Высшие альфачи - [52]
«Мы решили?» — подумала про себя госпожа Хомяковна.
— Так что? — не унималась Рунная. — Кто у нас занимается почтой?
— Хомяковна, что молчишь? — раздраженно спросила у своей подчиненной Бегетта. — Или ты уже не занимаешься почтой?
— Занимаюсь, — сухо произнесла госпожа Хомяковна. — Много чем занимаюсь!
— Ты мне еще подерзи, — прошипела Главная, уничтожая уже двенадцатую булку за день.
— А, ну хорошо, — обрадовалась Рунная, хлопая в ладоши словно маленькая девочка. — Значит, ты и будешь делать сопроводительные, Хомяковна, ладно? Это ради развития, мы же одна команда, да?
— А зачем эти сопроводительные? — не поняла госпожа Хомяковна.
— Ради приличия, а как иначе? — Рунная всплеснула руками, словно удивляясь непроходимой тупости помощницы бухгалтера. — В приличных фирмах к исходящей корреспонденции прикладывают вежливую сопроводиловку с приветственным посланием, описью вложения, пожеланием хорошего дня… Хомяковна, ты чего, ты откуда родом? С родителями все хорошо?
— Ладно… — сдалась Хомяковна. — Но это же займет время. Остальные дела…
— Ты также обязана будешь успевать, — закончила за свою подчиненную Бегетта. — А как иначе? Кому сейчас легко? Думаешь, у нас с Рунной работы мало? Ты чего, Хомяковна?
Госпожа Хомяковна затихла. Ей почему-то стало совсем грустно. Не то чтобы хотелось плакать, не то чтобы хотелось причитать и жаловаться. Просто она почувствовала себя неожиданно… одинокой и брошенной.
— И, кстати… — Рунная явно не собиралась заканчивать разговор. — Я видела реестр исходящих писем…
— Да, — поникшим голосом произнесла госпожа Хомяковна. — Я его тоже делаю.
— А входящие? Входящую корреспонденцию кто разбирает?
— Тоже я.
— А реестра почему нет? Я недавно интересовалась — а не приходил ли мне нужный договор? И я даже не знаю… где взять информацию?
— Так можно посмотреть в папке с договорами… — осторожно предложила госпожа Хомяковна.
— Мне? — удивилась Рунная. — Мне? Смотреть? В папку? Ты меня за кого принимаешь? Я вообще-то главная и…
Тут она поймала на себя взгляд Бегетты. Очень тяжелый взгляд.
— Точнее, не только я, — Рунная мило улыбнулась и сделала извинительный реверанс в сторону Бегетты. — И даже если ты предлагаешь смотреть в папочки, Хомяковна… хотя такое даже предлагать стыдно, это твоя обязанность! Но все же… если смотреть… то должен быть реестр договоров, правда?
— И сколько еще реестров вам нужно? — терпение госпожи Хомяковны явно начало подходить к концу.
Рунная, наверное, почувствовала, что скоро будет взрыв, поэтому поспешила ретироваться к своему столу.
— Приступайте к работе, — напоследок бросила она, убегая.
Госпожа Хомяковна тихо выругалась.
— Главная она… ишь ты… — прошипела Бегетта. — Главной может быть только один бухгалтер, и сегодня это я! Поняла, Хомяковна? Не смей ей подлизывать и строить глазки!
Госпожа Хомяковна кивнула.
— И ты платежки подготовила? Завтра в банк идти, — напомнила своей подчиненной Главная.
— Я хотела сегодня почитать про трудоустройство гоблинов…
— Вот чего! Вечером почитаешь или даже ночью! Это не мой участок, поняла? Ты сначала сделай мои дела, а потом уже, в свободное от работы время, делай другую работу. Гоблинов она читать вознамерилась, видите ли… платежки делай!
— Ладно.
В печатной ничем не пахло. В принципе, ничего удивительно, но Шнырь очень надеялся хоть на какие-то запахи. Сырость, легкая кислинка на кончике языка, спертый воздух… хоть что-то.
Но в печатной вообще ничего не ощущалось. Будто все вымерло.
— Чего тебе? — грубо рявкнул пожилой дворф, отирая щербатое лицо от слез тыльной стороной ладони. — Пришел позлорадствовать?
— Нет, — покачал головой Шнырь, осматриваясь.
Вроде успели. Городские говорили, что владелец «Вестей Брентона» обанкротился, а теперь собирается распродавать все имущество с молотка. К счастью, печатные станки все еще стояли на месте. И даже бумага присутствовала. Очень много бумаги.
