Высшая духовная школа. Проблемы и реформы. Вторая половина XIX в. [заметки]

Шрифт

Интервал

В настоящей работе речь идет только о высшей духовной школе Русской Православной Церкви: римско-католические, униатские, протестантские, армяно-григорианские учебные заведения не рассматривались. Не рассмтраивался и Старообрядческий Богословско-учительский институт, действовавший в Москве в 1910-х гг.

В работе используются принятые сокращения названий духовных академий: СПбДА – Санкт-Петербургская духовная академия, МДА – Московская духовная академия, КДА – Киевская духовная академия, КазДА – Казанская духовная академия.

Отчеты сохранились в архивных фондах канцелярии Святейшего Синода (РГИА. Ф. 796) и центрального духовно-учебного органа (Там же. Ф. 802).

Документы первой ревизии см.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1874. Д. 18; РГИА. Ф. 796. Оп. 156. Д. 710; Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1875 год. СПб., 1876. С. 157–158. Документы второй: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 629. Л. 29; РГИА. Ф. 796. Оп. 176. Д. 600; Там же. Оп. 177. Д. 397; Там же. Оп. 205. Д. 657; ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 252. Л. 1-10 об.; Журналы собраний Совета МДА за 1897 г. // Там же. Д. 255. Л. 27–37; Журналы собраний Правления МДА за 1898 г. // Там же. Д. 781. Л. 46–50 об.

Памятные книжки издавались: в СПбДА с 1888–1889 уч. г.; в КазДА с 1892–1893 уч. г.; в МДА с 1894–1895 уч. г.; в КДА с 1895–1896 уч. г.

РГИА. Ф. 796, 797, 802.

СПбДА: ЦГИА СПб. Ф. 277; ОР РНБ. Ф. 574; МДА: ЦИАМ, Ф. 229;

ОР РГБ. Ф. 172.

РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1867–1897 гг.

Мнения академических Конференций относительно преобразования духовных академий (с приложением проектов предполагаемого Устава и штатов своих академий) // Христианское чтение. 1867. Т. II. № 8. С. 273–345 (СПбДА и МДА). № 9. С. 460–470 (КДА). № 10, 11. С. 610–648, 817–848 (КазДА); Свод мнений о недостатках действующего Устава Духовных Академий и соображений о способах устранения этих недостатков. СПб., 1881 и др.

РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 237. 1869 г.; Там же. Оп. 162. 1 отд. 3 ст. Д. 734. 1881–1882 гг.; Там же. Оп. 180, 1 отд. 2 ст. Д. 766 (в 3 т.). 1899 г. Ф. 797. Оп. 30. 1 отд. 2 ст. Д. 213. 1860–1862 гг.; Там же. Оп. 36. 1 отд. 1 ст. Д. 395 а, б, в, г, д, е. 1866–1867 гг.; Там же. Оп. 37. 1 отд. 2 ст. Д. 1. 1867–1869 гг.; Там же. Оп. 39. 1 отд. 2 ст. Д. 92. 1869 г.; Там же. Оп. 50. 1 отд. 2 ст. Д. 90. 1881 г. и др. Ср.: ОР РНБ. Ф. 790 (Троицкий И.Е.) Оп. 2 (в неразобранном виде).

ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3; ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1, 2.

§ 81 и 94 Устава православных духовных академий 1884 г.

Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по учебным и церковно-государственным вопросам, изданное под редакцией преосвященного Саввы, архиепископа Тверского и Кашинского. Т. 1–5. СПб., 1885–1888 и др.

РГИА. Ф. 1661. Оп. 1. Д. 705: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 676. Л. 1-14.

Беллюстин И.С. Описание белого духовенства. Paris, 1858.

[Ростиславов Д.И.] Об устройстве духовных училищ в России. Т. 1, 2. Leipzig, 1862–1863; [Ростиславов Д. И.] О православном белом и черном духовенстве. Т. 1, 2. Leipzig, 1866.

Христианское чтение. 1867. Ч. I. № 3. С. 430–458; Там же. № 5. С. 838848; Труды Киевской духовной академии. 1867. Т. II. № 5. С. 253–303; Там же. 1906. Т 1. № 1. С. 112–141 и др.

Бём Я.О. О воспитании // Морской сборник. 1856. № 1. С. 1–68; Пирогов НИ. Вопросы жизни // Морской сборник. 1856; Валуев П.А. Еще несколько мыслей о воспитании (по поводу статей Бёма и др.) // Морской сборник. 1857. № 1 и др.

РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 450–454.

Горский А.В. Дневник А.В. Горского. /Под ред. С.К. Смирнова // Прибавления к Творениям святых отцов в русском переводе. 1884–1885. Т. 34–35; Богословский вестник. 1900. № 11; Богословский вестник. 1914. № 11–12 (дополнения). Отд. изд.: М., 1885; Катанский А.Л. Воспоминания старого профессора (1847–1915). Ч. 1, 2 // Христианское чтение. 1914; 1916. № 1. С. 45–67; № 2. С. 184–212; № 3. С. 283–308; № 4. С. 394–420. Отд. изд.: Пг., 1914–1917; Дневник А.Д. Беляева // ОР РГБ. Ф. 26. К. 1. Д. 7-26; К. 2. Д. 1–9; К. 3. Д. 1–8 (до 1909 г. вкл.) и др.

Автономова Л.И. Воспоминания о жизни и деятельности протоиерея И.В. Васильева // Исторический вестник. 1916. Т. 145. № 8, 9; Т. 146. № 10, 11.

Письма Филарета, митрополита Московского и Коломенского, к А.Н. Муравьеву. Киев, 1869; Письма Филарета, митрополита Московского и Коломенского, к протоиерею А.В. Горскому // Приложения к Творениям святых отцов в русском переводе. 1882. № 50–51; Письма митрополита Иннокентия обер-прокурорам графу А.П. Толстому (ОР РНБ. Ф. 314. Оп. 1. Д. 11), графу Д.А. Толстому (Там же. Д. 12); Беляев А.А., прот. Профессор Московской духовной академии П.С. Казанский и его переписка с архиепископом Костромским Платоном // Богословский вестник. 1903–1916 и др.

Письма К.П. Победоносцева епископу (архиепископу) Амвросию за 1865, 1880–1898 гг.: ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 1-11; Письма архиепископа Амвросия К.П. Победоносцеву за 1880–1897 гг.: Там же. П. 10800. Д. 1-16; П. 10801. Д. 1–6.

Субботин Н.И. Переписка профессора Н.И. Субботина, преимущественно неизданная, как материал для истории раскола и отношения к нему Православия (1865–1904 гг.) Изд., введ. и комм. В.С. Маркова // Чтения в Обществе истории и древностей российских. 1915. Кн. 1 (252).

Наиболее содержательны в этом отношении личные архивные фонды профессоров СПбДА В.В. Болотова (ОР РНБ. Ф. 88), А.И. Бриллиантова (ОР РНБ. Ф. 102), Н.Н. Глубоковского (ОР РНБ. Ф. 194), А.А. Дмитриевского (ОР РНБ. Ф. 253), И.С. Пальмова (ОР РНБ. Ф. 558), И.Е. Троицкого (ОР РНБ. Ф. 790); профессоров МДА А.Д. Беляева (ОР РГБ. Ф. 26), прот. А.В. Горского (ОР РГБ. Ф. 78), Е.Е. Голубинского (ОР РГБ. Ф. 541), прот. С.К. Смирнова (ОР РГБ. Ф. 767). Список всех докторских и магистерских диссертаций, защищенных во всех четырех духовных академиях в 1869–1909 гг., приведен в приложении к настоящей работе. Кандидатские работы публиковались лишь в отдельных случаях, по большей же части они являются достоянием архивных фондов духовных академий: ОР РГБ. Ф. 172. К. 163. Д. 9 – К. 459. Д. 5; ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 2. Д. 2-420.

Знаменский П.В. Руководство по русской церковной истории. Казань, 1870; 1888; 1896; 1912; М., 1996; 2000; Малицкий П.И. Руководство по русской церковной истории: В 3 т. Владимир, 1888–1889. 2-е изд. СПб., 1902. Т. 3: Синодальный период.

Верховский П.В. Очерки по истории Русской Церкви в XVIII и XIX вв. Варшава, 1912; Рункевич С.Г. Русская Церковь в XIX веке // История Православных Церквей в XIX веке. Т. II. Славянские Церкви / Под ред. А.П. Лопухина. СПб., 1901. Репринт: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1998. С. 499–758; Доброклонский А.П. Руководство по истории Русской Церкви. М., 2001. Синодальный период: 1700–1890 гг.

Знаменский П.В. Богословская полемика 1860-х гг. об отношении Православия к современной жизни. Казань, 1902; Богданович В. Отражение эпохи 60-х годов в русской церковной проповеди // Учено-богословские и церковно-практические опыты студентов Киевской духовной академии. Вып. 1. Киев, 1904. С. 95–121.

Титлинов Б.В. Духовная школа в России в XIX веке. Т. 1, 2. Вильно, 1908–1909.

Титов Ф.И., прот. Преобразования духовных академий в России в XIX веке // Труды Киевской духовной академии. 1906. № 4–6. Отд. отт.: Киев, 1906.

Всехсвятский П. Организация духовно-учебных заведений по Уставам 1814, 1867–1869, 1884 гг. Курсовое соч. (кандид.), 1894. ОР РГБ. Ф. 172. К. 217. Д. 3 (рук.).

Маккавейский Н.К. Пастырское богословие и педагогика в курсе наук духовных академий // Труды Киевской духовной академии. 1898. № 2. С. 204–224; Юрьевский А. Гомилетика, или наука о пастырской проповеди слова Божия. Киев, 1903; Лебедев А.П. Русская церковно-историческая наука // Церковная историография в главных ее представителях с IV до XX в. СПб., 2000. С. 396–419; Его же. Отношение русской церковно-исторической науки к протестантской (германской) // Церковная историография в главных ее представителях с IV до XX в. СПб., 2000. С. 420–433; БронзовА.А. Нравственное богословие в России в течение XIX – го столетия. СПб., 1902; Розанов Н. Об условиях существования нашей ученой богословской литературы в последнее пятидесятилетие. М., 1879; Соколов И.И. Византологическая традиция в Санкт-Петербургской Духовной академии // Христианское чтение. 1904. Январь. С. 143–165.

Иннокентий (Пустынский), архим. Пастырское богословие в России за XIX век. Сергиев Посад, 1899. Ср.: отзыв на эту работу профессора КДА Маккавейского Н.К.: Труды Киевской духовной академии. 1899. № 12. С. 600–624.

Певницкий В. О судьбах богословской науки в нашем отечестве (Речь в торжественном заседании по поводу пятидесятилетия Киевской Духовной Академии) // Труды Киевской духовной академии. 1869. № 11–12. С. 139–219.

Глубоковский Н.Н. По вопросам духовной школы (средней и высшей) и об Учебном Комитете при Святейшем Синоде. СПб., 1907; Тихомиров Д.И. Об Учебном Комитете при Святейшем Синоде и о ревизии духовно-учебных заведений. СПб., 1908; ГлубоковскийН.Н. Своеобразная защита Учебного комитета. СПб., 1908; Тихомиров Д.И. Учебный Комитет при Святейшем Синоде и его критики. СПб., 1909. См. также: Глубоковский НН. Начало организованной духовной школы. Комитет о усовершенствовании духовных училищ // Богословский вестник. 1917. Т. I. № 6–7. С. 75–92.

Чистович И.А. Пятидесятилетие Санкт-Петербургской Духовной Академии. СПб., 1859; Его же. Санкт-Петербургская Духовная Академия за последние тридцать лет (1858–1888). СПб., 1889; Смирнов C.Ä'. Историческая записка о Московской Духовной Академии, по случаю празднования ее пятидесятилетия. М., 1864; Его же. История Московской Духовной Академия до ее преобразования 1814–1870. М., 1879; Луппов П.Н. Императорская Московская Духовная Академия за первое столетие ее существования. 18141914. СПб., 1915; Аскоченский В. История Киевской Духовной Академии. Киев, 1963; Титов Ф.И., свящ. Очерки из истории Киевской Духовной Академии // Труды Киевской духовной академии. 1897. № 10. С. 167–207; Знаменский П.В. История Казанской духовной академии за первый (дореформенный) период ее существования (1842–1870). Вып. 1–3. Казань. 1891–1892; Терновский С. Историческая записка о состоянии Казанской духовной академии после ее преобразования. 1870–1892. Казань. 1892; Харлампович К.В. Казанская духовная академия новая: 1842–1907 гг. // Православная богословская энциклопедия. Т. 8. СПб., 1907. Ст. 702–854.

В основу изложения перемен, произведенных Уставом духовных академий 1869 г., положен Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода графа Д. Толстого по ведомству православного исповедания за 1869 г. (СПб., 1870. С. 126–133); Уставом 1884 г. – Всеподданнейший отчет обер-прокурора Св. Синода К. Победоносцева по ведомству православного исповедания за 1884 г. (СПб., 1886. С. 7–13) (Ср.: Чистович. Санкт-Петербургская Духовная Академия за последние тридцать лет. С. 114–118 и 196200, соотв.) Следует учесть, что в основу отчета Д.А. Толстого легла записка самого И.А. Чистовича как делопроизводителя Комитета по составлению проекта Устава 1869 г.

Малышевский И. Историческая записка о состоянии Киевской Духовной Академии в истекшее пятидесятилетие // Труды Киевской духовной академии. 1869. № 11–12. С. 64–138; Бердников И. Краткий очерк учебной и ученой деятельности Казанской духовной академии за 50 лет ее существования 1842–1892. Казань, 1892; Елисеев Г.З. Из далекого прошлого двух Академий // Вестник Европы. 1891. № 1; Соллертинский С А., прот. Опыт исторической записки по случаю столетнего юбилея Петербургской духовной академии: 1809–1909. СПб., 1910.

Укажем лишь некоторые из этих исследований: Воскресенский Г.А. О заслугах протоиерея Александра Васильевича Горского для славяно-русской филологической науки // Богословский вестник. 1900. Т. III. № 11.

С. 442–455; Лебедев А.П. Протоиерей Александр Васильевич Горский, ректор Московской духовной академии // Вера и Церковь. 1900. Т. II. Кн. 7. С. 426–448: Попов С.П. Ректор Московской Духовной Академии протоиерей Александр Васильевич Горский: (Опыт биографического очерка). Сергиев Посад, 1897; О. протопресвитер Иоанн Леонтьевич Янышев и его богословско-апологетические труды // Вера и Церковь. 1900. Т. I. Кн. 3. С. 425–435; БронзовА.А. Протопресвитер Иоанн Леонтьевич Янышев. СПб., 1911; Мелихов В.А. Николай Никанорович Глубоковский, профессор Императорской С.П.Д.А. По поводу XXV-летия его ученой деятельности. Харьков, 1914; Розанов С. Предисловие в изд.: XXXV. Профессор Николай Васильевич Покровский директор Императорского Археологического института. 1874–1909. Краткий очерк ученой деятельности. СПб., 1909; Малицкий Н. Профессор Н.В. Покровский и его научные заслуги // Христианское чтение. 1917. Март-июнь. С. 217–237; Его же. Ученые труды f проф. Н.В. Покровского и их значение для науки христианской археологии // Вестник древней истории, изд. Петроградским Археологическим институтом. Пг., 1918. Вып. 23. С. VII–XIX.

Введенский А.И. Протоиерей Ф.А. Голубинский как профессор философии // Богословский вестник. 1897. № 12. С. 483–507; Родосский А.С. Памяти протоиерея Герасима Петровича Павского. Столетие со дня его рождения. 1787, 4-е марта // Церковный вестник. 1887. № 6. Отд. отт.: СПб., 1887; а Н. Лобовиков Иван Иванович, бакалавр Санкт-Петербургской духовной академии по кафедре патристики (4.09.1841—19.05.1848) // Христианское чтение. 1914. № 2. С. 246–273; Богдашевский Д.И. Учено-литературная деятельность покойного профессора Киевской Духовной Академии С.М. Сольского // Труды Киевской духовной академии. 1900. № 12. С. 666–685; Бриллиантов А.И. Профессор Иван Васильевич Чельцов. Биографический очерк. СПб., 1911; Глубоковский Н.Н. Преосвященный Иоанн (Кратиров), бывший епископ Саратовский, ректор Санкт-Петербургской духовной академии (1895–1899) // Христианское чтение. 1909. № 3. С. 421440.

Никольский НМ. История Русской Церкви. М., 1930 и др.

Зайончковский НА. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х гг., М., 1964 и др.

КарташевА.В. Очерки по истории Русской Церкви. Т. 1, 2. Paris, 1957. М., 1993; Тальберг Н. История Русской Церкви. N. Y, 1959. Репринт: М., 1997.

Smolitsch I. Geschichte der Russischen Kirche. 1700–1917. Leiden, 1964. Русский перевод последней работы: Смолич И.К. История Русской Церкви: 1700–1917. Ч. 1–2. М., 1996 (История Русской Церкви. Кн. 8. Ч. 1–2).

Глубоковский Н.Н. Русская богословская наука в ее историческом развитии и новейшем состоянии. Варшава, 1928. Переизд.: М., 1994; М., 2002; Флоровский Г., прот. Пути русского богословия. Париж, 1937. Переизд.: Вильнюс, 1991.

Котляров В., свящ. Критический обзор источников и литературы по истории духовного образования в России за синодальный период. Отчет профессорского стипендиата ЛДА 1858–1859 гг. Л., 1959 (машиноп.)

Киселев А., диак. История Московской Духовной Академии 18701900. Курсовое сочинение (кандид.): В 3 т. МДА. Загорск, 1974; Голубцов С., диак. История Московской Духовной Академии 1900–1919. Курсовое сочинение (кандид.): В 3 т. МДА. Сергиев Посад, 1977.

Богословские труды: Сборник, посвященный 175-летию Ленинградской Духовной академии. М., 1986; Богословские труды: Сборник, посвященный 300-летию Московской Духовной академии. М., 1986.

Русское Православие: Вехи истории. М., 1989. Редакция, вступительная статья и послесловие д.и.н. профессора А.И. Клибанова.

Федоров В.А. Русская Православная Церковь и государство. Синодальный период (1700–1917). М., 2003. Гл. IV С. 88–129.

Римский С.В. Российская Церковь в эпоху Великих реформ. М., 1999; Никулин М.В. Православная Церковь в общественной жизни России (конец 1850-х – конец 1870-х гг.) Дисс… канд. ист. наук. М., 1996 и др.

Полунов А.Ю. Под властью обер-прокурора. Государство и Церковь в эпоху Александра III. М., 1996.

Римский С.В. Российская Церковь в эпоху Великих реформ. М., 1999. С. 517–518.

Никулин М.В. Православная Церковь в общественной жизни России (конец 1850-х – конец 1870-х гг.) С. 181, 323.

Freeze G. Parish Clergy in Nineteenth Centery Russia. Crisis, Reform, Counter-Reform. Princeton, 1983; Фриз Г. Церковь, религия и политическая культура на закате старого режима // История СССР. 1991. № 2.

Byrnes R. Pobedonostsev. His Life and Thought. Bloomington-London, 1968; Simon G. Konstantin Petrovic Pobedonoscev und die Kirchenpolitik bes Heiligen Sinjd. Göttingen, 1969.

Петр (Еремеев), иером. Проблемы реформирования высшей духовной школы в России в начале XX в. Дисс…..канд. богосл. МДА. Сергиев Посад, 1999; Тарасова В.А. Идейная борьба по вопросам реформы высшей духовной школы в России в начале XX в. Дисс… канд. ист. наук. М., 2002 (монография: Высшая духовная школа в России в конце XIX – начале XX вв. М., 2005); Воробьев И.В. Митрополит Арсений (Стадницкий) как деятель духовного образования. Дипл. раб. МГУ. М., 2001; Его же. Реформы духовных академий 1905–1911 гг. Дисс… канд. ист. наук. М., 2004 и др.

Вениамин (Новак), иером. К 175-летию первого выпуска Петербургской Православной Духовной Академии. Актовая речь 10.12.1989 // Христианское чтение. 1990. № 1; Митрофанов Г., прот. Двухвековой исторический путь Санкт-Петербургской Духовной академии в стенах Александро-Невской лавры // Христианское чтение. 1998. № 16 и др.

Голубцов С.А., протодиак. МДА дореволюционного периода. Историческое исследование. М., 1982 и др.; Барсуков И., протодиак. Деятельность Казанской духовной академии в XX веке (с 1900 по 1921 гг.) Канд. соч. МДА. Сергиев Посад. 1997; Журавский А.В. Казанская духовная академия на переломе эпох (1884–1921 гг.) Дисс… канд. ист. наук. На правах рук. М., 1999 и др.

Феер П., свящ. Обзор византологических исследований преподавателей и профессоров Санкт-Петербургской Духовной академии. Дипл. соч. ЛДА. Л., 1988 и др.

Медведев И.П. В.Н. Бенешевич: судьба ученого, судьба архива // Архивы русских византинистов в Санкт-Петербурге. СПб., 1995 и др.

Соболева Е.В. Организация науки в пореформенной России. Л., 1983; Чесноков В.И. Правительственная политика и историческая наука России 6070-х годов XIX в.: исследовательские очерки. Воронеж, 1989; Павлова Г.Е. Организация науки в России в первой половине XIX века. М., 1990; Иванов А.Е. Высшая школа России в конце XIX – начале XX века. М., 1991; Иванов А.Е. Ученые степени в Российской империи XVHI в. – 1917 г. М., 1994; Сэмюэл Д. Кэссону. Университетский Устав 1863 г.: новая точка зрения // Великие реформы в России 1856–1874 гг. М., 1992; Эймонтова Р.Г. Русские университеты на путях реформы. Шестидесятые годы XIX века. М., 1993; Кинелев В.Г. Высшее образование в России. Очерк истории до 1917 г. М., 1995; Петров Ф.А. Формирование системы университетского образования в России: В 4 т. М., 2003. Т 4.

История Древней Церкви в научных традициях XX в.: Материалы научно-церковной конференции, посвященной 100-летию со дня кончины доктора церковной истории Василия Васильевича Болотова. СПб., 2000 и др.

РГИА. Ф. 802. Оп. 17. Д. 1. Л. 70.

Исследователи раннего периода Русской Православной Церкви расходятся во мнениях относительно уровня просвещенности домонгольской Руси. Историки «старого» времени, яркими примерами которых являются В.Н. Татищев и Н.М. Карамзин, склонны были утверждать высокий уровень отдельных училищ при монастырях и храмах XI–XII вв., хотя и развиваемых усилиями отдельных князей-просветителей. Категорическим противником этой точки зрения был Е.Е. Голубинский, считающий эту древнерусскую просвещенность лишь грамотностью в прямом смысле слова, а авторов сохранившихся церковно-литературных произведений – митрополита Илариона, митрополита Климента Смолятича, епископа Кирилла Туровского и др. – редкими исключениями. См.: Голубинский Е.Е. История Русской Церкви. Том I. М., 1997. Первая половина тома. С. XV–XVII, 701–924; Вторая половина тома. С. VI–X. См. также: Карташев А.В. Очерки по истории Русской Церкви. М., 1993. Т. 1. С. 254–262.

В житии святого Стефана Пермского отмечается, как, «желая…большего разума», святой выучил греческий язык и «извыче добре» греческие книги. Цит. по: Макарий (Булгаков), митр. История Русской Церкви. Книга третья. Т. 4. М., 1995. Прил. 434. Е.Е. Голубинский считал, что обучение греческому языку и классической «филологической герменевтике» шло от учителей, но, затронув высшие круги, близкие к ревнующим о просвещении князьям, не могло охватить русский народ в целом, ибо было «идеальным» – частным – делом, а не «казенным» – государственным. См.: Голубинский Е.Е. Указ. соч. Том I. Первая половина тома. С. 707–713.

Некоторые историки Киевской академии принимали версию основания Киевской школы в 1588–1589 гг. (митрополит Евгений (Болховитинов)). Историки более позднего времени (профессора КДА И.И. Малышевский, С.Т Голубев) не находили документов, подтверждающих эту версию, и относили основание Богоявленского братства и школы при нем к 1615 г.

Протосинкел Александрийского патриарха архимандрит Иосиф в 1633 г. учил недолго греческому языку и переводил богословские сочинения. Были проекты устроения братства ученых иноков: предлагалось это и с русского Запада (митрополит Петр Могила), и восточными епископами.

Харлампович К. Ртищевская школа // Богословский вестник (далее: БВ). 1913. № 5. С. 16.

В 1679 г. в Москве, при типографском доме, была основана греческая школа, но без определенного богословского и общеобразовательного плана.

Наиболее значителен был проект, составленный архимандритом Симеоном (Полоцким), возможно, при участии игумена Сильвестра (Медведева). Именование проектируемой школы «Академией» и обширность возлагаемых на нее обязанностей – учебные, научные, цензурные, полемические, справные; предположение привлечь к ее обеспечению вотчинные доходы восьми монастырей, одной дворцовой волости, нескольких пустошей, а также пожертвование ревнителей просвещения обещало устроение уникального центра церковно-русской просвещенности. Проект учебного плана содержал не только обычные грамматику, пиитику, риторику, диалектику и философию (умозрительную, естественную и нравственную), но и богословие созерцательное (догматическое) и деятельное (нравственное), каноническое и гражданское право, греческий, латинский, славянский, польский языки и «прочие свободные науки». Смерть царя Федора Алексеевича в 1682 г. приостановила реализацию проекта. См.: Прилежаев Е.М. Школьное дело в России до Петра Великого и в начале XVII в. // Странник. 1881. № 1; Певницкий В. Симеон Полоцкий // Православное обозрение (далее ПО). 1860. № 10–11.

Днем основания считается 12 декабря 1685 г., когда патриарх Иоаким благословил новую школу иконой. Московская была общеобразовательным учебным заведением: в учредительной грамоте 1682 г. говорилось о желании «науки гражданские постановите; притом же и учению правосудия духовного и мирского, и прочим всем свободным наукам, ими же целость академии, сиречь училищ, поставляется». Цит. по: Знаменский П.В. Духовные школы в России до реформы 1808 года. СПб., 2001. С. 10.

Миркович Ф.Г. О времени пресуществления Святых Даров. Спор, бывший в Москве, во второй половине XVII в. Вильна, 1886.

Указ от 26 сентября 1701 г. // ПСЗ. Т. IV № 1870. Однако историк КДА К. Харлампович считает, что именование Киево-Могилянской коллегии «академией» прижилось и вошло в употребление лишь со второй половины XVIII в. См.: Харлампович К. Малороссийское влияние на великорусскую церковную жизнь. Казань, 1914. Т. 1. С. 411.

В 1700 г. архиепископом Черниговским Иоанном (Максимовичем) был устроен Collegium, по образцу Киевской академии, с аналогичным делением классов и преподаванием всех высших наук на латинском языке. Collegium имел классы до риторического включительно, был открыт для всех и не имел строгого назначения подготовки церковных кадров, хотя некоторые выпускники принимали «монашеский чин», подвизались «в профессорстве» и занимались «проповедью слова Божьего». Цит. по: Пекарский П.П. Наука и литература при Петре Великом. СПб., 1862. Т. 1. С. 109.

В 1702 г. митрополитом Ростовским Димитрием (Туптало) была открыта школа, по образцу Киевской академии, с преобладанием латыни; изучался польский язык, есть сведения, что и греческий. Святитель занимался с учениками толкованием Священного Писания. Скудость средств архиерейского дома неоднократно приводила школу к угрозе закрытия, но до своей кончины (1709) святитель Димитрий школу сохранил.

Митрополит Тобольский Филофей (Лещинский), исходя из местных обстоятельств, открыл школу с миссионерским уклоном. Латынь не была введена до 1728 г., а в 1707 г. юноши из школы были посланы в Монголию, для изучения монгольского языка. См.: Сулоцкий А. Филофей Лещинский, митрополит Сибирский и Тобольский // Временник Общества истории и древностей российских (далее: ВОИДР). 1854. Кн. XX. С. 1–56.

Возникли архиерейские школы в Новгороде, Переяславле-Рязанском, Коломне, Туле, Орле и др.

Особым был опыт митрополита Новгородского Иова: построение в 1706 г. целой системы школ, со специальной подготовкой учителей, то есть прообраза педагогической семинарии.

В 1708 г. в Москве открылась Греческая школа Софрония Лихуда, с церковно-практическим использованием выпускников и студентов: школа была соединена с типографией, и на ее базе трудилось переводческое общество.

^>13 Указ 1708 г.: «поповым и дьяконовым детям учиться в школах греческих и латинских; а которые в тех школах учиться не хотят, и их в попы и во дьяконы на отцовы места никуда не посвящать, и в подъячии и в иные ни в какие чины, кроме служивого чина, принимать не велено». В 1710 г. этот приказ был распространен и на церковнослужителей. См.: Полное собрание законов (далее: ПСЗ). Т. IV № 2186; Т. V № 3171.

Интересно сравнить критику архиепископом Феофаном (Прокоповичем) богословия «латынщиков» в письме к Якову Маркевичу (1716 г.) с его богословскими лекциями. Составленные для студентов Киевской академии в 1709–1715 гг. на латинском языке, они отчасти были введены в «Катехизис» архиепископа Феофана, изданный архиепископом Георгием (Конисским). См.: Смирнов В. Феофан Прокопович. М., 1994. Приложение. С. 185188; Феофан Прокопович, архиеп. Катехизис. Могилев, 1761. См. также: Самарин Ю.Ф. Стефан Яворский и Феофан Прокопович как проповедники. М., 1844; Сочинения. Т V М., 1880; Морозов П.О. Феофан Прокопович как писатель. СПб., 1880.

Духовный регламент, тщанием и повелением Всепресветлейшего, Державнейшего Государя Петра Первого, императора и самодержца всероссийского, по соизволению и приговору Всероссийского духовного чина и Правительствующего Сената в царствующем Санктпетербурге в лето от Рождества Христова 1721 сочиненный. СПб., 1722 (далее: Духовный регламент). Часть вторая. О епископах. § 9. С. 38.

Духовный регламент рекомендовал обучать, кормить и содержать учеников «туне» и «на готовых книгах епископских», «дабы не было роптания от родителей ученических». На содержание учеников и школьных служителей разрешалось брать двадцатую долю хлеба с крупных епархиальных монастырей и тридцатую долю хлеба – с земель церковных; учителей же содержать должен был архиерей из своей казны. См.: Духовный регламент. Часть вторая. О епископах. § 11. С. 38.

Духовный регламент. Часть вторая. Домы училищные. § 1-10. С. 49–55.

В 1722 г. были начаты постройки на берегу Невы под опекой преосвященного Феофана, но денег не хватило, дело затянулось до кончины Петра, при преемниках остановилось.

ПСЗ. Т. VI. № 3741.

Штатное содержание имела лишь Московская академия, да и это содержание было установлено еще в 1718 г. хлопотами митрополита Стефана (Яворского).

ПСЗ. Т. VI. № 4021.

Указ Святейшего Синода от 24 января 1737 г. // ПСЗ. Т. X. № 7204.

ПСЗ. Т. VII. № 5518; Т VIII. № 5885, 6060; Т X. № 7361, 7364, 7385, 7749, 8291.

Штатное содержание было дано двум семинариям – Новгородской и Александро-Невской.

Эти иноки были учениками архимандрита, впоследствии епископа и архиепископа, Симона (Тодорского), изучавшего восточные языки в Германии.

ПСЗ. Т. XVI. № 11718.

Проект был разработан комиссией, состоящей из архиепископов Иннокентия (Нечаева) и Гавриила (Петрова) и законоучителя наследника престола иеромонаха Платона (Левшина). См.: Материалы для истории учебных реформ в России в XVIII–XIX вв. Сост. Рождественский С. СПб, 1910. Т 1. С. 268–323.

Проект учреждения университетов для малороссийского юношества в докладе гетмана К.Г. Разумовского 1763 г. о восстановлении прав малороссийского казачества (был составлен по поручению гетмана Г.Н. Тепловым). В Киевском университете, помещаемом на месте академии в Киево-Братском монастыре, планировалось 4 факультета, в том числе богословский, под совместным кураторством гетмана и митрополита Киевского. Похожий проект высшего училища был составлен и сменившим гетмана П.А. Румянцевым. См.: Киевская старина. 1896. № 12. С. 389–390; Петров Н.И. Киевская академия в царствование Екатерины II (1762–1796) // Труды Киевской духовной академии (далее: ТКДА). 1906. № 7. С. 487–488.

Проект приводится полностью в издании: Чистович И.А. История Санкт-Петербургской духовной академии (далее: Чистович. История СПбДА). СПб., 1857. С. 66–67. См. также: Проект богословского факультета при Екатерине II // Вестник Европы. 1873. Т. VI (XLIV). № 11. С. 300–317; Титлинов Б.В. Гавриил Петров, митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский. Его жизнь и деятельность, в связи с церковными делами того времени. Пг., 1916. С. 766–779.

При учреждении в 1755 г. первого русского университета – Московского – было оговорено отделение богословия от семьи университетских наук: «хотя во всяком Университете, кроме Философских наук и Юриспруденции, должны такожде предлагаемы быть Богословские знания, однако попечение о Богословии справедливо оставляется Святейшему Синоду» (Проект Московского университета. П. 4). См.: Петров Ф.А. Формирование системы университетского образования в России. М., 2003. Т. 1. С. 115, 348; Петров Ф.А. Из истории университетского устава // Место, наукам посвященное. Из истории Московского университета. М., 1995. С. 43; Сухова Н.Ю. Дискуссии о типе высшей богословской школы в России в XIX – начале XX в. // Международное образование: итоги и перспективы. Материалы международной научно-практической конференции, посвященной 50-летнему юбилею Центра международного образования МГУ им. М.В. Ломоносова. 2004 г. М., 2005. Т. 3. С. 148 и далее.

Такая структура предлагается в проекте профессора права Московского университета Ф.Г Дильтея. См.: Материалы для истории учебных реформ в России в XVHI–XIX вв. Сост.: Рождественский С. СПб, 1910. Т. 1. С. 30–39. Аналогичная структура российского университета предлагалась его коллегами – профессорами А.А. Барсовым, И.М. Шаденом и другими в «Мнении об учреждении и содержании университета и гимназии в Москве», составленном в декабре 1765 г. по указанию Екатерины II. См.: Петров Ф.А. Немецкие профессора в Московском университете. М., 1997. С. 43–44.

Это, однако, не означало выделение последовательных ступеней в отдельные школы: высшие школы, по-прежнему, должны были содержать все классы, начиная с младших.

Указ Святейшего Синода от 27 июля 1788 г. // ПСЗ. Т. XXII. № 16691. Четыре семинарии – Троицкая, Черниговская, Новгород-Северская и заграничная при коадъюторе митрополите Киевском – были исключены из указа по близости их к академиям: первой – к Московской, трех последних – к Киевской. В 1885–1886 гг. в России было проведено преобразование системы народных училищ, с выделением главных, для образования учителей, и проект преосвященного Гавриила, созвучный этому преобразованию, был Высочайше утвержден без всяких возражений.

Достаточно назвать имена выпускников 1792 г. архиепископа Феофилакта (Русанова), М.М. Сперанского, И.И. Мартынова. См.: Чистович. История СПбДА. С. 162–163.

Открытие богословского класса в местной семинарии считалось великим торжеством, притом не только для самой семинарии, но и для епархии, и обставлялось с великой торжественностью: извещалась публика, архиереем служилась торжественная литургия, после которой обычно бывало торжественное шествие архиерея, семинарской корпорации, духовенства, публики в семинарский зал, публичный акт с речами, изъясняющими важность богословской науки, стихами, кантами, диспутами семинаристов, обед для почетных гостей.

Постоянный годовой бюджет установлен после секуляризации 1764 г., в 1766 г. (40 000 р. на все великорусские школы), увеличен в 1784 г. (77 500), 1797 г. (142 000), 1800 г. (181 931). После секуляризации 1786 г. установлены штаты и для малороссийских духовных школ.

Так митрополитом Платоном были направлены в Филологическую семинарию, а затем в Московский университет, на стипендии Дружеского общества, будущие столичные митрополиты Михаил (Десницкий) и Серафим (Глаголевский).

100

Высочайший именной указ от 18 декабря 1797 г. // ПСЗ. Т. XXIV № 18273.

101

ПСЗ. Т XXV № 18726. Расширение учебных планов означало необходимость в академиях полных курсов философии с историей философии (2 года), богословия с историей церковной, герменевтикой, догматико-полемическим богословием, нравственным богословием и пасхалией (3 года) и языков (еврейского, греческого и новых), с написанием сочинений и публичными диспутами.

102

Чистович. История СПбДА. С. 163; Благовещенский А. История старой Казанской духовной академии. Казань, 1875. С. 197.

103

В 1780-90-е гг. на русском писалась часть письменных работ и преподавались экстраординарные светские предметы, но «настоящее» богословие преподавалось исключительно на латинском языке. В 1765 г. появилась первая богословская русская система архимандрита Платона (Левшина), однако она не стала главным учебником, а являлась лишь дополнением к латинским учебным системам (даже в семинарии самого архимандрита Платона). Когда в 1800 г. была высказана мысль, что латинский язык только «средство к просвещению, а не составляет сам по себе оного» и был поднят вопрос о преподавании в духовных школах на русском языке, то митрополит Платон (Левшин) восстал против этого: «Наши духовные и так от иностранных почитаются почти неучеными, что ни по-французски, ни по-немецки говорить не умеют. Но еще поддерживает честь нашу, что мы говорим по-латыни и переписываемся. Ежели латинскому языку учиться так, как греческому, то и последнюю честь потеряем, поелику ни говорить, ни переписываться не будем ни на каком языке; прошу сие оставить. На нашем языке и книг классических мало. Знание латинского языка совершенно много содействует и красноречию российскому..» См.: Письма к митрополиту Амвросию (Подобедову) // Прибавления к Творения святых отцов в русском переводе (далее: ПТСО). 1863. Кн. 5–6. С. 512.

104

Знаменский П.В. Духовные школы в России до реформы 1808 года. СПб., 2001 (далее: Знаменский. Духовные школы). С. 744–748.

105

В документах того времени называется Комитетом о усовершении духовных училищ. В Комитет вошли: митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Амвросий (Подобедов), епископ Калужский и Боровский Феофилакт (Русанов), статс-секретарь М.М. Сперанский, обер-прокурор Святейшего Синода кн. А.Н. Голицын, императорский духовник протопресвитер Сергий Краснопевков (он участвовал лишь в первых заседаниях Комитета, ибо вскоре умер) и обер-священник военного духовенства Иоанн Державин. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 17. Д. 1. Л. 1.

106

Проект был составлен в 1805 г. по указанию митрополита Новгородского и Санкт-Петербургского Амвросия (Подобедова) викарным епископом Евгением (Болховитиновым), с учетом проектов, присланных архиереями «академических» городов. Проект был представлен императору и Святейшему Синоду, кроме того, отзывы на этот проект были получены от митрополита Московского Платона (Левшина) и некоторых других архиереев. Их письма с отзывами опубликованы: Полетаев Н.И. К истории духовно-учебной реформы 1808–1814 гг. // Странник. 1889. № 9. С. 65–77.

107

РГИА. Ф. 802. Оп. 17. Д. 1. Л. 1–2 об.

108

Вопрос об авторстве основных идей реформы и использованных источниках остается открытым. Текст итогового доклада был составлен М.М. Сперанским. Проект, представленный в докладе, отличался значительно от проекта епископа Евгения (в частности, существенно был расширен состав учебных предметов – введена гражданская история, церковные древности, география, история философии, расширена математика). Выдвигались предположения значительного использования в докладе проекта, составленного в 1801–1802 гг. архиепископом Анастасием (Братановским). Наконец, основные идеи проекта Комитета сравнивались с проведенной в России в 1802–1804 гг. университетской реформой, а также с Наполеоновской образовательной реформой 1806 г., учредившей Universite de France. См.: Глубоковский Н.Н. Начало организованной духовной школы // БВ. 1917. Т I. № 6–7. С. 90; Титлинов Б.В. Духовная школа в России в XIX веке. Т 1. Вильно, 1908 (далее: Титлинов. Духовная школа). С. 31–32; Флоровский Г., прот. Пути русского богословия. Париж, 1937. Переизд. Вильнюс, 1991 (далее: Флоровский. Указ. соч.) С. 143.

109

Основные проблемы были сформулированы в записке, составленной епископом Евгением: отсутствие единства и систематичности в учебных программах духовных школ, связи семинарий с академиями, исключительное господство латинской словесности, ослабляющее знание греческого и латинского языков, недостаток средств. См.: ПолетаевН.И. К истории духовно-учебной реформы 1808–1814 гг. // Странник. 1889. № 8. С. 517527.

110

РГИА. Ф. 802. Оп. 17. Д. 1. Л. 54 об.-55 об., 3–6 об., 7 об.

111

РГИА. Ф. 802. Оп. 17. Д. 1. Л. 14–14 об.

112

Однако в планы Комитета вовсе не входило усиливать замкнутость духовного сословия: хотя в ведении низших духовных училищ состояли все дети священно– и церковнослужителей, и родители обязаны были дать им определенный уровень образования, у выпускников семинарий и академий была возможность уволиться «в гражданскую службу». В заседаниях Комитета особо было отмечено, что «когда все сие будет устроено к приведению в действо, тогда разрешать детям священно– и церковнослужителей избирать и другие состояния». См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 17. Д. 1. Л. 2.

113

Такая обособленность духовной школы в документах Комитета объяснялась, во-первых, особенностью изучаемых здесь наук, «духовному званию нужных», требующих особого настроя и воспитания; во-вторых, уже сложившейся исторически замкнутостью духовного сословия и необходимостью давать льготное образование детям этого сословия. Лишь преподаватели (даже общеобразовательных предметов), сами получившие образование в духовной школе, могли понять задачи и проблемы духовного образования и воплотить это понимание в своей деятельности. Кроме того, в идеале общее образование в духовных школах должно было вырабатывать в учащемся истинное понимание о взаимосвязи и иерархии богословия и других наук, а не его секуляризованный вариант, выработанный в европейских университетах нового времени и естественным образом перешедший в российские университеты. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 17. Д. 1. Л. 55–59.

114

Прежде всего КДУ должна была обеспечить реализацию планов Комитета, то есть: а) составить штаты училищ; найти подходящих профессоров; учредить библиотеки и кабинеты; б) сочинить подробные уставы академий, семинарий и духовных училищ; в) разработать последовательность преобразования и определить сроки. По совершении реформы КДУ должна была осуществлять «главное руководство» преобразованной духовно-учебной системой: а) надзирать за училищами; получать и рассматривать списки учащихся; следить, чтобы размещение по местам духовной службы соответствовало степени их образования, и ходатайствовать в Синоде в случае обнаруженной несправедливости; б) утверждать докторов богословия; в) определять ректоров академий; г) заниматься благоустройством духовных школ, обращая особое внимание на библиотеки. См.: «Начертание правил о образовании духовных училищ и о содержании духовенства при церквах». Гл. V П. 132 (ПСЗ. Т XXX. № 23122).

115

Журналы заседаний Комитета о усовершении духовных училищ 18071808 гг. // РГИА. Ф. 802. Оп. 17. Д. 1. Л. 52–52 об., 118–118 об.; Там же. Ф. 797. Оп. 1. Д. 3455. Л. 1–2. В указе императора, зачитанном на последнем заседании Комитета 4 июля 1808 г., говорилось: «Из доклада, Комитетом мне поднесенного, я видел с особенным удовольствием, что он [Комитет – С.Н.] совершил дело, указом 29-го ноября минувшего года мною на него возложенное. Отдавая совершенную справедливость усердию и отличной деятельности, коими Комитет при исполнении поручения его руководствовался и содействовал моим намерениям о доставлении прочных правил духовенству, как в его просвещении, основанном на истинном благочестии, так и в способах его содержания, и изъявляя всем членам оного особенное мое благоволение…» См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 17. Д. 1. Л. 118.

116

ПСЗ. Т XXX. № 23122. Гл. V П.131.

