Выстрел собянской княжны - [5]
Тут же, поверх одеяла, валялся кинутый впопыхах кокетливый розовый лиф с пристроченным снизу корсетом и лентами, казалось, еще хранящий чье-то живое тепло. Трепеща, молодой полицейский осторожно, на кончиках пальцев поднял этот таинственный для него предмет и, не сдержавшись, тоже поднес к лицу. Потом, отстранив руку, вгляделся в зеркало, стоявшее в углу на изящном круглом столике. В роскошной резной раме, справа вверху красовалась круглая дырка, само зеркало растрескалось и раскрошилось с краю.
— Вот она, значит, куда попала… — сказал Константин и с умным видом поковырял пальцем в пулевом отверстии. — В стену ушла. Навылет, значит… Свинцовое грузило, а сколько неприятностей…
Внезапно увиделось ему в зеркале какое-то движение, почудился чей-то смешок за спиной. Молодой человек вспыхнул всем лицом и обернулся к двери, неумело пряча за спиной руку с предметом дамского туалета, столь некстати им прихваченным.
В дверях комнаты стояла молодая женщина, кутаясь в пеструю шаль со стеклярусом. Темные крупные кудри ее рассыпались по прямым узким плечам. Голова на длинной шее вздрагивала гордо, крупно очерченные ноздри двигались, хватая воздух, а большие темно-карие глаза смотрели с прищуром, любопытно и насмешливо. Вряд ли было ей более двадцати лет, но помощник станового пристава находился еще в том возрасте, когда все красивые женщины кажутся недосягаемыми таинственными богинями, существами иного, прекрасного мира — старшими и мудрыми. Роста она была хорошего, и полные широкие губы ее приходились как раз на уровне подбородка молодого Кричевского, с его симпатичной ямочкой.
Она нимало не смутилась и не испугалась, застав внезапно в своей покинутой спальне незнакомого молодого мужчину. Константин же, напротив, совсем сбился с мысли и раза два открывал рот, прежде чем выдавил:
— А… что вы здесь делаете, сударыня?!
— Я-то что делаю?! — усмехнулась она несколько свысока, с чувством врожденного превосходства. — Это вы что здесь делаете, позвольте вас спросить! Вы полицейский?!
— Помощник станового пристава Константин Кричевский! Исполняю свой долг… Осматриваю место происшествия!
— Да?! А мне-то померещилось, будто вы мой лиф осматриваете! Дайте, кстати, его сюда!
Она произнесла это без тени стыда и смущения, и Костя, от которого деликатная матушка по сей день стыдливо прятала женское исподнее при стирке, поразился той легкости и свободе, с которой разрешился сей неприличный инцидент. Пикантный предмет исчез под подушкой, под которой же успел Константин приметить и большую ребристую рукоятку крупнокалиберного револьвера.
— Вас Александрой зовут? — неожиданно для себя спросил он, ощущая непреодолимое желание говорить, говорить с ней о чем угодно. — Как он… Жив?
— Жив, что ему станется! — с некоторым раздражением в голосе сказала молодая женщина, проворно скручивая в узелок простыню и какие-то тряпки из гардероба. — Я за перевязкой пришла, а то у дворника там такая грязь… Дворник дурак! Послала его в больницу за доктором, а он привел полицейского!
Та небрежность, с которой Александра отозвалась о своем сожителе, неожиданно обрадовала Константина. Он поспешно, волнуясь, объяснил молодой женщине, что уже обо всем распорядился, и доктора сейчас приведут, и направился за ней следом наверх, в дворницкую, ступая прямо по кровавым следам, о которых уже успел позабыть напрочь. Александра же ловко обходила их, ступая неслышно в мягких сафьяновых туфлях с длинными загнутыми носами, одетых на босу ногу. Тело ее, молодое, красивое, сильное, свободно изгибалось под узким серым домашним платьем тонкого сукна, перехваченным по талии широким черным кушаком, маня и волнуя. Отчетливо понимал юноша, что никакой другой одежды под ним нет, безумно хотелось ему схватить, сжать ее в объятиях — и он брел, потупив взгляд, сжимая и разжимая потные кулаки, испуганный таким приливом желания, никогда ранее не испытываемым.
— Как же это так… приключилось? — преодолевая сухость во рту, спросил он.
— Да вот так уж приключилось! — с сухим смешком, похожим на кашель, ответила она. — Охота была ему дурачиться… колобродить! Послушался бы меня — и все бы хорошо было!.. Евгений! Эжен, это я! Я к тебе полицейского привела!
