Выстрел в спину - [17]

«Интересно, немцы знают о нашей колонне или еще нет?» – подумал он, усаживаясь под березой.

– Лаврова! – окликнул он девушку, которую заметил среди водителей.

Она подошла к нему и посмотрела, ожидая, по всей вероятности, какой-то команды.

– Оля! У меня в кабине плащ-палатка. Возьмите ее, как-то нехорошо с голыми ногами среди мужчин….

Девушка усмехнулась.

– Это приказ, товарищ лейтенант?

– Нет. Это скорей забота о вас… Впрочем, решайте сами.

Заметив Маркелова, девушка развернулась и, взяв из кабины машины плащ-палатку, скрылась за машинами.

– Долго будем загорать, товарищ лейтенант. Скажите, почему мы не направляемся в Смоленск, а кружим по какому-то непонятному всем кругу.

– Так надо, Маркелов. Где сейчас немцы ищут нашу колонну? Все правильно, а мы у них буквально под носом. Вот в этом и заключается мой план. Готовь людей к отдыху – выстави боевое охранение, остальным отдыхать.

– Еще один вопрос, товарищ лейтенант? Скажите, что за груз, который мы перевозим?

Никитин усмехнулся и пристально посмотрел на Маркелова.

– Придет время, все узнаешь, младший лейтенант. Идите, выполняйте приказ.

Ночь выдалась теплой. Темное небо пестрило миллиардами звезд. Где-то в глубине леса ухал филин. Бойцы спали. Никитин обошел стоянку колонны и, убедившись, что все идет по плану, вернулся к машине. Недалеко, укрывшись старенькой, видавшей многое телогрейкой, похрапывал водитель. Лейтенант с завистью посмотрел на Клима, который во сне, словно маленький ребенок, шевелил пухлыми губами. Никитин посмотрел на восток. Утро тихо ступало по сонному лесу, пряча немые ночные тени в глубине леса. Солнечные блики падали сквозь ветви деревьев, дотрагиваясь до травы, играя на ней маленькими бриллиантинами.

«Как красиво, – подумал Никитин, – словно и нет войны».

Пахнуло утренней свежестью, прошлогодней листвой. В сердце природы разгоралась утренняя заря – кроткая, чарующая, ласковая. Это тихая нежность не умела кричать и поэтому она понимала, что ее красота и заключается в этой лесной тишине. Лейтенанту в этот миг захотелось удержать это природное счастье, не потревожить его ревом моторов и гулом человеческих голосов.

«Надо будить людей» – подумал он и поднялся на ноги.

– Подъем! Подъем! – громко выкрикнул он. – Тридцать минут на прием пищи!

Вскоре колонна тронулась. Машины ехали медленно, словно никуда не торопились.

– Товарищ лейтенант! Что мы плетемся как черепахи? – спросил чекиста водитель. – Так мы до Смоленска никогда не доберемся.

– Не торопи время, сам знаешь, какой груз везем. Здесь суетиться нельзя…

На лице Клима появилась язвительная улыбка.

– Вы, товарищ лейтенант, думаете, что эта лесная дорога приведет нас в Смоленск? Напрасно…. Я эти места знаю, эта дорога, по которой сейчас мы двигаемся, выведет нас на дорогу «Минск-Смоленск». Мы всего-то в шестидесяти километрах от Минска.

Дорога резко свернула направо. Они снова оказались на дороге, забитой беженцами и отходящими на восток частями Красной армии.

***

Красноармеец Лихачев, молча, смотрел на немецкого офицера, который сидел за столом и что-то быстро писал на листе бумаги. Иногда он отрывался от бумаг и, посмотрев на военнопленного, снова продолжал писать. Дверь открылась, и в комнату вошел уже знакомый Борису офицер в черном мундире СС.

– Хайль Гитлер! – выкрикнул вошедший и выбросил правую руку вверх.

Офицер начал что-то громко и сбивчиво докладывать Вагнеру, то и дел, бросая свой взгляд на военнопленного.

– И так, вы готовы служить великой Германии? – спросил Лихачева Вагнер. – Я не слышу ответа.

– Так точно, господин офицер, – ответил военнопленный. – Я всегда ненавидел большевиков…

Гауптштурмфюрер СС усмехнулся и правой рукой провел по своим волосам. Он почему-то не верил этому русскому, который добровольно сдался им. Но в разработанном им плане данная фигура была просто необходима. Открыв серебряный портсигар с монограммой, он достал сигарету и прикурил от зажигалки. Офицер, не отрываясь, смотрел на Лихачева, отчего тот почувствовал себя крайне неудобно.

– Скажите, Лихачев, вы знаете, что вас может ожидать в случае провала? Вас просто расстреляют, а может, и повесят. Этого мало, за вас ответит и ваша семья…

– Конечно, – не совсем уверено ответил Лихачев. – Но я готов рискнуть, господин офицер. Риск – удел смелых людей!

Вагнер пропустил эту пафосную реплику о храбрости.

– Вы правы, Лихачев, вас просто расстреляют прямо на месте без суда и следствия. Поставят под елочку и раз, и вы уже на небе, – произнес Вагнер, демонстрируя руками движение автомата.

Он заметил, как в глазах Лихачева мелькнул страх.

«Испугался, – мелькнуло в голове гауптштурмфюрера СС. – Сломался. Сейчас ему абсолютно безразлично, кто его расстреляет».

– Я уверен, что машины с грузом едва ли прорвутся в Смоленск, – как бы, между прочим, произнес немец. – Следовательно, русские будут каким-то образом складировать свой груз в лесу или специально отведенных для этого местах. Твоя задача, Лихачев, запоминать эти места и больше – ничего. Ничего! Ты это понял?

– Так точно, господин офицер, запоминать места складирования груза.

– Все тонкости, легенду о том, как ты смог догнать свою группу охраны, тебе расскажет штурмфюрер Хольц. Слушай внимательно, оттого как ты все это усвоишь, будет зависеть твоя дальнейшая жизнь….