117

В 1809 г. членами КДУ М.М. Сперанским и архиепископом Феофилактом (Русановым) был составлен проект Устава духовных училищ, включающий в себя общие положения, определяющие устройство всей духовно-учебной системы, а также уставы всех ее ступеней, начиная с духовных академий. Проект Устава духовных училищ, во всех его частях, подвергся окончательной редакции в 1814 г.

118

«Начертание правил» Комитета об усовершении духовных училищ 1808 г. § 79; Устав духовных училищ 1814 г. Введение (ПСЗ. Т. XXXII. № 25673). Эта же «троякая» цель указывалась в преамбуле к проекту Устава 1809 г. и его окончательной редакции 1814 г.

119

Подготовка к архиерейству, разумеется, не могла быть поставлена в качестве задачи: для этого должны быть соответствующие способности. Историк СПбДА протоиерей С.А. Соллертинский называл эту задачу академий «почетной», ибо она не могла быть приложима ко всем или даже большей части воспитанников: правомочными занимать высшие должности, как поэтами, не столько делаются – fiunt, сколько рождаются – nascuntur. Духовные школы дали Церкви целый сонм иерархов, представителей высшего белого духовенства, ректоров духовных школ, но образование было лишь наиболее прямой и прочной внутренней основой для права их быть начальниками. См.: Соллертинский С.А., прот. Опыт исторической записки о состоянии Санкт-Петербургской Духовной Академии по случаю столетнего ее юбилея. 1809–1909. СПб., 1910 (далее: Соллертинский. Указ. соч.) С. 5–6. В Уставе академий 1814 г. было записано, что выпускники их предполагаются на служение при первоклассных (магистры) и второклассных (кандидаты и студенты) церквах, третий класс был оставлен на долю выпускников семинарий.

120

РГИА. Ф. 802. Оп. 17. Д. 1. Журналы Комитета о усовершенствовании духовных училищ за 1807 и 1808 гг. Л. 59 об.-60.

121

РГИА. Ф. 802. Оп. 17. Д. 1. Л. 59 об.-60.

122

Толстой Д.А. Академический Университет в XVIII в., по рукописным документам Архива Академии наук. СПб., 1885 (далее: Толстой. Указ. соч.) См. также: Пекарский П.П. История Императорской академии наук в Петербурге. Т. 1. СПб., 1870.

123

В случае Академического университета были обстоятельства, осложняющие его деятельность: все академики-лекторы были приглашены из-за границы и не владели русским языком, русские же студенты редко могли слушать лекции на иностранных языках. Тем не менее, в Регламенте Академии наук и художеств 1747 г. было отмечено, что «у академиков преподавание отнимает время, необходимое им для сочинения», и необходимо разделить академиков на две группы – «особливые академики, которые составляют Академию и никого не обучают, кроме приданных им адъюнктов» и – профессора, на долю которых падает подготовка научной смены. Цит. по: Толстой Д.А. Указ. соч. С. 15.

124

Расчеты Комитета об усовершенствовании училищ не оправдались, и громадный капитал, с которого можно было бы получать до 1 247 450 руб. ежегодного дохода, что вместе со «свечной» прибавкой и казенным пособием достигало бы 6 250 000 руб., так никогда и не составился.

125

В 1809 г. была преобразована СПбДА, семинария и духовные училища столичного округа; в 1814 г. – все духовно-учебные заведения Московского округа, от академии до низших училищ; в 1817 г. – семинарии и низшие училища Киевского округа, до 1819 г. подчиненные СПбДА; в 1818 г. – семинарии и низшие училища Казанского округа и переданы во временное управление Московской академии; в 1819 г. была преобразована КДА; и лишь в 1842 г., уже по закрытии КДУ, было осуществлено преобразование КазДА.

126

Начертание правил видит в академии четыре отделения: Академический институт, состоящий из преподавателей и студентов; центр учености, представленный Конференцией; Внешнее управление семинариями; Внутреннее управление самой академии (§ 80—130). Проект 1809 г. и Устав 1814 г. несколько упрощают эту структуру, выделяя три части академического управления, согласно трем задачам академий: 1) внутреннее, т. е. управление самой академией, 2) общее, целью которого является распространение духовного просвещения во всем учебном округе, и 3) внешнее, т. е. управление семинариями, подчиненными академии.

127

Начертание правил. § 86: «Профессора определяются и увольняются по усмотрению Академии.» и пр. В представлении ректора СПбДА епископа Филарета (Дроздова) митрополиту Михаилу (Десницкому) о состоянии академии в 1818 г.: «Об академическом институте…» См.: Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по учебным и церковно-государственным вопросам, изданное под редакцией преосвященного Саввы, архиепископа Тверского и Кашинского: В 5 т. СПб., 1885–1888 (далее: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений). Т I. С. 365.

«Начертание правил» для выпускников академии первого разряда – магистров академии – предусматривает четыре возможных применения: 1) бакалаврами духовных академий, 2) профессорами семинарий, 3) священниками к первоклассным церквам, 4) увольнение в гражданскую службу. Окончательная редакция Устава 1814 г. предполагала для выпускников академий две ученые степени: магистра академии и кандидата, не показавшие же в богословии довольных успехов должны были выпускаться в звании студента университета (§ 397). В этом параграфе (п. е) были загадочные слова о возможности давать академическую степень магистра тех общеобязательных наук, по которым студенты, не достигшие отличных успехов в богословии, заняли первые места. Однако эту возможность академии не использовали.

128

Устав духовных академий 1814 г. (ПСЗ. XXX. № 23122; далее: Устав 1814 г.) Гл. III. § 41.

129

Устав 1814 г. § 1. Заметим, что «Начертание правил…» 1808 г. гласило своим § 122: «Правление Академии, под главным ведомством епархиального архиерея, составляют: 1) ректор Академии; 2) один из профессоров Академии и 3) эконом».

130

Такой состав Конференции определен в Уставе 1814 г. (§ 280–308). «Начертание правил» предусматривает лишь действительных членов – профессоров академии, и почетных, избираемых из духовных и светских особ, находящихся в месте пребывания академии (§ 102). Члены-корреспонденты выбирались и принимались на общем собрании Конференции, из духовенства и светских лиц, и должны были доставлять Конференции «полезные сведения обо всех открытиях, относящихся к духовной учености». Конференции старались найти членов-корреспондентов в среде духовенства, служащего при заграничных – посольских и миссионерских – российских церквах, чтобы стоять на уровне современной науки. Наиболее успешно действовала в этом направлении СПбДА, ибо на служение за границу направлялись преимущественно выпускники столичной академии. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 7. Д. 21804, 21818. 1858 г.; Соллертинский. Указ соч. С. 60, прим. 48.

131

В 1845 г. духовно-учебное руководство, укоряя академические Конференции в отсутствии «обильной жатвы ученых трудов по всем областям науки, относящихся к духовному просвещению», предлагало вменить в обязанность Конференциям издавать ежегодно 2–3 книжки ученых записок из трудов наставников духовно-учебных заведений и образованного духовенства своего округа, которые бы развивали науку, а также способствовали созданию учебных руководств по богословию. См.: Соллертинский. Указ соч. С. 69–70, прим. 91.

132

КДУ была упразднена Высочайшим указом от 1 марта 1839 г. (по докладу обер-прокурора Святейшего Синода графа Н.А. Пратасова). Высшее заведование духовно-учебной системой передавалось непосредственно Святейшему Синоду как «единому главному духовному правительству Империи», а для «исполнительного производства духовно-учебных дел» (за исключением контрольных) и заведования духовно-учебным хозяйством при Святейшем Синоде учреждалось особое Духовно-учебное управление (далее ДУУ) (с передачей ему духовно-учебных капиталов). ДУУ находилось «под главным начальством обер-прокурора Святейшего Синода», непосредственно руководил им директор из чиновников. В отличие от КДУ ДУУ состояло лишь из чиновников, слабо представляющих специфику духовно-учебных проблем. При этом изменении необычайно возросла роль обер-прокурора в духовно-учебных делах. См.: Полное собрание законов. Собрание второе (далее: 2 ПСЗ). Т. XIV № 12070. § 3, 4, 5.

133

Эта косность ревизоров и была одной из причин, по которой КДУ, а затем ДУУ усиливали централизацию духовно-учебной системы.

134

Академиям на проведение ревизий ассигновалось ежегодно по 2 500 руб., однако эти деньги чаще всего использовались на другие – внутриакадемические – нужды.

135

В 1837 г. при СПбДА был образован специальный Комитет для пересмотра учебников духовных академий и семинарий, в 1840 г. его сменил Комитет для рассмотрения конспектов, действовавший до 1845 г. Состав комитетов менялся (привлекались лучшие академические силы), но во главе всегда стоял ректор СПбДА. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 2. 1841 г. Д. 1553; Там же. Оп. 5. 1845 г. Д. 6755.

136

РГИА. Ф. 802. Оп. 17. Д. 1. Л. 54 об.

137

По просьбе обер-прокурора кн. А.Н. Голицына профессор И. Фесслер, как человек опытный в духовном образовании германском и австрийском, высказал свое мнение о построенной системе образования и процессе обучения первого курса преобразованной СПбДА. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 1. Д. 265. Л. 1-77.

138

Устав 1814 г. § 377.

139

Устав 1814 г. § 378–380.

140

Подготовка преподавателей по небогословским предметам для средних духовных школ в духовных академиях вызывала к середине 1850-х гг. много нареканий и обосновывалась рядом причин: 1) спасением от внесения мирского духа и внецерковного влияния на духовное юношество; 2) пониманием учителя, прошедшего духовную школу, целей и задач духовного образования; 3) заботой о сохранении рабочих мест в духовных школах за духовным сословием.

141

Некоторые историки академий видели в этом влияние древних богословских училищ: первый круг обучения – огласительный, более общий, второй – для посвященных – ведет познающего к глубинным тайнам богословского знания. См.: Соллертинский. Указ. соч. С. 6.

142

Инициатива общеобязательности изучения физико-математических наук исходила из СПбДА, запрос к преподавателям соответствующих наук из других академий дал, естественно, необходимую апологию их общеобязательности. В дальнейшем академические математики жаловались на недооценку их предмета не только студентами, но и начальствующими – ректорами, выносящими свое пренебрежение к естественным наукам из «невежественного» семинарско-академического прошлого. См., например, сочинение бывшего профессора физико-математических наук СПбДА Д.И. Ростиславова: [Ростиславов Д.И.] О белом и черном духовенстве. Т. 2. Лейпциг, 1866. С. 161–169.

143

Специфика нововведенных наук не внушала надежд на их успешное развитие в стенах духовных академий. Было принято решение готовить преподавателей сельского хозяйства в Горы-Горицком земледельческом институте, а преподавание медицины возложить на местных лекарей.

144

К шести классам Устава 1814 г. добавились еще два: церковной истории и миссионерских наук. Продолжительность лекций были вынуждены сократить с 2-х часов до 1,5, а в 1860-е гг. продолжительность лекций уменьшилась еще на 1/4 часа.

145

Так, на взгляд авторов предложений, не представляли самостоятельной ценности пастырское богословие, гомилетика и патристика.

146

Во всех академиях предлагался выбор одного из новых языков. В МДА, при введении учения о расколе в 1854 г., по ходатайству ректора архимандрита Евгения (Сахарова-Платонова), его сделали параллельным физико-математическим наукам.

147

В записке епископа Иннокентия (Борисова) (предп., 1840) указывалось на особую несоразмерность академических штатов для высшей богословской школы: на класс богословских наук, как и на все небогословские классы, положен один профессор (и 3 бакалавра), в то время, как этот класс требует не менее трех профессорских кафедр. См.: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 925. Л. 17–17 об.

148

РГИА. Ф. 802. Оп. 17. Д. 1. 1814 г. Л. 55.

149

Начертание правил. § 83. См. также: Устав духовных училищ 1809 г. Часть I. § 137–142 // РГИА. Ф. 802. Оп. 16. Д. 1. Л. 63–64 об.

150

Обозрение богословских наук в отношении преподавания их в высших духовных училищах. СПб., 1814. Работа опубликована также: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. I. СПб., 1885. С. 123–151. Труд был признан КДУ «полезным для сведения и некоторого руководства в преподавании православного богословия», разослан во все преобразованные духовные школы Санкт-Петербургского и Московского учебных округов. «Обозрение богословских наук» – это учебная программа, состоящая из двух частей. В первой части излагается структура богословия (порядок происхождения того или иного вида богословия и их зависимость друг от друга) и последовательность изучения его частей. Во второй части изложено само содержание различных частей богословия, методы и практические указания для их преподавания, указывается вспомогательная литература для изучения каждого вида богословия.

151

Архимандрит Филарет выделяет еще богословие пастырское (Theologia Pasteralis), но оно может быть присоединено к богословию деятельному, практическому. Хотя в составе богословия и было выделено богословие историческое, включающее богословие пророческое (Theologia Prophetica), прообразовательное (Tupica), символическое (Symbolica), отеческое (Patristica), – первые два раздела относились к толковательному богословию, а последние два – к истории и древностям церковным в классе исторических наук. Архимандрит Филарет рассматривает историческое богословие как альтернативное изложение слова о Боге и предпочитает в своей системе изложение систематическое – «богословие учительное всеобщее», состоящее из положительного – догматическое и деятельное (нравственное) и отрицательного (обличительное). Именно таким образом излагалось богословие в духовных школах на протяжении первой половины XIX в. См.: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. I. С. 208.

152

РГИА. Ф. 802. Оп. 1. Д. 265. Л. 59 об.: ОР РГБ. Ф. 316. П. 68. Д. 83. Л. 37–62 об.

153

Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. II. С. 208.

154

Устав 1814 г. не настаивал на этом, но лишь разрешал: «Ректор может быть и профессором класса Богословских наук в той же академии» (§ 14).

155

В экклезиастике, после основных понятий о Церкви, трактовалось об ее учении, богослужении и управлении. Первая часть называлась иногда символикой и рассказывала о символах, соборных и отеческих, и символических книгах. См.: Малышевский И. Историческая записка о состоянии Киевской Духовной Академии в истекшее пятидесятилетие // ТКДА. 1869. № 1112 (далее: Мамышевский. Указ соч.) С. 95–96.

156

Епископ Иннокентий предлагал трехчастный «круг богословских наук». А. Науки приготовительные: 1) систематическое введение в круг богословских наук, 2) библиология, 3) символика, или введение в учение Православной Церкви, 4) патрология, 5) священная герменевтика, 6) церковная география и статистика, всеобщая и русская, 7) церковная история, всеобщая и русская; Б. Система богословия: 1) религиозистика (догматика и нравоучение), 2) екклезиастика (литургика и право каноническое); В. Науки прикладные: 1) богословие пастырское, включая церковное красноречие, 2) богословие обличительное, 3) богословская педагогика. См.: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 925. Л. 16–16 об.

157

Макарий (Булгаков), архим. Введение в православное богословие. СПб., 1847. См.: Чистович И.А. Санкт-Петербургская духовная академия за последние тридцать лет. 1858–1888. СПб., 1889 (далее: Чистович. СПбДА за последние 30 лет). С. 38–39; Родосский А. Списки первых XXVII курсов Санкт-Петербургской духовной академии. СПб., 1907 (далее: Родосский. Указ. соч.) С. XVII.

158

Правление СПбДА разделило преподавание патрологии между двумя бакалаврами греческого языка – священником И. Колоколовым и И. Лобовиковым, но соединение патристики с греческим языком дало основание смотреть на нее лишь как на упражнение в чтении греческих святоотеческих текстов. КДА, по примеру МДА, соединила преподавание патристики с герменевтикой. См.: Определение Святейшего Синода от 2-12 августа 1840 г.; ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 2. Д. 584. Л. 1–2 об.; а Н. Лобовиков Иван Иванович, бакалавр Санкт-Петербургской духовной академии по кафедре патристики (04.09.1841-19.05.1848) // Христианское чтение (далее: ХЧ). 1914. № 2 (далее: Сагарда. Указ. соч.) С. 246–273; Малышевский. Указ. соч. С. 99.

159

Бакалавр И.И. Лобовиков считал стимулом и конечной целью патрологических исследований догматический интерес: «анализ сочинений Отцов должен пополниться и вместе увенчаться синтезом (сводом) их учения. В нем – ближайшая цель Патристики». Архиепископ Филарет (Гумилевский) представил в 1842 г. свой вариант понимания патристики: «патристика – наука историческая…должна исследовать и жизнь, и сочинения отцов Церкви во всей полноте, со всеми обстоятельствами, входящими в “круг жизни отцов как учителей Церкви” и имевшими влияния на их сочинения, при этом задаваться и вопросом о подлинности древних сочинений». Цит. по: Сагарда. Указ. соч. С. 254–255; Филарет (Гумилевский), архиеп. Историческое учение об отцах Церкви. Изд. 2-е, испр. и доп. СПб., 1881. Введение. С. XIII, XV. См. также: Сагарда. Указ. соч. С. 246–273; ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 2. Д. 683. Л. 2–4; Никольский НК. О преподавании патристики в Санкт-Петербургской духовной академии // ХЧ. 1906. № 12. С. 878–888.

160

Даже в 1863 г. преподавателю словесности Вифанской семинарии Д.П. Делицыну, ученики которого плохо отвечали при ревизоре протоиерее А.В. Горском, было предложено перейти со словесности на патристику, «как на предмет, требующий меньшей умственной деятельности». См.: Потапов Б.Н. Письмо к отцу от 7 августа 1863 г. // ЦГИА СПб. Ф. 2162. Оп. 1. Д. 18. Ч. II. Л. 123 об.

161

«Церковное право есть богословие, раскрытое в законах и законоправильных, особенно обрядовых и таинственных действиях, составляющих видимую жизнь Церкви», – писал один из первых преподавателей этой науки в МДА иеромонах Гавриил (Воскресенский). «Юридического» направления придерживался бакалавр, а с 1866 г. экстраординарный профессор КДА П.А. Лашкарев, позднее – выпускник СПбДА 1861 г. М.И. Горчаков. См.: Гавриил (Воскресенский), архим. Понятие о церковном праве и его история. М., 1844. С. 4. См. также: Иоанн (Соколов), архим. Опыт курса церковного законоведения. СПб., 1851.

162

Древние обряды и предметы принимались и рассматривались в законченно-символической форме, исторический генезис или совсем отрицался, или допускался отчасти, для иллюстрации отдельных элементов. Но отвержение исторического развития не могло дать и объективного понимания подлинной природы и верного истолкования. В результате предмет не мог иметь жизненной силы для собственного возрастания, но был мертв и казался бесперспективным. См.: Голубцов А.П. Из чтений по церковной археологии и литургике. СПб., 1995. С. 9–27; Катанский А.Л. Воспоминания старого профессора (1847–1915) (далее: Катанский. Указ. соч.) Ч. 1. Пг., 1914. С. 74.

163

Антоний (Амфитеатров), архим. Пастырское богословие. Киев, 1851. С. 3: «…систематическое изложение правил и наставлений, руководствующих к тому, как успешнейшим образом проходить пастырское служение в Церкви Христовой и через него святейшую религию христианскую употребить во спасение людей». Макарий (Булгаков), архим. Введение в православное богословие. СПб., 1847. С. 13: пастырское богословие есть «наука, руководящая пастыря, как ему проходить вообще свои обязанности в пасении словесного стада Христова». Кирилл (Наумов), архим. Пастырское богословие. СПб., 1853. С. 3: пастырское богословие есть «систематическое изложение нравственных обязанностей пастыря Церкви». В записке Чигиринского епископа Иннокентия (Борисова) «Мысли касательно преподавания богословских наук в духовных академиях», поданной в КДУ или ДУУ (18371841 гг., когда епископ Иннокентий был викарием, скорее всего, в 1840 г., в связи с попыткой пересмотра академического Устава в учебной части) говорится о необходимости введения в академиях самостоятельного предмета пастырского богословия, а также особого педагогического класса. См.: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 925. Л. 4–5.

164

Макарий (Булгаков), архим. Введение в православное богословие. СПб., 1847. С. 14: гомилетика называется здесь «наукой прикладной, наставляющей пастыря на его поприще церковного проповедничества – совокупностью правил касательно церковного собеседования вообще и частных видов (форм) его в особенности». Профессор КДА Я.К. Амфитеатров (18291848) составил программу: как проповедь открывается в Библии, у великих учителей Церкви, в непрестанном учительстве Церкви, в богослужебной ее жизни. Но, несмотря на историческую последовательность изложения, велось оно в старых традициях схоластического схематизма, и теоретические конструкции – принципиальные законы искусства проповедничества – брали верх над жизненностью проповеди. См.: АмфитеатровЯ.К. Чтения о церковной словесности: В 2 ч. Киев, 1847.

«Неукорененность» в Уставе оставляла положение новых наук зыбким: в 1866 г. ректор СПбДА епископ Иоанн (Соколов) предложил отменить гомилетику в качестве особого предмета: содержание церковных поучений отнести к нравственному и пастырскому богословию, формальную часть – способ изложения этих учений – к словесности. Кафедра гомилетики в СПбДА упразднена не была, но оставалась незамещенной до 1869 г., до введения нового Устава.

165

В КДА этот интерес к церковной истории, особенно отечественной, поощрял митрополит Евгений (Болховитинов), собирая для академии коллекцию исторических памятников и давая темы наставникам и студентам, с назначением премий. Митрополит Евгений считал русскую церковную историю наиболее подходящей для академической научной деятельности, дал распоряжение выбирать для курсовых рассуждений студентов не отвлеченные темы, а реальные, конкретные, подразумевающие обработку источников, преимущественно «из предметов, относящихся до Православной Российской Церкви». См.: ШмурлоЕ. Митрополит Евгений как ученый // СПб., 1888; Малышевский. Указ. соч. С. 92–94, 110–111.

166

Первым преподавателем русской истории в КДА стал бакалавр иеромонах Макарий (Булгаков). В 1843 г. Святейший Синод предложил остальным академиям выработать соображения о выделении русской церковной и гражданской истории, ответ был положителен. Но русская церковная история присоединялась то к общей церковной истории, то к русской гражданской истории. См.: Соллертинский. Указ. соч. С. 69. Прим. 80; ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 2. Д. 675. Л. 4–6; Извлечение из отчета обер-прокурора за 1851 г. СПб., 1852. С. 67 и далее.

167

РГИА. Ф. 802. Оп. 4. 1844 г. Д. 5200. Л. 1–4.

168

Знаменский П.В. История Казанской духовной академии за первый (дореформенный) период ее существования (1842–1870) (далее: Знаменский. История КазДА). Вып. 2. Казань, 1891. С. 170.

169

ОР РГБ. Ф. 316. П. 68. Д. 33. Л. 2-36 об.

170

См. рассуждение святителя Филарета (Дроздова) в письме графу В.П. Кочубею от 11 декабря 1827 г. о введении «деятельного богословия», как отличительной черте реформы 1808–1814 гг.: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. II. С. 208–209.

171

Лекции по Священниму Писанию в СПбДА читал по-русски архимандрит Филарет (Дроздов) (1812–1819 гг.) и его ученики, но в догматике долго не оставляли латыни. В СПбДА с 1819 г. ректор архимандрит Григорий (Постников) повел активную борьбу за преподавание богословия на русском языке, придавая особое значение самостоятельно составленным лекциям, более живым и понятным. Архимандрита Григория обвиняли в упрощении академического богословия, но его бывший учитель, святитель Филарет, при ревизии СПбДА в 1819 г., высоко оценил лекции ректора по богословию и рекомендовал их издать. Это помогло решить дело положительно. См.: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. II. С. 5–7.

172

По словами святителя Филарета, в 1825 г. «начался обратный ход, от общевразумительного учения к схоластицизму». К 1851 г. проблемой стало плохое знание студентами академий латыни, и ее пришлось ввести в качестве отдельного предмета преподавания. Но постановление ДУУ 1851 г. запрещало воспитанникам духовных академий употреблять иностранные слова вместо русских (церемония, процессия, форма, характер, факт, интерес, результат, дисциплина, фактически, оппозиция и т. д.) См. Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. II. С. 209–210; Малышевский. Указ. соч. С. 95; ОР РГБ. Ф. 316. П. 68. Д. 23. Л. 1–3 об.; ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 2. Д. 870. Л. 2–3.

173

Историческое изложение догматического богословия проявилось уже в лекциях ректоров КДА архимандрита Иннокентия (Борисова) (1830–1839) и архимандрита Димитрия (Муретова) (1841–1850) и уже не уходило из академических лекций, находя сторонников в каждом поколении академических богословов (хотя не всегда хронологический подбор свидетельств догматических истин от Писания и Предания действительно представлял собой «историческое изложение»). Позднее в КДА ярким выразителем этого направления стал архимандрит Сильвестр (Малеванский) – с 1857 г. бакалавр, а с 1862 г. профессор богословия и инспектор академии.

Критическое направление стало заметно уже в лекциях А.И. Капустина (в монашестве Антонина), читавшего в КДА лекции по богословским наукам, в основном по герменевтике и обличительному богословию, в 18451850 гг. с помощью анализа самых иногда общих и общепринятых понятий и научных терминов он старался возбудить живую мысль и аналитические способности студентов.

174

Так ректора КДА архимандрита Иннокентия (Борисова) подозревали в вольномыслии и сочувствии к «неологизму». См.: Малышевский. Указ. соч. С. 94–98.

175

Был уволен в 1835 г. с обвинением «в неправославном направлении» профессор СПбДА протоиерей Г. Павский, была осуждена за «протестантские тенденции» «Церковная история» бакалавра СПбДА С. Красноцветова, покинул СПбДА протоиерей Ф.Ф. Сидонский, пытающийся – удачно или нет – провести в своем курсе новую идею «генетического» построения догматического богословия. Обвинения преследовали академии и в дальнейшем: в столичных высших церковных кругах в 1850-х гг. усматривали те же тенденции в лекциях по истории Церкви профессора МДА А.В. Горского, к его большому огорчению.

В 1837 г. вышло постановление Синода, предостерегающее от «худого направления» в преподавании всеобщей истории в академиях: односторонней критики, произвольного философствования, политического направления. См.: Дьяконов К.П. Духовные школы в царствование Николая I. Сергиев Посад, 1907. С. 284–285.

176

Речь святителя Филарета приведена у И.А. Чистовича: Чистович. СПбДА за последние 30 лет. С. 25–26. Эти 11 «оставленных в звании студента» вообще не приводятся в списке выпускников у И.А. Чистовича, но в архивных документах они есть: РГИА. Ф. 802. Оп. 1. Д. 1171. 1814 г. Об отчете Комитета для испытания студентов и о разрядном списке первого выпуска Академии. Приводит их и А. Родосский: Родосский. Указ. соч. С. XXXIIIXXXIV Но усердие этих выпускников не прошло бесследно: один из них – А.Е. Покровский – был затем, правда, недолго, профессором математики в МДА, другой – И. Лилеев – преподавал в Вифанской ДС, в звании профессора. См.: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. I. С. 300.

177

Они лишь оснащают орудиями для богословского познания (языкознание, словесность, гражданская история), либо дают «естественное познание о Боге», которым следует утверждать веру в свет Откровения, помня, что это лишь «светильник при солнце» Откровенного Богословия (философия, отчасти физика и математика). См.: Обозрение богословских наук в отношении преподавания их в высших духовных училищах. СПб., 1814. С. 2.

178

Все академии завели хорошие физические кабинеты, но проводимые опыты часто вызывали недоверие не только у студентов, но и у многих преподавателей. «Падчерицкую» судьбу математики и физики в академиях и семинариях профессор СПбДА Д.И. Ростиславов объяснял невежеством ректоров, не получивших в академиях математического образования (при необязательности для всех этих наук до 1840-х гг.) Были и благополучные варианты – неизмненное уважение к своему предмету внушал, например, профессор математики МДА П.С. Делицын, но проблема оставалась: «физико-математические науки плохо прививались в духовной школе». См.: [Ростиславов Д.И.] О православном белом и черном духовенстве. Лейпциг, 1866. С. 161–169; Объяснительная записка к проекту Устава духовных академий 1868 г. С. 4.

179

В 1850 г., при министре народного просвещения кн. П.А. Ширинском-Шихматове, в российских университетах были упразднены особые философские кафедры, для «ограждения от мудрствований новейших философских систем», и преподавание философии (в чрезвычайно умаленном составе) было возложено на профессора богословия. См.: Сборник постановлений по Министерству народного просвещения (далее: Сб. постановлений по МНП). Т 2. Отд. 2. Стб. 343.

180

Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т I. С. 145.

181

Но для первого академического курса постарались найти носителей языка. Об особом преподавании латыни речь не шла, хотя латинских авторов должны были читать на уроках словесности. При разделении академического курса на два отделения – низшее и высшее – греческий язык преподавался на протяжении всех четырех лет, еврейский – по Уставу – также все четыре года, с меньшим числом часов, но на практике еврейский язык преподавался часто лишь для желающих, и из тех знали его в должной степени единицы. Из новых языков предлагался один по выбору, количество часов варьировалось. См., например: Чистович. История СПбДА. С. 300.

182

1) Сделал латынь предметом изучения, ибо лекции на ней уже не читали, 2) умалил значение греческого и еврейского, 3) сделал оба новых языка обязательными, почти сравняв их в количестве часов с греческим. Главным инициатором усиления преподавания новых языков был гр. Пратасов, он настоял и на учителях-иностранцах. В 1850-х гг. к новым языкам был добавлен английский. Столичная академия пыталась и преподавание греческого языка усилить за счет определения наставниками природных греков. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 3. 1843 г. Д. 4271. Л. 1-10; Там же. Оп. 6. 1853 г. Д. 1554. Л. 1–3; ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 393. Л. 1-10.

183

ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 394. Л. 1-23.

184

Епископ Иннокентий (Борисов) (предложение 1840 г.) сетовал, что преподавание светских наук в академиях поставлено по университетскому принципу, в результате «науки духовные, вместо помощи… наук светских, терпят немалый вред от них» уже тем, что каждая светская наука «силится захватить слушателя для одной себя». Епископ Иннокентий предлагал для каждой светской науки в академии разработать инструкцию: какие разделы и каким образом читать, чтобы содействовать богословскому образованию. См.: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 925. Л. 6 об.-8.

185

РГИА. Ф. 1661. Оп. 1. Д. 708. Тайн. сов. Ф.Л. Переверзев происходил из духовного сословия, учился в семинарии и университете. Записка Переверзева в архиве датирована 1867–1868 гг., но эта датировка вызывает сомнения. Наиболее вероятная датировка – 1849 г., ибо практически идентичный список этой записки (хотя без подписи) сохранился в фонде святителя Филарета (Дроздова), которому проект Переверзева был послан для отзыва. Отзыв святителя датирован 11 ноября 1849 г. См.: записка «неизвестного лица»: ОР РГБ. Ф. 316. П. 66. Д. 33; отзыв святителя Филарета: Там же. Д. 17. Л. 110. Но К.С. Сербинович, состоявший в должности директора ДУУ с декабря 1857 г. по январь 1859 г., писал на проект Переверзева отзыв. Записка поражает некомпетентностью: автор считает, что «Духовные академии и семинарии имеют единственною целию приготовление юношества к званию священнослужителей», а программы тех и других школ «заключаются в изучении Богословия и Церковного красноречия» (Л. 1). Основными средствами к разрешению проблем духовных школ автор «проекта» видит в ограничении учащихся в академиях и семинариях детьми духовенства (детей церковнослужителей допускать лишь в духовные училища); полном запрещении духовному юношеству выхода в гражданскую службу и другие ведомства (избытки переводить на миссионерскую службу) и введении обязательности духовного сана для начальствующих и преподающих в духовных школах.

186

РГИА. Ф. 1661. Оп. 1. Д. 708. Л. 65.

187

По представлению архиепископа Григория Святейший Синод в 1853 г. издал указ о введении учения о русском расколе в семинариях с начала 1853/54 уч. г. В курсе предполагалось преподавать: а) историю русского раскола, б) современную статистику русского раскола, в) обозрение сочинений, написанных как раскольниками, так и против них, г) положительное опровержение раскольнического учения, д) практическое наставление миссионерами для их будущего служения. См.: ОР РГБ. Ф. 316. П. 68. Д. 31. Л. 1–7 об.

188

Был проект учредить близ Петербурга или Новгорода особый миссионерский институт, но средств для этого не было. В миссионерское отделение поместили 20 иереев-миссионеров из зараженных расколом епархий. Лекции читали: сам архиепископ Григорий, находящийся в то время в столице, ректор академии епископ Макарий (Булгаков) и молодой бакалавр иеромонах Никанор (Бровкович). Мероприятие дало богатые плоды: наука о расколе получила три солидных сочинения, составленных на основе читавшихся лекций: Григорий (Постников), архиеп. Истинно-древняя и истинно-православная Христова Церковь – изложение в отношении к глаголемому старообрядцу: В 2 кн. СПб., 1854; Макарий (Булгаков), епископ. История русского раскола старообрядчества. СПб., 1855; Б.А. (т. е. Бровкович Александр. – С.Н.) Описание сочинений, написанных раскольниками в пользу раскола. СПб., 1861. Т 1. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 16. Д. 45.

189

В МДА класс учения о расколе был сделан параллельным физикоматематическим наукам, в младшем отделении. По воспоминаниям студентов, Гиляров-Платонов читал вдохновенно и «мастерски». См.: Голубинский Е.Е. Воспоминания // Полунов А.Ю., Соловьев И.В. Жизнь и труды академика Е.Е. Голубинского (далее: Голубинский. Воспоминания). С. 181–182.

190

По мнению самого Н.П. Гилярова-Платонова, это было одной из причин его удаления из академии в 1857 г.: ОР РНБ. Ф. 847. Оп. 1. Д. 532. Л. 1–5. Эту же причину называет в своих письмах к отцу В.Н. Потапов, бывший в те годы студентом МДА: ЦГИА СПб. Ф. 2162. Оп. 1. Д. 17. Л. 72 об.

191

В КазДА с 1842 г. преподавались «инородческие» языки, связанные с мусульманством (татарский и арабский) и буддизмом (монгольский и калмыцкий). Изучали их студенты по собственному выбору, но первый же академический выпуск 1846 г. дал талантливых исследователей в этой области: Н.И. Ильминского, А.А. Бобровникова. Преподавание языков давалось КазДА непросто: по штату в ней было положено лишь 14 преподавателей, в то время, как в остальных, «старших», академиях – по 18. См.: Знаменский. История КазДА. Вып. 2. С. 8–9.

В 1854 г. в отделениях, кроме соответствующих языков, было введено преподавание миссионерской педагогики, этнографических подробностей, связанных с теми или иными верованиями, и полемики против этих верований. См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 141. Д. 1042. Л. 41–44.

192

В младшем отделении изучали противомусульманское направление, в старшем – противораскольническое. Преподавание предметов противобуддистского направления было сохранено без дополнительного разрешения высшего начальства. В ходатайствах приводились вполне определенные аргументы: «…если только Церкви нужны профессиональные знатоки восточных языков и миссионеры с реальными знаниями» (курсив мой – С.Н.) Непонимание ректором академии архимандритом Иоанном специфики миссионерского дела и его обострившиеся отношения с корпорацией привели к потере для академии талантливого ученого Н.И. Ильминского, покинувшего академию и перешедшего в местный университет. См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 141. Д. 1042. Л. 71–97; Там же. Ф. 802. Оп. 7. Д. 22076. Л. 1-12.

193

Этот порядок академического обучения, принятый как наилучший еще в начале XVIII в., был закреплен реформой 1808–1814 гг. См.: Духовный регламент. Часть вторая. Домы училищные. П. 10–13.

194

Академический Устав 1814 г. позволял принимать на профессорские места лиц «не из духовных», имеющих «диплом на свое достоинство» от российского или известного иностранного университета (§ 28, 29, 31, 32). К образованию первого курса СПбДА, для начала «профессорской» традиции, были привлечены лучшие силы из всех областей наук – например, математик академик С.Е. Гурьев. КДУ имела при этом печальный опыт истории с профессором И. Фесслером, приглашенным в 1810 г. из Львова в СПбДА, преподававшим еврейский язык, философию и церковные древности и вскоре обвиненным в рационализме, пантеизме, идеализме, мистицизме, малосовместимыми с Православием. В связи с этим в 1812 г. КДУ потребовала от Внутреннего правления СПбДА заявления об ответственности за иностранных профессоров, служащих при академии. См.: ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 304. Л. 1-10; Чистович. История СПбДА. С. 193–220; Чистович И.А. Руководящие деятели духовного просвещения в России в первой половине XIX в. Комиссия Духовных Училищ. СПб., 1894. С. 48–52; Котович А. Духовная цензура в России. СПб., 1909. С. 93–96; Шпет Г.Г. Очерк развития русской философии // Сочинения. М., 1989. С. 170–171.

195

Так к 1867 г. на историко-филологических факультетах шести русских университетов было 34 незамещенных профессорских кафедр из общего числа 66, положенных по штату. В 1843–1853 гг. преподавал в СПбДА философию профессор Санкт-Петербургского университета и директор Ларинской гимназии А.А. Фишер, получивший образование в Кремсмюнстерском иезуитском лицее и Венском университете. С 1858 г. преподавал там же еврейский язык профессор Санкт-Петербургского университета, доктор еврейской словесности Д.В. Хвольсон. В КазДА в 1845 г. преподавали арабский с татарским и монгольский с калмыцким языки университетские профессора А.К. Казем-Бек и А.В. Попов, а естествознание и медицину – профессора П.И. Вагнер и Н.А. Скандовский (он был и врачом академии), в 1865 г. – славянскую палеографию – профессор В.И. Григорович. См.: Знаменский. История КазДА. Вып. 2. С. 7–8, 328, 143–159, 383–387.

196

В СПбДА в 1844–1857 гг. преподавал французский язык К. де Шамиллон, в 1856 г. английский – Г. Бишону. См.: Чистович. История СПбДА. С. 62.

197

Такая помощь была оказана Киевскому университету при его образовании: с 1833 г. там преподавали философские науки профессора КДА О.М. Новицкий, П.С. Авсенев (в монашестве Феофан), С.С. Гогоцкий, В.П. Чехович. В начале 1860-х гг., при возобновлении университетских кафедр философии, на них пригласили академических философов: в Московский университет перешел профессор КДА П.Д. Юркевич – «единственный в России», кто оказался достаточно подготовленным, чтобы занять без предварительной заграничной командировки университетскую кафедру после «философской амнистии; в Казанский – М.М. Троицкий, магистр КДА. Для Петербургского университета министр народного просвещения граф Е.В. Путятин просил профессора философии МДА В.Д. Кудрявцева, но этому воспротивился святитель Филарет (Дроздов), и Кудрявцев остался в академии. См.: Малышевский. Указ. соч. С. 103–110; Переписка святителя Филарета и министра народного просвещения Путятина // РГИА. Ф. 832. Оп. 1. Д. 91. Л. 10–13 об.; Шпет Г.Г. Очерк истории философии в России // Шпет Г.Г. Сочинения. С.48.

198

Святитель Филарет (Дроздов), узнав в 1861 г. об университетских лекциях бакалавра КазДА А.П. Щапова, настаивал на подробном расследовании, «по чьему разрешению читает исторические лекции в университете (чего Устав без особого разрешения не допускает), наблюдал ли ректор, по своей обязанности, с какою основательностию и в каком духе читаны были сии лекции..?» Святитель Филарет имел в виду § 41 Устава 1814 г., запрещающий преподавателям духовных школ принимать на себя посторонние обязанности «без ведома местного училищного начальства». См.: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. V Ч. 1. С. 57.

199

Устав 1814 г., ставя перед академиями задачу «распространения и поощрения учености в духовенстве», ничего не говорил о расширении этого круга.

200

Автобиография, или записки о жизни Платона, митрополита Московского // «Из глубины воззвах к Тебе, Господи». Творения преосвященного Платона, митрополита Московского. М., 1996. С. 19–20; Малышевский И. Указ. соч. С. 72–76, 102–103.

201

Первый академический журнал был основан в 1821 г. при СПбДА – «Христианское чтение»; в 1837 г. при КДА – «Воскресное чтение»; в 1843 г. при МДА – «Прибавления к изданию Творений святых отцов в русском переводе»; в 1855 г. при КазДА – «Православный собеседник». Малышевский И. Указ. соч. См.: С. 116–117.

202

РГИА. Ф. 802. Оп. 16. Д. 1. Л. 3-96. Первая – учебно-академическая – часть проекта Устава духовных училищ была составлена в 1809 г. М.М. Сперанским, остальные две составил архиепископ Рязанский Феофилакт (Русанов).

203

Киевский митрополит Евгений (Болховитинов), сторонник первой точки зрения, считал преподавание по старым классическим книгам удобным по трем причинам: 1) записи лекций отягощают студентов, 2) составление лекций отнимает у преподавателей время, которое можно употребить на занятие наукой, и 3) конспекты начинающих преподавателей примитивны, однобоки, лишь в дальнейшем, при усиленной разработке науки, могут складываться серьезные научные системы. Сначала следует достичь достойного уровня в самостоятельной науке, построить систему, определить в ней точное место и значение каждого вопроса, а затем уже учить по этой системе студентов. Школа должна быть ограждена от случайностей, непродуманных до конца и непроверенных временем выводов.

Противоположной точки зрения придерживался святитель Филарет (Дроздов), настаивающий на преподавательском творчестве как необходимом условии учебного процесса. Решение КДУ 1825 г. о возврате к строгой латыни и обязательным «классическим книгам» в преподавании богословия святитель называл «обратным ходом, от общевразумительного учения к схоластицизму». См.: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. II. СПб., 1885. С. 209–210; Малышевский. Указ. соч. С. 90–94.

204

Профессор протоиерей Соллертинский считал именно это разрешение моментом окончательного перерождения «академического института» в академию: богословский учебный процесс требовал самостоятельных – и по существу, и по форме, и по языку – научных разработок преподавателей, а родной язык способствовал и проникновению учащихся в самые глубины преподаваемого предмета. См.: Соллертинский. Указ соч. С. 21.

205

ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 1010. Л. 1-13 об.; Там же. Д. 1011. Л. 1-56.

206

В КДА в конце 1840-х гг. профессор философии И.М. Скворцов, раздав молодым преподавателям разделы основного философского курса, сам читал специальные лекции по нравственной философии, по подлинной логике Аристотеля, критическому обозрению Кантовой религии. См.: Малышевский. Указ. соч. С. 109–110.

207

Так в догматическом богословии вплоть до 1840-х гг. приходилось опираться на давно устаревшие латинские по языку и по форме курсы лекций преосвященных Феофилакта (Горского) («Догматы христианской православной веры» [на русском, немецком, латинском и французском языках, 1784]), Иринея (Фальковского) («Компендиум православного догматического богословия» [на лат. яз., 1802]), русский, но исполненный в подобной же, старой, манере, митрополита Платона (Левшина) («Православное учение веры» М., 1765), архимандрита Макария (Петровича) («Православное учение» СПб., 1783)).

208

В 1844 г. святитель Филарет (Дроздов) не одобрил «конспекты» по догматическому богословию бакалавра СПбДА иеромонаха Макария (Булгакова), отметив латинское влияние (в различении «формы» и «материи» в Таинствах и др.) Но иеромонах Макарий, переработав курс, издал их под заглавием «Введение в православное богословие». 17 лет (1842–1859 гг.) рассматривалось исследование епископа (архиепископа) Филарета (Гумилевского) «Историческое учение об отцах Церкви» и др. Курсы по древней церковной истории двух профессоров – протоиерея А.В. Горского в МДА и И.В. Чельцова в СПбДА – так и не были изданы в полном виде. В 1856–1857 гг. столичный митрополит Григорий (Постников) решил издать «самостоятельные» учебные курсы профессоров СПбДА по всем богословским наукам. Но тройная цензура – автора курса, ректора, митрополита – настолько выхолостила текст, что автор одного из них, профессор И.В. Чельцов решил, что продолжать печатать по такой программе «было бы бесцельно». См.: Бриллиантов А. Профессор Иван Васильевич Чельцов. Биографический очерк. СПб., 1911. С. 46–48.

