Выйти из хаоса. Кризисы на Ближнем Востоке и в Средиземноморье - [14]

Шрифт
Интервал

) ступать на эту священную землю. Тысячи паломников оказались в заложниках, и 244 человека погибло (из них 117 террористов), несмотря на то что любое кровопролитие на священной земле категорически не допускалось. Трагедия привела саудовские власти, в первые дни просто парализованные шоком, в полное замешательство. В данном случае, во-первых, потому что они потеряли контроль над еще более ваххабистскими и джихадистскими силами, чем они сами, в ходе того процесса исламизации региона, который они же инициировали. Во-вторых, поскольку они показали свою неспособность к защите ислама в его колыбели. Под сомнение были поставлены и притязания на роль хранителей исламских святынь, и, как следствие, претензии на роль руководящей и направляющей силы в исламском мире.

Ввод советских войск в Афганистан уже через три недели после кровавой операции по освобождению мекканской мечети представлял собой еще один вызов саудовским притязаниям на лидерство. По сути, согласно исламской доктрине, эти действия можно было интерпретировать как вторжение «неверных» (кафиров) в мусульманский мир (дар аль-ислам). Согласно Священным текстам, на подобную агрессию мусульманский правитель обязан был ответить немедленным провозглашением и осуществлением вооруженного джихада против агрессора во избежание обвинений в отступничестве. Таким образом, советское вторжение могло рассматриваться с двух взаимодополняющих точек зрения. С точки зрения Вашингтона, оно было досадным эпизодом Холодной войны, на который необходимо отреагировать, тем более что после поражения в Индокитае и унижения в Иране на кону стоял статус США как сверхдержавы. С точки зрения Эр-Рияда, это прямой повод для джихада, тем более что саудовская монархия стремилась к гегемонии в исламском мире. Именно этот термин – джихад – стал обозначать повстанческую партизанскую войну, в которой ЦРУ участвовало своим вооружением и советниками, а Аравийский полуостров – нефтедолларами. Моджахеды, прозванные по ту сторону Атлантики «Борцами за свободу» (Freedom Fighters), были в массе своей бородачами, понимавшими под словом «свобода» установление шариата, как только русских коммунистов вышвырнут с земли ислама. Это смешение понятий, по сути, свидетельствовало о семантической исламизации того, что станет последней битвой Холодной войны. Эта битва в то же время явилась первой из исламских войн современной эпохи, независимо от того, как их называют: джихад, набег (газв), «законный терроризм» (ирхаб машру) или «мученическая операция» (аль-амалийя аль-истишхадийя). В итоге 15 февраля 1989 года советские войска были выведены из Афганистана, а падение Берлинской стены 9 ноября того же года знаменовало собой окончательный крах СССР. После распада Советского Союза конфликт между исламистским Востоком и Западом (именуемым «безбожным», «иудейско-крестоносным» и т. д.) сменил противостояние между коммунистическим Востоком и капиталистическим Западом.

Афганский джихад позволял убить одним ударом двух зайцев. С одной стороны, он нанес смертельный удар СССР, выставив ослабленную Советскую армию бумажным тигром. Глубинные же причины краха советского строя следует искать в более ранних событиях. К этим причинам относится в том числе гонка вооружений с США, развалившая советскую экономику, которая, будучи плановой, являлась изначально неполноценной по сравнению с рынком, но все же труп СССР к ногам американцев кинули именно воины джихада. Тем самым джихадисты завоевали себе огромный авторитет среди мусульман. Они утвердились в глобальном масштабе как непредсказуемая террористическая военная сила, лицом которой станет Бен Ладен. С другой стороны, эта победа суннитов позволила в рамках исламского символического порядка мгновенно нейтрализовать хомейнистскую пропаганду, превратив саудовцев и их союзников в спасителей мусульманской страны, подвергшейся агрессии со стороны кремлевских атеистов. Реакция Тегерана последовала незамедлительно. Смысл ее заключался в том, чтобы оттеснить победу на задний план, насытив медиапространство новостями о фетве, выносящей смертный приговор Салману Рушди. С этой целью сенсационную новость сознательно синхронизировали с выводом советских войск из Афганистана.

