Высшая точка зрения - [11]
– Я постараюсь изо всех сил, – чистосердечно>заявил мальчик.
– Всякий бы рад… – проворчал профессор, но не договорил своей мысли.
Он, вероятно, думал, что Фриделю, во всяком случае, легче стать толстым и краснощеким, чем ему принять „человеческий“ вид.
IV.
Профессор Гервиг нетерпеливо сердито расхаживал по кабинету своей квартиры в Гейдельберге. От времени до времени он бросал взгляд на часы и затем снова подходил к окну, выходившему на улицу.
Поезд уже пришел много времени тому назад, и путешественники, прибывшие с ним, давно были в городе, но к дому профессора все еще никто не подъезжал.
Ожидали профессора Норманна, который принял предложение гейдельбергского университета и сегодня должен был приехать. Он приезжал пока лишь на несколько дней, чтобы подготовить все к предстоящему переезду, и Гервиг предложил профессору остановиться у него, на что тот с удовольствием согласился.
Часы пробили двенадцать, прошел уже целый час со времени прихода поезда. Оставалось только предположить, что Норманн опоздал на него. Гервиг решил, что, вероятно, в течение дня будет получено от него известие, а теперь его уже больше нечего ждать, и, слегка раздраженный такой неаккуратностью коллеги, вышел из комнаты, чтобы сообщить находившейся в саду дочери, что гость сегод ня не приедет .
Стояли первые весенние дни, деревья были в полном цвету. Взоры Гервига с наслаждением скользили вокруг, и он с тихой радостью любовался чудным видом на Неккара, открывавшимся из его сада. Он не понимал, как можно оставаться равнодушным к таким чудным картинам природы, подобно коллеге Норманну. Да, этот чудак доставит ему еще немало хлопот: его резкость и грубость, вероятно, не понравятся многим в университете. Вряд ли он>изменится, если будет продолжать>свою отшельническую жизнь и упорно сторониться>общества.
– Надо будет>еще хорошенько поговорить с ним, – вполголоса произнес Гервиг, – хотя вряд ли это поможет…
Он вдруг остановился и замер в ужасе от той картины, которая представилась его глазам. На небольшом, обвитом зеленью, балкончике стояла его дочь, а возле нее – пропавший коллега; он, обняв молодую девушку, целовал и снова целовал ее розовые щечки, а Дора нисколько не противилась этому. Оба так были поглощены этим занятием, что совершенно не заметили приближения Гервига.
Тот же от ужаса превратился в соляной столб, и к нему только через несколько минут вернулся дар слова.
– Помилуйте, Дора… коллега, – воскликнул он.
Целовавшиеся отскочили в разны е стороны; Дора была в полном смущении, но Норманн бросился к Гервигу с самыми бурными объятиями.
– Коллега! Тестюшка! Вот и я! Представляюсь вам в качестве зятя!
Если бы новоиспеченный зять свалился с неба прямо на голову Гервига, то последний, вероятно, не имел бы более испуганного и озадаченного вида, чем при этом заявлении. Когда же Дора тоже подбежала к нему и спрятала свою головку у него на груди, он с совершенным отчаянием воскликнул:
– Помилуй, дитя мое, что все это означает? Неужели ты действительно…
– Да, да, она согласна, коллега! – торжествующе прервал его Норманн. – Она согласна на самом деле! Вы этого не понимаете? И я тоже! Но она будет моей во что бы то ни стало!
– Да, папа, тебе уже придется и благословить нас, – со счастливой улыбкой произнесла Дора. – Юлий пришел пешком с вокзала и увидел меня, в саду… и тут… тут он прежде всего пришел ко мне!…
Гервиг был еще слишком поражен, чтобы разыгрывать роль благословляющего отца. Он скорее мог ожидать светопреставления, чем такой помолвки! Его веселая, живая Дора и этот резкий, недоступный человек, чуждый всякой жизнерадостности… нет, это было невозможно. Норманн, вероятно, прочитал все эти мысли по лицу Гервига, и добродушным, шутливым тоном проговорил:
– У вас такой вид, как будто вы с удовольствием открестились бы от такого зятя, как я. Впрочем, я вас вполне понимаю; я ведь ужасно неотесанный парень. Но это сгладится, уверяю вас, как только Дора будет моей женой… посмотрите-ка!
Он провел обеими руками по волосам. „Первобытная грива“>исчезла. Для ее укрощения надо было применять ежедневно целую банку помады, а потому профессор решил пожертвовать этим украшением. С короткими волосами и счастливым выражением раньше столь свирепого лица он казался лет на десять моложе.
– Начало очень многообещающее, – лукаво заявила Дора. – Но в ближайшем будущем вам предстоит самое главное испытание, профессор. В качестве жениха и невесты нам придется делать визиты чуть ли не целому городу.
Сияющее лицо Норманна вытянулось, и он робко произнес:
– Визиты? Разве это необходимо, Дора?
– Да, Юлий, необходимо, – заявила Дора с решительностью невесты, собирающейся захватить в свои руки бразды правления будущего супружества.
Будущий супруг покорно сложил руки и печально произнес:
– Если никак нельзя иначе, то… с Божьей помощью!
Это было, во всяком случае, большое самопожертвование, и оно произвело должное впечатление и на Гервига.