209

За 1838–1866 гг. в МДА обучались лишь пять человек недуховного сословия, и лишь один – архимандрит Леонид (Краснопевков), будущий епископ Дмитровский и архиепископ Ярославский, – «устоял». См.: Беляев А.А., прот. Профессор Московской духовной академии П.С. Казанский и его переписка с архиепископом Костромским Платоном (далее: Казанский. Переписка) // БВ. 1912. Т II. № 5. С. 131. Хотя закон по-прежнему допускал приготовленных лиц всех состояний в духовное звание, при известных условиях.

210

Устав 1814 г. предоставил академиям право определять число вызываемых из той или иной семинарии округа в состав нового учебного курса, в пределах числа казенных стипендий. Но в некоторые годы более половины семинаристов, вызванных в состав нового курса в СПбДА, были из Тамбова, Москвы, Киева и т. д. С 1839 г., после упразднения КДУ, довольно свободно вызывала семинаристов из разных округов и КДА: в 1843 г. десять первых магистров были не из Киевского округа. Окружная академия должна была обеспечивать подопечные семинарии преподавателями, но первые годы действия Устава 1814 г. СПбДА оказывала «донорскую» помощь другим округам; до 1846 г. Казанский округ снабжался выпускниками МДА, иногда СПбДА и КДА. Сами академии приглашали на преподавание выпускников других академий. См.: Списки студентов Киевской духовной академии 1819–1869 гг. // ТКДА. 1869. № 11–12. С. 419–422.

211

Многое зависело от личностей ректора, инспектора, епархиального преосвященного. Классическим примером является «Филаретовская эпоха» в МДА 1821–1867 гг., когда все стороны жизни академии, учебного процесса, студенческого быта определялись взглядами святителя. Примером ректорской властности может служить правление архимандрита, а затем епископа, Иоанна (Соколова) в КазДА (1857–1864), затем в СПбДА (1864–1866): в столичной академии им была даже нарушена традиция свободного выбора студентами тем для курсового сочинения.

212

Первый бунт разразился на второй год обучения первого курса преобразованной СПбДА. «Типичными» академическими возмущениями были беспорядки 1858 и 1861 гг. в СПбДА: первое – против инспектора архимандрита Викторина (Любимова), второе – против резких действий преподавателя А.И. Предтеченского. См.: Чистович. СПбДА за последние 30 лет. С. 74.

213

Парадоксальной академической традицией посещение лекций было поставлено в противовес занятиям сочинениями. Архиепископ Савва (Тихомиров), вспоминая студенческие годы в МДА, отчасти сетовал на свои добросовестные посещения занятий: «…не мог серьезно заниматься сочинениями, при утомленных силах». Менее добросовестные, пропускающие лекции, больше «сберегали времени и сил для занятий сочинениями». Ситуацию периодически старались исправить ректоры и инспекторы, ревнующие об учебной дисциплине: режим ужесточался, студентов отправляли на лекции, но при ослаблении общей дисциплины аудитории вновь пустели. Е.Е. Голубинский признавался в воспоминаниях, что в начале его преподавания в МДА с 1861 г. «по временам чувствовалась горькая обида на студентов за их “равнодушие к…лекциям”», но он «считал недостойным порядочного ученого и порядочного профессора зазывать на лекции балаганным способом». См.: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника моей жизни (далее: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника).

Т 1. Сергиев Посад, 1898. С. 325–326; Смирнов И.К Московская Духовная Академия в 1854–1858 гг Из воспоминаний Ив. Кузьм. Смирнова // У Троицы в Академии. 1814–1914. М., 1914. С. 136; Голубинский. Воспоминания. С. 191; Модестов С.С. Из воспоминаний протоиерея С.С. Модестова. Прохождение академического курса (1852–1856 гг) // У Троицы в Академии. 1814–1914. М., 1914. С. 115–116; Голубинский Д.Ф. Памяти протоиерея Димитрия Феодоровича Касицына // ДЧ. 1902. Т 3. С. 509; Голубинский. Воспоминания. С. 202–203.

214

Устав разрешал получать ученые степени не только студентам академий, но любым выпускникам семинарий, из монашествующих или белого духовенства, выдержавшим экзамены по общеобязательным академическим предметам. Но на практике таких случаев не было, что подтверждало слияние академии и учебного института.

215

Устав 1814 г. § 408–412. Это побуждало ректора или архиерея академического города – он же являлся председателем Конференции – давать указание преподавателям «подправлять» сочинения потенциальных магистров. Иногда этим занимался сам ректор или даже правящий архиерей. Считалось, что со степенью магистра должны оканчивать студенты, которые все четыре года учебы в академии стояли в разрядных списках в первом разряде, но они иногда подавали слабые курсовые сочинения. Тогда проверяющим бакалаврам приходилось серьезно работать над исправлением таких сочинений. Многоэтапное дело о степенях длилось обычно более года, нередко магистерские степени получали выпускники двухлетней давности, что, кроме прочих неудобств, сказывалось на времени производства их в чины. См., например: Голубинский. Воспоминания. С. 203–204.

216

В тяжелом для академий 1825 г. ни один из представленных СПбДА и КДА на степень магистра не был утвержден, что вызвало «в училищах неблагоприятное для учения уныние и недоумение о том, чем недовольно начальство и чего оно желает от училищ». В 1841 г. Синод не утвердил в степени магистра выпускника СПбДА И.И. Лобовикова, оставленного в академии бакалавром греческого языка, степень была дана через два года, по представлении нового сочинения. В 1861 г. только трое выпускников КазДА были утверждены в степени магистра, в связи с делом о панихиде по жертвам с. Бездны. См.: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. II. С. 209; Сагарда. Указ. соч. С. 253.

217

Конференции получали замечания от Синода, если тема магистерского сочинения была небогословской: «…история сельских приходов в России», исследование «древних русских заговоров как явления религиозного» и т. д. См.: Письмо [П.В. Знаменского] к Д. Корсакову // ГАРФ. Ф. 109. Оп. 3. Д. 1393. Л. 5 об.; Потапов В.Н. Письма к отцу // ЦГИА СПб. Ф. 2162. Оп. 1. Д. 18. Л. 10–13 об.

218

От распределения зависела возможность поддерживать свой образовательный уровень – семинарские библиотеки в провинции были бедны, – в первую очередь старались заботиться о талантливых и усердных. Духовно-учебная деятельность имела преимущество даже перед священнослужением: при сравнении иерейского старшинства годы духовно-учительской службы считались преимущественно перед годами епархиальной. См.: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. III. С. 170.

219

Проекты введения в академиях преподавания педагогики составлялись неоднократно – в 1837 и в 1855 гг., но не получали осуществления. Попытки педагогических занятий: ректор СПбДА епископ Макарий (Булгаков) поручал студентам читать подготовленные и обработанные части курсовых сочинений в классе, а затем делал замечания как о самой лекции, ее содержании, достоинствах и недостатках, так и о методах изложения перед слушателями. См.: ХЧ. 1905. Ч. II. № 11. С. 677–678; Чистович. СПбДА за последние 30 лет. С. 75.

220

Согласно проекту Устава 1809 г., преподавательская корпорация каждой духовной академии состояла из шести профессоров – по числу классов преподаваемых наук – и двенадцати бакалавров. Название «бакалавр» («баккалавр» в написании XIX в.) было взято из практики заграничных университетов, где оно давалось студенту, прошедшему первое испытание и получившему первую ученую степень, но не имевшему прав учителя или доктора. В русских духовных академиях 1808–1869 гг. бакалавром назывался магистр, оставленный при академии в качестве адьюнкт-профессора при кафедре, но на практике занимавший сразу самостоятельную кафедру. Этимология слова: 1) bacca (лат.) – ягода, всякий древесный плод, в поэтическом смысле – жемчужина; laurus (лат.) – лавр, ветвь или венок, также – триумф, победа; 2) baccalarii – низший класс рыцарей, не имевших возможности отправиться на службу независимым образом со своей собственной свитой. Носители этого звания в российских духовных академиях в шутку, подразумевая свои служебные обязанности, приводили другой перевод: baculum (baculus) – палка, трость для опоры при хождении, или даже: палка, трость для нанесения удара. См.: Начертание правил. § 85; также статья «Баккалавр» в Православной богословской энциклопедии (под ред. А.П. Лопухина). Т II. СПб., 1903. Стб. 260–261.

221

Показателен отчет о ревизии СПбДА 1867 г. Ладожским епископом Палладием (Раевым): «…Конспекты составлены не в широком взгляде на науку, а в таком объеме и составе, в каком конспекты составляют в семинариях. Вопреки § 120 и 122 действующего академического Устава, не указаны источники и учебные руководства, использованные при составлении лекций, почему не видно, следили ли они за развитием наук по лучшим современным сочинениям, держались ли в уровень с последними открытиями.» Письма бакалавров-выпускников описывают ситуацию, в которую они попадали: первые годы преподавания были для них не только напряженным трудом, но переживанием. См.: Отчет о ревизии СПбДА 1867 г. // РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд., 2 ст. Д. 1. Л. 349–358 об.; Потапов В.Н. Письма к отцу (1858 г.): ЦГИА СПб. Ф. 2162. Оп. 1. Д. 18. Л. 20–21 об. и др.

222

«Из наших высших духовных училищ выходят люди, не знающие обстоятельно ни один предмет. Чтобы студенты, слушая уроки по всем предметам в классах, для домашних занятий подбирали себе один или два предмета, по каким больше имеют склонности; по этому порядку приспособить и упражнения и сочинения, вместо двухнедельных рассуждений завести третные [то есть, рассчитанные на одну треть года – С.Н.], предложения давать по всем предметам в большом числе, как для курсовых, и предоставлять студенту избирать предложение по той науке, которою он исключительно занимается». См.: РГИА. Ф. 1661. Оп. 1. Д. 705. Л. 29 об.-30.

223

§ 38 предоставлял епархиальному архиерею право, по представлению академического Внутреннего правления, «достойнейших из бакалавров», числом до четырех, возводить в степень экстраординарного профессора богословских, философских, словесных, исторических наук. Эти младшие профессора получали по-прежнему бакалаврский оклад, но получали право присутствовать в Конференции «наравне с ординарными». В дальнейшем – 1865 г. – и оклад экстраординарных профессоров был несколько возвышен по сравнению с бакалаврским.

224

В 1825 г., когда возникли сильные и упорные сомнения в правильной постановке академического образования и правомыслии учащих и учащихся, ректор СПбДА архимандрит Григорий (Постников) напечатал лучшие диссертации выпускников 4-го курса, как оправдательный документ. См.: Письмо архимандрита Григория святителю Филарету (Дроздову) от 30 августа 1825 г. // Письма духовных и светских лиц к митрополиту Московскому Филарету. Изд. А.Н. Львова. СПб., 1900. С. 85; Некоторые упражнения студентов Санкт-Петербургской Духовной Академии шестого учебного курса: В 4 ч. СПб., 1825. Символично было в этой апологии сочинение одного из студентов, Ив. Сиротинского, на тему: «Когда и для чего нужен свет разума по отношению к религии». См.: Указ. сб. Ч. IV С. 273–311.

225

Профессор еврейского языка СПбДА протоиерей Г.П. Павский обвинялся: 1) в отступлении от текста как еврейской Библии, так и славянской; 2) сосредоточении внимания студентов на буквальном ветхозаветном смысле текста, без указаний на его прообразовательное значение. И заключение: 1) перевод слова Божия может быть только делом всей Церкви и правительства, но не частного лица, 2) излишнее доверие к тексту еврейскому и филологам новейшей еврейской словесности ослабляет значение канонического греческого и славянского текста. Аргументация протоиерея ГП. Павского: «…Я строго отличал одну науку от другой и твердо помнил, что из круга своей науки я не должен выходить. я не позволял себе вносить в свой перевод ничего противного ясным положениям Православной Церкви; а вводить в него догматические указания прямо и положительно я не имел права и обязанности.» Цит. по: Чистович И.А. История перевода Библии на русский язык. СПб., 1899. Репр. М., 1997 (далее: Чистович. История перевода). С. 165–166, 173–174. Дело о расследовании: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 192–213.

226

В СПбДА издавались «Некоторые опыты упражнений воспитанников Санкт-Петербургской Духовной Академии», в которых печатались по решению КДУ и под ответственностью академической Конференции лучшие проповеди и рассуждения богословского и церковно-исторического характера. Издание началось со 2-го академического курса (1814–1817 гг.) и продолжалось на протяжении нескольких курсов. Подобные «опыты» были предприняты в МДА с 6-го курса (1828 г.), а в КДА, по крайней мере, с 5-го курса (1832 г.)

227

Особенно это касалось журнала МДА «Прибавления к Творениям святых отцов в русском переводе», подчинявшегося высоким требованиям святителя Филарета.

228

Устав 1814 г. указывал, какое сочинение может претендовать на докторскую степень: 1) разрешение одной из задач, предложенных Конференцией, 2) открытие новых способов улучшить одну из наук, относящихся к духовной учености, 3) сочинение на самостоятельно выбранную автором тему, но которое может иметь особое влияние на пользу Церкви. Но на практике конкретное сочинение представлялось редко. Получали степени доктора и за конкретные научные труды (выпускник СПбДА протоиерей Г. Павский, архимандрит Григорий (Постников), архимандрит Иоанн (Доброзраков), в дальнейшем архимандрит Макарий (Булгаков) и др.), но и в 1865 г. ректор МДА протоиерей А.В. Горский был утвержден Святейшим Синодом в степени доктора богословия заслуженно, но без представления какого-то специального труда. См.: Устав духовных училищ 1814 г. § 413–428; Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т III. С. 203, 210–211, 219–221, 230–231.

229

Согласно Уставу 1814 г., докторская степень давала преимущество на ректорство перед любыми званиями и должностями. См.: Устав духовных училищ 1814 г. § 12–13. Но даже в столичной академии после трех ректоров-докторов: святителя Филарета (Дроздова) (1812–1819 гг., с 1814 г. доктор богословия, с 1817 г. епископ), архимандрита Григория (Постникова) (18191826 гг., с 1822 г. епископ), архимандрита Иоанна (Доброзракова) (18261830 гг.), последовал ряд ректоров уже без высшей богословской степени; в дальнейшем степень никак не определяла преимущества в выборе академического ректора. К моменту введения Устава 1869 г. из четырех академий лишь две имели ректора с докторской степенью: МДА – протоиерея А.В. Горского и КазДА – архимандрита Никанора (Бровковича), причем последний получил докторскую степень накануне введения Устава, в 1869 г. Ректоры двух других академий – протоиерей И.Л. Янышев и архимандрит Филарет (Филаретов) – были магистрами богословия.

230

Донесение Святейшему Синоду митрополита Филарета с отзывом на проект устава университетов, средних учебных заведений и народных училищ. 15 мая 1863 г.// Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. V Ч. 1. СПб., 1888. № 707. С. 431–435.

231

В 1859 г. праздновала свое пятидесятилетие преобразованная СПбДА, а 1864 г. – МДА, в 1869 г. – КДА; в 1867 г. отметила двадцатипятилетие вновь открытая КазДА.

232

Певницкий В.Ф. Речь о судьбах богословской науки // ТКДА. 1869. № 11–12. С. 207.

233

Первая попытка перевода Писания, предпринятая Российским Библейским обществом в 1810—1820-х гг., не принесла полного успеха, но привлечение к переводу духовных академий дало возможность академическим библеистам попробовать свои силы, выработать определенные методы перевода и его организации, сделать выводы из ошибок. Опыты личного перевода Ветхого Завета, предпринятые в 1830-е гг. магистром 1-го курса СПбДА протоиереем ГП. Павским и магистром 2-го курса СПбДА архимандриома Макарием (Глухаревым), не получили признания при жизни авторов, но внесли вклад в накопление научно-исследовательского и переводческого опыта. См.: Чистович. История перевода. С. 26–29, 33–35, 207–240.

234

Корсунский И. К истории изучения греческого языка и его словесности в Московской Духовной Академии. Сергиев Посад, 1894. См. также: Смирнов С. История Московской Духовной Академии. М., 1870 (далее: Смирнов. История МДА). С. 116–120; Чистович. СПбДА за последние 30 лет. С. 68–69.

235

Например, выпускник МДА 1844 г. архимандрит Амфилохий (Казанский-Сергиевский), исследователь и издатель греческих и древнеславянских рукописей, с 1863 г. член-корреспондент Академии наук по отделению греческой и славянской палеографии: выпускник СПбДА 1829 г. епископ Порфирий (Успенский); выпускник МДА 1850 г., археолог и библиограф А.Е. Викторов и др.

236

Певницкий В.Ф. Речь о судьбах богословской науки // ТКДА. 1869. № 11–12. С. 188.

237

В 1837 г. при Министерстве государственных имуществ был учрежден Сельскохозяйственный ученый комитет. В 1847 г. при главном морском штабе – Морской ученый комитет, а в 1855 г., совместными усилиями с Академией наук, – Русское географическое общество.

238

По мнению В.О. Ключевского, многие современники полагали, что «это одна из тех смертей, которые расширяют простор жизни». См.: Ключевский В.О. Соч.: В 9 т. М., 1989. Т 5. С. 339. Реакция на кончину Государя была неоднозначна в разных кругах российского общества. См., например: Шевченко М.М. Конец одного Величия. Власть, образование и печатное слово в Императорской России на пороге Освободительных реформ. М., 2003. С. 194–201.

239

Имела сильный резонанс коронационная речь 26 августа 1856 г. Государь настаивал на своей готовности к проведению определенных изменений, хотя и заявлял о неприятии радикальных решений.

240

5 марта 1855 г. было Высочайше разрешено посылать воспитанников университетов за границу «для усовершенствования в науках и подготовке к профессорскому званию». Это отменяло «занавес», возникший в ответ на европейские события 1848–1849 гг. 27 декабря того же года Александр II отстранил генерал-губернаторов от управления учебными округами, давая понять, что отныне это дело не военное, но просветительское. Последовало снятие ряда ограничений в области образования и печати, закрытие Бутурлинского комитета (1856). Были дарованы некоторые демократические свободы студентам университетов, о которых впоследствии жалели: следствием их явился рост студенческого корпоративного духа и студенческих волнений в 1858–1861 гг. В именном Высочайшем указе Сенату от 5 мая 1856 г. император назвал народное образование «одною из самых важных своих и государственных забот», залогом «будущего благоденствия возлюбленной нашей России». См.: 2 ПСЗ. Т XXXI. Отд. 1. № 30470.

Осенью 1855 г. министр народного просвещения А.С. Норов, при посещении российских университетов, выразил, видимо, мнение свое и Государя: «Наука, господа, всегда была для нас одною из важнейших потребностей, но теперь она первая. Если враги наши имеют над нами перевес, то единственно силою образования». Цит. по: Тимирязев КА. Наука и демократия. М., 1963. С. 34.

241

На посту министра народного просвещения побывали последовательно: А.С. Норов (до 23.03.1858), Е.П. Ковалевский (23.03.1858-28.06.1861), Е.В. Путятин (28.06.1861-25.12.1861), А.В. Головнин (25.12.1861-14.04.1866).

242

Истины православной веры были провозглашены министром Народного просвещения А.С. Норовым в 1856 г. «коренным основанием всего воспитания и образования отечественного». См.: Рождественский С.В. Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения. 18021902. СПб., 1902. С. 353.

243

Извлечение из отчета обер-прокурора Святейшего Синода по духовному ведомству за 1855 г. СПб., 1856. С. 52–53. Комитет по распространению духовно-нравственных сочинений был закрыт в 1862 г.: академии должны были заниматься своими непосредственными задачами. См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 32. 1 отд., 2 ст. Д. 13. Л. 1–5.

244

В январе 1856 г. «Морской сборник» (далее: МС), первый по времени выразитель широкой гласности по многим сторонам общественной жизни, напечатал статью преподавателя богословия Петербургского немецкого училища Я. О. Бёма, в которой поднимались общие проблемы воспитания. Там же вскоре появился цикл статей профессора Н.И. Пирогова, обративший внимание широкой общественности на педагогические проблемы. В этой полемике впервые высказал свои взгляды на образование и воспитание курляндский гражданский губернатор, будущий министр внутренних дел П.А. Валуев. См.: Бём Я.О. О воспитании // МС. 1856. № 1. С. 1–68; Пирогов Н.И. Вопросы жизни // МС. 1856; Валуев П.А. Еще несколько мыслей о воспитании (по поводу статей Бёма и др.) // МС. 1857. № 1. О педагогических воззрениях Пирогова, имевших значительное влияние на образовательные реформы 1860-х гг, см.: СтоюнинВ.Н. Педагогические задачи Пирогова. СПб., 1892; Зенъковский В.В. История русской философии. Л., 1991. Т 1. Ч. 2. С. 184–194.

245

В средние века слово «Saeculum» (по-лат. «век») получило значение мира и мирской жизни, в противоположность церкви и духовным предметам (saecularis – мирской, светский). Каноническое право стало обозначать этим термином переход лица или вещи из духовного состояния или владения в светское, если только лишение духовного сана не было наказанием (деградацией). В 1850—1900-е гг. под «секуляризацией духовной школы» разумелось полное или частичное включение ее в светскую систему образования.

246

При этом духовные училища и общеобразовательные классы семинарий должны были обратиться в общеобразовательные гимназии, богословские классы семинарий – в специальные пастырские школы, а академии – в богословские факультеты.

247

Установление клеточного строения животных Т. Шванном (1839), основание современной эмбриологии К.-Э. Бэром (1837), споры сторонников «гипотезы специального творения» отдельных видов флоры и фауны с эволюционистами становились предметом обсуждения широких кругов образованного общества и в России. Появление книги Дарвина о происхождении видов (Ch. Darwin. On the origin of species by means of natural selection. Лондон, 1859) открыло новую эпоху не только в зоологии, но и в общем естествознании. Исследования в опытной психологии Э. Вебера и Г. Фехнера привели к основанию целой науки психофизики (E.H. Weber. Annotationes anatomicae et physiologicae. Лейпциг, 1851; G. T. Fechner. Elemente der Psychophysik. I–II. Лейпциг, 1860). Исследования Э. Ленца, М. Фарадея, Г.-Л.-Ф. Гельмгольца, а несколько позже Д.-К. Максвелла, в области электричества и магнетизма изменяли взгляды на самую сущность электрических и магнитных явлений.

248

Возглавил разработку возрожденный 5 мая 1856 г. Ученый комитет Министерства народного образования, но активные действия начались в 1858 г., при министре народного просвещения Е.П. Ковалевском. Правительство поставило цель: определить меры, способствующие подъему «ученой и учебной деятельности» университетов, причем акцент ставился на вопросе о составе предметов и кафедр каждого факультета. В процессе разработки нового Устава российских университетов, принятого 18 июня 1863 г., было составлено несколько проектов: в 1858 г. Советом профессоров столичного университета, в 1862–1863 гг. тремя комиссиями: под руководством Е.Ф. фон Брадке, А.С. Воронова, графа А.Г. Строганова.

249

Наиболее важные проблемы: необходимость специализации занятий студентов и выработка условий специализации; соотношение схоластической и «практической» науки, совершенствование института научной аттестации; подготовка к профессорским кафедрам: создание института профессорских кандидатов, разработка системы подготовки кадров за границей; соотношение фундаментального образования и подготовки студентов к практической деятельности; соотношение правительственных запросов и внутренних проблем университетов; административные и педагогические отношения с низшими школами (гимназиями); права профессорско-преподавательской корпорации в принятии решений, касающихся учебной деятельности университетов; сословность студенческого состава. См.: Замечания на проект общего Устава Императорских российских университетов: В 2 т. СПб., 1863; Журнал Ученого комитета Главного управления училищ по проекту общего Устава Императорских российских университетов. СПб., 1862. См. также по этому вопросу: Эймонтова Р.Г. Русские университеты на грани двух эпох. От России крепостной к России капиталистической. М., 1985; Эймонтова Р.Г. Русские университеты на путях реформы. Шестидесятые годы века. М., 1993; Сэмюэл Д. Кэссону. Университетский Устав 1863 г.: новая точка зрения // Великие реформы в России 1856–1874 гг. М., 1992. С. 317–332.

250

В 1837 г., в ответ на замечание министра народного просвещения С.С. Уварова о неподвижности и стереотипности духовно-учебных уставов, святитель Филарет (Дроздов) высказал сомнение в необходимости их частого изменения для успеха наук, особенно духовных: «…религия вечная…Церковь, основанная на неподвижном камени веры, догмат неизменяемый, не могут ли безвинным образом дать духовному учению и духовно-учебному устройству более постоянства, нежели сколько находит позволительным светский взгляд?» Святитель настаивал, что для изменения духовно-учебных уставов нужны были серьезные основания, причем не внешние, но внутренние, духовно-учебные. См.: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. II. С. 388.

251

Старинное написание фамилии – «Пратасовы».

252

2.01.1855-20.09.1856.

253

Например, в отчете по окружному управлению КазДА за 1842–1845 гг. См.: Знаменский. История КазДА. Вып. 1. С. 288–290.

254

Отчет обер-прокурора Святейшего Синода по духовному ведомству за 1857 г. СПб., 1858. С. 67.

255

Некоторые из этих записок, именные и без подписей, сохранились как в архивах центральных органов (Канцелярии Святейшего Синода, Канцелярии обер-прокурора, ДУУ), так и в личных архивах: святителя Филарета (Дроздова) (ОР РГБ. Ф. 316. П. 66. Д. 33); директора ДУУ К.С. Сербиновича (РГИА. Ф. 1661. Оп. 1. Д. 675, 708); Т.И. Филиппова (ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 669, 685, 686, 778, 925).

256

Митрополит Григорий, составив свой проект о необходимых изменениях на всех уровнях духовно-учебной системы, внес в него некоторые предложения членов Конференции СПбДА и послал святителю Филарету. Московский святитель на некоторые вопросы смотрел иначе, чем его бывший ученик, и составил свой проект. Митрополит Григорий, совместив оба проекта, представил результат 4 марта 1858 г. на рассмотрение Святейшего Синода. См.: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 676. Л. 1-14. Позже в записку митрополита Григория чиновниками ДУУ были добавлены мнения по определенным вопросам арх. Ф. – возможно, это архиепископ Тверской и Кашинский Филофей (Успенский), присутствующий в Святейшем Синоде на протяжении нескольких лет, а также фрагменты из хранящегося в ДУУ мнения архиепископа Херсонского Иннокентия (Борисова), составленного еще в 1838 г., в бытность преосвященного Иннокентия епископом Чигиринским. Свод мнений составлялся после кончины архиепископа Иннокентия (t 26.05.1857) (фрагменты из его записки помечены: «б. Херсонского преосвященного Иннокентия» [с. 2 и далее]). Свод сохранился в архивном фонде директора ДУУ 1857–1858 гг. К.С. Сербиновича: РГИА. Ф. 1661. Оп. 1. Д. 705. Мнение святителя Филарета сохранилось в его фонде и в фонде Т.И. Филиппова: ОР РГБ. Ф. 316. П. 68. Д. 32 (без подписи); ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 826. Сохранилось и сама записка епископа Иннокентия 1838 г., ее копия находится в фонде Т.И. Филиппова: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 925. В Д. 705 отмечено «арх. Ф.», архиепископом преосвященный Филофей стал лишь в 1861 г. Видимо, свод просматривался еще раз в период работы Комитета по преобразованию духовно-учебных заведений 1860–1862 гг.

257

РГИА. Ф. 1661. Оп. 1. Д. 705. Л. 29–30; ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 676. Л. 7 об.-8.

258

ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 926. Л. 7.

259

Святитель Филарет особенно настаивал на преподавании Священного Писания на протяжении всех четырех лет обучения. Митрополит Григорий предлагал конкретный вариант нового учебного плана. Высшее отделение: 1) догматическое богословие, 2) пастырское богословие, 3) церковная история, 4) обличительное богословие, 5) краткая история раскола и опровержение раскольнических мнений с практическими наставлениями, 6) церковное законоведение, 7) литургика, 8) история русская церковная и гражданская. Низшее отделение: 1) введение в богословие, 2) нравственное богословие, 3) библейская история, 4) логика, метафизика и история философии, 5) общая словесность с гомилетикой, 6) физика и математика, 7) общая гражданская история. В обоих отделениях должно преподаваться Священное Писание и языки: еврейский, греческий, латинский, французский, немецкий. См.: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 926. Л. 6 об.-7; РГИА. Ф. 1661. Оп. 1. Д. 705. Л. 27–28 об.

260

РГИА. Ф. 1661. Оп. 1. Д. 705. Л. 19, 21.

261

Там же. Л. 17–19; ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 676. Л. 5–5 об.

262

РГИА. Ф. 1661. Оп. 1. Д. 705. Л. 14–15.

263

Там же. Л. 15.

264

Там же. Л. 16; ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 676. Л. 4–4 об..

265

РГИА. Ф. 1661. Оп. 1. Д. 705. Л. 21.

266

В преподавании гражданской истории должна была присутствовать главная мысль: основная идея всемирной истории – борьба Царства Божия с царством сатаны. См.: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 676. Л. 6–7.

267

Святитель Филарет указывал главную проблему: «монашествующих долго не держат при академиях» (ибо замещают ими ректорские места и епископские кафедры), «светские же занимаются наукою, пока не женятся». Он предлагал план: «…академические кафедры замещать монашествующими, и те из них, которые окажутся способными и опытом засвидетельствуют свою ревность в науке и духовной учености, оставлять при академии навсегда для трудов ученых». См.: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 676. Л. 8–8 об.; РГИА. Ф. 1661. Оп. 1. Д. 705. Л. 29–30.

268

Письмо святителя Филарета к архимандриту Антонию от 09.03.1859 // Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. IV. С. 171.

269

Письмо митрополита Григория к митрополиту Филарету от 31.05.1860 // ПТСО. 1885. Т I. С. 198.

270

РГИА. Ф. 802. Оп. 7. 1859 г. Д. 23149. Л. 1–4.

271

Свод мнений епархиальных архиереев и ректоров о преобразованиях, необходимых для духовной школы. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 7. Д. 22149; ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 700. Л. 1-41 об.; ОР РГБ. Ф. 316. П. 66. Д. 40. Л. 1-41 об. Свод составлял чиновник по особым делам при обер-прокуроре А.П. Толстом – Т.И. Филиппов. В его личном фонде сохранились некоторые из представленных отзывов. При всем удобстве пользования сводом, обработанные по определенной схеме мнения потеряли свою цельность, взаимосвязь мыслей и логику авторов, вырванные из контекста отдельные предложения звучали совершенно по-иному. Это отмечал святитель Филарет (Дроздов) еще перед началом работы Комитета, в дальнейшем многие считали, что этот прием «помогал» оперировать собранными мнениями достаточно вольно. См.: Горский А.В., прот. Дневник. М., 1885 (далее: Горский. Дневник). С. 109.

272

ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 700. Л. 33 об.-35 об. Некоторые из отвечающих оговаривают еще один вариант повышения уровня преподавателей: превращение духовных академий в богословские факультеты и приглашение для приготовления преподавателей небогословских наук посылать в университеты выпускников семинарий. Но отмечается, что подобный опыт – посылка семинаристов в Горы-Горецкий институт – принес в семинарии чуждый дух и соблазны. Что же будет, если такие преподаватели будут учить философии и истории?

273

К своду епархиальных проектов была присоединена еще одна записка ректора СПбДА епископа Макария (Булгакова), поданная в ДУУ несколько раньше, 2 марта 1857 г. В ней особое внимание уделено проблеме, особенно волновавшей епископа Макария: отсутствию достойных учебных пособий, ведущему к слабому преподаванию по собственным запискам, разнобою в преподавании одной и той же науки. Для решения этой проблемы епископ Макарий предлагал систему: 1) выбрать способных преподавателей академий или семинарий, 2) назначить им премии, 3) потребовать от них программы учебников и рассмотреть их, 4) рассмотреть готовый вариант учебника, исправить недочеты, 5) издать, ввести во временное пользование, 6) по прошествии опыта издать более совершенный вариант. Но для рассмотрения программ и учебников нужен особый компетентный Ученый комитет. См.: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 669. Л. 2–3.

274

ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 700. Л. 19–19 об.

275

См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 7. 1859 г. Д. 23288; Там же. Оп. 8. 1860 г. Д. 23387. В течение 1860 г. князь С.Н. Урусов обозрел учебные заведения Казанской, Нижегородской, Костромской, Владимирской, Ярославской епархий; а в течение 1861– начала 1862 г. – Тульской, Орловской, Киевской, Черниговской, Могилевской и Смоленской епархий. При посещении КазДА и КДА князь Урусов ходил на лекции, собирал у наставников конспекты, вступал с ними в разговоры о необходимых преобразованиях в академиях и семинариях. См., например: Потапов В.Н. Письмо к отцу от 11 марта 1860 г.// ЦГИА СПБ. Ф. 2162. Д. 17. Л. 71 об.

276

РГИА. Ф. 802. Оп. 7. 1859 г. Д. 23288.

277

Сведения о преподавании богословия и программы годичных экзаменов в Халкинском училище собирались, начиная еще с 1858 г. Чиновнику Министерства народного просещения П.И. Соломону, отправленному на поиск преподавателей греческого языка в Грецию, дано было задание по сбору таких сведений. Была составлена записка с анализом учебного процесса на богословском факультете Афинского университета. См.: РГИА. Ф. 1661. Оп. 1. Д. 702. Л. 1–3; ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 974. Л. 1–1 об.

278

Брошюра Сергиевского «Описание Малой Парижской семинарии» была издана в 1860 г. в Петербурге и вызвала немалый интерес. Приобрел он программы преподавания богословских и других предметов и в Парижской Большой семинарии – высшей богословской школе. В апреле 1860 г. Т.И. Филиппов переслал эти программы для ознакомления в МДА, А.В. Горскому: ОР РГБ. Ф. 78. К. 33. Д. 14. Л. 11 об.

279

РГИА Ф. 797. Оп. 30. 1 отд. 2 ст. Д. 213; Там же. Ф. 802. Оп. 7. 1859 г. Д. 23149. В конце работы Комитета критиками его высказывалось мнение, что работы Комитета преосвященного Димитрия не были плодотворны, ибо не было испрошено на его учреждение благоволения высшей государственной власти, т. е. императора.

280

Был выработан определенный порядок работ подобных комитетов, повторяющийся затем, практически неизменно, и в 1866–1867 гг., и в 18681869 гг., и в 1881–1882 гг.

281

На это указывала повестка комитетских заседаний: 1) неудовлетворительная ситуация с управлением семинариями, то есть, значение академий в духовно-учебной системе, 2) недостатки подготовки преподавателей и методов преподавания, то есть педагогическая задача академий, 3) семинарские программы, определяющие уровень знаний академических абитуриентов, 4) структура богословского образования и методы преподавания богословия, 5) положение духовной школы, ее связь с системой государственного образования и ее специфика, значение духовной школы для общества, ее открытость и замкнутость.

282

А.В. Горский не хотел отправляться в столицу, нарушая свои учебные и ученые занятия, предлагал вместо себя послать проф. В. Д. Кудрявцева, но все же поехал, по настоянию святителя Филарета. Однако в заседаниях Комитета он участвовал недолго, в основном же читал и подписывал журналы, будучи в Сергиевом Посаде. См.: Горский. Дневник. М., 1885. С. 108–110. Кроме того, письма делопроизводителя Комитета Т.И. Филиппова к А.В. Горскому: ОР РГБ. Ф. 78. К. 33. Д. 14. Л. 1-42 об.

283

Т.И. Филиппов пытался исправить этот промах, спрашивая советов лично знакомого ему А.В. Горского. Он предлагал и другие кандидатуры членов Комитета, более подходящих для дела: профессоров из всех академий, в том числе светских и из белого духовенства. Поименно Т.И. Филиппов называл протоиереев М.И. Богословского и И.Л. Янышева, а из петербургских профессоров – В.И. Долоцкого, И.Т. Осинина, П.И. Савваитова: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 728. Л. 1–2 об. Записка не датирована, но относится, видимо, к июлю-августу 1860 г.: митрополитом Петербургским называется Исидор (Никольский) (на столичной кафедре с 01.07.1860), а протоиерей Михаил Богословский лишь рекомендуется для введения в состав Комитета (введен в сентябре 1860 г.)

284

Кроме того, Комитету предоставлялось право приглашать для совещания и других лиц, но Комитет этим правом не воспользовался. Усиление Комитета мало отразилось на его работе: протоиерей В. Полисадов, хотя и высказывал идеи, «достойные всякого внимания», делал это слишком ненастойчиво, протоиерей М. Богословский, будучи одним из авторов семинарских программ 1840 г., несмотря на всю свою ученость и опыт, не был расположен к кардинальным изменениям. См.: ОР РГБ. Ф. 78. К. 33. Д. 14. Л. 22 об.

285

См. отзыв Конференции МДА: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 692. Л. 1-37.

286

Комитет предлагал поставить преподавание славянского языка профессионально, пригласив для этого в академии профессоров университетов, ввести в академиях педагогику и устроить «факультеты» для приготовления преподавателей. Под «факультетами» подразумеваются факультативы в современном значении: студент должен, изучая все богословские науки, избрать один предмет для слушания по нему специального курса; изучение небогословских наук предоставить свободному выбору студента, с условием избрания, по крайней мере, одного. См.: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 692. Л. 21 об.-22, 30.

287

Там же. Л. 22, 30–32.

288

Отчет обер-прокурора Святейшего Синода по духовному ведомству за 1860 г. СПб., 1861. С. 67.

289

Так в 1862–1863 гг. появляются «Очерки бурсы» Н.Г. Помяловского, произведшие сенсацию, в 1863 г. – «Об устройстве духовных училищ» Д.И. Ростиславова.

290

Комментированное донесение Святейшему Синоду председателя Комитета архиепископа Димитрия (Муретова): ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 697. Л. 2–8. Журналы Комитета и итоговые документы были отпечатаны в июне 1862 г., но разосланы для рассмотрения епархиальным преосвященным, академическим Конференциям и некоторым духовным лицам лишь к концу 1862 г.: сказалась смена обер-прокурора. См.: ОР РГБ. Ф. 316. П. 66. Д. 38. Л. 1–2 об.

Одно из наиболее содержательных и обративших на себя внимание было мнение Харьковского епископа Макария (Булгакова) (он составил особую комиссию при Харьковской семинарии, вместе с трудами которой представил Святейшему Синоду и свои два мнения, интересно первое, от 16 мая 1863 г.) См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 36. 1 отд. 1 ст. Д. 395; ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 703; кроме того, мнения опубликованы профессором КДА протоиереем Феодором Титовым: ТКДА. 1906. № 8–9. С. 641–679.

291

План давал, по мнению автора, возможность избежать и насильственного вовлечения на пастырскую стезю не желающих того, то есть, «невольников», и многолюдства в пастырских классах. Число учащихся в пастырских гимназиях можно регулировать, согласуясь с предполагаемым числом необходимых ставленников на епархиальные священнические места на ближайшие годы. Способнейшие же из пастырских семинарий, подготовленные и духовно, и интеллектуально, будут поступать в академии. См.: ОР РГБ. Ф. 78. К. 20. Д. 4. Л. 1–5 об.

292

Архиепископ Димитрий в своем проекте предлагал пути разрешения финансовой проблемы реформы: усовершенствовать процесс сбора «свечных» денег, передав его в епархии, особо собранным комитетам, которые будут обеспечивать этими епархиальными сборами местные духовные школы. В случае больших сборов комитеты должны передавать остатки в ДУУ, на обеспечение школ более бедных епархий, в случае же недостатка просить помощи у ДУУ. В определенной степени в дальнейшем идея децентрализации обеспечения духовных школ была использована в реформе 1867 г. См.: ОР РГБ. Ф. 78. К. 20. Д. 4. Л. 6–6 об.

293

О значении академий как окружных центров Комитет судил жестко: академические Внешние правления не исполняли изначального замысла о них, централизация превратила их в посредствующую инстанцию, замедляющую ход дела, семинарии должны напрямую подчиняться духовно-учебному центру при Синоде. Но вопрос об учебном кураторстве академий был не так прост: большинство членов Комитета сочло необходимым учреждение должности особого окружного инспектора-ревизора, при академических Конференциях, но не из числа академических профессоров. Светские члены Комитета И.С. Гаевский и Т.И. Филиппов внесли свои отдельные мнения, не согласившись с мнением большинства. См.: Проекты преобразования центрального управления духовными училищами, оставшиеся от 1862 года (Истор. справка) // Приб. ЦВед. 1908. № 2. С. 68–81.

294

А.П. Ахматовым были осмотрены Симбирская, Казанская, Самарская, Саратовская, Астраханская, Пензенская. Нижегородская, Владимирская семинарии.

295

РГИА. Ф. 802. Оп. 8. 1863 г. Д. 27688.

296

Чиновники с духовно-академическим образованием пополняли ряды канцелярских служащих не только Синода, но и Сената и различных министерств, а также учреждений местного масштаба.

297

Профессор МДА П.С. Казанский констатировал 28 марта 1866 г.: «Стеснительные меры для удержания в духовном ведомстве кончивших курс в академии, придуманные Ахматовым и Урусовым, произвели совершенно противоположные действия, какого они желали. Большая часть поторопилась скорее оставить духовное ведомство». См.: Казанский. Переписка // БВ. 1912. Т I. № 4. С. 739.

298

Исследователь М.В. Никулин предлагает выделить в этих мнениях два полярных направления – аскетическо-монашеское, стремящееся приблизить воспитание будущих пастырей к монастырям, и антисословно-общеобразовательное, видевшее лучший выход в полном слиянии светского духовного образования. См.: Никулин М.В. Православная Церковь в общественной жизни России (конец 1850-х – конец 1870-х гг.) Дисс… канд. ист. наук. М., 1996 (далее: Никулин. Указ соч.). С. 181. Однако это представляется упрощением, ибо, как показала последующая реформа, палитра мнений в те годы была более разнообразной.

299

Некоторые исследователи называют политику А.П. Ахматова «имитацией процесса реформ». См.: Никулин. Указ соч. С. 213–214; Алексеева С.Н. Святейший Синод в системе высших и центральных государственных учреждений Российской империи (1856–1904 гг.) Дисс… канд. ист. наук. СПб., 1997. С. 42.

300

ОР РГБ. Ф. 316. П. 66. Д. 39. Л. 1.

301

1862. № 133. С. 148 и далее.

302

Певницкий В.Ф. По поводу заметок о духовных академиях // ТКДА. 1862. № 10. С. 216–284.

303

Исключение составляли лишь ревизии бурных 1860–1861 гг. и ревизии столичной Академии 1867 и 1869 гг. См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 141. Д. 1042. 1860 г.; Ф. 797. Оп. 37. 1 отд., 2 ст. Д. 49. 1867 г.; Ф. 796. Оп. 150. Д. 559. 1869 г.

304

Разумеется, духовные академии конца 1850 – начала 1860-х гг. отнюдь не представляли печальной картины полной научной бесплодности: были значительные исследования, вырастали и достойные профессора-знатоки своего предмета. Так в 1857 г. окончил КДА будущий епископ Сильвестр (Малеванский), в 1858 г. – МДА – Е.Е. Голубинский, в 1860 г. – КазДА – П.В. Знаменский, в 1863 г. – СПбДА – Т.В. Барсов и А.Л. Катанский.

305

Чистович. СПбДА за последние 30 лет. С. 73.

306

ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 1015. Л. 1–4 об.

307

Основания: 1) необоснованность введения; 2) не составляет самостоятельной ценности и цели; 3) не имеет никакой связи с прочими науками младшего курса. См.: Родосский. Указ соч. С. XVIII.

308

В СПбДА в 1857 г. была открыта кафедра новой церковной истории, в 1863 г. ее примеру последовала МДА, в КДА в 1863 г. кафедра русской гражданской истории была отделена от кафедры русской церковной истории. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 8. Д. 27444, 27549; Чистович. СПбДА за последние 30 лет. С. 47.

309

В курсе истории философии сокращается «древняя» часть (до Канта), как преподаваемая в семинариях, в пользу более подробного изложения «новой» части (от Канта). В 1865 г. эта преподавательская инициатива закрепляется явным указанием ДУУ. В систематическом курсе философии логика, также изучаемая в семинариях, сокращается в пользу психологии, как «практической» части философии. Исторические исследования смещают акцент в гомилетике на историю проповедничества, в обличительном богословии, особенно после отделения учения о расколе, – на историю западных исповеданий, в догматике – на историю изложения догматов.