2. Наступление международного джихада: против «ближнего врага» (1980–1997)

Борьба за контроль над процессом исламизации в 1980-х годах

Помимо афганского джихада 1980-е годы также отмечены прогрессирующей исламизацией политического порядка на Ближнем Востоке и углублением противоречий между шиитским и суннитским лагерями, боровшимися за контроль над этим процессом. Основным конфликтом того времени была ирано-иракская война, продлившаяся с сентября 1980 по август 1988 года. Развязанная Саддамом Хусейном и поддержанная Западом, стремившимся сдержать распространение иранской революции, она принесла, по приблизительным оценкам, около миллиона человеческих жертв. Она же стала для Корпуса стражей Исламской революции и Басиджей («Мобилизованных сил сопротивления») Ирана возможностью опробовать тактику атак террористов-смертников, которые их заказчики называли «мученическими операциями». Эти методы в дальнейшем будут использоваться в Ливане и Израиле, а затем по всему Ближнему Востоку, в Европе, Америке и во всем мире.


Еще от автора Жиль Кепель
Джихад. Экспансия и закат исламизма

Последняя четверть 20-го столетия отмечена неожиданным для многих экспертов выходом на политическую арену радикальных движений, пытавшихся, черпая вдохновение в Коране и Сунне Пророка Мухаммада, создать в мусульманских странах «подлинно исламское» государство и объявлявших «джихад» своим противникам.На рубеже 70–80-х годов XX века исламизм, победив в Иране, быстро распространился по всему мусульманскому миру, ставшему ареной соперничества между революционной Исламской Республикой Иран и консервативной Саудовской Аравией.В своем новейшем труде Жиль Кепель, один из наиболее авторитетных на Западе специалистов по современному исламу и мусульманскому миру, подводит итог последнему по времени 25-летнему историческому отрезку в развитии исламизма.


Рекомендуем почитать
Кто здесь власть? Граждане, государство и борьба за Россию

На чем базируется власть Путина – один из самых обсуждаемых вопросов последних двух десятилетий среди политологов, социологов, экономистов и журналистов. Книга политологов Сэма Грина и Грэма Робертсона – это попытка найти на него ответ не в теоретической плоскости, а в практической. Десятки интервью с обычными россиянами, изучение результатов соцопросов, наблюдение за различными группами в социальных сетях и анализ данных о составе и активности протестных групп – все эти методы не только помогли авторам понять, кто в действительности является сторонником Путина, но и сделать парадоксальный вывод: эта поддержка не так надежна, как принято считать, и в любой момент она может закончиться. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Следы империи. Кто мы — русские?

Кто мы — русские? Пожалуй, это один из самых сложных вопросов, который может себе задать русский человек. Известный российский тележурналист и телеведущий, автор документальных фильмов Аркадий Мамонтов дает на него ответ, прибегая к историческим материалам и черпая вдохновение из общности нашей судьбы и веры. Из этой книги вы узнаете не только о том, как выбор централизованной религии повлиял на дальнейшее развитие нашего государства сквозь века, но и об истории русского искусства, образования, армии, о политическом и культурном феномене русофобии. Любовь к Родине, память о великих предках и истинные христианские ценности — только ли в этом лежит основа национальной идеи и души каждого русского человека? Читайте книгу «Следы империи.


Мир, который построил Хантингтон и в котором живём все мы. Парадоксы консервативного поворота в России

Успехи консервативного популизма принято связывать с торжеством аффектов над рациональным политическим поведением: ведь только непросвещённый, подверженный иррациональным страхам индивид может сомневаться в том, что современный мир развивается в правильном направлении. Неожиданно пассивный консерватизм умеренности и разумного компромисса отступил перед напором консерватизма протеста и неудовлетворённости существующим. Историк и публицист Илья Будрайтскис рассматривает этот непростой процесс в контексте истории самой консервативной интеллектуальной традиции, отношения консерватизма и революции, а также неолиберального поворота в экономике и переживания настоящего как «моральной катастрофы».


Великий почин. О героизме рабочих в тылу. По поводу «коммунистических субботников»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


MH-17. Хроника пикирующего Боинга. Правда о самолете, который никто не сбивал

Правда всегда была, есть и будет первой жертвой любой войны. С момента начала военного конфликта на Донбассе западные масс-медиа начали выстраивать вокруг образа ополченцев самопровозглашенных республик галерею ложных обвинений. Жертвой информационной атаки закономерно стала и Россия. Для того, чтобы тени легли под нужным углом, потребовалось не просто притушить свет истины. Были необходимы удобный повод и жертвы, чья гибель вызвала бы резкий всплеск антироссийской истерии на Западе. Таким поводом стала гибель малайзийского Боинга в небе над Украиной.


Планомерное разрешение противоречий развития социализма как первой фазы коммунизма

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.