Выйти замуж за Микки Мауса - [6]
Взвизгнув, она чудом успела отпрыгнуть и, хотя высота была небольшая, долго испуганно таращилась вниз, переводя дух, пока случайно не разглядела у себя под ногами на вскрывшемся склоне буро-зелёные, проржавевшие от времени гильзы. Словно старая грибница, щедрой порченой россыпью торчали они отовсюду.
– Пулемётное гнездо, деточка, – скажет позже дядя Рубик, – немецкое пулемётное гнездо, ничего удивительного, ведь именно в этом месте Красная армия переправлялась через Дон, освобождая Ростов…
Но это она узнает позже, а тогда, сначала руками и веточкой, потом найденной палкой с большим кривым гвоздём на конце, она увлечённо выковыривала гильзы, набивая ими подобранную тут же на берегу коробку. Ощущение, что нашла клад, нарастало по мере заполнения картонки, а когда она раскопала ещё и помятый оловянный портсигар с выдавленной на крышке свастикой в дубовых листьях, стало окончательно ясно, что чудо свершилось.
Вот только тётки из краеведческого музея в это верить не хотели и дальше порога не пускали «с этим мусором».
– Тётеньки, это клад, я правда его сама нашла, – уговаривала не веря своим ушам Злата, – посмотрите, они настоящие!
– Шла бы ты домой, девочка, а мусор свой, вон, в урну выбрось, – улыбаясь, посоветовала контролёр на входе.
– Это не мусор! Это клад! Его в музей сдать надо, нам в школе говорили! – пунцовая от негодования, она готова была вот-вот расплакаться, но именно в тот момент к входу музея подошёл дядя Рубик, который хоть и был уже давно на пенсии, но продолжал работать здесь заместителем директора.
Лохматый и худой, он навис над ней, глядя поверх очков, так похожий на Папу Карло из сказки про Буратино.
– Пойдём посмотрим? – дружелюбно предложил он и повёл её в сторону лавочки у каменной скифской бабы, что вместе со старинной казачьей пушкой украшала дворик музея.
Так и ходила она за дядей Рубиком до самого университета, как губка впитывая истории ростовских кладов. И больше никто и никогда не останавливал её на входе музея и даже не спрашивал билета, она ведь к дяде Рубику…
Разводились Златкины родители образцово-показательно. Ну, так они думали: никаких ссор, никакого выяснения отношений – ребёнок не должен страдать. Златка думала иначе, но кто её спрашивал в двенадцать-то лет? Правда, её первый ужас быстро прошёл – с папой ничего не случилось, каждый день он приходил к ней и они всё так же, как раньше, резались в нарды и вместе рисовали, пока она не ложилась спать. Он забирал её из музыкальной школы, и они вместе гуляли или шли в кино. Да, гулять они, действительно, стали больше, и это ей нравилось, на улице ведь не было той неловкости, что возникала, когда папа приходил к ней домой. Странное дело, она очень любила маму, но внутренне всегда была на стороне отца.
А ещё образцово-показательный развод подразумевал общение с психологом. Умная тётка с участливыми глазами о чём-то спрашивала, подсовывала какие-то картинки, а в конце достала цветные карандаши и попросила её нарисовать звериную семью. Вышел большой слон с воробышком на спине и обезьяна в сторонке.
…У девочки культ папы… слон слишком большой, а воробышек слишком маленький… вам надо «отпустить» дочку, дать больше свободы, вас слишком много в её жизни, вы слишком давите на неё… а стресс уже прошёл, не переживайте, дети, как ни странно, быстро ко всему привыкают… но хорошо бы ещё увлечь её чем-нибудь новым, чтобы позитивные перемены исходили от вас и девочка не формировала альтернативную вам реальность…
Родители услышали психолога так, как услышали. И Злату тут же перевели в лучшую в городе частную школу. Как ни странно, ей это почти понравилось, ведь учиться там было намного легче. Отца меньше в её жизни не стало, но он заметно помягчел, уже был не так строг и многое прощал. Он даже стал выслушивать её маленькие жалобы на маму, чего раньше категорически не терпел. И это тоже ей нравилось. Она училась лавировать между струями дождя.
В свободное время занималась вокалом в музыкальной школе, но постоянно рисовала, и как-то незаметно к седьмому классу её детский рисунок стал осмысленным. Поэтому мама сразу же перевела её из лучшей в городе частной школы в лучшую в Ростове художественную гимназию. Уже тогда отец решил, что она будет поступать на архитектурный факультет. И через несколько лет она туда поступила по целевому направлению мэрии, в которой работал отец, несмотря на конкурс, который в архитектурном был одним из самых высоких в том году.
Ей всё давалось легко, а как иначе, ведь воробышек слишком маленький, ему надо расти, его надо любить, кохать и лелеять…
А она больше всего не любила, когда её называли золотцем. Уже в университете, после того, как третий молодой человек подряд получил от ворот поворот за столь неосторожную фамильярность, она стала предупреждать заранее, при первом же знакомстве.
– Меня зовут Злата, запомни пожалуйста. Ни золотце, ни золотко, ни как иначе. А если забудешь – сломаю нос, – мило улыбалась она, – я их коллекционирую, носы ваши.
Ей в ответ смеялись («какое оригинальное чувство юмора»), но отчего-то верили, хотя, конечно же, никогда она никому носы не ломала. Зачем, когда для этого есть огромный и верный Румын.
Этот сюжет легко трактовать как метафору, басню с неизбежной моралью в конце. Например, так: современная Россия окончательно выродилась. Всё на продажу. Люди превратились в управляемых андроидов, которые развлекают других андроидов по ту сторону монитора. Но в повести нет никаких метафор. И никакой морали… А вот любовь есть. И эта романтика, которую автор развел на своих страницах, порой кажется абсолютно неуместной. Но суть именно в ней: ведь андроиды любить не умеют.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.