310

В 1865 г. в Главном присутствии по делам православного духовенства при обсуждении вопроса о привлечении духовенства к преподаванию в церковно-приходских школах было предложено ввести в семинарские программы педагогику, отменив преподавание медицины, сельского хозяйства и естественных наук, не принесших существенной пользы за 20 лет. Постановление Высочайше утверждено 27 февраля 1866 г., в марте академическим Конференциям было указано составить учебные программы по педагогике для семинарий, списки литературы по педагогике, отечественной и иностранной, продумать вопрос введения педагогики в академиях.

311

Постановление Святейшего Синода от 11 февраля 1867 г: об открытии в духовных академиях кафедр педагогики.

312

Университеты не практиковали сочинения на младших курсах, а университетская система в определенных духовно-учебных кругах в конце 1850 – начале 1860-х гг. часто берется за образец.

313

Горский. Дневник. С. 159.

314

Определением Святейшего Синода от 21 мая 1863 г. был установлен новый порядок: каждое выпускное сочинение читали по очереди преподаватель-специалист, затем два члена Конференции, на основании их отзывов Конференция принимала окончательное решение о присуждении степени; для утверждения в магистерских степенях в Синод посылались не сами сочинения, а лишь отзывы. Святитель Филарет (Дроздов) указал директору ДУУ князю Урусову на неудобство этой системы, и систему постарались скорректировать, назначая на места См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 8. Д. 27290. 1863 г.

315

Эту систему предложил директору ДУУ князю Урусову святитель Филарет (Дроздов). См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 8. Д. 28359. 1864 г. Л. 1–3; Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. V Ч. 2. С. 609–612.

316

Этот этап перевода дал академическим корпорациям, с одной стороны, опыт научного сотрудничества с членами Синода, которые проводили пересмотр переводов, с другой стороны, организации самого процесса перевода: были сформированы оптимальные по составу комитеты (только практики, профессор Священного Писания и знатоки греческого и еврейского языков), выработана определенная переводческая и исследовательская методология, последовательность обсуждений. Но этот процесс показал и недостаток научного опыта: не были четко сформулированы критерии выбора текстов при переводе Ветхого Завета (еврейский или греческий), принципы перевода. См.: Чистович. История перевода. С. 260 и далее.

317

СПбДА удалось перевести, отредактировать и выпустить несколько томов историков XI–XIII вв. Но через три года, в декабре 1860 г. издание и сам перевод были приостановлены Святейшим Синодом. См.: Чистович. СПбДА за последние 30 лет. С. 66–67.

318

В СПбДА в 1857–1858 гг. бакалавру греческого языка, природному греку архимандриту Григорию (Веглерису) удалось оживить интерес студентов к изучению преподаваемого им предмета. Наиболее успешные привлекались к переводу византийских авторов. Но перевод архимандрита Григория в КДА прервал этот опыт. См.: ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 308. Л. 1-13; Там же. Д. 957. Л. 1-38.

319

Бердников И. Краткий очерк учебной и ученой деятельности Казанской духовной академии за 50 лет ее существования. 1842–1892. Казань, 1892 (далее: Бердников. Указ. соч.) С. 22–23.

320

Польское восстание 1863 г. обнажило много проблем, связанных с западными губерниями и униатским вопросом и требующих церковно-исторического анализа. К сбору и анализу соответствующих материалов был привлечен профессор СПбДА М.О. Коялович, уже известный исследованиями по истории унии и западно-русских церковных братств (Литовская церковная уния. Т. 1, 2. СПб., 1859–1861; Чтения о церковных западно-русских братствах. СПб., 1862; Люблинская уния. СПб., 1863 и др.) Работа оказалась плодотворной для богословской и исторической науки: в течение 1862–1866 гг. профессору Кояловичу удалось не только собрать и систематизировать все доступные документы официальных архивов, относящиеся к истории Западного края России, но и стать компетентным консультантом и ученым-специалистом в церковных и богословских вопросах, прямо или косвенно связанных с униатством. В 1865 г. Археографической комиссией было издано составленное М.О. Кояловичем «Собрание документов, объясняющих историю Западного края России и его отношения к России и к Польше», с переводом на французский язык; в 1867 г. – «Дневник Люблинского сейма 1569 г.». В том же году проф. Коялович издал по поручению Академии наук «Дневник последнего похода Стефана Батория на Россию и дипломатическую переписку того времени (1580–1582 гг.)». В 1864 г., в связи с обострением положения, связанным с усмирением польского бунта, им были прочитаны закрытые лекции для избранного круга лиц. В 1862–1867 гг. профессором Кояловичем было опубликовано несколько десятков статей в духовных и светских журналах: «Христианском чтении», «Страннике», «Дне», «Русском инвалиде» и др.

321

Преподаватели КДА занимались в эти годы описанием рукописей Софийской библиотеки. См.: Малышевский. Указ. соч. С. 113–114.

322

РГИА. Ф. 802. Оп. 7. Д. 21421, 21542. 1858 г.

323

Мысль о поручении описания синодальной библиотеки А. В. Горскому принадлежала святителю Филарету, встревоженному намерением светских писателей (Ундольского и Погодина) заняться этим. Святитель Филарет считал, что заниматься описанием церковных памятников и их исследованием должны люди, сведущие «в церковных догматах и законоположениях… под ближайшим надзором духовного начальства», иначе «употребление древних рукописей, относящихся до церковных догматов, церковного законодательства, учения и церковной истории, может произвести соблазн и дать пищу лжеучениям». Церковный же взгляд откроет и внесет новые черты, полезные для церковной учености. См.: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. доп. С. 277–285.

324

Так работа протоиерея А.В. Горского и К.И. Невоструева поставила ряд интересных вопросов перед славянской библеистикой, которые в дальнейшем вылились в серьезные научные исследования.

325

Если в 1857 г. издавалось всего 4 духовных журнала, то к 1867 г. общее число духовных журналов и газет было 36, из них 11 журналов и 25 епархиальных ведомостей. Так в 1858 г. появились новые духовные журналы «Домашняя беседа» (издававшийся магистром 9-го курса КДА В.И. Аскоченским) и «Духовная беседа» (издававшаяся, по предложению столичного митрополита Григория (Постникова), сперва при Петербургской семинарии, а с 1862 г. переданная в частные руки – магистру 15-го курса СПбДА протоиерею И. Яхонтову). В 1860 г. духовная богословская журналистика пополнилась целым рядом изданий: в Москве стали издаваться журналы «Православное обозрение» (под редакцией магистра 18-го курса СПбДА священника Н. Сергиевского, при сотрудничестве магистров МДА священника Г. Смирнова-Платонова и священника П. Преображенского) и «Душеполезное чтение» (под редакцией магистра МДА Алексея Ключарева, при участии магистров МДА священников В. Нечаева и В. Лебедева), в Санкт-Петербурге – «Странник» (магистром 17-го курса СПбДА В.В. Гречулевичем), КДА стала выпускать свои «Труды», а Киевская ДС – «Руководство для сельских пастырей». В 1861 г. к ним присоединился журнал «Дух христианина» (издаваемый на протяжении четырех лет в столице магистрами СПбДА: 19-го курса – священниками Д. Флоринским и И. Заркевичем, 20го курса – священником И. Флеровым, 21-го курса – священником А. Гумилевским). В 1862–1867 гг. была попытка издания духовного журнала и при Харьковском университете профессором богословия протоиереем В. Добротворским. Кроме того, в 1863 г. было предпринято издание, хотя и нерегулярное, «Чтений» вновь учрежденным Московским обществом любителей духовного просвещения, а в 1867 г. общество предприняло еще одно издание – «Воскресные беседы». Среди членов общества было много выпускников МДА.

326

Возможность использовалась довольно активно, хотя и не всеми членами корпораций: многолетняя обособленность академий, обсуждение научных проблем в узком кругу выработали определенные традиции, и не все могли и хотели их преодолевать. Публичное обсуждение внутренних проблем духовного образования и богословской науки многим казалась неуместным: они не подлежат суду «века сего».

327

Особенно активно публиковали в эти годы «магистерские залежи» «Православное обозрение», «Душеполезное чтение» и «Странник».

328

Особенно болезненная ситуация сложилась в МДА: издаваемые силами корпорации «Творения святых отцов в русском переводе» имели не столь значительное число подписчиков, чтобы окупать издание, и редакция была «в дефиците». См.: Потапов В.Н. Письмо к отцу от 11 марта 1860 г. // ЦГИА СПБ. Ф. 2162. Д. 17. Л. 71 об.

329

Малышевский. Указ. соч. С. 120–127.

330

Библиотека для чтения. 1862. № 6. С. 183. См. подобные сообщения: в Смоленской семинарии остались только ректор и 3 священника-преподавателя (День. 1862. № 43. С. 18); из Рязанской семинарии ушли три лучших наставника (День. 1864. № 19. С. 16); в Смоленской семинарии подали прошение об увольнении 8 профессоров (День. 1864. № 21. С. 10). С поступающих в академии стали брать подписки с обязательством служить по духовно-учебному ведомству. Эти меры дали основание критическим замечаниям и ироническим комментариям: «…напрасно не берут еще присяги, как в 1829 г. в Педагогическом институте». См.: [Ростиславов Д. И.] О православном белом и черном духовенстве в России. Лейпциг. 1866. Т. 2. С. 158.

331

В начале 1860-х гг. университеты стали ассоциироваться со свободой научного исследования, и возможность найти научные ответы на вопросы будоражила молодые умы. Духовная школа, сохранявшая традиционный примат формального знания и с трудом освобождавшаяся от схоластических уз, такой свободы и таких ответов не обещала. В.О. Ключевский, оставивший в 1860 г. Пензенскую семинарию, не окончив последнего класса и отказавшись от академического образования в пользу университетского, пытался объяснить свой поступок в письмах друзьям, сетуя на скудость, «не насыщающую тех, кто жаждал реальных знаний». См.: Письмо к П.П. Гвоздеву от 3 сентября 1861 г. // Письма В.О. Ключевского к П.П. Гвоздеву. (1861–1870 гг.). М., 1924. С. 43, 49.

332

В августе 1864 г. ректор МДА протоиерей А.В. Горский, отказываясь от желания устрожить приемные требования, замечал: «разборчивость, пожалуй, не совсем у места», ибо «скудость средств содержания наставников отбивает охоту стремиться в Академию», и «где уж нам искать добровольных любителей духовного просвещения?» См.: Горский. Дневник. С. 175–176.

333

РВ. 1863. № 5. С. 182.

334

Трагическая участь добросовестных преподавателей, теряющих благие замыслы по мере накопления опыта, была описана в 1863 г. в мрачных красках бывшим профессором СПбДА Д.И. Ростиславовым. Возвращается к теме преподавания в духовных семинариях и академиях Д.И. Ростиславов и во втором своем сочинении. См.: [Ростиславов Д.И.] Об устройстве духовных училищ в России. Т. 1, 2. Лейпциг, 1862–1863; Его же. О православном черном и белом духовенстве в России. Лейпциг, 1865–1866.

См. также: Потапов В.Н. Письмо к отцу от 22 октября 1858 г. // ЦГИА СПБ. Ф. 2162. Оп. 1. Д. 18. Л. 21 об.

Выпускник столичной академии 1863 г. А.Л. Катанский, преподававший в МДА, а с 1867 г в СПбДА догматическое богословие, писал о своих преподавательских трудах: «Чтения на первых порах почти совершенно лишены были самостоятельности и имели конспективный характер, заключая массу довольно отрывочных сведений… Самостоятельность проявлялась в переработке материала, даваемого немецкими пособиями, да в исключении того, что отзывалось протестантизмом и католичеством. Такова судьба первых лекций. огромного большинства академических преподавателей прежнего, по крайней мере, времени.» См.: Катанский. Указ. соч. // ХЧ. 1916. № 1. С. 49.

335

Русский вестник (далее: РВ). 1864. № 5. С. 356.

336

Только к выпуску 1858 г. в МДА освободилось четыре преподавательских вакансии: ЦГИА СПБ. Ф. 2162. Оп. 1. Д. 18. Л. 13 об. За границей был создан центр, поддерживающий и курирующий посланцев, под главенством Н.И. Пирогова, действующий в 1862–1866 гг. См.: Неизданные письма Н.И. Пирогова, сообщенные С.Я. Штрихом // Русская старина (далее: РС). 1917. Т. 169. С. 214–231.

337

См., например, письма П.М. Хупотского, бакалавра МДА, оказавшегося в 1865 г. среди таких посланцев МНП в Геттингенском университете, к В.Н. Потапову: ЦГИА СПб. Ф. 2162. Оп. 1. Д. 21. В последующее время планировалось послать таким же образом за границу еще некоторых выпускников духовных академий, например Д.Ф. Касицына, но при новом министре – графе Д.А. Толстом – эта система прекратилась.

338

Инициатором был святитель Филарет (Дроздов), выделивший из сумм Московской кафедры 7 795 руб. в год для МДА. С учетом этой помощи ординарный профессор стал получать 1 200 руб. (вместо 858 руб.), экстраординарный – 900 руб. и бакалавр – 700 руб. (вместо 429 руб.) Вслед за этим были повышены до таких же размеров оклады наставникам остальных академий.

339

Об этом свидетельствуют воспоминания многих выпускников академий. Святитель Филарет (Дроздов), защищая МДА от необоснованных обвинений в общей холодности к церковной жизни, указывал на чтении и пении студентов в храме «нота в ноту по Октоиху», чего бы не стали делать люди, «для которых Церковь есть чуждая область». См.: ОР РГБ. Ф. 316. П. 66. Д. 33. Л. 14–15.

340

В 1857 г. князь В.А. Долгорукову, начальнику Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, поступило сообщение о настроениях в КазДА: «Предметами собственно духовными они [студенты – С.Н.] не только не занимаются, но даже считают сии предметы совершенно излишними и не заслуживающими изучения». См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 27. Отд. 1. Ст. 2. 1857 г. Д. 227. Л. 2 об.

В марте 1858 г. архиепископ Камчатский Иннокентий (Вениаминов) в письме ректору СПбДА архимандриту Феофану (Говорову) высказывал опасения о «духе неверия», поселившемся в КазДА: дух вольномыслия и неверия, наставники «из светских» настраивают студентов не принимать монашество. В декабре того же 1858 г. архиепископ Иннокентий выражал неудовлетворенность недостатком благочестия в МДА. См.: Письмо архиепископа Иннокентия ректору СПбДА архимандриту Феофану от 28 марта 1858 г // ГАРФ. Ф.109. Оп. 3. Д. 1393. Л. 1–1 об.; ПотаповВ.Н. Письмо студента 4 курса МДА В.Н. Потапова отцу от 12 декабря 1858 г. // ЦГИА СПб. Ф. 2162. Оп. 1. Д. 18. Л. 4 об.

В мае 1858 г. Третье отделение передало графу А.П. Толстому «перехваченные» письма студентов и преподавателей КазДА, свидетельствующие об ослаблении учебного процесса и падении дисциплины: на богословские системы смотрят как на «схоластику, ни к чему не ведущую», на лекции ходит лишь тот, кто хочет, на экзамены студенты смотрят как «на комедию» (отвечают по подробным конспектам), нет ни слова о богослужении. См.: ГАРФ. Ф. 109. Оп. 3. Д. 1393. Л. 2–2 об.

341

Беллюстин И.С., свящ. Описание сельского духовенства. Лейпциг, 1858; То же // Русский заграничный сборник. Paris-Berlin-London, 1858. Т 1.

342

В КазДА избили нелюбимого инспектора, в МДА послали благодарственный адрес издателю брошюры Франку, в КДА студенты подали академическому начальству официальное прошение с жалобами на существующий административный порядок и требованием его улучшения. Наиболее болезненно отозвалась волна 1858 г. в СПбДА, где конкретная ситуация – инцидент с инспектором архимандритом Викторином (Любимовым) – показала, что академия «отшатнулась от своего предания и сдвинулась со своего основания». От гнева митрополита Григория студентов спас только ректор архимандрит Феофан (Говоров), будущий святитель Феофан Затворник. См.: Письмо профессора КДА И.П. Максимовича брату от 25 октября 1858 г. // ГАРФ. Ф. 109. Оп. 3. Д. 1395. Л. 3 об.; Письмо бывшего профессора КДА священника Г. Крамарева столичному протоиерею и члену Конференции СПбДА протоиерею В.В. Гречулевичу // Там же. Д. 1401. Л. 1–2; Чистович. СПбДА за последние 30 лет. С. 74; Родосский. Указ. соч. С. LXX. Ср.: Потапов В.Н. Письмо к отцу от 22 октября 1858 г. // ЦГИА СПБ. Ф. 2162. Д. 18. Л. 25 об.; Письмо Барсова Е. митрополиту Леонтию о состоянии учебной и воспитательной части Петербургской духовной академии во время управления ею епископа Нектария // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 608. Л. 3–9.

343

Так в СПбДА за четыре года обучения 24-го курса (1857–1861) сменилось три ректора (архимандриты Феофан (Говоров), Нектарий (Надеждин), Иоаникий (Руднев)) и четыре инспектора (архимандриты Викторин (Любимов), Епифаний (Избитский), Асинкрит (Верещагин) и Павел (Лебедев))

344

В 1861 г. студенческие выступления потрясли Петербургский, затем Московский, Киевский и Казанский университеты. В СПбДА, начавшись с учебного конфликта студентов с профессором греческого языка А.И. Предтеченским, перешло в демонстрацию непослушания и кончилось увольнением шести студентов. В КазДА студенты и некоторые преподаватели участвовали в панихиде по жертвам с. Бездны (около 350 крестьян были убиты и ранены в результате спровоцированного бунта), бакалавр А.П. Щапов в слове памяти «другов, нечеловеколюбиво убиенных», говорил о том, что «учение Христа демократическое, и что умер Он за свободу, как умирают теперь наши братья труженики.» и что «скоро настанет минута освобождения России». А.П. Щапов был арестован, препровожден в Петербург, в Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, но взят на поруки министром внутренних дел Валуевым и определен чиновником по раскольничьим делам в Министерство внутренних дел. Во время пребывания в Петербурге к нему стекались многочисленные почитатели, в том числе студенты семинарий и даже академий. См.: Ключевский В.О. Письма к П.П. Гвоздеву (1861–1870 гг.). М., 1924. С. 67, 128. Об этом: Чистович. СПбДА за последние 30 лет. С. 74; Родосский. Указ. соч. С. LXXIV–LXXV. Мнение святителя Филарета (Дроздова) о произошедшем: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т IV С. 54–55; Там же. Т. V Ч. 1. СПб., 1888. С. 151–155; архивный вариант: РГИА. Ф. 832. Оп. 1. Д. 91. Л. 14.

345

Горский. Дневник. С. 159, 160, 161. См. также: Филарет (Гумилевский), еп. Письмо митрополиту Исидору (Никольскому) от 14 мая 1863 г. // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 503. Л. 1; Ключевский В.О. Письма к П.П. Гвоздеву (1861–1870 гг.). М., 1924. С. 107; Голубинский. Воспоминания. С. 198.

346

Желание возникло в 1859 г., под влиянием широкого обсуждения в обществе и прессе вопроса о значении воскресных школ в нравственном и духовном воспитании. См.: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. IV. С. 575.

347

Это было ответом на воскресные проповеди монаха-доминиканца Сойара, которые новизной тем и талантливым словом привлекали массу публики, в том числе образованной. Святитель Филарет считал, что допускать посторонних на ординарные академические лекции вредно, ибо будет отвлекать внимание наставников и студентов, особые же публичные лекции будут отнимать у них время, нанося ущерб существенным их обязанностям. Подобная форма апологетики неполезна для духовных академий: церковная школа, принимая на себя чужую форму дискуссии, рискует быть неуспешной. Убедить же неверующих одними свидетельствами Священного Писания невозможно, ибо от него они отказались. У богословской науки есть «своя кафедра» для обращения к миру – в церкви, «на что переносить к себе чужую кафедру». Академию следует беречь. См.: Духовная беседа (далее: ДБ). 1859. № 2. С. 1–2; Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. IV. С. 501. Архивный вариант: РГИА. Ф. 832. Оп. 1. Д. 91. Л. 3–5 об.

348

Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. V Ч. 1. С. 438–440.

349

Деятельность его, начиная с окончания в 1842 г. Императорского Александровского лицея – с большой золотой медалью, – была типичной карьерой чиновника, но места службы были связаны с образованием или с иностранными вероисповеданиями: канцелярия Его Императорского Величества по управлению учебными и благотворительными заведениями, Департамент духовных дел Иностранных исповеданий, Министерство народного просвещения. С 1847 г. был действительным членом Императорского Русского географического общества, с 1851 г. – Императорского Русского археологического общества, с 1866 г. – членом-основателем Императорского Русского исторического общества. По поручению министра внутренних дел составил историю иностранных исповеданий в России, за исследование по истории католицизма в России (Le Catholicisme romain en Russie. Paris, 1863–1864) в 1864 г. графу Толстому было присвоена ученая степень доктора философии от Лейпцигского университета.

350

Но сильное влияние обер-прокурора на церковные дела святитель Игнатий констатировал с печалью: «Какое время! Для поддержания Церкви нужно быть во главе управления светскому лицу, потому что обуявшая соль способна только быть попираема человеками». И еще: «Справедливо заметил Граф [Д.А. Толстой – С.Н.], что чиновничеством уничтожено в Церкви существенное начало Иерархии, уничтожена связь между пастырями и паствою, а мхролюбие, ненасытное стремление к суетным почестям, к накоплению капиталов уничтожило в пастырях христиан, оставило в них лишь презренных ненавистных полицейских по ненависти их к народу, по злоупотреблениям и безнравственности». См.: Игнатий (Брянчанинов), свт. Письма. М., 1993. С. 449.

351

Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 4. С. 296; Казанский. Переписка. Письмо от 28 марта 1866 г. // БВ. 1912. Т. II. № 5. С. 137. См. также: Римский С.В. Российская Церковь в эпоху Великих реформ. М., 1999. С. 258–262.

352

ВасильевИ.В., прот. Письмо М.Н. Каткову от 30 декабря 1865 г. – 11 января 1866 г. // ОР РГБ. Ф. 120. К. 1. Д. 60. Л. 5.

353

Запись ректора МДА протоиерея А.В. Горского в дневнике от 3 августа 1865 г. // Горский. Дневник. М., 1885. С. 176–177.

354

«Он реформатор, забирает в своих реформах широко и глубоко. И что же он реформирует? Церковь, учреждение наиболее неприкосновенное». См.: Никанор (Бровкович), архиеп. Моя хиротония // РА. 1908. № 2. С. 180–181.

355

Резолюция императора Александра II на журнале Комитета министров от 14 апреля гласила: «Разделяю вполне особое мнение обер-прокурора Святейшего Синода, и, так как он теперь назначен вместе с тем министром народного просвещения, то представляю ему впоследствии, если признает нужным, войти в Комитет [министров – С.Н.] с особым своим соображением по этому вопросу». Цит. по: Татищев С.С. Император Александр II. Его жизнь и царствование. СПб., 1903. Т. 2. С. 262. П.И. Мельников-Печерский передавал слова Государя: «При моем дяде Голицын был и министром народного просвещения, и обер-прокурором. Тот старик не отказался нести это бремя; и ныне светские и духовные училища требуют преобразования. Нужно, чтобы они шли соответственно, возьми это дело на себя». Эти слова императора часто цитировал и сам граф Толстой. Церковных ревнителей новое соединение двух должностей пугало своей «неестественностью», а объединение академий и семинарий «под одной кровлею» с университетами и гимназиями – «деспотическим господством» светского министра над духовной школой. См.: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 150; Казанский. Переписка // БВ. 1912. № 4. С. 748; Там же. № 5. С. 145; Никанор (Бровкович), архиеп. Моя хиротония // РА. 1908. № 2. С. 198.

356

РГИА. Ф. 802. Оп. 8. 1866 г. Д. 29873; Письма духовных и светских лиц к митрополиту Московскому Филарету. СПб., 1900. С. 612; Казанский. Переписка // БВ. 1912. № 4. С. 750.

357

Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода по духовному ведомству за 1866 г. СПб., 1867. С. 123. Отчет оказался одним из первых поводов для критики графа Д.А. Толстого, которая развернулась в начале работы Комитета по составлению проекта Устава духовных академий и вызвала большой интерес в преподавательской среде. См.: Аксаков И.С. По поводу отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1866 г. // Сочинения И.С. Аксакова. Т. 4. М., 1868. С. 72–79 (впервые была напечатана: Москвич. 1866. № 30); Катанский А.Л. Письмо к В.Н. Потапову от 14 марта 1868 г. // ЦГИА СПб. Ф. 2162. Оп. 1. Д.20. Л. 6–6 об.

358

Пугали и тексты, предлагаемые при изучении классических языков, – по большей части языческие. См.: ГАРФ. Ф. 109. Оп. 3. Д. 1435. Л. 2.

359

Гиляров-Платонов Н.П. Сборник сочинений. Изд. К.П. Победоносцева. Т. II. 464–465. Вопрос о привлечении белого духовенства к управлению духовно-учебными заведениями было популярным и болезненным вопросом времени, особенно ярко проявившимся при обсуждении проекта комитета 1860 г. См.: Арсений (Москвин), митр. Письма к архиепископу Костромскому Платону // РА. 1892. № 2. С. 209; Леонид (Краснопевков), архиеп. Из записок преосвященного Леонида, архиепископа Ярославского. М., 1907. С. 412.

360

Горский. Дневник. М., 1885. С. 158. Святитель Филарет желал видеть протоиерея А.В. Горского на ректорстве МДА еще в декабре 1860 г., но тогда ставил непременным условием принятие монашества: «Да не поколеблются опоры Дома Божия». После отказа протоиерея Горского принять монашество ректором стал архимандрит Савва (Тихомиров), но когда его забрали с ректуры, был назначен протоиерей Александр Горский. Старшим из протоиереев в МДА был в те годы профессор П.С. Делицын, но по преклонности лет и по характеру он не годился в ректоры. См.: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. IV. С. 573–576; Т. V Ч. 1. С. 354–355; Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. II. С. 795–796; Т. III. С. 33.

361

Первый магистр 18-го курса и бакалавр физико-математических наук СПбДА (1849–1851), профессор богословия и философии в столичном университете (1856–1858), хорошо знакомый с немецкой системой богословского образования (в 1851–1856 и 1858–1866 гг. служил при посольских церквах). Законоучитель принцессы Дагмары – императрицы Марии Феодоровны до ее замужества. Протоиерея Иоанна называл в качестве одной из лучших кандидатур для пополнения Комитета 1860 г. Т.И. Филиппов. См.: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 728. Л. 2.

362

О ректорстве протоиерея Иоанна Янышева, как о «блестящем» периоде в истории СПбДА, вспоминали многие преподаватели и бывшие студенты Академии. См.: Базаров И.И., прот. Воспоминания // РС. 1901. № 10. С. 100. Ср.: БронзовА.А. Протопресвитер Иоанн Леонтьевич Янышев. СПб., 1911 (далее: Бронзов. Указ. соч.); Соллертинский. Указ. соч. С. 91. Прим. 192;. Катанский. Указ. соч. // ХЧ. 1916. Ч. I. № 5–6. С. 500–504. Спустя тридцать лет об о. Иоанне, тогда уже протопресвитере, писал как об «украшении нашего клира – по широте богословских взглядов» в своем дневнике епископ Арсений (Стадницкий). См.: Арсений (Стадницкий), митр. Дневник за 1903 г. // ГАРФ. Ф. 550. Оп. 1. Д. 512. Л. 60. Но в свое время «заграничным» протоиереям И.В. Васильеву и И.Л. Янышеву долго ставили в вину их привычки (стричь волосы и бороду и т. д.), видя в этом серьезное нарушение традиций, признак секуляризации Церкви, «дух века и мира сего». См.: Автономова Л.И. Воспоминания о жизни и деятельности протоиерея И.В. Васильева (далее: Автономова. Указ соч.) // ИВ. 1916. Т. 146. № 11. С. 301; Никанор (Бровкович), архиеп. Моя хиротония (далее: Никанор (Бровкович), архиеп. Указ. соч.) // РА. 1908. № 2. С. 193, 195.

363

Первая же проповедь в академии протоиерея И.Л. Янышева, «настроенного» графом Толстым против косности и бездействия корпорации, вызвала обиду: слова «На Моисеове седалищи седоша книжницы и фарисее…» (Мф. 23. 2) были расценены как поношение и оскорбление старой академии. О. Иоанн жалел в дальнейшем о своих словах и старался всеми силами построить единую жизнь в корпорации, примирив старое и новое, но не все отвечали ему миром. Противление части корпорации, продолжавшееся и в первые годы введения нового Устава, огорчало о. ректора и мешало успеху реформы. См.: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. Т. I. № 1. С. 51; Автономова. Указ соч. // ИВ. 1916. Т. 146. № 11. С. 300; Никанор (Бровкович), архиеп. Указ соч. // РА. 1908. № 2. С. 150; Казанский. Переписка // БВ. 1912. Т. I. № 3. С. 552 (письмо ошибочно отнесено издателем к 2 февраля 1866 г., но, видимо, относится к 2 февраля 1867 г., ибо протоиерей И.Л. Янышев вступил в должность ректора в конце ноября 1866 г.); Письмо члена Конференции СПбДА протоиерея И. Полисадова от 24 февраля 1869 г. // ГАРФ. Ф. 109. Оп. 3. Д. 1435. Л. 2 об.

364

Чистович. История СПбДА. С. 55.

365

Ревизия проводилась в мае-августе 1869 г. епископом Павлом (Лебедевым). Самостоятельные шаги ректора-новатора вызвали сильное недовольство некоторых членов корпорации и внешних членов Конференции: в решении о. Ректора они увидели желание «выбросить за борт» протоиереев-не-наставников, «чтобы не мешали». См.: Отчет о ревизии СПбДА 1869 г. // РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 61. Л. 2 об.-6; Письмо протоиерея Иоанна Яхонтова Новомиргородскому епископу Софонии (Сокольскому) от 30 марта [1867 г.] // ГАРФ. Ф. 109. Оп. 3. Д. 1489. Л. 1-1об.

366

Митрополит Арсений (Москвин) был избран на роль председателя Комитета 1866 г. неслучайно: некоторые преобразования, проведенные им в своей епархии, зарекомендовали его как человека, склонного к изменениям в духе планируемых реформ. С января 1863 г. он участвовал в заседаниях Главного присутствия по делам духовенства, разрабатывающего церковные реформы. Но митрополит Арсений был против радикальных изменений, видя смысл реформ вообще и духовно-учебных, в частности, в «отработке отдельных частей». Это вызывало недовольство П.А. Валуева при работе Присутствия и привело к конфликту с графом Д.А. Толстым при работе Комитета 1866 г. Состав нового Комитета – равноценность голосов церковных и светских представителей – противоречил принципу, заявленному святителем Филаретом (Дроздовым) в 1857 г.: преобразование духовной школы – дело внутрицерковное, и должно проводиться исключительно церковными силами. А.Н. Муравьев в разговорах со знакомыми профессорами академий выражал недовольство разнородностью Комитета: «…кто с сосны, кто с бора». При таком составе, по мнению Муравьева, трудно было ожидать успеха, и виноват в этом обер-прокурор. См.: Казанский. Переписка // БВ. 1912. Т. I. № 4. С. 739; Материалы Комитета 1866–1867 гг. // Ф. 797. Оп. 36. 1 отд. 1 ст. Д. 395 а, б, в, г, д, е.

367

См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 365. Л. 58–58 об.

368

Митрополит Арсений был также против двух предложений графа Толстого – введения в духовной школе принципа всесословности и ограничения в них числа учащихся. Смущенный направлением, которое принимало духовно-учебное преобразование, он отпросился в епархию, к радости обер-прокурора. Руководство Комитетом было передано епископу Нектарию. См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 365. Л. 59.

369

Проект архимандритов Филарета и Михаила широко обсуждался, как в духовно-учебных и приходских кругах, так и в прессе. Главный пафос проекта состоял в отстаивании прав духовенства, ущемленных, по мнению авторов, проектом большинства. Эти дискуссии, осложнившие затянувшуюся реформу, вызывали сильное недовольство обер-прокурора. Но упреки к альтернативному проекту предъявлялись и со стороны духовных лиц: так святитель Филарет (Дроздов) считал необоснованным «свободный выбор» 15-летнего подростка, видел неопределенность и в других положениях проекта. См.: Филарет (Дроздов), свт. Собрание мнений. Т. V Ч. 2. С. 927; Проект архимандритов Филарета и Михаила // ОР РГБ. Ф. 316. К. 66. Д. 32. Л. 1–4 об.

370

2 ПСЗ. Т XLII. № 44571.

371

Там же. № 44569.

372

Спустя два месяца после выхода указа, в июле, профессор МДА А.Ф. Лавров-Платонов, находясь в Петербурге, «не мог собрать справок… по предмету пользования правом бесцензурного выписывания книг». См.: Лавров-Платонов А.Ф. Письмо к протоиерею А.В. Горскому от 16 июля 1867 г. // БВ. 1895. Т I. № 1. С. 128.

373

2 ПСЗ. Т XLII. № 44570. § 10–11.

374

Председатель и члены Комитета из духовенства назначались непосредственно Святейшим Синодом, из светских лиц – по предложению обер-прокурора. Председатель Комитета и постоянно присутствующие члены могли совмещать работу в Учебном комитете с какой-то другой должностью, члены-ревизоры не могли иметь никаких других служебных обязанностей.

375

Протоиерей Иосиф Васильев окончил курс СПбДА в 1845 г., первым магистром 16-го курса, с 1846 г. был священником, а через два года и настоятелем русской посольской церкви в Париже. Во французских и русских церковных кругах в начале 1860-х гг. обсуждались известные дискуссии о каноничности синодального строя в Русской Церкви протоиерея И.В. Васильева с епископом Нантским Александром Жакмэ и кардиналом Бональдом, архиепископом Лионским; это вызывало иногда и обвинения протоиерея Иосифа в «преступных речах» и «нигилизме». См.: Переписка протоиерея Васильева с епископом Жакмэ // Церковная летопись «Духовной беседы» за 1861. № 5, 7, 8; ПО. 1861. № 4, 6, 7, 8; Письмо анонима из Парижа митрополиту Исидору (Никольскому) // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 505. Л. 1–2.

376

Протоиерей И.В. Васильев редактировал, по просьбе графа Д.А. Толстого, его ученый труд «Римский католицизм в России» (Le Catholicisme romain en Russie. Paris, 1863–1864. Т. 1–2), состоял в переписке, давал советы об изучении в России инославных вероисповеданий, в частности англиканства, и об организации движения в России за воссоединение с Англиканской Церковью. См.: ОР РГБ. Ф. 120. К. 1. Д. 60. Л. 3–4 об.; Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. Т I. № 1. С. 58.

377

Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1867 г. С. 122–123.

378

Архимандрита Хрисанфа «продвигал» на начальственные должности митрополит Исидор, в то время, как граф Толстой предлагал на них столичных протоиереев. В конфликте протоиерея И.Л. Янышева с профессорами-ветеранами архимандрит Хрисанф поддержал не ректора, а его оппонентов: возможно, его угнетало и нетрадиционное для академии положение архимандрита-инспектора при протоиерее-ректоре. См.: Казанский. Переписка. Письмо от 28 марта 1866 г. // БВ. 1912. Т. I. № 4. С. 739; Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. Т I. № 1. С. 52; Лавров-Платонов А.Ф. Письма к протоиерею А.В. Горскому // БВ. 1895. Т. I. № 1. С. 131.

379

Личные достоинства, подкрепленные родственными связями (был зятем протоиерея М.И. Богословского), обеспечили протоиерею С. Михайловскому «придворное» положение. Он не был сторонником протоиерея И.Л. Янышева и его нововведений в СПбДА. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 61. Л. 2-13.

380

Являясь зятем могущественного протопресвитера и члена Святейшего Синода В.Б. Бажанова, И.А. Чистович был вхож в высшие церковные круги, содействовал бывшим соученикам по академии, если о них незаслуженно «забывали» и они засиживались на месте, не отвечающем их способностям. Архиепископ Никанор (Бровкович) считал, что И.А. Чистович даже «влиял» на архиепископа Нектария (Надеждина), который пользовался «особой благосклонностью обер-прокурора» и «орудовал многими синодскими делами». См.: Никанор (Бровкович), архиеп. Моя хиротония // РА. 1908. № 2. С. 149–151.

381

Работа в Учебном комитете была специфическая, состав его постоянных членов изменялся, старались сохранять лишь соотношение духовных и светских членов (3+3, при председателе-протоиерее). Так вскоре протоиерея А. Рудакова заменил протоиерей И. Толмачев, обладающий всеми ценимыми в Комитете качествами: магистр СПбДА 21-го курса (1853), служил священником в посольской церкви в Стокгольме, затем в Висбадене, в по возвращении в Россию – сакелларием церкви Зимнего дворца.

382

Ревизорам были положены значительные оклады – 2 000 руб. в год, в то время как ординарный профессор академии получал с 1865 г. 1 200 руб. (по Уставу 1869 г. – 3 000 руб.) См.: Лавров-ПлатоновА.Ф. Письма к протоиерею А.В. Горскому // БВ. 1895. Т. I. № 1. С. 129, 120; Никанор (Бровкович), архиеп. Моя хиротония // РА. 1908. № 2. С. 149.

383

РГИА. Ф. 797. Оп. 38. 1 отд. 2 ст. Д. 7. Л. 1–2. Несмотря на тяжкую долю, члены-ревизоры держались стойко: в 1870 г. на место покинувшего Комитет И.А. Ненарокомова был принят И.К. Зинченко; в 1871 г., при расширении ревизорского состава до пяти человек, – С.И. Миропольский и М.Х. Григоревский. В таком составе ревизорская группа работала вплоть до введения нового Устава в 1884 г.

384

Н.А. Сергиевский был человеком, небезызвестным в духовно-учебных и даже синодальных кругах – внук святителя Филарета и брат профессора МДА протоиерея Ф.А. Сергиевского. Исполняя обязанности воспитателя детей графа Е.В. Путятина и чиновника особых поручений при обер-прокуроре, посещал университетские лекции в Лондоне, восполняя образование. Близкий и преданный графу Толстому, осведомленный во всех тонкостях замыслов реформы, взял на себя основные тяготы курирования преобразования семинарий и училищ первой очереди, первые ревизии: до преобразования и на первых его шагах. См.: Отчет обер-прокурора за 1858 г. СПб., 1859. С. 52; ЦГИА СПб. Ф. 2162. Оп. 1. Д. 18. Л. 2; РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1867 г. Д. 20, 21, 22, 23, 24.

385

Подобная ситуация вызывала даже у некоторых членов Учебного комитета довольно странное представление о компетенции Синода: «Вот нарочно, в пику Комитету, возьмет да и переделает какое-либо наше распоряжение! Но они дела не знают: дело воротится к нам же. Мы по всем пунктам его разработаем, да и снова в Синод, а они и остаются с носом. Где же им с нами тягаться?» См.: Никанор (Бровкович), архиеп. Моя хиротония // РА. 1908. № 2. С. 197.

386

РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд., 2 ст. Д. 1. Л. 1.

387

В самом факте предложений академий об улучшении учебного процесса не было ничего принципиально нового – эпоха ДУУ дала в этом отношении определенный опыт, но теперь Конференциям была предоставлена возможность выдвинуть предложения о принципиальном изменении системы высшего богословского образования.

388

См., например, письма профессора МДА С.К. Смирнова: БВ. 1914. № 10–11. С. 426–427. Мнения профессоров МДА сохранились частично в архиве ректора протоиерея А.В. Горского: ОР РГБ. Ф. 78. К. 20. Д. 6, 8, 10.

Хотя все Конференции представили достаточно полные документы, затрагивающие все или почти все стороны жизни академий, лишь Конференция СПбДА назвала свой труд «проектом», остальные Конференции так и именовали представленные труды «соображениями».

389

Лишь Конференции МДА удалось составить единый проект. К проекту большинства СПбДА было приложено особое мнение несогласных восьми членов, хотя и не перечисленных поименно. Конференция КДА представила по основному вопросу – о составе предметов – четыре мнения. С проектом большинства Конференции КазДА не согласились, в некоторых вопросах, пять профессоров – Н. Соколов, И. Порфирьев, И. Гвоздев, М. Красин, П. Знаменский, но, к сожалению, «за краткостию времени» они не представили свое мнение в письменной форме.

390

Свод мнений Конференций духовных академий хранится в архивном фонде Канцелярии обер-прокурора Святейшего Синода, в деле о преобразовании академий 1869 г.: РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд., 2 ст. Д. 1. Л. 109–120 об. Свод был напечатан: СП. 1867. № 143–146. Тексты самих «соображений»: ХЧ. 1867. Ч. II. С. 273–345 (СПбДА и МДА), 446–470 (КДА), 610–648, 817–848 (КазДА). При публикации опущены были отдельные фрагменты, касающиеся отношений академий с семинариями, ибо эти вопросы к тому времени были уже решены Уставами 1867 г.

391

РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд., 2 ст. Д. 1. Л. 5-14 об. Проект большинства Конференции СПбДА был подписан 31 марта 1867 г. ректором протоиереем И.Л. Янышевым, инспектором архимандритом Хрисанфом (Ретивцевым), профессорами И.Ф. Нильским и В.И. Долоцким.

392

Патристика отчасти дублируется чтениями по церковной истории, отчасти – догматическим богословием, ее вполне заменит особый раздел догматического богословия – история догматов в борьбе с ересями и рационализмом. Пастырское богословие и гомилетику следует заменить практической дисциплиной – пастырской педагогикой, лучше отражающей смысл этих предметов. Библейская история, неоправданно выделенная в особую науку, должна занять естественное место в курсе Священного Писания, с введением некоторых особых вопросов в программу по метафизике.

393

Состав кафедр по проекту большинства Конференции СПбДА: 1) историческое введение в Священное Писание; 2) герменевтика и экзегетика; 3) основное богословие; 4) догматическое богословие; 5) нравственное богословие; 6) сравнительное богословие; 7) каноническое право; 8) литургика; 9) церковная история древняя; 10) церковная история новая; 11) русская церковная история; 12) история раскола; 13) история философии; 14) логика и психология; 15) педагогика общая и пастырская; 16) еврейский язык; 17) греческий язык; 18) латинский язык и – без особых кафедр – новейшие языки.

394

В проектах, иногда с сожалением, говорилось о «ненадежности» передачи этого дела в университеты: университеты не успевают замещать наставнические места и в гимназиях, к тому же изучение общеобразовательных наук вдали от влияния и коррекции их богословием «может вести к односторонности и к дисгармонии с христианско-богословскими воззрениями». См.: Проект меньшинства Конференции СПбДА // ХЧ. 1867. Ч. II. № 8. С. 294.

395

РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд., 2 ст. Д. 1. Л. 64-108. Соображения КазДА были подписаны 10 мая 1867 г. членами Конференции: священником Богородицкого монастыря архимандритом Мартирием, ректором КазДС архимандритом Варсонофием, инспектором КазДА архимандритом Вениамином, протоиереем В. Вишневским, протоиереем Ф. Талантовым, профессорами Н.П. Соколовым, И.Я. Порфирьевым, И.П. Гвоздевым (с указанием на их особое мнение). Ректором, архимандритом Иннокентием, подписано лишь представление этих соображений в Синод. Проект большинства Конференции КазДА приведен также: Знаменский. История КазДА. Вып. 1. С. 296–300.

396

Аргументы практически повторяли аргументы столичных коллег: библейская история дублирует в ключевых своих моментах чтения о Священном Писании и метафизику, пастырское богословие надо присоединить к педагогике или к нравственному богословию, гомилетику и патристику соединить в историю христианской словесности.