Они уже вошли в маленькую дворницкую, где слышны были порывы ветра и шуршание снега по скатам крыши.
Евгений Лейхфельд, молодой блондин приятной наружности, бледный и изнеможенный, лежал навзничь на кровати, в сапогах, покрытый одеялом поверх одежды. Его тряс крупный озноб. Обеими руками он зажимал рану на боку, которая все продолжала кровоточить. Завидя в дверях новое лицо, он грубо, с непонятной гримасой отвернулся от Александры, которая встала у косяка, сложила красивые смуглые руки на маленькой крепкой груди, и потянулся к незнакомцу всем телом.
— Нет-нет-нет! — поспешно замахал руками Кричевский, видя, что раненый стягивает с груди одеяло, желая показать рану. — Я не доктор! Я помощник станового пристава, а доктор сейчас придет! Уже послали за доктором Германом… Он очень хороший доктор и живет здесь неподалеку!
— Не доктор? — затруднительно дыша, спросил страдалец, и глаза его наполнились тревогой. — Александра! Зачем ты меня мучаешь?! Пошли немедленно за доктором, умоляю!.. Мне плохо!
Чемодан с неправедными миллионами так близко — стоит только руку протянуть, и… Даже законопослушная ученая дама Агнесса Викентьевна не может устоять перед соблазном — ведь ей так хочется побывать в Италии! Увы, чемоданом интересуется не только она, некие серьезно настроенные личности устраивают за ним настоящую охоту. Но кто не рискует, тот не пьет Дом Периньон!Что победит в итоге — грубая мужская сила или хитроумная женская логика? Суждено ли героине увидеть вожделенные Рим и Венецию?..
В 1892 году в Вотском крае обнаружили труп нищего Матюнина. Тело лежало на болотной лесной тропе, ведущей из деревни Старый Мултан в соседнюю деревню.По предположению следствия, несчастный был «замолен» вотяками — принесен в жертву злому духу Курбану. Подозрения вызывало то, что труп был обезглавлен, а его грудная клетка опустошена. Говорили, что каннибализм — присущая именно этому народу особенность.Что же перед нами — «страшные» бабушкины сказки или жуткая реальность?На этот вопрос отвечали и не могли ответить три судебных заседания.
Книга издавалась без аннотации.=========================Описание (найдено в сети):Смешной детектив о том, как сантехник Авенир становится детективом и с успехом расследует подвернувшееся ему дело, связанное с вьетнамцами, живущими недалеко от него на пустыре. Детектив читается легко. Написан интересно и с юмором. Сюжет лихо закручен.
Книга посвящена драматичной судьбе и научному творчеству выдающегося отечественного историка, этнолога и географа Льва Николаевича Гумилева. Центральную часть ее занимает работа президента Русского географического общества С. Б. Лаврова, около 30 лет проработавшего вместе с Л. Н. Гумилевым на Географическом факультете ЛГУ и в Географическом обществе. Книга дополнена автобиографией Л. Н. Гумилева и его воспоминаниями о своих знаменитых родителях Николае Гумилеве и Анне Ахматовой, а также воспоминаниями наиболее близких к нему людей – его вдовы Н.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тени грехов прошлого опутывают их, словно Гордиев узел. А потому все попытки его одоления обречены на провал и поражение, ведь в этом случае им приходиться бороться с самими собой. Пока не сверкнёт лезвие… 1 место на конкурсе СД-1 журнал «Смена» № 11 за 2013 г.
«Тайна высокого дома» — роман известного русского журналиста и прозаика Николая Эдуардовича Гейнце (1852–1913). Вот уже много лет хозяин богатого дома мучается страшными сновидениями — ему кажется, что давно пропавшая дочь взывает к нему из глубины времен. В отчаянии он обращается к своему ближайшему помощнику с целью найти девочку и вернуть ее в отчий дом, но поиски напрасны — никто не знает о местонахождении беглянки. В доме тем временем подрастает вторая дочь Петра Иннокентьевича — прекрасная Татьяна.
Флотский офицер Бартоломей Хоар, вследствие ранения лишенный возможности нести корабельную службу, исполняет обязанности адмиральского порученца в военно-морской базе Портсмут. Случайное происшествие заставило его заняться расследованием загадочного убийства... Этот рассказ является приквелом к серии исторических детективов Уайлдера Перкинса. .
От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.