Выстрел в спину - [58]

Совещание окончилось. Генералы, штабные и командиры частей группы армий «Центр», выйдя из зала, торопливо доставали сигареты. Последним зал заседания покинул группенфюрер СС Эрих фон дем Бах-Залевски – личный представитель райхсфюрера СС при штабе группы армий «Центр».

– Ганс, – повернулся группенфюрер к своему адъютанту.

– Слушаю, экселенц, – ответил штурмфюрер СС, вытянувшись в струнку.

– Что в этом доме было раньше?

– Областной НКВД, экселенц.

– Странное сооружение, смесь казармы и средневекового замка. Кстати, найдите мне гауптштурмфюрера Вагнера, он мне нужен.

– Слушаюсь! – штурмфюрер стремительно повернулся и направился по коридору.

– Постойте, Ганс! Пригласите еще ко мне штурмбанфюрера Франца Зикса, ведь он отвечает у нас за восточное направление в разведке.

– Слушаю, экселенц!

У группенфюрера СС было плохое настроение, он плохо спал в эту ночь. Накануне у него состоялся неприятный разговор с Кальтенбрунером, который был недоволен тем, что русские под носом немецкой разведки и армии смогли вывезти из Минска золотой запас Белоруссии. Он попытался возразить обергруппенфюреру, что еще ничего не потеряно, что русское золото находится на оккупированной войсками вермахта территории. Однако, его реплика вызвала у начальника имперской безопасности лишь только новую вспышку гнева.

– Возьмите под личный контроль этот вопрос! – жестко произнес в заключение Кальтенбрунер. – Жаль, что меня на все проблемы просто не хватает.

– Я все понял, господин обергруппенфюрер. Думаю, что мне удастся придать динамику этой проблеме.

Задание было трудным, найти спрятанное русскими золото среди лесов и болот было практически невозможно, но он не привык отступать. Группенфюрер гордился тем, что именно ему Кальтенбрунер поручил это столь щепетильное дело, которое, безусловно, войдет в историю этой войны.

Бах-Залевски достал сигарету. Вернувшийся адъютант услужливо щелкнул зажигалкой.

– Унылый город, Ганс, унылый. Разве его можно сравнить с Парижем или Берлином. И небо над городом – унылое, серое.

К группенфюреру подошел штурмбанфюрер Франц Зикс и выкинул правую руку в нацистском приветствии.

– Зикс! Я сегодня получил от Кальтенбрунера приказ – разыскать здесь русское золото. Это – целых восемь тонн. Вы представляете, что это такое – сотни танков и самолетов. Оно где-то здесь, я это хорошо знаю.

Он сделал паузу и посмотрел на штурмбанфюрера.

– Нужно просеять всю эту территорию сквозь сито зондеркоманд. Я не думаю, что русские прятали эти ценности спонтанно, наверняка, были специально заготовленные для этих целей места. Если это так, то ведь кто-то их рыл? Вы должны найти мне этих людей! Я хочу знать, где эти схроны! Задача ясна?

– Так точно, господин группенфюрер. Если рыли местные люди, то я обязательно найду их.

– Кстати, Зикс. Пора активизировать ваших людей в Москве. Задействуйте своего агента в НКВД, как его там – «Учителя». Думаю, что игра стоит свеч.

– Яволь, экселенс.

Бах-Залески вскинул руку и, молча, направился к автомашине.

***

– Посмотри! – произнес Никитин и передал бинокль Маркелову. – У меня что-то в глазах зарябило.

Они лежали на опушке небольшого лесочка, который словно, подкова, опоясывал деревню Малые Клыки. Деревня была небольшой, чуть больше трех десятков домов. Над одним из домов трепетал на ветру немецкий стяг. Маркелов приложил к глазам бинокль и стал с интересом рассматривать улочки и дома деревни. Вскоре в поле его зрения попал дом, около которого стояло несколько велосипедов. Он перевел свой взгляд на соседний двор, около которого стояло несколько немецких солдат, с интересом наблюдавших за игрой в футбол. Несколько здоровенных немцев, смеясь и что-то выкрикивая, гоняли по поляне мяч.

«Вот сволочи, – невольно подумал Маркелов, – забавляются, словно дети, как будто и нет войны».

– Сколько насчитал? – спросил Никитин Маркелова.

– Чуть больше двух десятков, это тех, кто на улице. Сколько их в домах, один Бог знает. Не исключено, что кроме солдат в деревне могут находиться и полицаи.

– Днем в деревню входить нельзя, это однозначно. Нужно ждать ночи, – произнес лейтенант, обращаясь, то ли к Ольге, то ли к Маркелову.

– Я бы и ночью не решился – риск слишком большой, – и словно подводя черту, ответил Маркелов. – Вы хоть можете мне объяснить, что там нам нужно? Все понятно – молчите, если не доверяете….

Он положил бинокль на траву и демонстративно отвернулся от них в сторону.

– Ты не обижайся, Маркелов, просто так нужно, – словно извиняясь перед ним, произнес Никитин. – Давайте ждать, когда стемнеет. Вы можете отдыхать, а я – посмотрю.

Его предложение было принято всеми, молча. Лейтенант взял в руки бинокль и в очередной раз начал осматривать улицы деревни. Деревня словно вымерла, ни ребятишек, ни женщин. Но больше всего его интересовал второй дом, с начала улицы. Именно этот дом и интересовал Ольгу. Никитин отложил в сторону бинокль и посмотрел на свои наручные часы. До темноты было еще долго, очень долго….

Солнце нещадно пекло. Никитин снял с головы пилотку. Неожиданно его внимание привлек шум мотоциклетного мотора. По дороге в сторону деревни мчался немецкий мотоциклист. Он остановил свою машину около дома с немецким флагом и, сняв с рук перчатки, вошел в дом.