397

Состав кафедр по проекту Конференции КазДА: 1) Священное Писание (история священного канона и текста, исагогика, герменевтика и экзегетика); 2) апологетика; 3) догматическое богословие; 4) обличительное богословие; 5) нравственное богословие; 6) педагогика; 7) церковная история; 8) церковные древности; 9) еврейский; 10) чтение о русском расколе; 11) каноническое право; 12) история церковной словесности (гомилетика и патристика); 13) курс философских наук (введение в философию, логика, психология, метафизика, история философии, нравственная философия); 14) словесные науки (литературная эстетика, история общей словесности, история русской словесности в связи с историей русского и славянского языков и славянской палеографией) 15) всеобщая и русская гражданская история с историей языческих религий; 16) физико-математические науки (алгебра, тригонометрия, аналитическая геометрия, опытная физика, физическая география); 17) греческий язык; 18) латинский язык и – без особой кафедры – новейшие языки.

398

РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд., 2 ст. Д. 1. Л. 15–18 об.

399

Общий состав кафедр по проекту Конференции МДА: 1) общее и догматическое богословие; 2) нравственное и пастырское богословие; 3) обличительное богословие с учением о русском расколе; 4) Священное Писание Ветхого Завета, с изложение правил герменевтики; 5) Священное Писание Нового Завета; 6) теоретическое и практическое руководства к церковному красноречию и церковная археология; 7) каноническое право и греческий язык; 8) библейская история и еврейский язык; 9) общая церковная история до разделения Церквей и Восточной Церкви после раздела; 10) история западных Церквей; 11) метафизика и нравственная философия с философией права; 12) логика и психология; 13) история философии; 14) теория словесности; 15) история литературы и языка русского и славянских племен; 16) общая гражданская история; 17) русская гражданская история; 18) математики; 19) физики и космографии; 20) педагогики.

400

Конференция МДА выдвигала некоторые предложения по переформированию состава кафедр в духовных академиях: с одной стороны, выделение для Священного Писания двух особых кафедр, с другой стороны, соединение древних языков в единые кафедры с теми или иными богословскими науками. См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд., 2 ст. Д. 1. Л. 28–54. Соображения МДА были подписаны 15 апреля 1867 г. ректором протоиереем А.В. Горским, инспектором архимандритом Михаилом (Лузиным), профессорами протоиереем Ф.А. Сергиевским, П.С. Казанским, В.Д. Кудрявцевым-Платоновым, С.К. Смирновым.

401

РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд., 2 ст. Д. 1. Л. 57–63. Соображения КДА были подписаны 9 мая 1867 г. лишь ректором архимандритом Филаретом (Филаретовым).

402

I. 1) обозрение вероисповеданий; 2) церковная словесность; 3) общая словесность; 4) история славянских литератур; 5) один из классических языков;

II. 1) патрология; 2) логика и психология; 3) физико-математические науки; 4) всеобщая гражданская история; 5) русская гражданская история; 6) один из классических языков.

403

I. 1) обличительное богословие; 2) церковная словесность; 3) логика и психология; 4) общая словесность с историей славянских литератур; 5) физико-математические науки; 6) один из классических языков;

II. 1) библейская и всеобщая церковная история; 2) церковная русская история, с историей католичества в России и Польше; 3) каноническое право и литургика; 4) патрология; 5) всеобщая и русская гражданская история; 6) один из классических языков;

404

Об изменениях в присуждении магистерской степени ничего не говорилось: умолчание предполагало сохранение старой системы, то есть присуждение магистерской степени лучшим студентам непосредственно по окончании академии, за обычное курсовое сочинение.

405

СПбДА: 8 ординарных и 4 экстраординарных профессоров, 6 доцентов; МДА: 8 ординарных и 8 экстраординарных профессоров, 6 бакалавров; КДА: 10 ординарных и 7 экстраординарных профессоров, 7 бакалавров; КазДА: 6 ординарных и 6 экстраординарных профессоров, 6 бакалавров.

406

Ординарному профессору – 3 000 руб. в год, экстраординарному – 2 000, бакалавру (доценту) – 1 200.

407

Однако Конференция МДА высказывала к ней критическое отношение: система заграничных командировок называлась «если не вредною, то решительно бесполезною для приготовления к академическому преподаванию», ибо лучшим магистрам академии все «потребные сведения» легче приобрести из чтения иностранных книг, нежели слушанием лекций в иностранных университетах. Это, с одной стороны, обусловлено недостаточным знанием иностранных языков выпускниками духовных академий, с другой стороны, сложностями переездов и неизбежного «рассеяния внимания» в чужих местах.

408

Протоиерей Иоанн Базаров – выпускник СПбДА, магистр 15-го курса (1843), с 1844 г. священник при русских православных церквах в Европе – Висбадене, а затем Штутгарте, – знаток и западной системы богословского образования. Очевидно, были не чужды академии и авторы первых двух статей. Автор монографии предполагает под подписью А.Х. – архимандрита Хрисанфа (Ретивцева), магистра МДА 22-го курса (1856) и инспектора СПбДА; под подписью П.С. – протоиерея Ф.Ф. Сидонского, магистра 8-го курса СПбДА (1829), ее бывшего бакалавра и члена Конференции.

409

ХЧ. 1867. Ч. I. № 3. С. 430–432.

410

Там же. С. 432–442.

411

Именно этим А.Х. объяснял преобладание в академиях наук систематического характера над науками о живых источниках, прежде всего – Библии, и отсутствие в самих науках систематического богословия критического анализа и исторического исследования.

412

А.Х. проводит рассуждение: специализация в духовных академиях может вызвать недоумение: абсурдно разделение единого богословия, но в наши академии, в отличие от теологических факультетов западных университетов, идут выпускники семинарий, уже получившие систематическое богословское образование, на котором может базироваться специализация. Кроме того, богословская специализация в академиях не подразумевает факультетского деления: большая часть предметов остается общеобязательной.

413

Если три группы специализации вполне естественны, то объединение под названием «положительного богословия» трех наук – сравнительного богословия, литургики и канонического права – кажется довольно натянутым.

414

Проект А.Х. существенно отличается от обоих проектов Конференции СПбДА: если предположение о личности автора верно, архимандрит Хрисанф подписал в марте проект радикального большинства, придерживаясь в душе иного мнения. Возможно, он не верил, что академиям удастся отказаться от своих широких педагогических задач, и смотрел на вещи более реально. В мае этого же 1867 г. архимандрит Хрисанф вошел в первый состав Учебного комитета при Святейшем Синоде – единственный представитель монашества. Возможно, «умеренный радикализм» о. Хрисанфа – созвучие с настроениями времени и умение согласиться с решениями большинства – делал его одной из самых подходящих фигур и для Учебного комитета.

415

ХЧ. 1867. Ч. I. № 3. С. 442–458.

416

Предложения не были новы, как и аргументы: литература – выразительница жизни общественной, без нее пастырю и богослову невозможно понять направление мыслей и чаяний общества; естествознание необходимо богослову и апологету для верного взгляда на мир Божий, выработки действенных средств опровержения заблуждений и возражений против религии; знание государственных законов и учреждений необходимо пастырю Церкви для руководства народа во всех жизненных обстоятельствах и правильных отношений с властями.

417

В этом отношении автору идеалом кажется Главный педагогический институт, в те времена, когда в нем было малолетнее отделение, где преподавали студенты института. Как показала реформа 1869 г., эта идея была близка многим.

418

Замечания о «тесной связи… между науками, как ветвями одного дерева», желание вернуть богословие на подобающее ему место в универсуме наук, призывы «нисходить. в самые души своих слушателей» и приобретать «их доверие, любовь, откровенность и детскую покорность». Если предположение о личности автора верно, то объясним подобный взгляд выпускника академии 1829 г., когда науки и богословские, и светские были развиты существенно слабее. Протоиерей Ф.Ф. Сидонский был приглашен в 1873 г. профессором – сначала философии, а затем богословия – в столичный университет; в его лекциях, изданных в 1877 г. – «Генетическое введение в богословие», – есть мысли, созвучные рассматриваемой статье: о взаимосвязи наук, важности рассмотрения исторического процесса их развития.

419

ХЧ. 1867. Ч. I. № 5. С. 838–848.

420

Интересно, что он стоит за упразднение кафедр древних языков: это дело семинарий, а не академий. В академиях необходимо уже читать на оригинальных языках Священное Писание, творения святых отцов и церковных писателей и проповедников, с филологическим разбором особенностей автора.

421

Статья подписана «А. В-нов», но здесь, мы думаем, ошибка исключена – А.Д. Воронов неоднократно именно так подписывал свои статьи в «Трудах Киевской духовной академии».

422

ТКДА. 1867. Т II. № 5. С. 253–291. На это неожиданное замечание следует обратить особое внимание, ибо профессор Певницкий в дальнейшем будет одним из авторов – и принципиальных – Устава духовных академий 1884 г.

423

С языками автор расправляется жестко. Древние языки изучать должно в средней школе, специальное же филологическое изучение языка не может интересовать богослова, для академий лучше приглашать ученые филологические силы со стороны. Еврейский язык чрезвычайно важен для богословия, но рекомендуется в качестве необязательного. Новые языки необходимы, но грамматика – не дело высшей школы, а упражнение в чтении следует возложить на самостоятельные занятия. Единственным нововведением является особая постановка истории церковной словесности, преподаваемой В.Ф. Певницким, которая включает в себя и патрологию, как историю словесности отеческой, и гомилетику, питаемую от живого, истинно церковного, слова. Ни светская словесность, ни церковная история не смогут охватить этой важнейшей области.

424

ТКДА. 1867. Т. II. № 5. С. 292–303.

425

При разделении наук по группам логика автора нарушается: к первой группе относится история литературы, ко второй – славянские наречия.

426

Например, на церковную историю – четыре (библейская история, русская, восточная и западная).

427

Возможно, пятидесятилетняя устойчивость системы казалась незыблемой и ограждала преподавателей от решения дел не учебных. К живому обсуждению учебных вопросов и творческому участию в формировании состава наук в духовных академиях и образовании каждого студента побуждало и то, что сами предметы были в 1840—1850-е гг. динамичны, они не имели ни определенной кафедры (соединяясь, разделяясь), ни, тем более, определенной учебной программы.

428

РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд. 2 ст. Д. 1. 1867–1869 гг. Л. 123–124, 125125 об.

429

Единый председатель обоих комитетов и особый акцент на этом единстве задавали реформе духовных академий тот же тон, в котором строилась реформа семинарий. Однако разработка реформы – творческий процесс, который мог пойти в неожиданном направлении, тем более при решении специфических проблем высшего духовного образования. Необходим был постоянный контакт обер-прокурора с председателем Комитета и уверенность, что председатель не предъявит каких-либо своеобразных концепций. Архиепископ Нектарий и в этом отношении весьма устраивал графа Толстого.

430

Профессор СПбДА А.Л. Катанский, анализируя доверие обер-прокурора к архиепископу Нектарию, пришел к выводу, что последний был «человек ничем не выдающийся, кроме полного сочувствия делу преобразования, и потому persona grata у графа Д.А. Толстого». Преподаватели МДА считали, что по настоянию графа Толстого архиепископ Нектарий поддержал идею введения принципа всесословности духовных школ, против которого выступали духовные члены Комитета. Однако с введением всесословности согласился и святитель Филарет (Дроздов), правда, при условии, что будет сохранено преимущество детей духовенства при поступлении в семинарии. См.: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. Т. I. № 1. С. 57; Казанский. Переписка. Письма к архиепископу Платону от 4 апреля и 30 мая 1866 г. // БВ. 1912. № 4.

С. 740; Там же. № 5. С. 129.

431

Член Комитета Н.А. Сергиевский считал, что председатель был вынужден так поступать, не умея выбрать самостоятельную линию поведения: попав в руководители людей даровитых и ученых, «при его ограниченных способностях», он увидел выход в беспрекословном исполнении всех желаний обер-прокурора. Святитель Филарет (Дроздов) писал про преосвященного Нектария, что ему, «как и некоторым другим, не получившим руководства, не достает такта». См.: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 4. С. 297; Филарет (Дроздов), свт. Письма Филарета, митрополита Московского, к высочайшим особам и разным другим лицам. Тверь, 1888. Т. 2. С. 277.

432

В мае 1867 г., по составлении Устава духовных семинарий и училищ, преосвященный Нектарий стал архиепископом, а в январе 1869 г., когда был составлен проект Устава духовных академий, был перемещен на Харьковскую кафедру, одну из наиболее почетных и богатых. Во время пребывания в столице преосвященный Нектарий, по воспоминаниям современников, «не только присутствовал… в Синоде, но, по особой благосклонности графа обер-прокурора, и орудовал многими синодскими делами». См.: Никанор (Бровкович), архиеп. Моя хиротония // РА. 1908. № 2. С. 150.

433

Казанский. Переписка. Письмо от 18 сентября 1867 г. // БВ. 1912. № 9. С. 178.

434

Протокол Святейшего Синода от 24 января 1868 г.; Журналы Учебного комитета. № 12 от 18 января // РГИА. Ф. 796. Оп. 209. Д.1501. Л. 749–755 об.

435

Первые же шаги по проведению реформы показали, что она недостаточно продуманна даже в основных своих положениях, на местах – в епархиях – возникает много недоразумений, реальная ситуация оказалась тяжелее гипотетической, катастрофически не хватает средств. Н.А. Сергиевский – один из немногих, на понимание, деятельность и преданность которого граф Д.А. Толстой мог полностью положиться, – совершал «смотры» преобразуемых семинарий. Учебный комитет и сам обер-прокурор жили очень напряженно: заседания Учебного комитета проходили два раза в неделю, обер-прокурор «доформировывал» его состав. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1867 г. Д. 11, 20, 21, 22, 23, 24.

436

РГИА. Ф. 1604. Оп. 1. Д. 561. Л. 65.

437

Указ Святейшего Синода от 17 января 1868 г. за № 77. РГИА. Ф. 796. Оп. 209. Д. 1501. Л. 493 б-493 в.

438

Сбор мнений Конференций предвещал широкое обсуждение накопленного опыта, проекты показали, что у каждой академии были свои специфические предложения, и ущербность Комитета была осознана духовным руководством. Архиепископ Нектарий в разговоре с А.Л. Катанским в ответ на замечание, что хорошо было бы иметь под руками «живых истолкователей представленных академиями проектов», объяснял отказ от вызова представителей всех академий в Петербург двумя причинами: «1) их негде поместить… 2) опыт показал, что иногда эти живые истолкователи только мешают делу, как в бывшем Комитете о преобразовании семинарий отцы архимандриты». См.: Письма профессора А.Л. Катанского В.Н. Потапову // ЦГИА СПб. Ф. 2162. Оп. 1. Д. 20. Л. 3 об. (Копии, подготовленные к печати Н.Н. Глубоковским, но не опубликованные). В фонде имеются и оригиналы писем А.Л. Катанского (Д. 29). Кроме того, об этом см.: Смирнов С.К. Письмо к К.И. Богоявленскому от 20 марта 1868 г. // БВ. 1914. № 10–12. С. 428.

439

Доктор богословия, «некогда безраздельно властвовавший в столичном Училище правоведения, в бытность свою его профессором и законоучителем». См.: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. Т. I. № 1. С. 58.

440

В духовно-учебных кругах архимандрит (епископ) Павел пользовался уважением, при этом заслужил «общее расположение митрополита, обер-прокурора и столичного духовенства и даже петербургской, близкой к Церкви и к духовенству, публики». См.: Никанор (Бровкович), архиеп. Моя хиротония // РА. 1908. № 2. С. 177–178.

441

А.Д. Галахов состоял в эти годы (с 1865 по 1882 г.) профессором русской словесности в Петербургском историко-филологическом институте, а И.Е. Андреевский – профессором полицейского права в университете, одновременно занимая в Училище правоведения кафедру энциклопедии и истории русского права.

442

Горский. Неизданные места из «Дневника». Запись от 12 февраля 1869 г. // БВ. 1914. № 10–11. С. 418–419.

Читая проекты Конференций, обер-прокурор заметил на полях московского проекта: «…эта цель [академий – С.Н.] двоякая: 1) доставить высшее богословское образование и 2) приготовить учителей богословских предметов и, как исключение, на время учителей древних языков, пока в них будет недостаток». Схема была проста: академия должна быть одновременно богословским факультетом и педагогическим институтом по богословским наукам, «для сей последней цели, достигаемой только практикою, должна служить местная семинария». См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд., 2 ст. Д. 1. Л. 54.

443

К специальным предметам физико-математического отделения СПбДА относились: 1) чистая математика: высшая алгебра, аналитическая геометрия, сферическая тригонометрия, дифференциальное исчисление, интегральное исчисление; 2) механика; 3) физика; 4) космография (§ 109).

444

РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд. 2 ст. Д. 1. С. 412, 422 об., 438 об.

445

Там же. Л. 423.

446

Там же. Л. 399–438 об.

447

Там же. Л. 411 об.; СП. 1868. № 149. С. 594.

448

Этот рукописный вариант проекта Устава сохранился в материалах Комитета 1868 г. Третье отделение в нем именуется «филологическим», а состав предметов незначительно отличается от окончательного опубликованного варианта проекта: к общеобязательным предметам в рукописи отнесена еще метафизика (в печатном варианте нет), а в печатном варианте «метафизика и нравственная философия» отнесены вместо этого к философскому отделению. См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд. 2 ст. Д. 1. Л. 369–398 об.

449

«Все перессорились из-за физики и математики». См.: Катанский. Письма к профессору МДА В.Н. Потапову // ЦГИА СПб. Ф. 2162. Оп. 1. Д. 20. Л. 4.

450

Это вызвало недовольство обер-прокурора: «Если в Петербургской Академии и удержали математический факультет, то по уважению к достоинствам наставников. Но это несправедливо. Надобно смотреть не на лица, а на дела». См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд. 2 ст. Д. 1. С. 418–419.

451

Там же. С. 421, 427.

452

Первые трое избранных – архиереи «академических» городов, последние трое определены были по предложению обер-прокурора. Все они – бывшие ректоры или инспекторы духовных академий и ревнители духовного образования, но при этом не было запрошено мнение других известных деятелей высшего духовного образования: архиепископа Херсонского и Одесского Димитрия (Муретова) – ректора КДА (1841–1850) и председателя Комитета 1860–1862 гг., епископа Саратовского Иоанникия (Руднева) – ректора двух академий, КДА (1859–1860) и СПбДА (1860–1864), епископа Курского Сергия (Ляпидевского) – ректора МДА (1857–1861). См.: Проект Комитета 1868 г. // СП. 1868. № 145–153; Отзывы архиереев // РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд. 2 ст. Д. 1. 1867–1869 гг. Л. 172–309; Систематизированный свод замечаний архиереев // Там же. Л. 443–452.

453

РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд. 2 ст. Д. 1. 1867–1869 гг. Л. 291–292 об.

454

Например: каноническое право, отнесенное к специально-богословскому отделению, имеет отношение и к церковной истории; учение о расколе, являясь предметом богословско-исторического отделения, богословско-полемическим аспектом тяготеет к специально-богословскому отделению. То есть основные богословские науки нельзя однозначно отнести к какому-то отделению. К тому же выведение из числа общеобязательных предметов истории Русской Церкви, метафизики, древних языков, теории словесности, общей истории литературы делает образование студентов ущербным. См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд. 2 ст. Д. 1. Л. 293–309 об. Черновые заметки замечаний на проект 1868 г. сохранились в личном архиве ректора МДА протоиерея А.В. Горского: ОР РГБ. Ф. 78. К. 18. Д. 20. Л. 6-11 (о физико-математических науках), Л. 12–15 об. (замечания на весь проект по параграфам). Они созвучны, а иногда и дословно совпадают, с замечаниями московского комитета, представленными святителем Иннокентием в Синод.

455

Общеобязательный курс по этому проекту: 1) основное богословие; 2) догматическое богословие; 3) Священное Писание Ветхого Завета; 4) Священное Писание Нового Завета; 5) нравственное и пастырское богословие; 6) библейская история; 7) общая церковная история; 8) русская церковная история; 9) метафизика и нравственная философия; 10) логика и психология; 11) теория словесности и общая история литературы; 12) педагогика.

456

РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд. 2 ст. Д. 1. Л. 307.

457

По мнению московского комитета, разумнее было бы разгрузить выпускной курс для написания магистерского сочинения, но сохранить некоторое число «классических уроков» – для «порядка». См.: ОР РГБ. Ф. 78. К. 18. Д. 20. Л. 14 об.

458

Объяснительная записка к проекту Устава 1868 г. предполагала называть магистров первых двух отделений – специально-богословского и богословско-исторического – магистрами богословия, а магистров третьего отделения – философского – магистрами философии. Но вставал вопрос: какую степень должен получать магистр философского отделения, если он специализируется, например, по греческому языку?

459

Архиепископ Антоний подал даже две записки с замечаниями на проект: 10 августа и 5 декабря 1868 г. См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд., 2 ст. Д. 1. Л. 172–180 об., Л. 246–284 об.

460

Введение к Уставу духовных училищ (1814 г.) Гл. I. П. 3 // ПСЗ. Т. XXXII. № 25673. С. 911.

461

Архиепископа Антония волновало положение проекта, по которому один лишь ректор академии обязательно будет в духовном сане, а прочие служащие могут быть светскими: «весьма легко может быть вовсе парализовано духовное направление академий» и уничтожен институт «ученого монашества». В качестве положительного примера приводились католические духовные коллегии и семинарии, где вся преподавательская корпорация непременно облечена в священный сан. См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд. 2 ст. Д. 1. Л. 269.

462

Там же. Л. 182–214 об. Возможно, некоторая осторожность митрополита Арсения обусловлена испорченными отношениями с обер-прокурором. Его фактический отказ от руководства Комитетом 1866–1867 гг. и критические замечания на представленный ему проект Устава семинарий и духовных училищ сделали его в столице persona non grata. Говорили, что митрополит Арсений «у графа потерял всякую репутацию», граф называет его «интриган и узкий интриган», и при таком положении митрополит, если и будет вызван в Синод, «то единственно потому только, что он остался председателем Комитета по переводу Священного Писания». См.: Никанор (Бровкович), архиеп. Моя хиротония // РА. 1908. № 2. С. 190.

463

РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 365. 1861–1868 гг. «Замечания» митрополита Арсения и переписка его с Синодом по проектам преобразования духовно-учебных заведений.

464

Идея специального физико-математического отделения, на взгляд митрополита Арсения, не имела смысла: надо присоединить эти науки к философскому отделению.

465

РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд. 2 ст. Д. 1. Л. 216–233.

466

Там же. Л. 285–286 об.

467

Там же. 1867–1869 гг. Л. 236–244 об.

468

Архиепископ Макарий предлагал к богословским отнести академии Санкт-Петербургскую и Киевскую и, возможно, одну из двух – Московскую и Казанскую; соответственно, для педагогических целей предполагал выделить либо одну оставшуюся, либо две – Московскую и Казанскую.

469

Но факультетское разделение (административное) для академий он не считал удачным: при «необширности» академий это могло иметь самые невыгодные последствия, достаточно называть группы специальных предметов «отделениями».

470

Таким образом, общеобразовательные науки (словесность, гражданская история) все же присутствовали в богословских академиях по плану архиепископа Макария, но в качестве вспомогательных, имеющих подчиненное значение по отношению к богословским наукам и соответствующую постановку.

471

СП. 1868. № 149. С. 594.

472

РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд., 2 ст. Д. 1. 1867–1869 гг. Л. 360–360 об. Протоиерей А.В. Горский не был сторонником радикальных изменений: он высказывался за сохранение двухэтапного обучения, с разделением на философский и богословский курсы, и духовно-учебной традиции развития научного мышления посредством сочинений, не веря в пользу дробления академии на факультеты, сокращения основного обучения до трех лет и особой постановки выпускного курса. Однако, имея собственное мнение по обсуждаемым вопросам, о своих действиях в Комитете он советовался с митрополитом Иннокентием, находившемся в ту пору в Петербурге. Святитель дал протоиерею Горскому указание «держаться мнения преосвященного Макария» по научной постановке преподавания богословия, но отстаивать свое мнение при обсуждении пастырской задачи академий, которые «должны приготовлять благочестивых священников и пастырей Церкви, а не одних только ученых». См.: Горский. Дневник. М., 1885. С. 185, 186, 188.

Н.П. Соколов – старейший член корпорации КазДА – так же ценил традиции и достижения старых академий, считая Устав 1814 г. жизнеспособным и требующим лишь незначительной корректировки. Но он «сумел расположить к себе графа Д.А. Толстого», предложив перевести на русский язык» его сочинение о католицизме. См.: Катанский. Указ. соч. // ХЧ. 1916. № 1. С. 59; Знаменский. История КазДА. Вып. 2. С. 22–26, 293–294.

473

Вызвало возражение и предложение о введении в педагогических академиях небогословских ученых степеней: даже имея специальные факультеты, эти науки не смогут достигнуть в педагогических академиях уровня развития, дающего права на ученую степень. Сам архиепископ Макарий, присутствовавший в это время в Синоде, также был приглашен в заседания Комитета, но отстоять свой проект ему не удалось. См.: Горский. Дневник. М., 1885. С. 188; ПТСО. 1885. Т. I. С. 260.

474

На особое отделение обер-прокурор не нашел денег, присоединить к какому-то из богословских отделений не получалось. Даже сторонникам сохранения физико-математических наук пришлось согласиться с тем, что «ближайшего… отношения к общей цели духовного образования» они не имеют. Граф Толстой для преподавания физики и математики в семинариях обещал найти выпускников университетов. Однако за епархиальными преосвященными «академических» городов было оставлено право «по усмотрению нужды» вводить, с разрешения Святейшего Синода, новые предметы в программы академий, естественно, на местные средства. См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд. 2 ст. Д. 1. Л. 363.

475

Комитет внес ряд изменений в параграфы, определяющие организацию жизни академий: были смягчены «университетские» тенденции, отделения лишены самостоятельности факультетов, должности деканов заменены на помощников ректора по отделениям, отделенские собрания лишены права принятия решений – лишь обсуждение и представление на общий Совет. Синод ввел в состав общеобязательных предметов, кроме истории философии и метафизики, логику и психологию, упразднив нравственную философию. Административная часть проекта Синодом была изменена сильнее: отменена выборность ректора (§ 20), введены параграфы о возможности ревизий академий (§ 11) и административном замещении преподавательских кафедр, вакантных более полугода (§ 54). Собрания Совета академии были разделены на обычные и общие. Обычные, решающие текущие дела, составлялись из ректора, инспектора, трех помощников ректора по отделениям и выборных представителей отделений (по два от каждого) (§ 85). Общие собрания, в составе всех профессоров академии, а при надобности – и всех остальных преподавателей, с правом совещательного голоса, устраивались для решения дел особо важных (§ 87). См.: Журналы заседаний от 17 и 21 февраля // РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд. 2 ст. Д. 1. Л. 364–368 об.

476

Архиепископ Макарий (Булгаков), предлагавший ранее ученые степени в духовных академиях по всем наукам, входящим в педагогические академии, теперь настаивал на исключительности богословских ученых степеней, даже для преподавателей небогословских наук. Этим, по его мнению, сохранялась специально-богословская направленность духовных академий. См.: Два мнения митрополита Макария (Булгакова) по поводу нового Устава духовных академий 1869 г. // ТКДА. 1906. Т. 1. № 1. С. 134–141.

477

2 ПСЗ, XLIV, № 47154 (чч.1 и 3, штаты 1869 г) или отдельное издание: Устав Духовных Академий. СПб., 1869.

478

Общеобязательными предметами являлись: 1) Священное Писание; 2) основное богословие; 3) метафизика, психология и логика; 4) история философии; 5) педагогика; 6) один из древних языков и его словесность и 7) один из новых языков (§ 111). К богословскому отделению были отнесены специальные предметы: 1) догматическое богословие с историческим изложением догматов; 2) нравственное богословие; 3) сравнительное богословие; 4) патристика; 5) еврейский язык и библейская археология. К церковно-историческому: 1) библейская история Ветхого и Нового Завета; 2) общая церковная история; 3) история Русской Церкви; 4) история и обличение русского раскола; 5) гражданская история общая; 6) гражданская история русская. К предметам церковно-практическим были отнесены: 1) пастырское богословие; 2) гомилетика и история проповедничества в Церкви Православной и на Западе; 3) церковная археология и литургика; 4) церковное право; 5) теория словесности и история русской литературы, с обзором важнейших иностранных литератур; 6) русский язык и славянские наречия (§ 112–114).

479

Влияние архиепископа Макария (Булгакова) на составление Устава 1869 г. признавали многие, это дало основание церковному историку профессору А.П. Лебедеву назвать Устав 1869 г. «Макарьевским». См.: Церковная историография в главных ее представителях с IV до XX в. // Собрание Церковно-исторических сочинений А.П. Лебедева. Т. 1. СПб., 1903. С. 539. Переизд.: СПб., 2000. С. 411.

480

Идея не была совершенно новой: направления теоретическое (систематическое) и историческое часто выделялись в богословской науке того времени, что нашло отражение и в проектах духовных академий, официальных и частных. Часто ставился и вопрос о развитии в духовных академиях двух направлений – теоретического и практического богословия, науки и церковного служения.

481

Т.С. Богословский факультет Королевского Берлинского университета // ХЧ. 1869. Т. II. № 8. С. 342–354. По предположению автора диссертации, статья составлена протоиереем Т.Ф. Серединским, настоятелем посольской церкви в Берлине. В статье кратко изложен Устав теологического факультета: Statuten der theologischen Facultät der Königlischen Friedrich-Wilhelms-Universität zu Berlin. 1838.

482

Это система была предложена еще Фридрихом Шлейермахером и введена в немецких и других европейских протестантских университетах. Шлейермахер (Shcleiermacher) Фридрих (1768–1834), немецкий протестантский теолог и философ; профессор теологии в университетах в Галле, затем в Берлине. Введенная им система преподавания высшего богословия относится к началу XIX в., то есть, к тому времени, когда была составлена система богословских наук архимандритом Филаретом (Дроздовым).

Экзегетическое богословие: библейская филология, библейская археология, библейская исагогика, библейская критика, библейская герменевтика, библейское богословие вообще и в частности библейская догматика, толкование Священного Писания Ветхого и Нового Завета, география Палестины, еврейский язык и прочие семитические наречия.

Историческое богословие: Библейская история, церковная история, история догматов, патристика, символика, церковная археология, церковная статистика, история мистики.

Систематическое богословие: апологетика, догматика с полемикой, нравственное богословие и общее философское богословие.

Практическое богословие: практическое богословие общее, катехетика, литургика, гомилетика, пастырское богословие и церковное право.

483

Из всех богословских наук выделялся круг главных: богословская энциклопедия и методология, введение в Ветхий и Новый Завет, библейская критика и герменевтика, ветхозаветная история и библейская археология, изъяснение Пятикнижия, книги Иова, Псалтири, книги Исайи, важнейших исторических и дидактических писаний Нового Завета, церковная история и история догматов, догматика, нравственное богословие, символика и практическое богословие или вообще, или в его отдельных областях. Руководство факультета должно было заботиться, чтобы каждый, изучающий богословие в университете, имел возможность слушать лекции по этим главным наукам, по крайней мере, два раза (у разных преподавателей, разные разделы).

484

Редакция «Христианского чтения», предвидя недоумение читателей, делала пояснение: студенты богословских факультетов в Германии не изучают предварительно полного курса богословских наук, подобно нашим семинаристам. Но Устав 1869 г. открыл двери в духовные академии выпускникам классических гимназий и равных им светских учебных заведений (§ 125), которые были лишены этой полноценной семинарской богословской подготовки. См.: ХЧ. 1869. Т. II. № 8. С. 343.

485

Сокращение обязательного курса обучения до трех лет, умаление степени кандидата богословия (в Германии кандидатом богословия назывался окончивший изучение богословских наук, но не державший экзамена по богословию, и название это не составляло ученой степени), введение магистерского экзамена (в немецких университетах – «лиценциата»), особой диссертации pro venia legendi, диспутов при защите сочинений на степень лиценциата и доктора богословия, учреждение института приват-доцентов и практических упражнений студентов в виде богословских обществ, – всеми этими нововведениями Устав духовных академий был обязан скорее немецкому богословскому факультету, чем русским университетам. См.: ХЧ. 1869. Т. II. № 8. С. 344–345.

Хотя и в российских университетах эти элементы вводились. Например: институт приват-доцентов и диссертации pro venia legendi, связанные с этой должностью, предлагались в проектах (1829 и 1832 гг.) при разработке университетского Устава 1835 г., вводились в университетах, при содействии С.С. Уварова, в конце 1830-начале 1840-х гг., официально введены Уставом 1863 г. Идея педагогического института при университете, в котором происходит и подготовка магистерских и даже докторских диссертаций, также рассматривалась при подготовке Устава 1835 г. и отчасти реализовалась в университетской действительности. См.: Петров Ф.А. Формирование системы университетского образования в России. М., 2003. Т. 3. С. 120–121, 141–142, 325–327, 392–393.

486

§ 1 Устава 1869 г. гласил: «Православная духовная академия имеет целью давать высшее богословское образование, в духе православия, для просвещенного служения Церкви, и приготовлять преподавателей для духовно-учебных заведений». Формулировка «просвещенное служение» не несла принципиальной новизны по сравнению с 1814 г., но основные положения и общий дух Устава 1869 г. позволяли понимать под «просвещенным служением» по преимуществу занятия богословской наукой.

487

СПбДА и КДА приступили к введению нового Устава с 15 августа 1869 г., МДА и КазДА – с 15 августа 1870 г. Оптимистичное утверждение было сделано на основании экзаменов, проведенных в СПбДА и КДА в конце 1869/70 уч. г. См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 237. 1869 г. Л. 1-30; Там же. Ф. 797. Оп. 39. Отд. 1, ст. 2. Д. 92. Л. 1-33; Там же. Ф. 802. Оп. 9. 1869 г. Д. 53. Л. 1; ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. 2747. Л. 1–9; Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1870 год. СПб., 1871. С. 142; ПО. 1871. Т. I. № 3. С. 469–470; Там же. Т III. № 9. С. 446–447.

488

Уже выборы членов Советов и Правлений показали неопределенность положений Устава и неопытность корпораций. Устав 1869 г. предполагал широкую самостоятельность академий (§ 86, Б, п. 11, 12 и § 88, В, п. 6), но разработка «частностей», регламентирующих жизнь академий, вызвала много вопросов. Преобразование трех академий – СПбДА, МДА и КазДА – проводилось при ректорах из белого духовенства, что отражало дух эпохи, но было непривычно и создавало дополнительные проблемы восприятия Устава.

489

Вторую кафедру по Священному Писанию, по основному богословию, метафизике, русской церковной истории (отдельно от гражданской), библейской археологии, библейской истории, второй кафедры по гражданской истории (новой), русскому языку и славянским наречиям. Особые преподаватели были назначены для гомилетики с пастырским богословием и для церковной археологии с литургикой.

490

В СПбДА оказались праздными 6 кафедр, в КДА – 4, в МДА – 3 в КазДА – 9. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1869 г. Д. 53. Л. 1-18; Там же. 1870 г. Д. 54. Л. 1-14; ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 391. Л. 1-18 об.; ПЗС КДА за июль и август 1869 г. С. 1–27; Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 2. С. 195–212; Соколов В.А. Годы студенчества (далее: Соколов. Указ соч. // БВ. 1916. № 2. С. 260–269; Терновский С.А. Историческая записка о состоянии Казанской духовной академии после ее преобразования. 1870–1892. Казань, 1892 (далее: Терновский. Указ соч.) С. 82–90.

491

Не вызывала сомнений особая склонность и даже опытность в философии магистра МДА М.И. Каринского, избранного на кафедру метафизики в СПбДА; выпускник КазДА Н.П. Остроумов проявлял особую ревность к миссионерским наукам и был рекомендован Н.И. Ильминским, покинувшим академию, в качестве возможного преемника. Но попавший на кафедру церковной археологии и литургики в КазДА Н.Ф. Красносельцев писал магистерское сочинение по миссионерской теме, по окончании академии преподавал в Самарской ДС Священное Писание. Магистр СПбДА В.Г. Рождественский, преподававший в КазДА философские предметы, в 1869 г. попал в СПбДА на кафедру Священного Писания Нового Завета. См.: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 2. С. 196; Терновский. Указ соч. С. 30, 439–440.

492

В СПбДА к моменту введения Устава еврейский язык преподавал известный университетский гебраист Д.А. Хвольсон, но превращение отдельных случаев в систему было бы еще одним шагом к введению академий в общую систему образования. Поэтому, кроме кафедр славянских наречий, было единственное приглашение университетского специалиста: МДА пригласила на кафедру русской гражданской истории выпускника Московского университета шестилетней давности В.О. Ключевского. В КазДА профессору русской церковной истории П.В. Знаменскому, с разрешения Святейшего Синода, поручили чтение лекций и по вакантной кафедре русской гражданской истории. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 58. Л. 1-14.

493

Затруднения не могли быть разрешены силами духовных академий. В столице удалось найти подходящую кандидатуру сперва в лице университетского кандидата А.С. Будиловича, затем профессора В.И. Ламанского. КазДА приглашала университетских преподавателей М.П. Петровского, затем И А. Снегирева и И.А. Будуэна-де-Куртенэ, но частая смена преподавателей славянских наречий в самом Казанском университете, их отлучки за границу с ученой целью, несовпадение учебных семестров в академиях с университетским учебным ритмом делали решение ненадежным. Ситуация осложнялась тем, что и в университетах в эти годы была проблема со специалистами по языкознанию, в частности славянскому. Новые кафедры сравнительного языкознания, учрежденные по университетскому Уставу 1863 г., пустовали довольно долго и начали замещаться только к самому концу 1860—х – началу 1870-х годов.

494

Царевский два года слушал лекции и работал в архивах и библиотеках под руководством лучших славистов – Ф.И. Буслаева, А.Ф. Бычкова, Н.С. Тихонравова, В.И. Ламанского, А.Е. Викторова. Диссертацию pro venia legendi «Палеографико-филологическое описание Хиландарского паремийника» он защищал в МДА, за неимением специалиста по этому предмету в родной академии, там же читал две пробные лекции. См.: Терновский. Указ соч. С. 85–86, 462–465.

495

Ситуация могла осложниться в ближайшие годы: Устав строго предписывал увольнять на пенсию преподавателей, прослуживших 35 лет. Кроме того, не все ординарные профессора видели перспективу в представлении докторской диссертации, удовлетворяющей новым требованиям.

496

В столичной академии общая сумма, положенная на содержание приват-доцентов, определялась 3 000 руб. в год, во всех прочих академиях – 2 000 руб. После ревизии преосвященного Макария (Булгакова) 1874–1875 гг., согласно его представлению, «приват-доцентские» суммы в трех академиях были возвышены до 2 400 руб.

497

В немецком варианте приват-доцентура предъявляла определенные требования к ученой степени (лиценциат или доктор богословия), и к опыту научных занятий (не менее трех лет по окончании университета). См.: Т.С. Богословский факультет Королевского Берлинского университета // ХЧ. 1869. Т II. № 8. С. 352–354.

498

В 1870–1871 гг. были учреждены две приват-доцентуры при кафедрах церковной истории: по византийской истории (приват-доцент магистр СПбДА 1869 г. сириец Герасим Яред) и по церковной географии и статистике (приват-доцент кандидат СПбДА 1871 г. А.А. Автономов). Последняя просуществовала всего год, но первая оказалась вполне жизнеспособной и существовала до 1876 г. В 1871 г. была введена приват-доцентура по педагогике: она была соединена новым Уставом с нравственным богословием, но для протоиерея Иоанна Янышева, при его ректорских обязанностях, два предмета были обременительны. Ее занял кандидат С.А. Соллетринский, и существовала она все годы действия Устава. В том же 1871 г. была попытка учреждения приват-доцентуры по антропологии, при кафедре логики и психологии, но просуществовала она очень недолго, около трех месяцев.

499

И в российских университетах, где институт приват-доцентов был уже введен, во всей полноте западный вариант не привился. Тем более трудно было ожидать этого в духовных академиях.

500

Для допуска к чтению лекций они защищали диссертацию pro venia legendi, по получении степени магистра становились доцентами, причем годы приват-доцентства зачислялись им в действительную службу. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 10; Там же. 1872 г. Д. 37. Л. 1–6. Была еще одна возможность замещения вакантных кафедр: поручение временного преподавания бывшим, уволенным, профессорам. Это было также отступлением от положений Устава, но Синод давал согласие при конкретных запросах академий. Однако при постановке Советом КДА общего вопроса – о допущении к продолжению службы преподавателей со стажем 35 и 40 лет, – Синод ответил отказом (§ 59). См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 60. Л. 1–3.

501

Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1874 год. СПб., 1875. С. 120.

502

Указ Святейшего Синода от 31 декабря 1870 г. дозволял литографирование лекций, но лишь преподавателям (в воспоминание инцидентов прошлого), и не вменяя им этого в обязанность. Однако последовал отказ большинства преподавателей готовить курсы для печатного варианта, по крайней мере, в первые годы их разработки. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 63. Л. 1-10.

503

Указ не принимал предложения архиепископа Антония и Совета КазДА о создании особого миссионерского отделения, наряду с тремя уставными, но допускал преподавание миссионерских предметов лишь сверх общего расписания; при этом преподаватели не причислялись ни к какому отделению, а для студентов изучение миссионерских наук было факультативным. Миссионерские кафедры имели опору только в кафедральных средствах и энтузиазме конкретных лиц, и ждать научного развития при таких условиях не приходилось. Преподавание противобуддистских предметов продолжалось лишь до конца 1870/71 уч.г., противомусульманская кафедра действовала, но и здесь были потери: академию покинул Н.И. Ильминский, в лице которого академия потеряла не только талантливого ученого, но и перспективного методолога. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 62. Л. 1-15; ПЗС КазДА. 1870. С. 6–7; Терновский. Указ соч. С. 29–31.

504

«Размыкание» духовно-учебной системы в отношении преподавательских кадров не было безболезненным: университетские кандидаты вызывали нарекание своими взглядами, непониманием задач духовной школы. Учрежденные в 1872 г. в российских университетах стипендии духовного ведомства для подготовки преподавателей физики и математики, по малочисленности и скудости (6 стипендий по 250 руб. в год) не решили проблему, надежда появилась лишь в 1880 г., при учреждении новых «духовных» стипендий в университетах, на счет процентов с капитала, завещанного действительным тайным советником Италинским (14 по 400 руб. в год). Это дало надежду на получение «своих» физико-математических кандидатов. См.: ПО. 1872. Т. III. № 5. С. 234; Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1881 год. СПб., 1882. С. 151; РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1879 г. Д. 35.

505

Содержаться кафедра должна была на средства Московской епархии, предмет вводился в программу в качестве необязательного, избираемого по личному желанию. См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 151. Д. 912. 1870 г. Л. 1–3; Там же. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 56. Л. 1–7; ОР РГБ. Ф. 78. К. 31. Д. 9. Л. 1–8. См. также в дневнике Д.Ф. Голубинского: ОР РГБ. Ф. 76/ I. П. 14. Д. 13. Л. 13 об., 14, 38–38 об., 39; Там же. Д. 14. Л. 18, 19 об., 26, 34 об., 38 об.; Там же. Д. 15. Л. 28 об., 29, 33 об.

Практически все студенты 1-го курса ежегодно изъявляли желание слушать лекции по естественно-научной апологетике. Но это желание до 1875 г. определялось тем, что «Папаша» – протоиерей А.В. Горский – ревновал о популярности этой кафедры и страдал, если студенты от нее уклонялись. После смерти протоиерея Александра в 1875 г. студенты записывались на «апологетические» лекции по традиции. Апологией церковной науки служили не столько сообщаемые Д.Ф. Голубинским сведения, сколько его преданность Церкви, академии и духовной науке. См.: Соколов. Указ соч. // БВ. 1916. № 2. С. 269–272; Муретов М.Д. Из воспоминаний студента Императорской Московской Духовной Академии 32-го курса (1873–1877) (далее: Муретов. Указ соч.) // БВ. 1915. Т III. № 10–12. С. 702–712.

506

Бронзов. Указ соч. СПб., 1911. С. 42–43. Слабое знание богословами естественных наук пытались компенсировать усилением богословских кафедр в русских университетах, то есть перенесением богословия и самой проблемы богословского объяснения новых научных знаний в стены университета. Но хотя профессора богословия русских университетов пытались заниматься апологетикой, с кафедры и в своих сочинениях, в русской научной апологетике назрела серьезная проблема: наука ставила вопросы и отвечала на них, ответы иногда входили в противоречие с православным богословием, богословие же, не имея современного уровня научного познания, не могло вести компетентную дискуссию.

