Высшее благо - [19]

Многие считали, что в некоторых случаях Траун не только подходил к этой черте, но и переступал ее. Он втравливал корабль в бой за боем, в конфликт за конфликтом, рискуя целостностью обшивки и жизнями тех, кто находился на борту.

А теперь еще и это. На военных кораблях Флота экспансии и обороны для всего был предусмотрен свой порядок, правила и протоколы, которые должны были неукоснительно соблюдаться. Несмотря на то что воспитательница могла приказывать даже капитану, если вопрос касался благополучия «идущей по небу», во всех прочих случаях она не имела к командованию никакого отношения. Если приказать офицерам хотя бы притвориться, что у нее больше власти, чем есть на самом деле, это может повлечь недоумение и колебания в их поведении, из-за которых нарушится отлаженный порядок на корабле.

А тот факт, что подчиняться придется именно Талиас, подливал масла в огонь.

Самакро ей не доверял, вот ни капельки. Она попала на борт военного корабля, не имея надлежащей квалификации и при сомнительных обстоятельствах. Она твердила о своей приверженности Трауну и «Реющему ястребу», и пока что, к ее чести, Самакро не удавалось подловить ее на поступке, который поставил бы эту приверженность под сомнение.

Но офицер кадровой службы, который в самом начале предупредил его о нестыковках в биографии Талиас, рассказал, что это назначение фактически продавил синдик Турфиан. А уж ему, да и прочим аристократам, Самакро доверял еще меньше, чем Талиас.

Он сталкивался с Турфианом лишь раз, на слушаниях, которые Синдикура затеяла после решающей битвы у родной планеты ваков Праймиа, в которой генерал Йив был разгромлен и Никардунский Чертог перестал представлять угрозу. К моменту заседания все в Синдикуре получили из Совета военной иерархии предварительный отчет о планах Йива по захвату Доминации, поэтому вопросы синдиков были по большей части формальными или благосклонными.

Но только не у Турфиана. Синдик семьи Митт неугомонно наседал на Самакро и остальных офицеров, задавая откровенно наводящие вопросы о роли Трауна в исходе битвы, его приказах и последовавших повреждениях корабля. Даже остальные синдики будто бы опешили от того, как крепко он зациклился. Дошло до того, что один из коллег позволил себе очень мягко и завуалированно пожурить его.

Турфиан на это и ухом не повел. По всей видимости, он твердо решил покончить с Трауном, и если в процессе придется принести в жертву Самакро и весь «Реющий ястреб», то так тому и быть.

Больше всего в этой истории озадачивало то, что они с Трауном были выходцами из одной семьи. Внутрисемейные распри случались сплошь и рядом, но Самакро впервые видел, чтобы она так уродливо просачивалась на публику.

Что опять же возвращало к вопросу о роли Талиас в этом деле. У нее была какая-то таинственная связь с Турфианом еще до того, как она попала на «Реющий ястреб». Если ее покровитель так рьяно выступал против Трауна, может, и ее приверженность капитану не так уж крепка?

Самакро скрипнул зубами. Политика. Каждый раз, когда на его корабле начинались эти треклятые политические игрища, пятная ржавчиной внутрисемейной конкуренции и межсемейной вражды отлаженный механизм чисского флота, ему доставались все шишки.

Но не в этот раз. Пускай Траун играет с Талиас, Талиас играет с Турфианом, или каждый из них одновременно ведет какую-то свою неведомую игру, Самакро не позволит им разгуляться на своем корабле.

Закончив беседовать с Хариллом, он отключил коммуникатор.

– Сэр, все распоряжения отданы. – Самакро повернулся к командиру, отметив про себя, что Талиас успела снова войти в круг инородцев и сейчас тихо разговаривает с их правительницей. – Корабль будет готов к нашему возвращению.

– Благодарю, средний капитан, – кивнул Траун. – Я смотрю, вы не одобряете.

Самакро собрался с духом.

– Да, сэр, не одобряю, – признал он. – Мне не нравится, что на военном корабле Доминации появятся пассажиры-инородцы. И уж тем более мне не по душе лететь в неизвестную систему с неизвестным статусом, не поставив в известность Цсиллу.

– Понимаю, – сказал Траун. – Сказать по правде, мне и самому это не нравится. Но у паккош нет коммуникационной триады, а диапазон действия системы связи на «Реющем ястребе» не достигает территории Доминации.

– Мы можем вернуться на подходящее расстояние и доложить оттуда, – предложил Самакро. – Нам хватит на это времени, потом снова прилетим сюда и заберем магис на ее родную планету до обозначенного Уингали срока.

– А если мы ошиблись в расчетах этого срока?

Самакро помрачнел. Учитывая, что им приходилось иметь дело с тремя разными системами исчисления, такой риск нельзя было сбрасывать со счетов. Траун наверняка проверил расчеты паккош, но если исходные данные были неточными, правильные вычисления все равно приведут к ложному результату.

А даже если расчеты изначально верны, «Реющий ястреб» могут задержать, или того хуже – прямо прикажут вернуться на Цсиллу. Раз уж синдик Турфиан так жаждет нарыть компромат на Трауна, смерть инородцев на борту «Реющего ястреба» преподнесет ему сногсшибательный шанс, как говорится, на блюдечке.