— Продаете? — уточнил гоблин у хозяина.
— А тебе какое дело? Чего пришел? Не продаю я нихера… кому нужна такая рухлядь…
Дворф вновь заплакал. Рядом с ним выставились в бесконечный ряд пустые пивные банки, которых все равно не хватало, чтобы затушить пламя горечи от потерянного бизнеса.
— А я пришел купить.
— Чего? — не понял дворф. — Купить? Ты?
— Не совсем я, — маленький гоблин передал дюжему старику небольшую бумажку. — Я лишь курьер.
Дворф мельком взглянул на бумагу, а его лицо моментально сменило окрас на бледно-розовый.
— Это…
— Это покупка вашего бизнеса, сэр. Сдавайтесь.
На стол госпожи Хомяковны полетели бумаги. Множество бумаг.
— Разбери, дорогуша, — фамильярно приказала ей Рунная.
Госпожа Хомяковна поморщилась, будто ей влепили сильную мерзкую пощечину. Она быстрым профессиональным взором оглядела бумаги — они были совсем не отсортированы.
— Она совершенно обнаглела! — возмущенно пискнула госпожа Хомяковна.
— Это да, — согласилась Бегетта, уничтожая сочный эклер. — Ну а что делать? В закупках сказали, что она спит уже и с Директором.
— Так это проституция! — горячо возмутилась госпожа Хомяковна.
— Это карьерный рост, будь он проклят. Теперь ее уже так просто не выдавишь. Но ничего… посмотрим…
Мужчины… крайне простые, незамысловатые существа, вся жизнь которых вертится вокруг Женщин. От Женщин они получают право на жизнь, право существовать в этом странном грустном мире. Женщин они добиваются, о Женщинах они мечтают, о Женщинах говорят. Но что если кто-то из этих совершенно незаурядных существ решит стать "Не-мужчиной"? Есть ли у него такая возможность, такое право, такой выбор? И в чем тогда будет заключаться смысл жизни такого человека? В этом коротком произведении главный герой общается с различными представителями сильного пола, пытаясь ответить на новые вопросы нового времени.
Почему в современном мире так трудно найти любовные отношения? Почему эти самые отношения иной раз кажутся абсолютно нелогичными, а то и бессмысленными? Эта книга не ответит на все ваши вопросы. Но, возможно, в чем-то она вам и поможет. Ведь главное – это продолжать жить, несмотря ни на что. Жить. Просто жить. Делать что-нибудь по желанию, по интересу. А дальше уже будь как будет.
В день 21-летия мне подарили два странных артефакта. Кто бы еще вчера сказал, что я - не человек, как и вся моя семья, я бы покрутила пальцем у виска. Но теперь все иначе, сказка оказалась правдой, а я - наследной принцессой в трех государствах другого мира, да и с сущностью моей совсем неясно. Кто я? Дракон или эльф? А может обычный человек, которому судьба приготовила испытания? Когда мир на грани катастрофы, семья на краю пропасти, останется ли место для всепоглощающей любви? Как сделать выбор и не допустить ошибку? А может ну его, этот мир?..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Формула чудес такова: один слушатель в возрасте до шести лет, один чтец, возраст упустим, с интерсными взглядами на жизнь и чувтсвом юмора, хорошее классическое чтиво в современной интерпретации. Правильные слова — и вот вам чудеса и приключения: брутальные принцы, моложавые короли, вредные феи-крестные, злопамятные мачехи и многие другие личности. Готовьте тыкву, мы собираемся на бал!
Пять правил восхождения на трон Ада:1. Забудьте прошлое.2. Выпейте за настоящее.3. Хотите-не хотите, а вспомните прошлое.4. Выпейте теперь за это. (не забудьте замуж выйти!)5. Уберите оставшихся соперников.
В застывшем воздухе — дымы пожарищ. Бреду по раскисшей дороге. Здесь до меня прошли мириады ног. И после будут идти — литься нескончаемым потоком… Рядом жадно чавкает грязь. — тоже кто-то идет. И кажется не один. Если так, то мне остается только позавидовать счастливому попутчику. Ибо неизбывное одиночество сжигает мою душу и нет сил противостоять этому пламени.Ненависть повисла над дорогой, обнажая гнилые, побуревшие от крови клыки. Безысходность… Я не могу идти дальше, я обессилел. Но… все-таки иду. Ибо в движении — жизнь.