507

Бронзов. Указ соч. С. 80–81. С этим был согласен и академик Ф.И. Буслаев, в 1869 г. один из лучших профессоров Московского университета. Считая новый Устав духовных академий в целом неудачным – и жесткое деление на отделения-факультеты, и конкретное распределение наук по отделениям подверглись его строгой критике, – Ф.И. Буслаев надеялся, что «одно только может спасти академии от падения – это специальные классы последнего года». Однако профессор МДА П.С. Казанский, выражая мнение определенной части корпорации, писал в том же 1869 г.: «У нас думают, что специальные классы предназначены для пьянства окончивших курс». См.: Казанский. Переписка. Письмо от 28 марта 1866 г. // БВ. 1914. Т. II. № 9. С. 76.

508

Советам духовных академий предоставлялось составить конкретные правила: о переводе на 4-й курс, об устройстве практических занятий для студентов 4-го курса по преподаванию избранных ими наук в местных духовных семинариях, о сроке и порядке испытаний на ученые степени и звание действительного студента.

509

Совет МДА и Казанский архиепископ Антоний (Амфитеатров) особенно беспокоились о последствиях, к которым может привести внедрение неопытных наставников в семинарии: архиепископ Антоний даже выразил протест против проекта КазДА. Столичная академия ограничилась предписанием: студентам знакомиться с образцовыми педагогическими курсами (при Петербургской Андреевской школе) и с педагогическим музеем управления военно-учебных заведений, на некоторое время были организованы практические уроки студентов в одном из приютов столицы. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1874 г. Д. 13. Л. 10 об.-14, 25–26. См. также: Протоколы заседаний Совета КазДА (далее: ПЗС КазДА). 1873. С. 264–266; 1874. С. 60–66; Чистович. СПбДА за последние 30 лет. СПб., 1889. С. 186.

510

Согласно § 88 Устава 1869 г., «составление правил о сроке и порядке производства испытаний на ученые степени и звание действительного студента» подлежало обсуждению в общих собраниях Совета и утверждению в Святейшем Синоде (лит. В, п. 6). Обсуждение этого вопроса длилось пять лет (1870–1874) См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 11. А.Л. Катанский писал своим московским коллегам: «Особенно много встречалось затруднений…, когда нужно было составить правила для производства испытаний на ученые степени». См.: ЦГИА СПб. Ф. 2162. Оп. 1. Д. 20. Л. 8 об.

511

Так были «забракованы» в качестве специально изучаемых наук предложенные Советом СПбДА: библейская археология, сравнительное богословие, учение о русском расколе, библейская история, славянские наречия. Восстал Учебный комитет и против разделения церковной и гражданской истории, преподаваемой в семинарии одним преподавателем. Логику предложил разделить с психологией, соединив ее со словесностью и историей литературы; а психологию, историю философии и основное богословие – с педагогикой, по семинарскому варианту. С общеобязательными предметами были связаны вопросы: могут ли студенты церковно-исторического или церковно-практического отделений специализироваться по Священному Писанию, а богословы – по древним языкам, принадлежащим к церковнопрактическому отделению. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 11. Л. 3 об., 89 об., 12–15 об.

512

Положение об испытаниях на ученые степени и звание действительного студента в духовных академиях. Казань, 1874.

513

Для сравнения: на историко-филологическом факультете Санкт-Петербургского университета было в эти годы 6 специализаций (с 3-го курса): философия, древние языки, русская словесность, славянская филология, всеобщая история, русская история. По групповым предметам читались специальные курсы и велись практические занятия, с особыми заданиями (переводы, составление рефератов, работа с источниками). Студенты знали, что если по предметам общим преподаватели относятся «довольно снисходительно», то для успешной сдачи специального предмета приходится «порядочно посидеть». Академии не смогли быстро перенять этот опыт. Из писем 1871–1872 гг. студента историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета В. Казанского своему другу по Рязанской ДС А.Д. Беляеву // ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 37. Л. 21–22 об.

514

Каждый экзаменуемый выбирал заранее один раздел по сдаваемому предмету, раздробив его на несколько частных вопросов, и «докладывал» на экзамене. Экзаменаторы не возражали: традиция была сильна, да и объяснительная записка к Уставу говорила об углубленных занятиях студента по одному из разделов науки. Выпускники первого курса МДА, набранного по новому Уставу (1870–1874), сдавали в конце 4-го курса 6 экзаменов, но лишь об одном – по истории Русской Церкви, проводимом Е.Е. Голубинским – смогли сказать: «…по серьезности вопросов он действительно походил на магистерский, чего не было заметно доселе». См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 11. Л. 30–30 об.; Письмо студента исторического отделения 29-го курса МДА [В.А. Соколова] к отцу от 29 мая 1874 г. // У Троицы в Академии. С. 169.

515

ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 2809. Л. 1-10; Там же. Д. 2848. Л. 1-29; Там же. Д. 2882. Л. 1–4; Там же. Д. 2910. Л. 1-10 (1875–1881)

516

Написание кандидатского сочинения на 3-м курсе сокращает «спокойное освоение курса» до двух лет, ибо пишущие диссертации студенты «манкируют лекции». При настойчивом предложении Учебного комитета – представить результаты кандидатских сочинений – Совету пришлось даже пойти на некоторую «хитрость»: были представлены лучшие из всех семестровых сочинений каждого студента за все время обучения. См.: Каптерев Н.Ф. Ректор МДА протоиерей А.В. Горский (из моих личных воспоминаний) (1868–1872) // У Троицы в Академии. С. 506–507.

517

Учебный комитет в 1871 г. сделал мужественное заявление: хотя педагогические занятия имели бы «больше простора», если бы не соединялись с написанием магистерской диссертации, следует принести эту жертву и ввести в круг занятия выпускного курса занятия диссертациями. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 11. Л. 29–31 об.

518

1) Студентов следует побуждать писать на 4-м курсе магистерские диссертации, всячески содействуя этому процессу; 2) но нельзя принуждать писать магистерские работы, тем более применять меры наказания в виде лишения кандидатства или права преподавания в семинариях; 3) темы могут выбираться лишь по богословским предметам, своего отделения или общеобязательным, преимущественно по предметам специальных занятий выпускного курса; 4) тема должна формулироваться совместными усилиями студента и преподавателя-специалиста. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 11. Л. 63–91 об.

519

При введении Устава 1869 г. Святейший Синод рекомендовал придерживаться прежнего распределения семинарий по округам, но волонтеры «размыли» эти границы: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 237. 1869 г. Л. 4. Одноклассники по семинарии, поступившие в разные академии, обсуждали в письмах специфические учебные, научные, воспитательные традиции и проблемы, диссертационные диспуты – «студенческая почта» сохранила уникальные материалы. См., например, переписка профессора МДА А.Д. Беляева с одноклассниками из СПбДА и КДА: ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 10, 20.

520

Но казенная стипендия подразумевала обязательную отработку на духовно-учебной службе: полтора года за каждый год казенного содержания (§ 166–168 Устава 1869 г.) Без экзаменов принимались выпускники российских университетов, если соглашались учиться на собственном содержании. Льготную категорию представляли и посланники Поместных Православных Церквей (греки, сербы, болгары, черногорцы, сирийцы, молдаване, валахи): указ Синода от 11 марта – 5 апреля 1869 г. требовал к ним «возможного снисхождения». Но для них выделялись специальные стипендии, и конкуренции русским абитуриентам они не составляли.

521

Всего в академиях было в 1870 г. 389 казеннокоштных и 17 своекоштных студентов: в Петербургской 127+8; в Московской 90+4; в Киевской 125+1; в Казанской 47+4. См.: Извлечении из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1870 год. СПб., 1871. Прил. С. XII.

522

Хотя эта ситуация может объясняться традицией: 1871 г. был бы по старому уставу «непоступным» для МДА и КазДА, и в эти годы все волонтеры устремлялись в СПбДА и КДА. Так в 1871 г. в МДА не поступило ни одного студента из Московской ДС. От ректора семинарии протоиерея Н.В. Благоразумова потребовали в Синод оправдательной записки, хотя этому инциденту было и дополнительное объяснение: после преобразования семинарии в 1868 г. вплоть до 1874 г. нечетными годами кончали «слабые» классы, сформированные из «второгодников».

523

По отчету ярославского Демидовского юридического лицея за 1876 г., из 483 слушателей, поступивших после его преобразования в 1868 г., более 4/5 составили выпускники семинарий. По данным переписи 1880 г., в специальных учебных заведениях разных ведомств семинаристы составляли до четверти слушателей (более всего в юридических – 26,2 % и в восточных языков – 21,2 %). В российских университетах процент учащихся из духовного сословия был еще более высок: на историко-филологических факультетах – 34,46 % (315 человек), на медицинских – 25,70 % (949 человек), на физико-математических – 20,83 % (340 человек), на юридических – 15,03 % (269 человек), на факультете восточных языков в столичном университете – 25 % (8 человек). Данные на 1880 г.: Статистика Российской империи. Т. VIII. СПб., 1890. С. XXXV, LIX.

По сведениям, приводимым выпускником Рязанской ДС и студентом Санкт-Петербургского университета: в 1872 г. в столицу явилось поступать в высшие учебные заведения 19 выпускников Рязанской ДС (окончивших полный 6-летний курс): лишь 2 – в СПбДА, 12 – в университет (5 – на историко-филологический, 4 – на юридический, 3 – на физико-математический факультеты), 2 – в Хирургическую академию, 2 – в Технологический институт студентами и 1 – вольнослушателем. См.: ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 37. Л. 36 об. См. также: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 305.

Способствовал этому и настрой, создаваемый некоторыми газетами: «Санкт-Петербургские ведомости», не вполне компетентно рассуждая о проблемах богословской науки и не всегда успешной издательской деятельности, обвиняли академии, в частности МДА, в «умственном застое». См.: ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 37. Л. 12–12 об.

524

РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1870 г. Д. 59. Л. 1-12.

525

Определения Святейшего Синода от 7 мая/6 июня 1869 г. и 14/27 апреля 1871 г. Определения были вызваны конкретными запросами от Советов духовных академий: не следовало ли бы им сравняться с остальными высшими школами, согласившись принимать семинаристов после четырех классов, можно ли при недостатке абитуриентов принимать в состав студентов, окончивших курс семинарий по второму разряду.

526

Правления семинарий призывались избирать для поступления в академии имеющих к тому действительную склонность, обязывать их особыми подписками не отказываться от поступления, а по окончании академии – от вступления на духовно-учебную службу; Советам академий было предписано не выдавать документы посланцам-«отказникам» на руки. См.: Циркулярный указ Святейшего Синода от 19 марта 1871 г., 9/19 апреля, 6 мая 1871 г.

527

Проблема оставалась, но в скрытом пока виде: как могло высшее духовное образование, призванное Уставом 1869 г. не повторять элементарных, семинарских, знаний, базироваться на познаниях гимназистов, ограниченьях курсом Закона Божия.

528

Указ Святейшего Синода от 19 мая 1871 г.

529

Соколов. Указ. соч. // БВ. 1916. № 5. С. 24–25.

530

Все сведения об учительских вакансиях в семинариях и смотрительских в училищах, а также об окончивших курс воспитанниках академий поступали теперь в Учебный комитет, где проводилось назначение на учебные должности, утверждаемое обер-прокурором. См.: ПО. 1874. Т II. № 11. С. 579–580.

531

Официальные оппоненты назначались из профессоров и преподавателей отделения, случаев приглашения оппонентов из других академий или со стороны не было: акт присуждения степени был автономным. Назначение официальным оппонентом не требовало наличия у этого лица степени такого же ранга, на которую претендовал соискатель: экстраординарный профессор или доцент, не имеющий докторской степени, мог оппонировать на защите докторской диссертации, приват-доцент, не имеющий магистерской степени – на защите магистерской и даже докторской диссертации. Нередко случалось официальное оппонирование научными руководителями своих учеников.

532

Об этой проблеме писал в 1869 г. профессор русской истории КазДА П.В. Знаменский ученику и другу Д. Корсакову. См.: ГАРФ. Ф. 109. Оп. 3. Д. 1393. Л. 5–5 об.

533

Правда, участник первого докторского диспута А.Л. Катанский – один из официальных оппонентов И.В. Чельцова – вспоминал, что долгий затвор духовной науки привел к неумению преподавателей академии держаться в общественных собраниях и вести научный диалог. Речи диссертанта и оппонентов на первом диспуте были мало связаны, ибо каждый говорил свое, заранее заготовленное. Профессор И.В. Чельцов представил в качестве докторской диссертации сочинение «Древние формы Символа веры» (СПб., 1869), уже напечатанное в «Христианском чтении» (январь – июль 1869 г.) и отдельным изданием. Это была первая часть грандиозного задуманного им труда «Собрание символов и вероизложений Православной Церкви от времен апостольских до наших дней». Профессор И.Ф. Нильский представил в защите только что напечатанный им труд «Семейная жизнь в русском расколе» (СПб., 1869). См.: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. Т I. № 3. С. 291. Это отмечали и некоторые газеты: Петербургская хроника // Голос. 1870. № 297. С. 2; Известия и заметки // ПО. 1870. Ноябрь. С. 388–389. См. также: Бриллиантов А. Иван Васильевич Чельцов. Биогр. очерк. СПб., 1911. С. 5–6.

534

«Ученые диспуты в академии привлекли к себе многочисленное собрание не только духовных, но и светских лиц разных классов общества. В этом нельзя не видеть утешительного доказательства, что наше общество начинает со вниманием и сочувствием относиться к делам духовной науки, при прежнем строе духовно-учебных заведений совершенно с ним разобщенной». См.: Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1870 год. СПб., 1871. С. 145.

535

Преподаватели и студенты МДА вспоминают, что завсегдатаями диспутов были: протоиереи В.П. Нечаев, И.Г. Виноградов, П.А. Преображенский; бывшие члены корпорации: Н.К. Соколов, Н.П. Гиляров-Платонов; отчасти связанные с богословием: Ю.Ф. Самарин, Н.П. Аксаков, М.П. Погодин, П.И. Мельников и др. Святитель Иннокентий, хотя и приезжал, но участия в диспутах не принимал. См.: Соколов. Указ соч. // БВ. 1916. № 5. С. 24–25; Из писем к родителям студента Московской Академии начала семидесятых годов // У Троицы в Академии. 1814–1914. М., 1914. С. 141171; Дроздов НМ. Письма к А.Д. Беляеву // ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 10.

536

Магистерские диспуты приват-доцентов КДА Ф.Ф. Гусева и П. Троепольского, состоявшиеся в апреле 1878 г. и проходившие в довольно резкой форме. См.: ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 10. Л. 24–24 об.

537

«О Евангелии и евангельской истории», по поводу книги Ренана «Жизнь Иисуса» (ПТСО. 1864; отдельно: М., 1865 и 1870). Само сочинение Ж.Э. Ренана, изданное в Париже в 1863 г. («Vie de Jesus» (Paris, 1863); представляет собой первую часть знаменитого труда «Histoire des origines du chris-tianisme»). В том же году оно было переведено на русский язык, издано за границей и чрезвычайно быстро распространилось в России, вызвав бурные дискуссии.

538

«Происхождение ныне существующей у старообрядцев так называемой Австрийской или Белокриницкой иерархии. Историческое исследование» (М., 1874). Диспут состоялся 18 апреля 1874 г. См.: ОР РГБ, Ф. 78. К. 26. Д. 8. Л. 16–16 об.; Там же. К. 27. Д. 15. Л. 28–28 об. Его описание глазами студента выпускного курса см.: Соколов. Указ соч. // БВ. 1916. № 5. С. 33–34; Из писем к родителям студента Московской Академии начала семидесятых годов // У Троицы в Академии. 1814–1914. М., 1914. С. 169.

539

Профессор МДА А.Ф. Лавров-Платонов сообщал Е.Е. Голубинскому о «жалчайшем» докторском диспуте Е.И. Ловягина в СПбДА (5 ноября 1872 г.; диссертация «Об отношении писателей классических к библейским по воззрению христианских апологетов: Историко-критическое исследование. СПб., 1872» давала отрицательный ответ на вопрос о заимствовании классических писателей у библейских). «Докторант избит был решительно Чельцовым и Хвольсоном… Доктором признан». См.: ОР РГБ. Ф. 541. К. 9. Д. 13. Л. 5 об.

В МДА был сорван диспут профессора П.С. Казанского, назначенный на 28 марта 1873 г. и предполагавший защиту сочинения «История православного монашества в Египте». Это «падение академии» принесло много переживаний ректору протоиерею А.В. Горскому. Диспут состоялся 3 октября того же года, но в дискуссии докторанта и оппонента А.П. Лебедева проявилось резкое противостояние двух подходов к церковной истории, переходящее границы научного спора. «Не делают чести Московской академии, столь славной многими именами и трудами, те ненаучные интересы, которые так явственно сказались в деле г. Казанского». См.: Современные известия. 1873. 6 октября; РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1873 г. Д. 5. Л. 1–7; Лавров-Платонов А.Ф. Письма к Е.Е. Голубинскому от 27 февраля, 28 марта 1873 г. // ОР. РГБ. Ф. 541. К. 9. Д. 13. Л. 14–14 об., 18–18 об. Впечатление студента тех лет

B. А. Соколова об этих событиях в письмах к отцу: У Троицы в Академии.

C. 161–162; Соколов. Указ соч. // БВ. 1916. № 5. С. 27–33; Беляев А.А., прот. Профессор Московской Духовной Академии Петр Симонович Казанский // Памяти почивших наставников. Сергиев Посад, 1914. С. 280–286.

540

ЦОВ. 1884. № 64. С. 4.

541

Сочинение было опубликовано: ТКДА. 1872. № 3, 5, 8, 9 и отдельно. Святейший Синод указом от 12 января 1874 г. поручил архимандриту Филарету переработать диссертацию, согласно замечаниям митрополита Арсения. Архимандрит Филарет, а с 28 июля 1874 г. епископ Уманский, пытался написать новое сочинение на докторскую степень «Происхождение Книги Екклезиаста», но не закончил.

542

Архиепископ Антоний не приветствовал новый способ церковноисторического исследования: заявленное автором сочинения полное беспристрастие в изложении фактов, почерпнутых из источников, без соответствующих пояснений, создает впечатление преобладания в истории Русской Церкви темных сторон над светлыми. См.: ПЗС КазДА за 1873 г. Казань, 1874. С. 16–17, 73–85, 135–146, 196. В письме А.Ф. Лаврова-Платонова к Е.Е. Голубинскому от 28 марта 1873 г.: «Сочинение казанского профессора Знаменского (духовенство после Петра) тоже будто бы не допускается к соисканию докторской степени, потому, будто бы, что в нем унижается монашество…» См.: ОР РГБ. Ф. 541. К. 9. Д. 13. Л. 18 об. См. также: Харлампович К. Историк-художник Предисловие к изданию: Знаменский П.В. Приходское духовенство на Руси. СПб., 2003. С. 13–14.

543

Особое внимание на критическую сторону сочинения обратил помощник ректора по богословскому отделению профессор И.А. Чистович, отметив «несовпадение» основных мыслей диссертации с существующими воззрениями Церкви относительно символических книг. Член богословского отделения СПбДА и участник описываемых событий профессор А.Л. Катанский считал, что одной из причин такого отношения к работе было непростое отношение старших членов преподавательской корпорации к ректорству протоиерея И.Л. Янышева. См.: Рассмотрение Советом СПбДА докторской диссертации протоиерея И.Л. Янышева // ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 2777. Л. 1-21; Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 3. С. 297–299; Лавров-ПлатоновА.Ф. Письмо к Е.Е. Голубинскому от 27 ноября 1872 г. // ОР РГБ. Ф. 541. К. 9. Д. 13. Л. 5 об.; Записка протоиерея А.В. Горского // ОР РГБ. Ф. 78. К. 12. Д. 32. Л. 1–7. Протоиерей И.Л. Янышев был удостоен докторской степени лишь в 1899 г., по правилам Устава 1884 г., без публичной защиты, по представлению Совета КазДА. В 1888 г. учеником протоиерея И.Л. Янышева профессором КазДА А.Ф. Гусевым были изданы сохранившиеся лекции о. Иоанна по нравственному богословию «Православное христианское учение о нравственности», куда вошла значительная часть диссертации. К 1899 г. диссертация представляла капитальный труд, существенно переработанный.

544

Преподаватель основного богословия доцент Н.П. Рождественский, не отрицая достоинств сочинения и блестящего изложения, находил в работе мало самостоятельности и сильную зависимость от некоторых западных сочинений, в особенности одного из них. Объявление о защите архимандрита Хрисанфа 18 марта 1873 г. было помещено в столичных газетах («Петербургских ведомостях» и др.), затем было напечатано «антиобъявление» об отмене диспута. Это вызвало не только досужие разговоры, но и повышенный интерес к диссертации, особенно в университетских кругах. См.: ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 37. Л. 43 об.; Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 3. С. 299300. А.Ф. Лавров-Платонов писал: «Хрисанфа диспут докторский… назначен был на 18 марта, но потом отменен, как пишут, по настоянию Макария [(Булгакова) – С.Н.], который, будто бы, выразился, что хотя бы все Советы признали сочинение достойным, он не признал бы». См.: ОР РГБ. Ф. 541. К. 9. Д. 13. Л. 18 об.

Архимандрит Хрисанф получил докторскую степень лишь через пять лет, в 1878 г., уже будучи епископом Нижегородским, по представлению КазДА и без публичной защиты, за все три тома «Истории древних религий».

545

«Скорбная хроника» этих лет «по части докторства» вызывала у членов преподавательских корпораций опасение за судьбу академий: «…террор теперь ужасный». См.: Лавров-ПлатоновА.Ф. Письма профессору Е.Е. Голубинскому // ОР РГБ. Ф. 541. К. 9. Д. 13. Л. 19; ЦОВ. 1874. № 16. С. 1–3.

546

В СПбДА подтвердить свои ординатуры докторской степенью удалось лишь троим: И.В. Чельцову, И.А. Чистовичу, Е.И. Ловягину.

В МДА из 7 ординарных профессоров на момент введения нового Устава (ректор протоиерей А.В. Горский имел докторскую степень) защитили докторскую диссертацию четверо: инспектор академии архимандрит Михаил (Лузин), П.С. Казанский, С.К. Смирнов, В.Д. Кудрявцев-Платонов. Ординарный профессор МДА протоиерей Ф.А. Сергиевский, оставив службу в академии, был назначен ректором Вифанской семинарии (для семинарского ректорства было достаточно степени магистра), хотя вплоть до 1875 г. преподавал в академии «по приглашению» пастырское богословие и гомилетику: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1874 г. Д. 23; Там же. 1875 г. Д. 37. На тех же условиях читал лекции до конца 1875 г. уволенный на пенсию по возрасту профессор словесности Е.В. Амфитеатров: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1875 г. Д. 41. Профессор Д.Ф. Голубинский, с упразднением ординарной кафедры физико-математических наук, стал экстраординарным профессором естественно-научной апологетики.

В КДА докторскими степенями подтвердили свои ординатуры Д.В. Поспехов, И.И. Малышевский, В.Ф. Певницкий, К.И. Скворцов. Ректору архимандриту Филарету и прочим профессорам этого сделать не удалось.

В КазДА из 5 ординарных профессоров (ректор академии архимандрит Никанор (Бровкович) имел докторскую степень) защитили докторские диссертации трое: П.В. Знаменский, И.Я. Порфирьев, М.Я. Красин. Ординарные профессора КазДА И.П. Гвоздев и Н.П. Соколов не представили требуемого сочинения: И.П. Гвоздев скончался в 1873 г., Н.П. Соколов оставил в том же году службу.

В некоторых ситуациях корпорации пытались искать компромисс. Ординарный профессор КДА Н.И. Щеголев представил в указанный срок сочинение «Призвание Авраама и церковно-историческое значение этого события», признанное церковно-историческим отделением и Советом академии недостаточным для докторской степени. Профессор В.Ф. Певницкий, пытаясь изменить решение Совета, приводил следующие аргументы: 1) хотя сочинение не содержит «громоздкой учености» и подробного раскрытия исторических фактов, оно самостоятельно и показывает логику автора и владение материалом; 2) в оценке сочинения, необходимого для должности, которую профессор успешно и самоотверженно исполнял в течение 25 лет, следует учитывать и прежнюю полезную деятельность, не предавая его позору разжалования. Совет КДА, не признав сочинение Н.И. Щеголева отвечающим требованиям докторской степени, не принимал окончательного решения. Однако ревизующий КДА в июне 1874 г. архиепископ Макарий (Булгаков) указал Совету на это неисполнение Устава 1869 г., и профессор Щеголев был уволен. См.: ПЗС КДА за 1873–1874 уч. г. Киев, 1874. С. 409–415; РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1874 г. Д. 18. Л. 2 об.-3; Там же. 1875 г. Д. 43. Л. 1–4.

547

Вакантность профессорских ординарных ставок побудила к приобретению докторских степеней экстраординарных профессоров и доцентов.

548

Полезное для автора указание на недостатки дисгармонировало с заключительным выводом об удовлетворительности сочинения для присуждения ученой степени. Отмена этого порядка последовала в 1872 г., после отказа Святейшего Синода утвердить постановление Совета КазДА о присуждении степени. Большая часть выпускников 1869–1870 гг. сумели завершить сочинения и получить кандидатскую или магистерскую степень, хотя подача сочинений растянулась до 1875 г., а отдельные представители «прежней академической эпохи» подавали сочинения и спустя десятилетие. См.: ПЗС КазДА за 1872. С. 168–169; ПСЗ КазДА за 1875. С. 219–221; Терновский. Указ соч. С. 33.

549

В 1873 г. защитили диссертации: в СПбДА Н.А. Скабаланович «Об Апокризисе Христофора Филалета» (СПб., 1873) и в КДА С.А. Терновский «Исследование о подчинении Киевской митрополии Московскому патриархату» (Киев, 1872). В 1874 г.: в МДА приват-доцент Н.Ф. Каптерев «Светские архиерейские чиновники в Древней Руси» (Сергиев Посад, 1874), в КазДА приват-доцент П.А. Милославский «Древнее языческое учение о странствованиях и переселениях душ и следы его в первые века христианства» (Казань, 1874), в КДА приват-доцент Олесницкий М.А. «Книга Екклезиаста» (Киев, 1873).

550

Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 2. С. 206.

551

Было отрадно, что выпускники академий активно участвуют в разработке источников, практических археологических и археографических трудах, но в диссертации было мало анализа, собственных выводов автора и других привычных элементов научной работы.

552

В МДА первый магистерский диспут – 15 октября 1874 г. – выпал на долю недавнего выпускника, приват-доцента Н.Ф. Каптерева. Сочинение «Светские архиерейские Чиновники в Древней Руси» получило положительный отзыв Е.Е. Голубинского, было напечатано, составлены тезисы, речь. Но протоиерей А.В. Горский, чрезвычайно волнуясь перед первым «выходом в свет», по которому будут судить и о духовной науке, и «как это новое дело поставлено в нашей Академии», заставлял диспутанта перепроверять все источники, речь и тезисы, исправляя все, что может вызвать недоумение, непонимание, ненужные вопросы. См.: Каптерев Н.Ф. Ректор МДА протоиерей Александр Васильевич Горский (из моих личных воспоминаний) // У Троицы в Академии. Юбилейный сборник исторических материалов. М., 1914. С. 507–508; К истории первого магистерского диспута в МДА // БВ. 1915. № 10–12. С. 396–412.

553

Диссертация: Древнее языческое учение о странствованиях и переселениях душ и следы его в первые века христианства. Казань, 1874. Эти слова оппонента профессора В.А. Снегирева оказались очень близки присутствующим и цитировались несколькими журналами и газетами. См.: ЦОВ. 1874. № 22. С. 4. См. также: ПЗС КазДА. 1874. С. 12–19.

554

Основание было найдено в § 11 положения об Учебном комитете: обсуждение дел, касающихся духовного просвещения, по особому поручению Святейшего Синода. См.: Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1869 год. С. 139.

555

Вопросы, настойчиво адресуемые Советами академий в Синод, неукоснительно переправлялись для обсуждения в Учебный комитет, и в большинстве случаев Синодом принималось мотивированное заключение Комитета. Советы академий высказывали недоумение создавшимся положением. Ректор СПбДА протоиерей И.Л. Янышев лично писал товарищу обер-прокурора Ю.В. Толстому, прося вызывать хотя бы в заседания Комитета, при обсуждении проблем духовных академий, компетентного советника в лице самого протоиерея Иоанна. Но и этого не происходило. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1869 г. Д. 53. Л. 8 об.

556

В проекте Устава 1868 г. ничего не было сказано о возможности ревизий, при редакции проекта в Святейшем Синоде был введен параграф, допускающий ревизии «по назначению Святейшего Синода» (§ 11). Но это можно было понимать как назначение ревизий лишь чрезвычайных, связанных с нарушением нормального хода жизни академий. Сходство Устава 1869 г. с университетским Уставом 1863 г. и общие тенденции времени – сближение науки, развиваемой в духовных академиях и университетах, – давали основание полагать, что и высшие духовные школы выведены из-под регулярных осмотров начальства. В церковной прессе развернулась дискуссия о пользе и вреде синодских ревизий академий и о личности самого ревизора: ЦОВ. 1874. № 33. С. 3; Там же. № 41. С. 2–3; Там же. № 42. Л. 2–4; Там же. № 148. С. 2; Современность. 1874. № 101. С. 3.

557

Некоторых пугала личность архиепископа Макария в качестве ревизора, например, ректора МДА протоиерея А.В. Горского, имевшего противоречия с архиепископом Макарием по поводу трудов последнего по догматике и истории Русской Церкви. См.: Муретов. Указ соч. // БВ. 1915. Т. III. №. 10–12. С. 740.

Столичные и московские церковные круги считали, что архиепископу Макарию дается возможность реабилитации авторитета, пошатнувшегося от неудачи духовно-судебной реформы и связанных с ней дискуссий. См.: Савва (Тихомиров), архиеп. Указ. соч. Т. 5. С. 44; Лавров-Платонов А.Ф. Письмо протоиерея А.В. Горскому от 27 января 1871 // БВ. 1895. Т. III. № 9. С. 373.

558

Преподавателей архиепископ Макарий приглашал откровенно высказать свое мнение о значении и задачах преподаваемой каждым науки и о предполагаемых улучшениях, благодарил за замечания и советы. Даже редакция «Церковно-общественного вестника», менее чем через год после критики идеи ревизии, поместила восторженную статью с похвалами ее серьезности и полезности, мудрости, тактичности и преданности делу преосвященного ревизора. См.: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 2784. Л. 1-43; ЦОВ. 1875. № 12. С. 3–4; Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 2. С. 195–212; Бердников. Указ соч. С. 12.

559

РГИА. Ф.802. Оп. 9. 1874. Д. 18. Л. 23 об. Сам архиепископ Макарий при составлении проекта Устава предлагал ограничиться более скромным общеобязательным набором, не считая нужным вводить в его состав Священное Писание, метафизику, логику и даже один из древних языков с его словесностью.

560

Муретов. Указ соч. // БВ. 1915. Т. III. №. 10–12. С. 741.

561

Характеристики, данные всем частям жизни академий, точили похвалы, рисуя полное благополучие: «Профессоры… большею частью весьма даровитые и достойные., обладающие обширными познаниями в области своих наук. Молодые наставники разрабатывают свои предметы с отличным усердием. Студенты обнаруживают столько же зрелости мысли, сколько твердости убеждений», о чем свидетельствовали как устные испытания, так и сочинения, написанные ими по назначению ревизора. См.: Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1875 год. СПб., 1876. С. 157. См. также: РГИА. Ф. 796. Оп. 156. Д. 710.

562

Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1875 год. СПб., 1876. С. 157. Были напрасны и волнения протоиерея А.В. Горского: сухость преосвященного Макария в общении с о. ректором и обращение его за необходимыми разъяснениями к инспектору академии, С.К. Смирнову можно объяснить болезненным состоянием протоиерея Александра. Сам о. ректор писал: «Преосвященный митрополит Петербургский, митрополит Московский, обер-прокурор просили его поберечь меня». См.: Горский. Дневник. М., 1885. С. 193. Ср.: Муретов. Указ соч. // БВ. 1915. Т. III. №. 10–12. С. 740.

563

Из этих рекомендаций была исполнена вскоре лишь вторая, относительно древних языков, близкая взглядам графа Д.А. Толстого. Первая и третья, желанные для ревизора, не нашли сочувствия в членах Святейшего Синода. См.: Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1875 год. СПб., 1876. С. 158.

564

РГИА. Ф.802. Оп. 9. 1874. Д. 18. Л. 4 об.-5 об., 8 об.-9.

565

Сетования корпорации на то, что в библиотеке отсутствуют первоисточники по русской истории и церковные древности, привели к передаче в КДА рукописей из нескольких южнорусских монастырей и храмов Киевской епархии. РГИА. Ф.802. Оп. 9. 1874. Д. 18. Л. 5 об., 8–8 об.

566

Но в том же указе было замечание: «…ученые исследования не имеют пределов, и каждая частность может занимать внимание ученого на продолжительное время… допуская похвальное стремление преподавателей духовных академий разрабатывать науку, представляется целесообразным обратить их внимание и на подготовку их слушателей к удовлетворительному преподаванию в семинариях». И пожелание: излагать все же читаемые предметы по возможности «полно», как это принято во всех высших учебных заведениях, «основанных с педагогическою целью». См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1874. Д. 18. Л. 14 об.-15, 23 об. См. также: ПЗС КазДА. 1875. С. 70–71.

567

Но этот вопрос не мог рассматриваться вне контекста общей постановки занятий выпускного курса, который возвращал к старым вопросам: о совмещении педагогической подготовки выпускников с научными исследованиями по магистерским темам, о соответствии педагогической специализации выпускников с их распределением по учебным местам. См.: РГИА. Ф.802. Оп. 9. 1874. Д. 18. Л. 3 об.

568

Недовольство архиепископа Макария вызвали темы по светским наукам, не имеющие прямой связи с богословием: «Ближний боярин Афанасий Лаврентьевич Ордын-Нащокин», «Ближний боярин Артамон Сергеевич Матвеев», «Теория Дарвина и ее отношение к началам христианской нравственности». Святейший Синод высказал недовольство темами, близкими к современности, которая является предметом для публицистики, а не для научного исследования, и студенты не могут иметь «надлежащей опытности» для изучения таких тем. Например: «Обозрение проекта основных положений, выработанных комитетом по преобразованию церковного суда, с точки зрения церковных правил и практических соображений». См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1874. Д. 18. Л. 14, 20 об.; ПЗС КазДА за 1875 год. С. 23, 69; Терновский. Указ соч. С. 218–219.

569

Рецензия на кандидатскую диссертацию является для студента 4-го курса единственной коррекцией недочетов, полезны и рецензии на диссертации соучеников. Но архиепископ Макарий отмечал и положительные примеры руководства: протоиерей А.В. Горский является руководителем и наставником не только студентов, но и преподавателей. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1874. Д. 18. Л. 21, 33–33 об.; Беляев А. Александр Васильевич Горский, протоиерей, ректор Московской духовной академии. Сергиев Посад, 1876. С. 5.

570

Когда архиепископ Макарий поставил вопрос о возможном увольнении из КДА архимандрита Сильвестра (Малеванского), слепота и нездоровье которого мешали преподаванию, преосвященного ревизора заподозрили в научной ревности к стороннику исторического изложения догматики. Но архимандрит Сильвестр получил поддержку не только корпорации, но и членов Синода.

571

Экстраординарный профессор СПбДА Н.И. Глориантов, болезненно воспринявший критику его преподавания латыни архиепископом Макарием, покинул академию. Защита профессора Глориантова Советом академии и ректором, протоиереем И.Л. Янышевым, была расценена как непослушание и «невнимательное отношение к указаниям Святейшего Синода», и им было сделано «строгое замечание». Был ускорен уход из ординарных профессоров академии профессора КДА Н.И. Щеголева, не имеющего докторской степени. Был сделан ряд других замечаний: экстраординарному профессору СПбДА М.И. Каринскому (усугубить старание о приготовлении лекций), его коллегам экстраординарному профессору Н.И. Барсову (преподавать в курсе пастырского богословия и гомилетики не только исторические обзоры сих наук, но и «саму систематизацию») и приват-доценту С.А. Соллертинскому (избегать излишнего употребления иностранных слов и фраз) и пр. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1874 г. Д. 18. Л. 2 об.-3; Там же. 1875 г. Д. 43. Л. 1–4; Там же. 1876 г. Д. 53; Журналы заседаний Совета (далее: ЖЗС) СПбДА за 1875 г. // ХЧ. 1976. № 7–8. С. 38–41.

572

Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1875 год. СПб., 1876. С. 158.

573

В заседания отделения приглашались даже лекторы и приват-доценты, в Совет академии предложения вносились через представителей отделений. Многие преподаватели одним из главных преимуществ Устава 1869 г. считали активное включение корпораций в учебный процесс: «Хорошо то, что при новых порядках ничто более не чуждо из того, что делается в Академии. Что считаешь нужным сделать, можно сейчас же заявить в Совете… Прошло то время, когда никому не было дела до того, что делается и как делается». См.: ЦГИА СПБ. Ф. 2162. Оп. 1. Д. 20. Л. 10 об.

574

В объяснительной записке к проекту Устава 1868 г. указывалось, что преподавание должно вестись «специально». См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 37. 1 отд., 2 ст. Д. 1. Л. 421, 423 об.

575

А.Л. Катанский писал о своих лекционных занятиях: «От немецкого рабства я освободился только после 1869 г., когда приступил к более или менее самостоятельной разработке предмета и составлению новых лекций, прежние же сдал в архив. Такова судьба первых лекций. огромного большинства академических преподавателей.» См.: Катанский. Указ. соч. // ХЧ. 1916. Ч. I. № 1. С. 49.

576

Наиболее яркими примерами служат новые курсы лекций 1870-х гг. по церковной археологии и литургике Н.В. Покровского в СПбДА, Н.Ф. Красносельцева в КазДА, И.Д. Мансветова в МДА; по славянским языкам Г.А. Воскресенского в МДА и В.Н. Малинина в КДА, по миссионерским наукам в КазДА.

577

Указания Синода, последовавшие после ревизии архиепископа Макария, были слишком неопределенными и проблемы не разрешали. В это же время в университетах была хорошо разработана система курсов общих и специальных, по отдельным разделам и вопросам, в среде преподавателей и студентов духовных академий этой системе сочувствовали, но перенесение ее на духовно-учебную почву шло трудно. См.: Письма студента университета В. Казанского А.Д. Беляеву // ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 37. Л. 48–48 об. Были открыты приват-доцентуры по истории славянских Церквей (при кафедре новой истории), по истории Русской Церкви в синодальный период (при кафедре истории Русской Церкви), по византийской истории, церковной статистике и географии (при кафедре общей гражданской истории), по антропологии (при кафедре философских наук). Эти приват-доцентуры были по большей части недолговечны, для расширения и стабилизации этого процесса были слишком скудные возможности, посещение лекций таких приват-доцентов не было обязательным для студентов, и аудитории часто бывали пустыми.

578

Это вызывало обвинения авторов библейско-богословских направлений в протестантизме и следовании немецким критическим школам: толкование Писания через само Писание и историко-филологического исследования вне авторитета Предания. В 1876 г. священник А.С. Лебедев просил Совет СПбДА о разрешении читать особый курс изложения догматики по Священному Писанию («Вероучение ветхозаветной Церкви во времена патриархов. Опыт историко-догматического изложения» (СПб., 1886)). См.: Катанский. Указ. соч. // ХЧ. 1916. № 3. С. 294.

579

Студент МДА 1873–1877 гг. М.Д. Муретов приводил семинарскую присказку: «…каждый семинарист желает петь басом и быть философом». Вызывали интерес лекции по психологии, приобретающие все более практическое направление, но в этом преподаватели духовных академий только начинали набирать силу. См.: Муретов. Указ соч. // БВ. 1915. Т. III. № 10–12. С. 771.

580

Ректоры: в СПбДА протоиерей И.Л. Янышев, преподававший нравственное богословие; в МДА протоиерей А.В. Горский, преподававший догматическое богословие; в КДА архимандрит Филарет (Филаретов), затем архимандрит (епископ) Михаил (Лузин), читавшие Священное Писание; в КазДА протоиерей А.П. Владимирский, читавший основное богословие. В СПбДА удерживалось равновесие сил на богословском и историческом отделениях. В МДА, хотя и считалось, что «богословы – мыслители и философы, историки – труженики, а практики – бездельники», вторых оказывалось больше всего (в последний год действия Устава 1869 г. (1883/84 уч.г.) здесь было: на богословском отделении 25 студентов на 1-м курсе, 40 на 2-м, 33 на 3-м; на историческом – 45, 51, 43 соотв.) В КДА историческое отделение стало настолько популярным, что ректор архимандрит Филарет даже предпринимал попытки уговоров к переходу «историков» на богословское отделение. В КазДА церковно-историческое отделение держало все годы первенство по числу студентов и кандидатских сочинений. При разработке Устава 1884 г. было признано, что церковно-историческое отделение – единственное, специальная постановка которого удалась. См.: Катанский. Указ. соч. // ХЧ. 1916. № 2 С. 191; № 3. С. 294; Муретов. Указ соч. // БВ. 1915. Т. III. № 10–12. С. 770; Письмо студента КДА 1878 г. // ГАРФ. Ф. 109. Оп. 3. Д. 1472. Л. 1–2 об.; Титов Ф.И., прот. Две справки по вопросу о преобразовании духовных академий в России в XIX веке // ХЧ. 1907. № 1. С. 41.

581

Принципиальным сторонником исторического метода был профессор КДА архимандрит Сильвестр (Малеванский). Профессор СПбДА А.Л. Катанский и доцент КазДА Е.А. Будрин приняли такое изложение курса, желая уйти от традиционно-формальных схем и обратиться к критическому исследованию источников. Протоиерей А.В. Горский придерживался традиционно-систематического изложения догматического курса, рекомендованного святителем Филаретом (Дроздовым), но сменивший его на кафедре А.Д. Беляев пошел современным путем, пытаясь совместить оба варианта изложения. Были возражения против полного отхода от систематического изложения: 1) семинарское преподавание догматики строится по систематическому принципу, и будущие преподаватели должны быть к этому готовы; 2) при историческом изложении студенты не получают целостной системы. См.: Катанский. Указ. соч // ХЧ. 1916. № 3. С. 293–294.

582

Рекомендуемые учебники выпускника СПбДА протоиерея П. Солярского «Записки по нравственному богословию. В 3-х т.» (1860, 1862 и 1864) и послереформенный труд магистра МДА священника И. Халколиванова «Православное нравственное богословие» (Самара, 1872; 2-е изд.: Там же, 1875) не удовлетворяли отвлеченным характером изложения, дробными рубрикамии со случайными приложениями правил, не имеющих реальной связи с жизнью, поверхностностью психологического анализа. На вопрос – возможно ли полноценное развитие христианского нравоучения как науки, построенное на критическом анализе источников, – радикалы отвечали отрицательно. См.: Р-ов Н. Должно ли нравственное богословие существовать как отдельная наука? // Церковно-общественный вестник (далее: ЦОВ). 1876. № 32. С. 5–6; Гренков А.И. Библиографическая заметка о книге протоиерея И. Халколиванова «Нравственное богословие» // Православный собеседник (далее: ПС). 1872. Т III. С. 76; Его же. Вынужденное слово (по поводу библиографической заметки о «Нравственном богословии») // ПС. 1873. Т. I. С. 133; ЦОВ. 1876. № 32. С. 5–6; Халколиванов И., свящ. Ответ на статью «Должно ли нравственное богословие существовать как отдельная наука?» // ЦОВ. 1876. № 54. С. 3. Протоиерей И.Л. Янышев своим курсом лекций пытался осуществить иной подход, рассматривая весь процесс спасения каждого конкретного человека во Христе, как удовлетворение всем этическим запросам человеческого духа. Курс был издан в печатном варианте позднее: «Православно-христианское учение о нравственности» (М., 1887; 2-е изд.: СПб., 1906).