Он посмотрел>в умоляющие глаза своей дочери и, протянув руки, воскликнул:
– Мне, по-видимому, тоже не остается ничего другого, как сказать: „Если нельзя никак иначе, то… да благословит вас Бог!“
Читателям, уже знакомым с произведениями Э. Вернер («Фея Альп», «Развеянные чары», «Эгоист» и др.), и тем, кому ее имя еще не известно, будет одинаково интересно прочесть предлагаемые два романа, которые без преувеличения можно назвать лучшими романами талантливой немецкой писательницы. В соответствии с законами жанра «дамского романа», их положительные герои — яркие личности, волевые люди, мужчины отважны и благородны, а женщинам сильный характер не мешает быть нежными и очаровательно-женственными. Отрицательные герои наделены не менее пылкими страстями, и жизнь приводит тех и других к яростному единоборству.Романы, написанные, как все произведения Э.
В книгу Э. Вернер вошло два произведения. Это своего рода психологические драмы, где изображены очень разные, но очаровательные и умные женщины, сильные и смелые мужчины, которые ради любви, дружбы и счастья близких людей готовы пожертвовать собственным счастьем и даже сознательно уйти из жизни.В романах еще раз подтверждена непреложная истина: искренность и бескорыстие не могут ужиться с завистью и корыстолюбием.
Алиса, любимица отца и его единственная наследница, ни в чем не знает отказа. С юных лет она привыкла получать все, что пожелает. Достигнув совершеннолетия, Алиса решает непременно выйти замуж, но все кандидаты в женихи ей не по нраву. Любящий отец спешит утешить дочь и исполнить ее очередную прихоть. Но можно ли купить счастье?!
Нежная и страстная любовь юноши или потрясающая сила чувства человека зрелого, властного, сурового – что покорит сердце молодой очаровательной девушки?.. Но на чьей стороне ни будет читатель, в романе «Дорогой ценой» ему предстоит с захватывающим интересом следить за всеми перипетиями отношений и чувств героев, горячо сопереживая им.
В произведениях, вошедших в это издание, писательница с любовью и теплотой раскрывает глубину возвышенных человеческих чувств своих героев, рисует непростые их характеры и взаимоотношения.В ответ на чувства всегда сильных, волевых, честных, достойных и, конечно же, красивых внешне и душой мужчин, нежные, хрупкие и ранимые прекрасные женщины на пути к своему счастью нередко проявляют огромную силу воли, которая, казалось бы, им совсем не свойственна, и достигают цели.
Прелестная, богатая героиня повести «Эгоист» должна выйти замуж за брата своего опекуна – человека ей совершенно не известного. Могли ли знать молодые люди, которым был навязан брак, к чему приведет их знакомство, как холодный расчет с одной стороны и равнодушие – с другой, обернутся пылким взаимным чувством.
«Мой брат Наполеон» — роман-«мемуары» младшей сестры Наполеона Каролины. Пользуясь своей красотой и мастерски владея искусством плетения интриг она «делает карьеру» не только своему мужу — Мюрату, но и… императору Франции.Впервые в столь откровенной и увлекательной форме изложена удивительная история Каролины Бонапарт — сестры Наполеона, — хитроумие, интриги и обольстительные чары которой помогли генералу Бонапарту стать императором Франции.
Марджана была рождена, чтобы стать настоящей принцессой, наследницей джиннов и джинний! Однако девушка избрала другой путь: в облике помощницы лекаря спустилась она в мир людей, дабы врачевать их телесные раны. Но кто исцелит рану в душе отважного Мехмета, нанесенную ее красотой? Придется ли мужественному воину взять на себя роль соблазнителя или женственность Марджаны пробудится раньше?
Мираж императорского Петербурга, роскошь романовских дворцов… и печальный Петербург Достоевского, убогие квартиры террористов, где эти кровавые идеалисты готовили будущее Родины, – таковы главные места действия книги.Герои повествования Император Александр II – последний великий царь и первый донжуан Европы, педантично описавший в секретном дневнике пять покушений на собственную жизнь и свою последнюю безумную любовь.И князь В-кий – потомок знаменитого рода, Рюрикович и… секретный агент тайной полиции.Его глазами мы увидим властителей дум эпохи – Достоевского и Герцена, Бакунина и Маркса.
Книга, написанная в лучших традициях популярного исторического романа открывает читателю мир французского двора XV–XVII вв., мир придворных интриг, любви и ненависти, мир прекрасных фавориток, владычиц королевских сердец и всей Франции.
Страстная любовь французской королевы и герцога Бэкингемского вызвала немало кривотолков. С уст придворных не сходили вопросы. Что происходит в королевских покоях? Почему кардинал Ришелье так яростно преследует влюбленных, плетет хитроумные интриги? Возможно, он сам влюблен в прекрасную Анну? Роман «Анна Австрийская. Первая любовь королевы» — самая романтичная и самая загадочная история королевской любви.
О чем эта книга? Конечно, же о вечном — о любви. Во всех ее проявлениях: любви женщине, к Родине, к друзьям. Это дебютный роман, не судите автора слишком строго. Быть он может он немного наивный, но среди сегодняшней моды на жестокость и грязь в фильмах и книгах, насилия по телевизору и в интернете, так хочется остановиться, оглянуться назад. И снова поверить в прекрасные идеалы трепетной взаимной любви, верности своей стране, долгу, чести русского офицера. Очень надеюсь, что мне удалось это хотя бы отчасти…Она — прекрасная юная княжна, воспитанная для жизни в свете.