Высшей категории трудности - [11]

Воронов: Мы располагаем четырьмя спасательными отрядами. Два из них уже в горах, ищут следы. Если следы обнаружатся между вершинами Тур-Чакыр и Сам-Чир, значит, туристов надо искать на Сам-Чире. Четвертый отряд под командованием Лисовского, я считаю, надо высадить поближе к Раупу. Если позволит погода. Еще один-два отряда надо бы высадить на главном хребте между Тур-Чакыром и Раупом.

Турченко: Кожарский горком партии обещал поддержку. Сколачивают отряд из местных жителей. Я считаю, его надо бросить на поиски избушки на… на этом самом притоке…

Мансийские названия не так-то просто запомнить с первого раза. Кротов еще попытался возразить, но его на полуслове прервала диспетчерская связь. Сначала громкоговоритель доложил погоду в районе Кожарского аэропорта, а потом вызвал на летное поле экипаж вертолета "24". Проданин встал из-за стола, натянул шлемофон, перчатки, кивнул второму пилоту и штурману. Оставшиеся молча провожали их взглядами до двери.

Проданин со спасателями вылетел на рассвете. Вылетел без предварительной воздушной разведки, не зная, что его ждет в Ловани. Правда, на пути из Ловани к Тур-Чакыру ему должен передать метеосводку с Главного хребта самолет АН-2. Если он сам доберется до Главного хребта…

Сразу же после ухода экипажа Проданина Кротов по карте-миллионке начал инструктировать летчиков и туристов, летевших наблюдателями.

— Барраж на высоте триста-четыреста метров вдоль хребта. Предупреждаю экипажи: никаких вольностей и самостоятельных поисков. Пока мы не засекли след пропавшей группы, отклоняться от сетки нельзя ни в коем случае. Иначе мы не будем иметь точного представления о районе поисков. Вчерашние полеты только запутали картину. Напоминаю: сигнальные знаки: три человека буквой "П" — поиски продолжаются. Буква "Т" — требуется медицинская помощь. Крест на снегу — группа найдена.

Я тоже летел наблюдателем. Летел в самолете штурмана авиаотряда Ермакова. Это было удобно: Ермаков должен был держать непрерывную связь с аэродромом и самолетами в воздухе. Значит, я буду в курсе всех дел.

Сначала летели над тайгой. Внизу под крыльями домишки, дороги, вырубки среди сплошного моря тайги. Самолет шел вдоль долины реки. Река петляла, и самолет послушно ложился с крыла на крыло. Потом нацелился носом вниз, и куда-то провалилась скамейка. Пустота.

Мелькали ели, пихты, в каком-то сумасшедшем танце проносились внизу заснеженные кручи и блестящие ледяные нашлепки на реке, наледи.

В предгорьях заметили цепочку людей. Самолет круто взмыл, развернулся, и цепочка на снегу изломалась в букву "П" — "Поиски продолжаются. Следов не найдено". Ермаков повернулся и прокричал в ухо: "Отряд Васюкова!"

Но настоящая чехарда началась над Тур-Чакыром. Самолет подбрасывало, внутри все болело и ныло.

Из облаков мы вывалились прямо на острые скалы. Летчик поставил машину на крыло, и самолет нырнул вниз. В нескольких десятках метров под крылом пронеслась голая каменистая вершина. Отчетливо были видны языки поземки. Среди обломков скал мелькнул и исчез тур. Под такими турами альпинисты и туристы оставляют записки победителей.

От самолета до пилотской я шел, шатаясь. Первым я встретил Воронова. Видимо, вид у меня был весьма зеленый, так как Валентин Петрович искренно посочувствовал:

— Трудновато на хребте? Я вчера летал дважды… Он вынул из кармана бумажку.

— Радиограмма от Васюкова. Обнаружили следы. Я расправил бланк.

"… Следы двухнедельной давности. Лыжи спортивные — шесть-семь пар. Следы идут на северо-запад, по долине Точи…" Значит, они нашли следы в то время, как мы кувыркались над Тур-Чакыром!

В пилотской оживление. Следы — это уже кое-что. Летчики обедали за штурманским столом, на котором под стеклом пестрели схемы полетов вокруг Кожара. Толстый Виннер ходил по пилотской, раздавая летчикам бутерброды, и говорил: "Холост? Не влюблен? Вот разыщите сосновцев, там две девушки. Гарантирую: влюбитесь с первого взгляда…"

Бутерброды и чай. Получасовой отдых и снова в воздух. Кротов спешно исправлял задания — всех к Тур-Чакыру!

— Вы здорово выручили Проданина, — увидел меня Кротов. — Ваша метеосводка спасла нам два часа.

— Я? Метеосводка?

Потом догадываюсь: с борта "антона", на котором я летал, сообщили Проданину погоду. Ермаков "убил двух зайцев": облетал спасательные отряды и выяснил, что творится на пути у Проданина, А два часа — это действительно много. Если учесть, что светлого времени всего пять-пять с половиной. Вертолеты в горы летают только в сопровождении самолетов. Без предварительной воздушной разведки они не имеют права садиться в горах. Один вертолет развозит продукты и ведет поиски. Второй — высаживает людей.

Возвращение Проданина я прозевал — на аэродроме беспрерывно ревели моторы. Проданина я увидел уже рядом с Кротовым, когда тот докладывал о полете. Подошел к ним.

— Спасательный отряд высажен на западном склоне вершины Тур-Чакыр с отклонением от заданной точки в десять километров. Вертолетом "38" туда же доставлены продукты и снаряжение…

У Проданина хмурый вид. Ему неприятно сознаваться, что высадил ребят на десять километров в стороне от заданного места. Хотел бы я знать, как он вообще умудрился посадить машину на эти чертовы скалы!