583

Этому способствовали диалоги с Англиканской Церковью и со старокатоликами, поставившие конкретные вопросы перед наукой и придавшие актуальность учебному предмету.

584

В процессе этого становления патристика постепенно становится патрологией: хотя принадлежность к богословскому отделению усиливала догматическую тенденцию патристики, общий церковно-исторический интерес и разработка новых источников предполагают самостоятельные методы исследования.

585

В МДА кафедру занимал П.И. Горский-Платонов, в преподавании еврейского языка придерживающийся своей старой методы «погружения в священные тексты», но не занимавшийся научными исследованиями в области библейской археологии и читавший ее в дореформенной традиции «древностей». В КазДА протоиерей Е.А. Малов попал на кафедру ввиду сокращения миссионерских кафедр, а не по научной склонности. В СПбДА кафедру занимал доктор еврейской словесности, университетский специалист Д.А. Хвольсон, проводивший исследования в разных областях гебраистики. Профессор КДА А.А. Олесницкий, сам активно занимавшийся научными исследованиями по библейской археологии, пытался вводить полученные научные результаты и разработанные методы в свои лекции.

586

Введение Уставом 1863 г. церковной истории в университетах содействовало развитию этих контактов: преподаватели этих кафедр из выпускников или преподавателей духовных академий вошли в состав университетских факультетов на равных правах, участвовали в обсуждении научных и учебных проблем, в совместных научно-исследовательских проектах.

587

СПбДА учредила приват-доцентуру по истории Русской Церкви синодального периода – современного и требующего особой разработки. Облегчению ситуации и разработке источников содействовали церковно-исторические изыскания в рамках других предметов: истории русской литургики, истории русского канонического права и т. д.

588

Архиереи жаловались на неготовность пастырей противостоять расколу: в семинариях раздел «о расколе» входил в курс истории Русской Церкви, но степень внимания определялась компетентностью преподавателя. В историческом курсе не была предусмотрена практическая подготовка к полемике со старообрядцами, а практическое руководство для пастырей было возложено на преподавателей гомилетики и литургики, которые в академиях не слушали истории и обличения русского раскола. Практические занятия выпускного курса в академиях не предусматривали изучения раскола.

589

Не совсем естественное положение библейской истории, как специальной науки церковно-исторического отделения, настроенного на работу с конкретными источниками, отмечали даже студенты, называя ее «несчастно залетевшей» в отделение исключительно по созвучию названия «история». См.: ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 20. Л. 10 об.-11 об. Но в СПбДА научными исследованиями по библейской истории занимался Ф.Г. Елеонский, в КазДА – Я.А. Богородский; оба представили докторские диссертации и ставили вопрос об особенностях библейской истории как науки. См.: Речь Ф.Г. Елеонского перед защитой диссертации; Важнейшие задачи при научном рассмотрении библейских событий, относящихся ко времени пребывания израильтян в Египте. СПб., 1884 (отт. из ХЧ).

590

Из «академиков», пребывающих на кафедрах гражданской истории, лишь профессор КДА Ф.А. Терновский защитил в 1877 г. в Киевском университете диссертацию на ученую степень доктора русской истории «Изучение византийской истории и ее тенденциозное приложение в Древней Руси» (Киев, 1877). Но работа с источниками и попытки разработать новые – специальные – церковно-исторические методы не были бесплодны: это показывают лекционные курсы М.А. Кояловича (СПбДА), Ф.А. Терновского (КДА).

591

Профессор МДА А.П. Лебедев, считая день появления Устава 1869 г. «днем действительного нарождения церковно-исторической науки у нас в России», тем не менее отмечал, что церковно-исторические учебные курсы и пособия, отличаясь смелостью и новизной, имели мало самостоятельности и профессионализма. См.: Лебедев А.П. Русская церковно-историческая наука // Церковная историография в главных ее представителях с IV до XX в. СПб., 2000. С. 411–413, 417–419.

592

Отчасти пытался преодолеть разрыв между наукой и практикой в этих предметах профессор КДА В.Ф. Певницкий: давая исторические темы для исследований, он требовал от студентов и актуально-практических выводов. Хотя все Советы приняли решение о составлении проповедей (КазДА – с 1872 г.), в большинстве случаев студенты относились к этому формально, переписывая проповеди из епархиальных ведомостей. См.: Терновский. Указ соч. С. 216–217; А.Т., Попов К.М., И.И. Профессор Александр Павлович Шостьин // БВ. 1916. № 3–4. С. 7; Лебедев А.П. К моей учено-литературной биографии и материалы для характеристики беспринципной критики // БВ. 1907. № 6. С. 404; Из писем к родителям студента Московской Академии начала семидесятых годов //У Троицы в Академии. 1814–1914. М., 1914. С. 152–153; Соколов. Указ соч. // БВ. 1916. № 3–4. С. 388389; Муретов. Указ соч. // БВ. 1915. Т III. №. 10–12. С. 739–740.

593

Научное развитие церковного права стимулировалось и контактами канонистов из духовных академий с университетскими коллегами, особенно в тесное сотрудничество вступали преподаватели, попадавшие на университетские кафедры церковного права, введенные Уставом 1863 г.

594

Об особой надежде на развитие этих наук в духовных школах говорилось на I Археологическом съезде: профессор Ф.И. Буслаев ходатайствовал о выделении для церковной археологии особых преподавателей в академиях. Профессор МДА П.С. Казанский на это заметил, что «археология – наука для людей богатых или, по крайней мере, достаточных». Цит. по: Покровский Н.В. Желательная постановка церковной археологии в духовных академиях // ХЧ. 1906. Т. I. № 3. С. 340–341. Даже Н.В. Покровскому, сумевшему на личном уровне синтезировать археологический профессионализм и богословский анализ, разработавшему собственный метод церковно-археологических исследований – литургический, – не удалось в годы действия Устава 1869 г., да и в дальнейшем, воспитать в академиях значительную плеяду учеников. Специализации на выпускном курсе эти предметы не имели, курсовых работ при Уставе 1869 г. по ним не писалось.

595

По численности это отделение было обычно меньше двух первых, но многие предпочитали его именно из-за словесности: в СПбДА и МДА на лекции профессоров словесности и истории русской литературы В.В. Никольского и Е.В. Амфитеатрова ходили студенты других отделений. См.: Зеленецкий А. Воспоминания о Санкт-Петербургской духовной академии // Русская школа. 1902. № 12. (далее: Зеленецкий. Указ. соч.) С. 25.

596

В МДА Г.А. Воскресенский, способствуя становлению научной славянской библеистики, не смог приготовить ни магистранта, ни преемника, В.Н. Малинин (КДА) и А.А. Царевский (КазДА), также состоявшиеся как ученые, не имели учеников. См.: Терновский. Указ соч. С. 27–28, 222–223.

597

Эпоха классицизма не могла не повлиять и на духовные академии. В 1877 г. Синод согласился с доводами обер-прокурора и Учебного комитета о необходимости усилить в академиях преподавание классических языков (указ Святейшего Синода от 21 апреля 1878 г. за № 1153). Для усиления преподавания необходимо было назначение по древним языкам приват-доцентов, в помощь основным преподавателям. См.: ОР РГБ. Ф. 767. К. 2. Д. 29. Л. 1–2; РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1878 г. Д. 31. Л. 1-15; Там же. 1878 г. Д. 38. Л. 1–3; Там же. 1879 г. Д. 6. Л. 1–2; ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 2811. Л. 1-10; Там же. Д. 2868. Л. 1–4; Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Св. Синода за 1881 год. СПб., 1882. С. 150.

598

Кроме необходимой специальной подготовки к преподаванию славянских наречий – в МДА Г.А. Воскресенского, в КДА В.Н. Малинина, в КазДА А.А. Царевского, такую подготовку получали лишь отдельные кандидаты на кафедры: Н.В. Покровский, И.С. Пальмов и некоторые др. Так, без какой-либо дополнительной подготовки, в 1876 г. оказался на кафедре догматического богословия МДА А.Д. Беляев. Для В.В. Болотова в СПбДА целый год «держали» кафедру церковной истории, праздную после смерти профессора И.В. Чельцова (f 1878), дожидаясь, пока намеченный студент окончит курс в академии. Болотов, представивший магистерскую диссертацию к окончанию курса и уже 28 октября 1879 г. ее защитивший, в приват-доцентском звании побыл совсем немного, стал 2 ноября полноценным доцентом, без права на ученичество.

599

Так в 1877 г. на вакантную после кончины К.И. Скворцова кафедру патристики в КДА был избран выпускник академии К.Д. Попов, окончивший историческое отделение и не слушавший патристики, но талантливый и усердный.

600

К началу разработки нового Устава – в 1881 г. – из 25 приват-доцентов во всех четырех академиях штатные кафедры занимали 8, остальные читали отделы по таким наукам, которые имели штатных преподавателей. Срок доработки магистерской диссертации часто затягивался, иногда до 10 лет. Однако случались и противоположные ситуации: в приват-доцентском звании пребывали магистры, ибо не имелось штатных доцентур. Так случилось в КазДА: на вакантную кафедру общей древней церковной истории в сентябре 1873 г. был избран по конкурсу магистр КДА С.А. Терновский, но Синод не утвердил избрание Совета, «за отсутствием штатных доцентур в КазДА». Доцентом Терновский стал лишь в 1879 г. См.: ПЗС КазДА за 1873 г. С. 95–98, 232–234, 251, 282, 297; ПЗС КазДА за 1879 г. С. 86–88.

601

В 1873 г. во всех академиях были вакантны 17 кафедр (при 116 штатных преподавательских единицах), в 1875 г., при завершении процесса введения Устава, – 14 вакантных кафедр, в 1882 г. до полного штата не доставало восьми ординарных и одного экстраординарного профессоров, десяти доцентов, двух лекторов (свободные штатные кафедры были замещены внештатными преподавателями и приват-доцентами). В 1876 г., на годовом акте СПбДА, корпорация выражала сожаление, что «духовные академии доселе не имеют возможности, подобно светским высшим учебным заведениям, оставлять при себе кандидатов на наставнические должности, не обязывая их в течение известного времени к лекциям, а предоставляя им все это время для собственного специального изучения избранной науки, под руководством русских и иностранных ученых». См.: Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1873 год. С. 98; То же за 1875 год. С. 160; То же за 1881 год. С. 146; ЦОВ. 1876. № 20. С. 6.

602

«Мы пользовались тогда большой свободой, и нам, как взрослым людям, в весьма значительной степени предоставлялось самим, по собственному такту и разумению, располагать собою и своими поступками», – вспоминал студент МДА первого набора по Уставу 1869 г. См.: Соколов. Указ соч. // БВ. 1916. № 3–4. С. 398. Ср.: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 3. С. 285: «…все располагало к неаккуратному посещению лекций» общеобязательных, читаемых всему курсу в больших аудиториях.

603

Были и студенты, усматривающие пользу всего лекционного материала и посещавшие аудитории неукоснительно. В.В. Болотов еще на студенческой скамье определил один из недостатков обучения в академии: плохая координация усилий преподавателей и занятий студентов. Свое обучение в академии Болотов характеризовал так: «Это – votum человека, который сам за четыре года студенчества опустил лишь четыре лекции». См.: ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 1. Д. 36. Л. 1 об.

604

Преподаватели одного и того же предмета – догматического богословия – А.Л. Катанский в СПбДА и А.Д. Беляев МДА замечали: АЛ. Катанский никогда не имел таких внимательных и усердных слушателей, как в период действия Устава 1869 г., А.Д. Беляев же до Рождества видел в аудиториях больше половины студентов богословского отделения, после Рождества – меньше половины, при этом записывали лекции не более 2–3 человек. См.: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 1. С. 61; Беляев А.Д. Дневник за 1876–1878 гг. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 1. Д. 8. Л. 38 об., 51.

В МДА ходили послушать В.О. Ключевского «богословы» и «практики», в СПбДА – В.И. Ламанского – «богословы» и «историки». Ректор МДА протоиерей А.В. Горский, скорбевший о навязанной «узости» высшего духовного образования, не препятствовал студентам ходить на лекции других отделений, а при их «наложении» даже выбирать самостоятельно, какую аудиторию выбрать. См.: Беляев А.Д. Дневник за 1876–1878 гг. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 1. Д. 8. Л. 38 об.; Муретов. Указ соч. // БВ. 1914. Т. III. № 10–11. С. 669–670.

605

Указ Святейшего Синода о литографировании лекций практически не использовался, литографированных лекций в период действия Устава 1869 г. практически не было, и составление студенческих конспектов было необходимо. Выделялись группы «записывающих», затем записи совмещались, обрабатывались, составлялся максимально полноценный вариант, по которому готовились к экзамену. Благодаря этой системе в последующие годы ученики смогли издать уникальные лекционные курсы своих профессоров: «Лекции по истории Древней Церкви» В.В. Болотова, изданные его учеником и преемником А.И. Бриллиантовым. Принципиальным противником издания литографированных лекций был В.В. Болотов. Он считал, что это расслабляет студентов, упраздняет необходимость посещать лекции, внимательно и осмысленно слушать и работать в течение учебного года над предметом, и – главное – оставляет неиспользованной одну из форм регулярной самостоятельной работы студентов. См.: ЖЗС СПбДА за 1888–1889 уч. г. СПб., 1894. С. 99; Соколов. Указ соч. // БВ. 1916. № 3–4. С. 390–391; Муретов. Указ соч. // БВ. 1915. Т. III. № 10–12. С. 770; Дроздов Н., прот. К годовщине смерти В.В. Болотова // Санкт-Петербургский духовный вестник. 1901. № 15. С. 171–172; Зеленецкий. Указ соч. С. 26.

606

В СПбДА в конце 1870-х гг. число сочинений на 1–2 курсах, по решению Совета, сократили даже до двух. Но некоторые преподаватели, занятые составлением лекций, не успевая проверять сочинения, просили написать «что-нибудь с листик». Студент церковно-практического отделения СПбДА 1878–1882 гг. вспоминал, что из всех преподавателей отделения лишь профессор словесности и русской литературы В.В. Никольский и профессор истории философии М.И. Каринский руководили студентами при написании сочинений: давали советы, объясняли цели работ, проблемы темы, указывали и даже давали литературу. Остальные преподаватели, отдавая науке «день и ночь», работая над лекциями, студентами занимались мало. Одни преподаватели считали главной задачей адекватное изложение лекционного материала, другие – максимально широкое использование литературы, третьи – самостоятельную работу с источниками, четвертые – умение проводить собственное рассуждение. Но баллы за сочинения ценились выше, чем за устные ответы, Совет МДА даже установил «точную математическую расценку»: балл, полученный за семестровое сочинение, считался в четыре раза выше балла за устный ответ на экзамене, а за кандидатское сочинение – даже в двенадцать раз. См.: Зеленецкий. Указ соч. С. 25–26; Соколов. Указ соч. // БВ. 1916. № 3–4. С. 399; ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 20. Л. 1 об.-2, 5.

607

Указанная цель обществ: изучение и издание источников христианского вероучения, памятников и материалов, относящихся к историю и современному состоянию Церкви, обзор произведений отечественной и иностранной литературы, изыскание способов к «возвышению уровня всех богословских наук» и наук, соприкосновенных с богословием и т. д. См.: Устав 1869 г. Гл. XIV: О средствах к совершенствованию и распространению богословских знаний. § 170–171. Западное богословское образование практиковало такую форму обучения: в Уставе теологического факультета Берлинского университета оговаривалась деятельность «богословских обществ» из профессора и студентов, для катехетических, гомилетических, археологических упражнений, богословских сочинений и богословских состязаний. «Общество» протоиерея Иоанна студенты вспоминали с большой благодарностью, как нечто «новое и небывалое» в духовно-учебной системе. Но распространения это начинание при Уставе 1869 г. не получило. См.: ХЧ. 1869. Ч. II. № 8. С. 345; Бронзов. Указ соч. С. 69–70.

608

Проверяя его, можно было заметить способных и трудолюбивых, рекомендовать им продолжить работу для магистерской диссертации. Появлялась возможность более тесного и целенаправленного научного руководства. См.: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 2775. Л. 1–5; Там же. Д. 2792. Л. 1–9; Там же. Д. 2803. Л. 1–6; Там же. Д. 2812. Л. 30–41; Там же. Д. 2813. Л. 1–6; Там же. Д. 2824. Л. 1– 15; Там же. Д. 2889. Л. 1–6.

609

Студентам протоиерей Иоанн советовал раньше определяться и выбирать тему, приступая к написанию работы на 3-м курсе, перерабатывая на 4-м курсе в магистерскую диссертацию. См.: Бронзов. Указ соч. С. 81, 85–88; Зеленецкий. Указ соч. С. 27.

610

Ревизией архиепископа Макария «дело с небогословскими темами» не закончилось. Еще в 1881 г. студент 3-го курса СПбДА А. Зеленецкий писал кандидатскую диссертацию по русской литературе (В.В. Никольскому) об И.С. Тургеневе. Но, как он вспоминал, это было «последнее сочинение на светскую тему». См.: Муретов. Указ соч. // БВ. 1915. Т. III. № 10–12. С. 743744; Бронзов. Указ соч. С. 85; Зеленецкий. Указ соч. С. 27.

611

Устраивать подобные опросы во время лекций было трудно – читаемые курсы и так «не умещались» в отведенные часы, занимать свободное время студентов опасались – была сильна надежда на самостоятельные занятия. В СПбДА: ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 20. Л. 3–3 об.; в КДА: Там же. Д. 10. Л. 1–1 об.; в МДА: Из писем к родителям студента Московской Академии начала семидесятых годов // У Троицы в Академии. 1814–1914. М., 1914. С. 145146; в КазДА: Терновский. Указ соч. С. 214.

612

Профессор СПбДА А.Л. Катанский писал в воспоминаниях о специальных занятиях с единственным студентом, выбравшим на 4-м курсе 2-ю группу предметов (богословие основное, догматическое и нравственное) – священником Георгием Титовым: занятия доставляли удовлетворение как профессору, так и студенту. Но это было скорее индивидуальное общение студента с научным руководителем. При более широком составе специальных групп такие занятия чаще всего терпели fiasco. См.: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 3. С. 285; № 4. С. 404–408.

613

Главными задачами были: изучение источников по русской истории и обучение студентов элементам научной работы (критическому подходу к источнику, оценке его достоверности, особенностей, формулировке выводов). Студентам, специализирующимся по исторической группе предметов, было роздано по одному историческому памятнику, для составления реферата. На заседании предполагалось обсуждение реферата, прения, коррекция со стороны руководителя семинара и заключающее резюме. По свидетельству участников, интерес «очень скоро ослабел, а вместе с тем заглохли и собрания». Обнаружилось, что с источником знакомы были только докладчик и В.О. Ключевский. См.: Соколов. Указ соч. // БВ. 1916. № 3–4. С. 392–393.

614

Верный своему девизу – «Пересаживайте, пересаживайте западную науку – католическую и протестантскую – на почву русского Православия» – архимандрит Михаил организовал коллективный перевод «Введения в Новый Завет» Г.Э. Герике, изданный затем под его редакцией. См.: Муретов. Указ соч. // БВ. 1915. Т III. № 10–12. С. 756.

615

Рефераты читались в аудитории, с подробным разбором и оценкой со стороны профессора и студентов. По отзывам участников семинара, польза была велика: «каждый становился хозяином своего предмета», не только получая дополнительные сведения, но и учась критическому подходу, сравнительному анализу. См.: Бронзов. Указ соч. С. 78–79.

616

Отчет студента 4-го курса по специальным занятиям по церковной археологии под руководством Н.В. Покровского: ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 1046. Л. 1–2 об.

617

Обычно указывалось на слишком длинный или «философический» текст, плохую дикцию. Профессионально-научный уровень повышался мало: источники и пособия для семинарий были рекомендованы Учебным комитетом, и только особенно ревностные пытались его восполнить или разнообразить.

618

Муретов. Указ соч. // БВ. 1915. Т III. № 10–12. С. 764–765.

619

Изначально на магистерских экзаменах ставились обычные оценки, но при достаточном ответе большинство экзаменаторов предлагало ставить высший балл. В результате все свелось к двухбалльной оценке. Случались и неожиданности: так ректор МДА архимандрит Михаил (Лузин), считавший, что «не следует давать магистерства тому, кто не делает быть магистром», в свое недолгое ректорство «провалил на магистерстве» 13 человек. См.: Терновский. Указ соч. С. 104–105; Муретов. Указ соч. // БВ. 1915. Т. III. № 10–12. С. 766; Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 3. С. 286.

620

Бронзов. Указ соч. С. 79–80.

621

В 1876 г. в КДА удачные защиты магистерских диссертаций двух выпускников этого же года – Н.М. Дроздова и А.П. Красовского вызвали триумфаторские настроения. Пресса, сочувствующая Уставу 1869 г., констатировала: «…новый Устав… успел достаточно привиться и уже принести свои плоды… По словам людей компетентных, уровень развития и знакомство с науками в среде студентов заметно повысился.» См.: ЦОВ. 1876. № 70. С. 3–5.

622

Даже самые усердные студенты, прилагавшие к написанию магистерского сочинения все силы, не справлялись с этой работой за год, но заканчивали работу через два-три года, а иногда и более. Из выпуска 1874 г. в МДА первая магистерская диссертация была защищена через 7 лет после выпуска, в 1881 г., В.А. Соколовым. Из выпуска 1876 г. первым защитил магистерскую работу Н.И. Троицкий – в сентябре 1878 г., проработав над ней усидчиво 3 года. М.Д. Муретов – один из лучших студентов МДА 1877 г. выпуска, будущий профессор Священного Писания Нового Завета – защитил магистерскую диссертацию лишь через 8 лет после выпуска, в 1885 г. См.: Соколов. Указ соч. // БВ. 1916. № 5. С. 35–36; Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 3. С. 287–288; Муратов. Указ соч. // БВ. 1916. Т III. № 10–12. С. 588–589; Каптерев Н.Ф. Ректор МДА протоиерей А.В. Горский (из моих личных воспоминаний) (1868–1872) // У Троицы в Академии. С. 506–507; Беляев А.Д. Дневник за 1878 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 1. Д. 8. Л. 100–100 об.

623

В СПбДА, с наибольшим «энтузиазмом» относившейся к защитам, за десятилетие действия нового Устава – до 1879 г. – было защищено всего 5 магистерских диссертаций: в 1873 г. – Н.А. Скабалановичем, в 1874 г. – И.С. Якимовым и А.Ф. Гусевым, в 1875 г. – М.В. Симашкевичем и С.В. Кохомским. См.: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 4. Д. 11.

624

Диссертации в СПбДА в 1879 г. представили выпускники этого года: Н.М. Богородский, Ф.П. Елеонский, А.П. Мальцев, М.В. Чельцов, В.В. Болотов.

625

В МДА в 1880 г. при окончании 4-го курса представили диссертации четверо студентов церковно-исторического отделения: И.П. Знаменский, А.П. Доброклонский, И.В. Преображенский, Н.П. Розанов.

18 сентября 1883 г. профессор МДА И.Д. Мансветов отмечал в письме к члену Учебного комитета И.В. Помяловскому: «…пред нами стоит несколько диспутов… стремление к магистерской степени заметно усиливается». См.: ОР РНБ. Ф. 608. Оп. 1. Д. 987. Л. 26–26 об.

626

Так в МДА было твердое мнение, что «у Е.Е. Голубинского получить степень магистра можно только силком, против желания профессора». См.: Муратов. Указ. соч. // БВ. 1916. Т. III. № 10–12. С. 588. Тем не менее студенту 4-го курса МДА Н.Ф. Каптереву Голубинский сказал, что «охотно даст. степень магистра», если тот напишет «как следует», разработает тему «Светские архиерейские Чиновники в Древней Руси». См.: Каптерев Н.Ф. Ректор МДА протоиерей А.В. Горский (из моих личных воспоминаний) (1868–1872) // У Троицы в Академии. С. 505. При этом постоянными советами поддерживал Каптерева не Голубинский, а ректор протоиерей А.В. Горский.

627

Муретов. Указ соч. // БВ. 1916. Т. III. № 10–12. С. 582, 587–589.

628

В 1880 г. Совет КазДА, удрученный малым числом магистерских диссертаций, обязал студентов представлять к 1 октября темы магистерских работ. Но дальнейшей регламентации процесса написания работы ввести не решились, и ситуация мало изменилась. См.: Терновский. Указ соч. С. 231232. К 1880 г. в КазДА было защищено лишь 7 магистерских диссертаций по правилам Устава 1869 г., с публичной защитой. Всего же с 1870 по 1884 г. в КазДА было защищено 13 магистерских диссертаций.

629

Выпускник МДА 1874 г. В.А. Соколов, уехав для написания магистерской работы в Москву, смог использовать в Москве доступ к современным богословским изданиям. Выпускник СПбДА 1879 г. В.В. Болотов от написания магистерской работы отвлекался только для походов в библиотеку и чтения богословской литературы и журналов. Выпускник СПбДА 1883 г. А.А. Бронзов, упорно работая над магистерской диссертацией, использовал, по советам протоиерея И.Л. Янышева, все возможности для освоения библиотечных богатств столицы и бурного потока современной богословской литературы. См.: Соколов. Указ соч. // БВ. 1916. № 5. С. 35–36; Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 3. С. 287–288; Рубцов М. Василий Васильевич Болотов. Тверь, 1900. С. 49; Бронзов. Указ соч. С. 79–80.

630

Выпускник СПбДА 1882 г. А. Зеленецкий вспоминал об издании им и его сокурсниками рукописного литературного журнала «Грезы юности» – единственного увлечения для той части выпускного курса, который не писал магистерских работ. См.: Зеленецкий. Указ соч. С. 29–30; Бронзов. Указ соч. С. 80–81.

631

В 1873 г. в академиях было уже 532 студента, в том числе 53 своекоштных, в 1875 г. – 584, в том числе 70 своекоштных, в 1877 г. – 591. По данным всероссийской переписи 1880 г., учащиеся недуховных сословий составляли лишь около 10 % в духовных училищах, в семинариях и академиях их число не превышало в среднем 5 %. В КДА за все десятилетие (1869–1880 гг.) получил образование всего один студент недуховного сословия. См.: Статистика Российской империи. Т. VIII. СПб., 1888. С. 59.

632

Духовное ведомство было озабочено утечкой кадров, Министерство народного просвещения выражало недовольство слабой подготовкой многих семинаристов по предметам общего образования. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1876 г. Д. 79; Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. Т. VII. СПб., 1883. № 379.

633

В 1879 г. академии затребовали 134 выпускника семинарий, 150 прибыли волонтерами, было принято, после вступительных экзаменов, 225 человек. См.: Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода по ведомству православного исповедания за 1879 г. С. 148. В Отчете СПбДА, столкнувшейся с абитуриентским наплывом в наибольшей степени, за 1879 г. отмечается «небывалое» увеличение студентов. См.: Отчет о состоянии СПбДА за 1879–1880 уч. г. С. 26. Об этом же: ЖЗС СПбДА за 1879–1880 уч. г. С. 13.

634

К 1883 г. в трех старших академиях должно было стать по 180 казенных стипендий, в Казанской – 160, но в КДА увеличение вакансий было отложено до 1881 г. из-за недостатка помещений. См.: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 2903. Л. 1; Из письма профессора КДА А.Д. Воронова преосвященному Савве (Тихомирову), тогда епископу Тверскому: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 110.

635

В 1881 г. наплыв абитуриентов в академии был небывалым: в состав нового курса было затребовано 123 выпускника семинарий, волонтерами явились 237, в академии было принято 315. В 1882 г. были затребованы 130 семинаристов, 265 прибыли волонтерами, было принято 352. К концу 1882 г. в академиях было 1 130 студентов, из них 633 казеннокоштных и 57 стипендиатов. Такой наплыв абитуриентов не был случайностью: в 1883 г. в состав нового курса было затребовано 125 семинаристов, явились волонтерами 247, было принято 254. См.: Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1881 год. СПб., 1882. С. 131; То же за 1882 год. СПб., 1884. С. 155; То же за 1883 год. СПб., 1885. С. 211. КДА, отчасти решив проблему помещений, поставила в 1881 г. рекорд за всю свою историю, приняв в состав нового курса 71 студента.

636

Мысль об учреждении Братства для помощи нуждающимся воспитанникам академии появилась в среде профессоров, была высказана ректором архимандритом Михаилом (Лузиным) в 1877 г., было открыто 26 сентября 1880 г. Первым председателем Общества был избран преосвященный Алексий (Лавров-Платонов), епископ Можайский, бывший профессор МДА. См., например: ЦВ. 1880. № 48. С. 15; Цветков П.И. Братство Преподобного Сергия для вспомоществования нуждающимся студентам и воспитанникам МДА в первое 25-летие (1880–1905). Очерки. Троице-Сергиева Лавра. 1905.

Решение о необходимости учреждения Богоявленского братства было принято корпорацией КДА в 1879 г., в 1882 г. было открыто. См.: Из письма профессора КДА А.Д. Воронова преосвященному Савве (Тихомирову), тогда епископу Тверскому // Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 110.

В КазДА в 1883 г., по ходатайству архиепископа Палладия (Раева), было открыто Общество вспомоществования недостаточным студентам. Первым председателем Общества был ректор академии протоиерей А.П. Владимирский. См.: ПЗС КазДА: за 1881 г. С. 89–91; То же за 1882 г. С. 257–258, 339; То же за 1883 г. С. 52; То же за 1884 г. С. 228, 274; Терновский. Указ соч. С. 311–317.

637

В первые годы действия Устава абитуриентов было мало, и преподавателям давали настоятельную рекомендацию «меньше 3-х… не ставить». См.: ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 20. Л. 7.

638

Даже при плохих ответах на устных экзаменах абитуриент мог быть принят при удачных письменных «рассуждениях». См.: ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 10. Л. 9 об.-10. Из дневника абитуриента МДА 1882 г. С.А. Белокурова: «…о приемных экзаменах: оказывается, что готовиться к ним… не нужно, особенно к устным экзаменам. Устные ответы имеют весьма и весьма небольшое значение, так как все зависит от письменных испытаний – сочинений, балл по которым и имеет решающее значение и для поступления в академию». См.: ОР РГБ. Ф. 23. К. 1. Д. 4. Л. 3.

639

Надзор за этим поручался преподавателям соответствующих наук. См.: Указ Святейшего Синода от 19 сентября 1880 г. за № 3453. Переписка по разработке и введению указа: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1880 г. Д. 25; Учительская служба академистов в духовных училищах // ЦОВ. 1881. № 6. С. 3.

640

Единственные предметы, совпадающие в училищах и академиях – греческий и латинский языки, остальные предметы училищного курса студенты изучали 10 лет назад. Специализация и весь высший богословский курс оказались лишними, к новым специальностям – арифметике, географии, русскому и церковно-славянскому языкам, грамматике – выпускники оказались совершенно неготовыми. Система высшего духовного образования старалась приучить студентов к отвлеченному философско-богословскому мышлению, и некоторые столь отвыкли от конкретного мышления, что перестроиться было очень трудно. Оценить имеющиеся учебники и пособия по училищным предметам или разработать практические методы преподавания было еще сложнее: критериев не было. См.: Учительская служба академистов в духовных училищах // ЦОВ. 1881. № 6. С. 3–5; № 7. С. 3–4; № 8. С. 2–3. См. также: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3068, 3335.

641

Из письма профессора КДА А.Д. Воронова к преосвященному Савве (Тихомирову) от 27 сентября 1881 г.: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т 6. С. 512.

Поступали предложения по нормализации сложившейся ситуации: разбивать студентов по окончании 3-го курса на две группы – одних готовить к преподаванию в семинариях, других – к преподаванию в училищах, устроить при академиях семинарии и училища – для практики. Но предвидеть, сколько мест откроется в той или иной сфере, было непросто, и никаких работ по прогнозированию ситуации не предпринималось. Устраивать же экспериментальные «учебные комплексы» академии не соглашались – возлагать на корпорацию еще и ответственность за эти школы, когда столько проблем в самих академиях, да и делать учащихся жертвами эксперимента, казалось неразумным. Обычная нехватка денег сняла вопросы о принципиальных изменениях духовно-учебной структуры и возложила ответственность на совесть студентов и преподавателей академий. См.: Церковный вестник (далее: ЦВ). 1881. № 33. Неофиц. часть. С. 4.

642

Направления докторских исследований чаще всего соответствовали научной и учебной специализации автора, но характер исследований был преимущественно исторический.

643

Уже в самом конце периода действия Устава 1869 г., в апреле 1884 г., защищал докторскую диссертацию доцент СПбДА Н.А. Скабаланович («Византийское государство и Церковь в XI в. от смерти Василия II Болгаробойцы до воцарения Алексия I Комнина» (СПб., 1884)). Хотя была заявлена тема «государство и Церковь», на заседании Совета академии был поднят вопрос о возможности допустить работу, по сути историческую, на соискание степени доктора богословия. И.Е. Троицкий, давая отзыв на эту диссертацию, счел долгом особо отметить «соответствие выбранной диссертантом темы указу Святейшего Синода». См.: ЖЗС СПбДА за 1883–1884 уч. г. С. 213–217.

644

За все время действия Устава 1869 г. лишь один преподаватель воспользовался § 47 Устава о получении степени доктора в одном из русских университетов: профессор КДА Ф.А. Терновский, но он преподавал церковную историю в университете, и историческая степень давала ему профессиональный авторитет.

645

В КДА к 1880 г. все девять наличных ординарных профессоров имели докторскую степень, имели ее даже двое из экстраординарных профессоров, представляя собой «резерв» для ординатур. Но даже после того, как все ординарные профессора были «остепенены» или покинули академии, «служебное» побуждение написания докторских работ оставалось. Экстраординарные профессорские места, не требующие докторской степени, были всегда заняты, и у доцентов была единственная возможность продвижения – получение докторской степени. Разница в окладах – 1 200 руб. у доцента и 3 000 руб. у ординарного профессора – при небогатой жизни преподавателей духовных академий и запрещении Устава 1869 г. исполнять членам корпорации какие-либо еще оплачиваемые должности, были дополнительным стимулом.

646

Научную дискуссию в церковной археологии вызвала магистерская диссертация Н.В. Покровского «Происхождение древнехристианской базилики» (СПб., 1880); в церковной истории – И.С. Пальмова «Гуситское движение. Вопрос о Чаше в Гуситском движении» (СПб., 1881) и др.

647

Магистерские степени без защиты присуждались по особому ходатайству Совета и архиерея, по причине невозможности для диссертанта прибыть на диспут (удаленность от академии, особое служение). Так в 1880 г. была присуждена магистерская степень ректору Зарской семинарии архимандриту Никодиму Милашу (КДА), в 1881 г. – преподавателям Томской ДС И. Яхонтову и Тобольской ДС И. Сырцеву (КазДА). См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1880 г. Д. 58. Л. 1–3; Терновский. Указ соч. С. 107–108.

648

По первому направлению отправлялись обычно те преподаватели, чья наука требовала изучения святынь христианской древности – библейской археологии, библейской истории, церковной археологии и литургики, патрологии. В Европу, для работы в лучших библиотеках и слушания лекций в университетах, полезно было отправиться всем преподавателям духовных академий, но особенно тем, чьи науки имели преимущественное развитие на Западе – церковной истории, археологии, патрологии, философии.

Совет СПбДА за время действия Устава 1869 г. семь раз командировал в заграничные университеты доцентов и приват-доцентов, «для ознакомления с методами преподавания богословских предметов лучшими профессорами». МДА уже в 1872–1873 гг. отправила в длительное путешествие по славянским странам, христианскому Востоку и Италии Е.Е. Голубинского, в 1878–1879 гг. – П.И. Цветкова, для изучения филологических наук в Германии и памятников древности в Италии. КДА регулярно просила об отправлении своих преподавателей за границу, причем киевляне нередко ездили и за свой счет. В 1874–1875 гг. посетил лучшие германские университеты доцент КазДА по кафедре метафизики П.А. Милославский, в 1881–1882 гг. изучил лучшие европейские музеи доцент КазДА по кафедре церковной археологии и литургики Н.Ф. Красносельцев.

649

Е.Е. Голубинский, оценивая главные достижения своей заграничной командировки для развития науки, выделял два главных момента: 1) возможность собственными глазами исследователя увидеть древние памятники зодчества; 2) практически исследовать «церковную жизнь и церковные нравы и обычаи» народов, церковной историей которых он занимается. См.: Голубинский. Воспоминания. С. 209.

Профессор И.С. Бердников в отзыве на отчет Красносельцева отметил: «Было бы желательно, чтобы подобные путешествия с ученой целью людей, преданных науке и умеющих взяться за дело, повторялись почаще и чтобы дело собирания и разработки рукописного церковно-исторического и археологического материала, хранящегося в западных и восточных заграничных библиотеках, доселе почти нетронутое русскими учеными, было поставлено одною из прямых задач высшей православной богословской науки и велось систематически». См.: ПЗС КазДА: за 1884 г. С. 206.

Научная командировка в европейские университеты Н.В. Покровского в 1876–1877 гг. дала новое направление преподаванию церковной археологии в СПбДА: в учебный курс были введены изученные в лучших европейских музеях древнехристианские памятники, элементы наук, отсутствующих в высшем духовном образовании, но необходимых для полноценных занятий археологией. Практические выводы о пользе музеев христианских древностей при учебных заведениях послужили начальным моментом организации Церковно-археологического музея в СПбДА. Аналогичное значение имела командировка Н.Ф. Красносельского для развития церковной археологии и литургики в КазДА.

Командировки 1879–1880 гг. в Берлинский университет приват-доцентов СПбДА по кафедрам греческого и латинского языков Я. Смирнова и А. Садова позволили не только повысить уровень преподавания классических языков, но и ввести в учебный процесс современные достижения в области языкознания и источниковедческой работы с древними текстами. См.: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 2867; Там же. Д. 2877; Там же. Д. 2898; Там же. Д. 2909; Там же. Д. 3007; ЖЗС СПбДА за 1880–1881 уч. г. С. 13–18, 143–155, 149–155.

В 1882–1884 гг. был командирован за границу приват-доцент СПбДА И.С. Пальмов, для ознакомления с письменными и материальными памятниками славянских народов. Результатом было открытие при кафедре новой общей церковной истории приват-доцентуры по истории славянских Церквей. Тем самым было положено начало развитию славистики в духовных академиях. См.: ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 735. Л. 1–6; Там же. Д. 738. Л. 1-37. См. также письма Пальмова И.Е. Троицкому: ОР РНБ. Ф. 790 (не до конца разобран).

650

ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 260 и др.

651

В состав Отдела вошли члены корпорации СПбДА: протоиерей И.Л. Янышев, И.Т. Осинин, И.А. Чистович, И.В. Чельцов, М.О. Коялович, А.Л. Катанский, И.Е. Троицкий, позднее – И.Ф. Нильский, Т.В. Барсов, Н.П. Рождественский. См.: Катанский. Указ. соч. // ХЧ. 1916. № 3. С. 301307.

652

Профессор Ф.И. Буслаев на этом съезде ходатайствовал о более широкой постановке церковной археологии в духовных школах, в частности о выделении для этого особых преподавателей в академиях. Профессор МДА П.С. Казанский на это заметил, что «археология – наука для людей богатых или, по крайней мере, достаточных». Цит. по: Покровский Н.В. Желательная постановка церковной археологии в духовных академиях // ХЧ. 1906. Т. I. № 3. С. 340–341.

Показательно, что первые четыре археологических съезда состоялись в городах, имеющих духовные академии: Москве, Петербурге, Киеве, Казани. Это, несомненно, способствовало и вовлечению ученых духовных академий в общенаучные археологические исследования, и более четкой и осознанной формулировке проблем и задач собственно церковной археологии.

653

Общество находилось под главным ведением и покровительством киевского митрополита и председательством ректора академии, состояло из почетных, действительных членов и членов-корреспондентов. К 1873 г. всех членов было 70, к 1881 г. – 154. Общество занималось разработкой материала, поступившего из библиотеки академии в музей, назначало комиссии для осмотра старинных церквей и монастырей, членами Общества составлялись рефераты, иногда предпринимались самостоятельные раскопки.

654

Протоиерей И.Л. Янышев, осматривая предназначенный к закрытию Новгородский земский музей, обнаружил много древних церковных принадлежностей, которые могли бы заложить основание хранилищу древностей в академии. С другой стороны, мысль о необходимости музея пришла приват-доценту СПбДА Н.В. Покровскому при его научных занятиях в заграничных музеях. См.: XXXV Профессор Николай Васильевич Покровский, директор Императорского Археологического института. 1874–1909. Краткий очерк ученой деятельности. СПб., 1909. Автобиография. С. 9. Указом 30 апреля 1879 г. Святейший Синод разрешил учреждение коллекции. Об истории организации музея СПбДА см.: РГИА. Ф. 796. Оп. 160. Д. 282; ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 2881. Л. 1-13; Там же. Д. 2935; Там же. Д. 2936; Там же. Д. 3012; Там же. Д. 3034; ЖЗС СПбДА за 1877–1878 уч. г. С. 324–325; То же за 1878–1879 уч. г. С. 89, 172–173; Покровский Н.В. 1809–1909. Церковно-археологический музей Санкт-Петербургской духовной академии. 18791909. СПб., 1909; Вздорнов Г.И. История открытия и изучения русской средневековой живописи: XIX век. М., 1986. С. 187–188.

В отличие от многих образуемых в это время музеев древностей, составляемых из случайных предметов старины, Покровский составлял коллекцию по строгим принципам – тематическому и хронологическому, отражающим полноту состава и историю развития христианского искусства на Руси, ибо преследовал две цели: научную и учебную.

655

Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1881 год. СПб., 1882. С. 136–137. Идея об основании при МДА церковно-археологического музея была впервые высказана в 1870 г Е.Е. Голубинским, в то время экстраординарным профессором Академии. Но официально церковно-археологический музей при МДА был открыт лишь при содействии митрополита Московского Макария (Булгакова) (1879–1882), ревнителя русской старины.

См.: Голубинский. Воспоминания. С. 206; Лавров-Платонов А.Ф. Письма к ректору МДА протоиерею А.В. Горскому // БВ. 1895. Т III. № 9. С. 366, 371; ЖЗС МДА за 1871 г. Сергиев Посад, 1872. С. 150–151, 210. См. также: Голубцов А.П. Церковно-археологический музей при МДА // БВ. 1895. № 4. С. 124–128, 367–368.

656

«Синтетический» перевод, базирующийся как на еврейском, так и на греческом текстах, требовал четко разработанных принципов выбора того или иного текста в конкретных случаях, основанных на текстологическом, филологическом, богословском анализе. Но эти принципы не были выработаны, что вызвало серьезные дискуссии в 1860—1870-х гг. и ряд статей, посвященных сравнительному анализу двух текстов: святителя Феофана (Говорова), профессоров Д.А. Хвольсона, Н.А. Елеонского, И.С. Якимова (все – из СПбДА), П.И. Горского-Платонова, В.Н. Мышцына, И.Н. Корсунского (все – из МДА). Кроме того, последовал ряд монографий и статей по библейской текстологии, исагогике, экзегетике, истории, археологии, апологетике.

657

Перевод осуществляется силами профессоров Е.И. Ловягина, Н.И. Глориантова, И.Е. Троицкого; издание взяла на себя редакция «Христианского чтения». В течение 1873–1878 гг. удалось осуществить 5 выпусков. См.: Собрание древних литургий, восточных и западных, в переводе на русский язык: Вып. 1–5 / Перевод профессоров Е.И. Ловягина, Н.И. Глориантова, И.Е. Троицкого // СПб., 1874–1878 (в прил. в ХЧ, а также отдельными выпусками)

658

Фрагментарные разработки соловецких рукописей в отдельных исследованиях преподавателей и студентов академии не давали возможности ввести эти рукописи в научный оборот и начать их систематическое изучение. Корпорация КазДА составляла проекты изучения и издания, но не имела средств. Средства были выделены Святейшим Синодом, по ходатайству архиепископа Макария (Булгакова), после ревизии 1874 г. С 1875 г. комиссия из восьми преподавателей академии, под председательством профессора П.В. Знаменского, занималась подготовкой полноценного научного издания, в 1882 г. был выпущен первый том, рукописи богословского содержания, к концу 1884 г. – второй, рукописи исторического и канонического содержания. В эти годы многие студенческие диссертации КазДА базировалось на изучении соловецких рукописей: более 30 работ за период 1870–1884 гг. См.: ПЗС КазДА за 1875 г. С. 123; См.: Терновский. Указ соч. С. 42–49.

659

Сборники содержали не только исторические, критические, апологетические, но и методологические сочинения студентов и преподавателей КазДА, а также переводы лучших сочинений по истории мусульманства с немецкого, английского, французского, латинского. К концу 1882 г. было издано 16 сборников и несколько работ отдельно. См.: ПЗС КазДА за 1872 г. С. 58–59; Терновский. Указ соч. С. 53–55.

660

ЦГИА СПБ. Ф. 277. Оп. 1. Д. 2786. Л. 1–6; Там же. Д. 2808. Л. 1-19; Там же. Д. 2897. Л. 1-14; Там же. Д. 3011. Л. 1-24.

661

Оно стало официальным органом Синода и академии, в неофициальной части печатались статьи членов преподавательской корпорации по актуальным вопросам: Турецкая война, старокатоличество и диалог с ним Русской Православной Церкви, культурная борьба в Германии, проблемы богословской жизни в странах Европы, из внутренней церковной жизни – проблемы отечественного просвещения, борьба классицизма и реализма, распространение нигилизма; переводы из богословской западной литературы. Первый номер «Церковного вестника» вышел 4 января 1875 г., успех превзошел все ожидания. Реализация журнала дала возможность повысить гонорары авторам, среди которых были в основном члены корпорации. С 1 января 1876 г в своей официальной части это был орган Святейшего Синода и СПбДА, в неофициальной – СПбДА. «Христианское чтение» стало ежемесячным приложением к этому новому органу. См.: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 4. С. 404–408; Чистович. СПбДА за последние 30 лет. С. 169–172. См. также: Лопухин А.П. К 25-летию «Церковного вестника» // ЦБ. 1899. № 52. С. 2–3.

662

Комарова И.И. Церковно-археологические учреждения и охрана памятников культуры в России конца XIX – начала XX в. // Археографический ежегодник за 1990 г. М., 1992. С. 83–102.

663

Б 1878 г. была создана особая комиссия для выработки мер, предупреждающих закрытие журнала. Но продолжали печататься статьи по расколу (наиболее активным автором в этой области был Н.И. Ивановский), мухаммеданству и буддизму (профессоров академии Е.А. Малова, Н.П. Остроумова, М.А. Машанова, В.В. Миротворцева, Н.И. Ильминского и членов миссионерского общества). Редакция продолжала издание церковно-исторических документов: была завершена публикация «Деяний Вселенских Соборов», изданы «Деяния девяти Поместных Соборов». С 1869 г. возобновили печатание толкований блаженного Феофилакта Болгарского на новозаветные книги Священного Писания, публиковались и памятники древне-русской письменности. Редакция была сокращена до одного человека, этими трудами с крайне скудным вознаграждением (450 руб. в год) занимался с 1879 по 1883 г. А.В. Вадковский, а после 1883 г. – Н.Ф. Красносельцев. См.: ПЗС КазДА за 1873 г. С. 288–291.

664

См.: Исторический очерк полувековой жизни и деятельности Московского общества любителей духовного просвещения (1863–1913 гг.) (Юбил. изд.) / Сост. председатель Общества протоиерей Н.Д. Извеков. М., 1913.

665

Инициатором был выпускник СПбДА протоиерей М.И. Соколов. Общество организовывало церковные беседы, собеседования и чтения в учреждениях, печатало и распространяло соответствующую литературу. К деятельности уже на первом этапе старались привлекать преподавателей и студентов СПбДА, но усилия увенчались успехом уже в конце 1880-х гг.

666

По инициативе первого в декабре 1872 г. в Москве открылось противораскольническое Братство святителя Петра, издававшее в 1875–1876 гг. журнал «Братское слово». Второй с 1871 г. вел активные собеседования со старообрядцами в Казани, совершал поездки в другие места, зараженные расколом. Но вовлечь в этот процесс студентов академий было непросто. Практическая деятельность студентов не всегда расценивалась положительно – она отвлекала от учебного процесса, к научной же обработке собранного материала и опыта привлечь студентов было трудно: специализации по истории и полемике с расколом не было.

667

См.: ЦОВ. 1880. № 91. С. 5.

668

Одно из первых свидетельств об уровне ученых-византинистов из духовных академий принадлежало профессору Санкт-Петербургского университета В.Г. Васильевскому. Анализируя сочинение профессора СПбДА И.Е. Троицкого о патриархе Арсении («Арсений, патриарх Никейский и Константинопольский, и арсениты (из истории Восточной Церкви в XIII веке)». СПб, 1873), он отметил не только полное соответствие исследования самым высоким критериям, но и определенную закономерность: И.Е. Троицкий являлся представителем «новых самостоятельных ученых деятелей, явившихся в последнее время в русских духовных академиях» и констатировал их: 1) обширную начитанность в византийской литературе духовной и светской, полную преданность интересам науки и уважение к ее требованиям; 2) просвещенный, человечный и широкий взгляд на историю, на задачи Церкви и государства; 3) литературный талант изложения. Цит. по: Мир русской византинистики. СПб., 2004. С. 11.

669

В 1871 г. был поставлен вопрос о возможности замещения этих кафедр университетскими выпускниками, были разработаны правила приобретения ученых степеней доктора и магистра церковного права в университетах, но в большинстве случаев все же приглашались представители академий. См.: Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения. Т. V 1871–1873 гг. СПб., 1881. № 268.

670

Митрополит Исидор, как свидетельствует его дневник, не симпатизировал главным представителям этой традиции – протоиереям И.В. Васильеву и И.Л. Янышеву – и надеялся избежать их членства в Синоде. См.: Исидор (Никольский), митр. Дневник // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 450. Л. 33, 58 об.; Там же. Д. 451. Л. 185. Но некоторые члены корпорации СПбДА и в последующие годы считали митрополита Исидора сторонником реформы, хотя и «в душе». См.: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 1. С. 64–67.

671

Письма святителя Иннокентия графу Д.А. Толстому 1869 г. с просьбой отменить вредные нововведения 1867 г., унизившие епископат «подчинением» чиновникам Учебного комитета: РГИА. Ф. 314. Оп. 1. Д. 12. Л. 2 об.-5 об.

672

Вся преобразовательная деятельность графа Д.А. Толстого казалась архиепископу Антонию вредной и даже губительной для Церкви. Владыка ходатайствовал пред Святейшим Синодам о сохранении миссионерских отделений в КазДА, об отделении части уроков по греческому языку в КазДС на преподавание татарского языка. Ходатайства архиепископа Антония удались лишь отчасти – все миссионерские дополнения разрешались во внеклассное время, но в лице обер-прокурора он нажил себе серьезного оппонента. См.: Никанор (Бровкович), архиеп. Моя хиротония // РА. 1871. 1908. № 2. С.180, 182, 194.

673

Речь, сказанная после молебна в храме КазДА 15 августа 1870 г. См.: ПС. 1871. Кн. II. С. 184–186. Архимандрит Никанор сам ревностно занимался наукой: в 1869 г., он был удостоен степени доктора богословия за сочинение «Разбор римского учения о видимом главенстве в Церкви, сделанный на основании Священного Писания и Предания первых веков христианства» (СПб., 1856–1858), видел недостаточность русской богословской науки в специальных научных занятиях.

674

Преосвященного Никанора пугали два момента: 1) отказ от ректоров-монахов, который приведет и к отказу от ректоров-протоиереев, в пользу светских начальников; 2) преобразования духовно-учебной системы в логическом завершении приведут к слиянию академий и семинарий с университетами и гимназиями, что нарушит «принцип нашей Церкви и Царства, которое создано Православием». См.: Никанор (Бровкович), архиеп. Моя хиротония // РА. 1871. 1908. № 2. С. 197–198, 206–207, 244–245, 248; Никанор (Бровкович), архиеп. Из истории ученого монашества 1860-х годов // Русское обозрение (далее: РО). 1896 г. Кн. 1, 2.

675

Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 1. С. 60–61.

676

Особенно содействовали проведению реформы молодые ученые духовных академий, которым привязанность к старым традициям не мешала оценить новое: расширение прав корпорации в решении учебных вопросов, специализация и возможность заниматься наукой, заинтересованность студентов в специальных знаниях, «бурная, живая струя» в учебных занятиях. См.: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 1. С. 61. Такими же симпатиями пользовался Устав у молодых представителей и других академий.

677

По свидетельству профессора СПбДА А.Л. Катанского, «наиболее общим желанием было изменение в группировке предметов преподавания, образование двух только отделений вместо трех и некоторые другие, менее крупные частности. Но мы были далеки от пожелания относительно перемены общего строя и основных принципов того Устава, который вдохнул новую жизнь в Академию, спаял в одно целое все ее части и направлял ее к многоплодной научной и в то же время широкой церковно-общественной деятельности». См.: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 5–6. С. 508. Его же статья с конкретными предложениями об изменениях, в сторону усиления богословской составляющей общеобязательного курса и отделений: ЦОВ. 1874. № 45. С. 1–3; № 46. С. 1–3; № 47. С. 1–3 (статья не подписана, но в своих воспоминаниях А.Л. Катанский признает ее своей: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 1. С. 61).

678

Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 1. С. 61–64. Недовольство занятиями выпускного курса, практическим отделением, постановкой педагогики и патристики выражала большая часть профессоров МДА: заметки С.К. Смирнова, с 1878 г. – протоиерея и ректора: ОР РГБ. Ф.767. К. 2. Д. 31. Л. 1–3.

679

Проводимая в том же 1869 г. реформа по сокращению приходов и причта, семинарская реформа 1867 г., сократившая прием детей в семинарии, вызывали серьезные опасения у многих представителей духовного сословия и давали основание говорить о том, что «граф Толстой подпал под влияние какого-либо врага Отечества и Церкви и невольно служит ему». В такой обстановке реформа духовных академий подтверждала не очень оптимистичные ожидания. См.: Казанский. Переписка // БВ. 1914. Т. II. № 9. С. 69, 73.

680

Наиболее «прогрессивные» издания – например «Церковно-общественный вестник» А.И. Поповицкого, – охотно предоставляли свои страницы сторонникам «реформаторских стремлений», упорно ведущих борьбу с «отживающим порядком вещей». Волна активного обсуждения поднялась в 1876 г., когда официальная духовная печать оповестила о полном успехе проведенной реформы, подтвержденной ревизией архиепископа Макария. См.: К вопросу о секуляризации духовной школы // ЦОВ. 1876. № 136. С. 2–3; № 137. С. 3–5; № 138. С. 5–6; О соединении духовных академий с университетами // ПО. 1872. Т. 1. С. 82–109; Еще о соединении духовных академий с университетами // ПО. 1872. Т. 2. С. 323–338; Б-ской. О секуляризации духовной школы // ПО. 1876. № 10. С. 372–388.

681

Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 150. Газеты с иронией желали графу Толстому «успокоения от понесенных им трудов», вряд ли возможного для того, кто сходит с поприща сопровождаемый «далеко не благословениями общества»; ему и его сподвижникам ставили в вину «бледные лица…. слезы…. бездну отчаяния и скорбь матерей», вызванные, видимо, усилением классицизма в гимназиях. См.: Голос. 1880. № 115. С. 2. Несмотря на критику действия графа Толстого в научно-образовательной области, через два года, в апреле 1882 г., он был избран президентом Академии наук.

682

Восток. 1880. № 43. С. 2.

683

Еще по поводу отставки графа Д.А. Толстого // ЦОВ. 1880. № 57. С. 1–3; № 58. С. 1–3.

684

Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 156. Символично, что решение о назначении К.П. Победоносцева на должность обер-прокурора произошло в то время, когда он паломничал по монастырям. См.: ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 2. Л. 1–1 об.

685

Там же. С. 189, 238, 239–240. Однако, по свидетельству самого К.П. Победоносцева, граф Толстой, будучи спрошенным императором о преемнике, назвал именно Победоносцева. См.: ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 2. Л. 1 об. Интересно, что в июне 1882 г. граф Д.А. Толстой был назначен министром внутренних дел и, как говорили, выбор сделан по совету К.П. Победоносцева. Митрополит Исидор (Никольский) приводит эти сведения в своем дневнике. См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 450. Л. 140.

686

ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 2. Л. 4.

687

Так активный противник реформ 1860-х гг архиепископ Казанский Антоний (Амфитеатров) получил, по ходатайству обер-прокурора, орден святого Александра Невского. Из разговора А.Ф. Гусева, преподавателя Казанской ДС, а впоследствии ординарного профессора КазДА, с епископом Саввой (Тихомировым). См.: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 240–241.

688

Мнение епископа Олонецкого Палладия (Пьянкова): РГИА. Ф. 797. Оп. 50. Отд. 3. Ст. 5. Д. 182. Ч. II. Л. 11 об.

689

«Многих бед нам наделали ученые легкомысленные священники, в академиях отвыкшие от красоты церковной и от богослужения». См.: Переписка К.П. Победоносцева с преосвященным Никанором, епископом Уфимским // РА. 1915. № 7. С. 147.

690

ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 2. Л. 4.

691

Из письма протоиерея С.К. Смирнова преосвященному Савве (Тихомирову), тогда епископу Тверскому, от 18 июля 1880 г. См.: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т 6. С. 238–239. См. также: ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 2. Л. 4.

692

В сентябре 1880 г. К.П. Победоносцев запросил у Учебного комитета сведения о числе студентов-монахов и заявивших о желании принять монашество. См.: Ответ председателя Учебного комитета протоиерея И.В. Васильева директору Канцелярии обер-прокурора И.А. Ненарокомову // РГИА. Ф. 797. Оп. 50. Отд. 1, ст. 2. Д. 90. Л. 1–1 об.; Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 236, 239; Письмо к епископу Амвросию (Ключареву) // ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 2. Л. 7.

693

Когда пресса, на основании слухов, попыталась ввести общественность в курс дела, редакциям был дан совет: «…подождать официальных сведений о деле». См.: О пересмотре академического Устава в Киевской духовной академии // ЦОВ. 1881. № 1. С. 3–5; Еще по поводу пересмотра академического Устава в Киевской духовной академии // Там же. № 11. С. 4–5; РГИА. Ф. 797. Оп. 50. Отд. 1, ст. 2. Д. 90. Л. 2–2 об.

694

Официальных сведений о предполагаемых изменениях так и не поступало, но церковная пресса обсуждала доходящие из стен духовных академий сведения о составляемых проектах. МДА предлагала в интересах церковно-исторической науки ввести новые кафедры церковной истории: истории Византийской Церкви и истории славянских Церквей. См.: По поводу предполагаемых изменений в Уставе духовных академий // ПО. 1881. Т. I. № 3. С. 514–550; Письмо секретаря митрополита Московского Макария (Булгакова) Ф.П. Богоявленского ректору МДА протоиерею С.К. Смирнову от 8 декабря 1880 г. // БВ. 1914. № 10–11. С. 463–464; ЦОВ. 1881. № 1. С. 3.

695

Как оказалось, с ректором была согласна лишь небольшая часть преподавательской корпорации КДА. См.: Письмо Н.М. Дроздова А.Д. Беляеву от 18 января 1881 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 10. Л. 27–27 об.

«Прогрессивные» духовно-учебные круги обвинили ректора КДА в «архаической фантазии» и «ультраконсерватизме», а его корпорацию призвали к нравственной ответственности за предлагаемые изменения. Противостояние КДА остальным академиям объяснялось тем, что это единственная академия, сохранившая монашествующего ректора. См.: Из Киева // ЦОВ. 1881. № 1. С. 4.

696

На протяжении всего 1880/81 уч. г. не стихали «брожения» в столичных учебных заведениях, в Москве, в Киеве; участвовали сотни студентов, дело доходило до увольнений. См.: ЦОВ. 1880. № 147. С. 5.

697

Студенты предъявили список требований: необязательное посещение студентами общих молитв, свободный выход из стен академии в город, свободное отлучение из академии. Начальство КДА пошло на некоторые уступки, боясь консолидации с университетскими студентами. Студенты, удовлетворенные достигнутым, держали себя «пока благоприлично», но преподавательская корпорация опасалась, что могут последовать и другие требования, «не столь удобоисполнимые». См.: Письмо И.П. Исаева к А.Д. Беляеву // ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 34. Л. 13–14 об.; Руткевич П., прот. Мои воспоминания о Киевской духовной академии за время с 1879 до 1883 гг. // Киевские ЕВ. 1915. № 12–13 (далее: Руткевич. Указ. соч.) С.293–294; Письмо профессора КДА А.Д. Воронова к преосвященному Савве (Тихомирову) от 22 апреля 1881 г. //: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 423–424; Бронзов. Указ соч. С. 53.

698

Устав 1869 г. обвиняли: во внутренней дезориентации академий, расшатавшей их устои и закрывшей истинные задачи. В деятельности корпораций это проявлялось в демагогии, отвлекающей преподавателей от их непосредственных обязанностей, демократизме и децентрализации, упразднении понятия авторитета начальства. В студенческой жизни «вольная» постановка выпускного курса развратила, сбила с традиционного аскетично-трудового ритма богословских занятий. Попытка во всем соответствовать высшим светским школам, жить в ритме и умонастроениях окружающего общества затмили особую цель духовных академий. «Необходимо произвести изменение в уставах академий и семинарий в том смысле, что не новую делать реформу, а возвратиться, по возможности, к старому», – писал в это время К.П. Победоносцев Е.Ф. Тютчевой. См.: ОР РГБ. Ф. 230. П. 4409. Д. 2. Л. 70 об.-71.

699

Предлагались следующие шаги: в академиях ввести выборность ректоров, ослабив при этом их власть; повысить статус академий в обществе, упразднив в них начала «строгого аскетизма», мешающие развитию необходимых для общественной деятельности качеств, и интегрировать богословскую науку в общую систему науки. См.: Некоторые стороны в положении духовных академий // ЦОВ. 1880. № 144. С. 1–2; № 145. С. 1–2.

700

В июне появилась брошюра обер-прокурора «Доброе слово всем воспитанникам духовных семинарий и академий, по поводу нынешних страшных событий», содержащая, как показалось многим, «слишком серьезную и прямую истину и правду». См.: Письма К.П. Победоносцева к епископу Амвросию (Ключареву) // ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 3. Л. 19 об., 27 об.; Письмо ректора МДА протоиерея С.К. Смирнова преосвященному Савве (Тихомирову) от 10 апреля 1881 г. // Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 415, 468; Исидор (Никольский), митр. Дневник. Запись от 8 июня // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 450. Л. 13 об.

701

Обзор деятельности Ведомства православного исповедания за время царствования Александра III. СПб., 1901 (далее: Обзор). С. 73–74; РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 450. Л. 13 об.

702

Предложение обер-прокурора от 21 октября 1881 г. за № 5226: РГИА. Ф. 796. Оп. 162. 1 отд. 3 ст. Д. 734. Л. 1-1об. Наместник Александро-Невской лавры архимандрит Симеон сообщал епископу Савве (Тихомирову), что к этому подвигло митрополита Исидора недовольство Советом КазДА, присудившим докторскую степень экстраординарному профессору И.С. Бердникову. См.: Письмо от 30 октября 1881 г. // Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 528. Решение Совета о присуждении ученой степени было утверждено, но синодальное постановление рекомендовало Совету КазДА «обращать внимание не только на научное достоинство сочинения, но и на соответствие его общего направления с духом учения и с достоинством Православной Церкви». Недовольство Святейшего Синода мог вызвать вывод И.С. Бердникова об отношениях власти церковной и власти государственной и различии их интересов: когда церковная власть принимает интересы власти государственной, она изменяет своей сущности. См. указ Святейшего Синода от 21 октября 1881 г.: РГИА. Ф. 796. Оп. 209. Д. 1728. Л. 295–295 об.

703

Наиболее интересны материалы, связанные с подготовкой мнения СПбДА: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 2959, 2971. 1880 г. На основании мнений духовных академий был составлен: Свод мнений о недостатках ныне действующего Устава духовных академий и соображений о способах устранения этих недостатков. СПб., 1881 (далее: Свод). Отдельные замечания (СПбДА) см.: РГИА. Ф. 797. Оп. 50. Отд. 1., ст. 2. Д. 90. Л. 37–53.

704

Свод. С. 21–22.

705

Свод. С. 2–7.

706

Священное Писание обоих Заветов, догматическое богословие с историческим изложением догматов, древнюю общую церковную историю, все философские науки, педагогику, еврейский язык с библейской археологией и один из новых языков.

707

Две трети студентов не изучают догматического и нравственного богословия, две трети – общей и русской церковной истории; две трети – пастырского богословия и науки о проповеди. См.: Свод. С. 3.

708

1) Увеличить общеобязательный набор наук за счет включения в него догматического и нравственного богословия, общей и русской церковной истории; 2) сделать при этом общеобязательными также пастырское богословие, науку о проповедничестве и теорию и историю литературы.

709

Свод. С. 84–85.

710

Свод. С. 85–90.

711

Общеобязательными епископ Михаил предлагал сделать: Священное Писание обоих Заветов, основное, догматическое и нравственное богословие, гомилетику, церковную историю общую (древнюю и новую) и русскую, каноническое право, а из небогословских: все философские науки, эстетику и историю литературы, один из древних и один из новых языков. Сформировать две богословские группы – еврейский язык с библейской историей и церковной археологией (гр. 1); сравнительное богословие, патристика и история русского раскола (гр. 2) и две небогословских – физико-математическую и историческую. Каждый студент должен выбрать одну богословскую и одну небогословскую группу для «специального изучения» См.: Свод. С. 59–84.

712

В личном фонде ректора МДА (с 1878 г.) протоиерея С.К. Смирнова сохранился проект составляемого «мнения», с указанием причин желательного выведения педагогики и патристики, практически повторяющих замечания 1867 г.: педагогику трудно признать наукой, по ее малосерьезности и бессодержательности, патристика дублирует разделы догматики, церковной истории и гомилетики и не преподается в семинариях. См.: ОР РГБ. Ф. 767. К. 2. Д. 31. Л. 1–2.

713

Свод. С. 14–15.

714

Аргументация приводилась традиционная: для чтения богословских текстов вполне достаточно семинарских знаний, для подготовки специалистов-филологов необходима особая богословско-филологическая специализация.

715

Свод. С. 7–15.

716

Свод. С. 38–59.

717

Магистерские экзамены бесполезны для тех, кто не пишет диссертацию, у тех, кто пишет, отнимают ценное время. Специальные педагогические занятия парализуются способом назначения на преподавательские должности: студент может быть назначен не на те предметы, по которым он специализировался, а теперь – и в училища, где преподаются предметы, которых нет в академии.

718

Свод. С. 16–21.

719

Свод. С. 30–38.

720

Но недостатки Устава 1869 г. в административном отношении указывались: неполнота власти над академией епархиального архиерея; недостаточно четко определенная власть ректора; излишняя сложность администрации (помощники ректора); второстепенная роль инспектора академии (зависимость от Совета академии). См.: Свод. С. 23–30.

721

Остальные замечания относятся к вопросам формирования преподавательских корпораций и студенческого состава: инспектор академии должен не избираться Советом, а назначаться начальством, инспектор и профессор догматического богословия должны быть лица в священном сане, обязательно проживание студентов в общежитии, своекоштных студентов, не обязанных служить, быть не должно: цель академии – приготовлять просвещенных служителей Церкви и преподавателей духовно-учебных заведений, необходимо обязательное посещение студентами лекций, необходимо указать в Уставе, какие увеселения дозволены студентам: «приличие требует, чтобы жизнь студенческая не была противоположна устройству жизни иноческой».

722

Когда в заседании Синода ему предложено было председательство, он предупредил о своем «устарелом и отсталом взгляде на академическое образование». Но митрополит Исидор объявил, что это «не есть препятствие для делаемого мне поручения», и поручение было принято. Тем не менее, архиепископ Сергий постарался узнать через знакомых лиц, как встречено его назначение в духовно-учебной среде: «не должен…ли принять, и какие меры предосторожности». См.: Письма митрополита Сергия к профессору Н.И. Субботину // БВ. 1914. № 10–11 (юбилейный сборник). С. 482.

723

Например: письма К.П. Победоносцева преосвященному Амвросию (Ключареву), в те годы епископу Дмитровскому, викарию Московской епархии, от 25 декабря 1881 г., 13 января 1882 г. // ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 4. Л. 32–32 об.; Д. 5. Л. 1 об.

724

В документах того времени новое учреждение именуется то «комиссией», то «комитетом»: в дневнике митрополита Исидора, например, в подготовительный период употребляется слово «Комиссия», на заключительном этапе – «Комитет»; в печатных же итоговых документах работы этого учреждения орган везде именуется «Комитетом».

725

Председатель Комитета архиепископ Сергий в одном из заседаний Комитета передал своим сотрудникам недавний разговор с «одним высокопоставленным и преданным Церкви лицом»: лицо удивлялось, узнав, что в составе Комитета по преобразованию духовных академий преобладают светские лица, находя это дурным признаком для духа и характера реформы. Председатель защищал личный характер членов Комитета и их преданность Церкви, но не убедил своего собеседника в несправедливости его недоверия к светскому элементу в церковных делах в целом (22-е заседание от 8 марта 1882 г.) См.: Титов. Указ соч. // ХЧ. 1907. № 4. С. 492–493.

726

Возможно, это было обусловлено тем, что протоиерей Иоанн Янышев как раз в октябре 1881 г. объявил императрице, что по окончании текущего учебного года намерен отказаться от службы в академии, «потому что устал». Говорили о скором назначении о. Иоанна настоятелем малой церкви при Зимнем дворце, вместо тяжело болевшего протоиерея И.В. Рождественского. Это делало вероятным и членство протоиерея Иоанна Янышева в Святейшем Синоде, хотя обер-прокурор надеялся этого избежать. См.: Исидор (Никольский), митр. Дневник. Записи от 28 октября 1881 г. и 7 января 1882 г. // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 450. Л. 33, 58 об.; ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 5. Л. 1.

727

Но одной из главных причин, побуждавших к скорейшему изменению Устава, было недовольство поведением студентов, поэтому участие в Комитете инспектора столичной академии было вполне логичным.

728

Об этом доверии говорит переписка между К.П. Победоносцевым и профессором И.Е. Троицким, сохранившаяся в личном архиве Троицкого; богословские и церковно-исторические вопросы К.П. старался разрешать у наиболее компетентных знатоков, в трезвые взгляды которых он верил. См.: ЦГИА СПб. Ф. 2182. Оп. 1. Д. 131–165.

729

Архиепископ Сергий даже просил в письме профессора Н.И. Субботина передать В.Д. Кудрявцеву просьбу, чтобы тот, несмотря на нездоровье, «не отказывался» от участия в Комитете. См.: Письма митрополита Сергия к профессору Н.И. Субботину // БВ. 1914. № 10–11 (юбилейный сборник). С. 481.

730

В определенной степени опасения профессора Певницкого подтвердились практикой, и было вполне естественно призвать его к исправлению ошибок Устава 1869 г. См.: ТКДА. 1867. Т II. № 5. С. 253–291.

731

Докторское сочинение профессора И.С. Бердникова «Государственное положение религии в Римско-Византийской империи. Т 1. Государственное положение религии в Римско-Византийской империи до Константина Великого» (Казань, 1881). Профессор Бердников рассматривал отношение христианской Церкви и Римского государства в доконстантиновский период, то есть в период враждебного отношения государственной власти к Церкви. Однако выводы были более радикальны: между гражданской и церковной властью не может быть полного единства; и та, и другая существуют вполне самостоятельно, независимо друг от друга; точки соприкосновения есть и возможны, но это не должно вести к подчинению или вмешательству одной власти в дела другой. То есть: вмешательство гражданской власти в дела Церкви – аномалия. См. Отчет о диспуте И.С. Бердникова (7 июня 1881 г.): ЦВ. 1881. № 30. Неофиц. часть. С. 11–12.

732

Он был в числе профессоров, заявивших об этих ошибках реформы архиепископу Макарию еще во время ревизии 1874 г. Возможно, архиепископ Сергий и К.П. Победоносцев пользовались и этими материалами для подбора состава Комитета. См.: Бердников. Указ соч. С. 12.

733

Выступал он вполне самостоятельно, хотя вряд ли мог сравниться по значимости с «могущественным» Н.А. Сергиевским в Комитете 1868–1869 гг.

734

23 декабря у него был второй удар паралича, 27 декабря он скончался.

735

ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 4. Л. 32

736

Митрополит Исидор предлагал оба места заместить одним лицом, епископом Михаилом (Лузиным): Учебный комитет получил бы председателя в архиерейском достоинстве, которого можно было бы ввести в Синод в качестве присутствующего, не начиная традиции третьего протоиерея в составе Синода. См.: Исидор (Никольский), митр. Дневник. 7 января 1882 г., 10 октября 1882 г. // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 450. Л. 58 об.; Д. 451. Л. 190 об.

Должность председателя была слишком важна и для обер-прокурора, и у К.П. Победоносцева были свои планы. Первое предложение, на следующий же день после кончины протоиерея Иосифа Васильева, Победоносцев сделал лично ему знакомому епископу Дмитровскому Амвросию (Ключареву), но получил отказ. См.: ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 4. Л. 32–32 об., 33–33 об., 38–39; Д. 5. Л. 1.

737

Приказ Святейшего Синода № 7 от 8 января 1882 г.: РГИА. Ф. 796. Оп. 162. 1 отд. 3 ст. Д. 734. Л. 8. Магистр и бывший преподаватель СПбДА, имеющий семнадцатилетний опыт законоучительства в светском высшем учебном заведении, – протоиерей Алексий Парвов был полезным членом Учебного комитета. Сторонник умеренных взглядов на высшее духовное образование, он вполне подходил к составу проектирующего Комитета, однако не казался ни столичному митрополиту, ни обер-прокурору идеальным лицом для председателя Учебного комитета.

738

Введение новых наук, причем небогословского характера, вызвало возражения некоторых членов Комитета – протоиерея А. Парвова и профессора Троицкого. Профессор философии МДА Кудрявцев – инициатор введения этих наук – предложил согласительную формулу: предоставить Советам духовных академий право вводить эту науку по мере удобства и без увеличения учебных часов. Формула принята большинством (4 против 3 – Нильского, Ненарокомова, Певницкого). Кудрявцев разъяснил, что:

1) нравственная философия необходима для полноты философского курса,

2) философия права есть наука самостоятельная и не может быть заменена историей новейшей философии, хотя бы и дополненной полемикой с существующими в ней мнениями по общим и частным вопросам права.

739

Споры разгорелись вокруг словесности: современная духовная наука стала «пишущей» – студент академии должен не только уметь провести научное исследование, но и дать своему исследованию словесное оформление. Но угроза многопредметности заставила членов Комитета оставить словесность в отделении.

740

В церковно-историческом отделении остались: 1) библейская история; 2) история Западных Церквей; 3) история и обличение русского раскола; 4) гражданская история всеобщая, древняя и новая; 5) русская гражданская история; 6) один из древних и один из новых языков. В церковно-практическом: 1) сравнительное богословие; 2) патристика; 3) церковная археология и литургика; 4) теория словесности и история иностранных литератур; 5) русский и церковно-славянский языки с палеографией и история русской литературы; 6) педагогика; 7) один из древних и один из новых языков.

741

Практическая группа называлась при обсуждениях Комитета церковно-практической или церковно-словесной, в самом Уставе 1884 г. – просто словесной, ибо действительно в ней остались лишь словесные науки.

742

В.Д. Кудрявцев и И.Е. Троицкий настаивали на возвращении физико-математических наук, наряду с естественно-научной апологетикой, в стены духовных академий, это вызвало категорическое возражение архиепископа Сергия и В.Ф. Певницкого: академии должны быть богословскими, на серьезную постановку апологетики как науки сил в академиях не хватит, проблема с преподавателями физико-математических наук уже решается силами университетов. См.: ХЧ. 1907. № 1. С. 33, 38, 39–40.

743

Сначала в состав этого отделения хотели ввести и химию, но затем было решено, что это может повести к введению и других естественных наук, что чрезвычайно расширит круг духовно-академических наук; остановились на варианте Устава 1814 г.

744

ХЧ. 1907. № 1. С. 38.

745

ХЧ. 1907. № 1. С. 36–38.

746

При учреждении КазДА ей была указана миссионерская задача, до 1869 г. миссионерские отделения провели ряд серьезных научных исследований, семинарии, нуждающиеся в преподавателях противомусульманского и противобуддистского направления, были обеспечены кадрами, были разработаны определенные методики, как преподавательские, так и миссионерско-полемические. При Уставе 1869 г. противобуддистское направление фактически прекратило существование, противомусульманское действовало не в прежней силе, серьезные исследования были приостановлены.

747

Так как все были согласны, что серьезное исследование требует времени, пытались сократить число лекций на 4-м курсе, но подсчет показал, что при 22 лекциях на каждом из первых трех курсов, для 4-го курса остается 18 лекций в неделю. И.Е. Троицкий, И.Ф. Нильский, И.С. Бердников, И.А. Ненарокомов отстаивали сохранение специалъного изучения студентами определенных наук: серьезные магистерские исследования, появившиеся после введения Устава 1869 г., фактически подтвердили его полезность. Но В.Д. Кудрявцев оспаривал саму мысль о полезности специализации: она оправдала себя лишь на историческом отделении, на богословском и практическом не привилась. Предложение И.С. Бердникова – давать темы для курсовых диссертаций на 3-м курсе – большинством голосов было отклонено: 3-й курс должен быть посвящен полноценным занятиям. См.: ХЧ. 1907. № 1. С. 41.

748

Решено было ввести по одной проповеди в год для 1-го и 2-го курсов и по две – для 3-го и 4-го. См.: ХЧ. 1907. № 1. С. 42.

749

Все пять профессоров, входящих в состав Комитета, получили докторские степени при действии и по правилам Устава 1869 г.

750

Преосвященный председатель, И.А. Ненарокомов и В.Ф. Певницкий стояли за ограничение степеней богословскими науками, ввиду специальнобогословского характера академий; И.Е. Троицкий, И.Ф. Нильский, В.Д. Кудрявцев желали распространения этого права и на философские науки, ввиду их «широкой постановки» в академиях.

751

Проблема с магистерскими и докторскими степенями была связана и с введением предметов церковной истории и церковного права в российских университетах. Именно в эти годы шла дискуссия о том, какими учеными степенями должны обладать профессора, преподающие эти науки в университетских факультетах: богословскими или специально-гуманитарными. Духовное ведомство настаивало на замещении кафедр учеными, имеющие богословские степени, университеты ставили вопрос о введении особых разрядов степеней – церковной истории и церковного права. В таком случае кандидаты духовных академий, для занятия этих кафедр, должны были бы получать ученые степени в университетах. Введение соответствующих ученых степеней в академиях разрешало эту проблему. В Комитете против специализации степеней, присуждаемых духовными академиями, выступал лишь профессор В.Ф. Певницкий, считая, что не следует вступать на «университетскую» дорогу: богословие едино, дробить его не следует даже на научном уровне.

752

И.Ф. Нильский решительно стоял за сохранение диспутов, мотивируя свое мнение указанием на пользу диспутов 1) для диспутанта как побуждение серьезно относиться к делу; 2) для духовных академий как средство к рассеянию несправедливо сложившихся на их счет предубеждений в обществе; 3) для науки вообще как средство к поддержанию интереса к ней; 4) для богословской науки, в частности, как средство для раскрытия истинных сведений о ней в образованном обществе.

И.Е. Троицкий привел историческую справку: диспуты представляют средневековые, но не только западные, но и восточные учреждения. Они были популярны в Византии, в них принимали участие не только высшие сановники Церкви и государства, но нередко и сами цари. И на средневековых диспутах встречались неудобства, еще в более резких формах, чем в духовных академиях, но к ним так привыкли тогда, что на них не обращали никакого внимания. Ни для кого не унизительно выходить на кафедру и защищать ученую диссертацию, ибо она свидетельствует об уме и знаниях, которые возвышают всякого. Неудобства объясняются новизною дела, и должны пройти после того, как диспуты сделаются обычным явлением жизни духовных академий.

753

Они должны готовиться по программе, составленной Советом, в конце года представлять отчет о своих занятиях. В случае отсутствия вакантной кафедры их должны отправлять на соответствующие кафедры в семинарии, но оттуда могли вызывать в случае открытия подходящей кафедры в одной из академий.

754

В МДА их было немного, в КазДА «вопрос о своекоштных» вовсе не существовал. Но СПбДА и КДА успели осознать неудобства от присутствия своекоштных студентов: не обладая особыми талантами и рвением к учебе (ибо в своекоштные попадали худшие из студентов), они не приносят пользы науке, но вносят дисгармонию в жизнь духовных академий и истощают библиотечные фонды, в ущерб казеннокоштным. Был проектирован жесткий вариант: «в духовных академиях совсем не должно быть своекоштных студентов, живущих на вольных квартирах». См.: Титов. Указ соч. С. 499; Объяснительная записка. С. 40.

755

В Объяснительной записке к проекту Устава выражалось даже сомнение в полезности «братств» и «обществ» для помощи неимущим студентам: создаваясь с человеколюбивой целью, они «покровительствуют ученому нищенству (пролетариату)», молодым людям «без достаточного запаса познаний и без всяких средств к жизни», не имеющих никаких обязательств поступать на духовно-учебную службу или принимать священный сан. Сам факт усиленного притока в академии выпускников семинарий после указа 20 марта 1879 г. был расценен Комитетом как подтверждение того, что большая часть поступающих идут в академии не по призванию и не для пользы Православной Церкви, но для выгод, даваемых высшим образованием. См.: Объяснительная записка. С. 40–41.

756

Проект Устава. § 170.

757

В письме профессора КДА А.Д. Воронова преосвященному Савве (Тихомирову) содержится большая часть основных изменений, вносимых проектом в Устав 1869 г. См.: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 603604, 768.

758

Исидор (Никольский), митр. Дневник. Запись от 28 апреля 1882 г // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 450. Л. 115

759

Архиепископ Сергий (Ляпидевский), переведенный летом того же года, «по собственному желанию», на Кишиневскую кафедру, с окончанием дела не спешил, что вызвало даже подозрения митрополита Исидора: не хочет ли архиепископ Сергий «пожить в Петербурге, под предлогом неоконченного дела»? Но сам преосвященный председатель страдал от формулировок и «перестановки параграфов». См.: Исидор (Никольский), митр. Дневник. Запись от 27 сентября 1882 г. // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 451. Л. 185; Письмо архиепископа Сергия к профессору Н.И. Субботину от 3 июня 1882 г. // БВ. 1914. № 10–11. С. 490.

760

Предлагая лиц, имеющих духовно-учебный опыт: епископа Михаила (Лузина), инспектора КДА архимандрита Сильвестра (Малеванского), Уфимского епископа Никанора (Бровковича). См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 451. Л. 193.

761

Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 768. Назначение протоиерея А.И. Парвова не удовлетворяло многих преподавателей духовных академий: он не имел ни опыта преподавания в духовно-учебных заведениях, ни каких-либо значительных ученых богословских трудов, не занимался даже какой-либо заметной церковной деятельностью. См., например, критическую записку анонимного члена корпорации МДА об Учебном комитете: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 655. Л. 5 об.-7.

762

Профессора академий – Московской, Киевской, Казанской – пытались узнать о судьбе проекта у члена Учебного комитета И.В. Помяловского. Осенью 1882 г. было недоумение о задержке, весной 1883 г. появились надежды, что «проект не застрянет, и мы не замедлим из Ветхого Завета перейти в Новый», осенью того же года все мечтали, чтобы «дело поскорее окончилось» любым способом. См.: ОР РНБ. Ф. 608. Оп. 1. Д. 987. Л. 1 об., 19, 26–26 об., 34; Там же. Д. 1117. Л. 13, 17–17 об., 23.

763

РГИА. Ф. 796. Оп. 162. 1 отд. 3 ст. Д. 734. Л. 12-156; Там же. Ф. 797. Оп. 50. Отд. 1, ст. 2. Д. 90. Л. 15–15 об., 18–19.

764

Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 825.

765

Некоторые архиереи, по собственной инициативе, привлекли к рассмотрению знакомых профессоров и ректоров академий. См.: ОР РГБ. Ф. 262. К. 38. Д. 73. Л. 17–18; Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 826.

766

См.: список замечаний, составленный преосвященным Саввой (Тихомировым), а также мнения архиепископа Владимирского Феогноста (Лебедева), в письме его викария, епископа Муромского Иакова (Кроткова), к преосвященному Савве, мнение ректора МДА протоиерея С.К. Смирнова. См.: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 826–831, 839–840 и 838–839 соотв.

Несколько позже – осенью 1883 г. – К.П. Победоносцев просил высказать мнение о проекте нового Устава духовных академий еще нескольких архиереев, в частности архиепископа Харьковского Амвросия (Ключарева). В ответе предлагалось сделать Устав «строгим», при этом Устав 1814 г. назывался «умным». Акцент также был сделан на усилении прав правящего архиерея по отношению к академии, в частности предлагалось даровать архиерею право первоначального выбора членов Правления и Конференции академии: «…только путем частных опросов и совещаний с ректорами и можно отобрать лучших людей». См.: ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 8. Л. 11, 25 об.

767

Епископ Иаков (Кротков), в приватном разговоре с архиепископом Владимирским Феогностом (Лебедевым), заметил: «Устав должен быть рассмотрен и пересмотрен многими. Не спешите соглашаться на введение Устава. Я бы подал голос напечатать Устав в каком-либо журнале и потребовал много сведущих людей…» См.: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 6. С. 839. Епископ Иаков – один их инициаторов-учредителей и первый председатель Московского общества любителей духовного просвещения, один из основателей Братства святителя Николая в Москве – был сторонником широкого привлечения духовенства к решению церковных дел, в том числе духовно-учебных. Его мнение разделяли не все архиереи: некоторые были согласны с тем, что принимать во внимание следует лишь мнение лиц, того достойных. См. ниже мнение архиепископа Харьковского Амвросия (Ключарева).

768

6 июля 1883 г. обер-прокурор в письме архиепископу Казанскому Палладию (Раеву) высказывал серьезную озабоченность состоянием дела с уже готовым проектом Устава: «…медлить далее невозможно; но, к сожалению, Отцы Члены Святейшего Синода расположены медлить, и в Москве, к сожалению, это выразил тамошний Митрополит всех явственнее». См.: РГИА. Ф. 684. Оп. 1. Д. 34. Л. 1 об.-2. Прим.: митрополит Московский Иоанникий (Руднев), на Московской кафедре с 27.06.1882, 17.11.1891 перемещен на Киевскую кафедру, «в ссылку».

769

Исидор (Никольский), митр. Дневник. Запись от 23 июня 1883 г. // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 451. Л. 305.

770

Указ Святейшего Синода от 6/15 июля 1883 г. запрещал своекоштным студентам жить вне корпуса академии, за исключением родительского дома. Решение было логичным: этим летом закончился процесс увеличения казенных стипендий, духовное ведомство не испытывало более нужды в кадрах для замещения духовно-учебных мест. Многие преподаватели академий, не соглашаясь с мнением об опасности, исходящей от своекоштных студентов, живших вне стен академий, главную причину сокращения приема видели именно в переполнении духовно-учебной системы кадрами с высшим духовным образованием. См.: РГИА. Ф. 684. Оп. 1. Д. 34. Л. 2; ОР РНБ. Ф. 608. Оп. 1. Д. 1117. Л. 23–23 об.

771

Опыт руководства по церковной истории. Греко-Восточная Церковь в период Вселенских Соборов. Ф.А. Терновский читал церковную историю в Киевском университете, и учебник свой, издаваемый с разрешения Совета университета, предназначал для студентов университетов. Событие имело широкий отклик в печати, вызвало неоднозначную реакцию среди епископата и преподавателей духовных академий, но чрезвычайно расстроило К.П. Победоносцева. На рассмотрение Святейшего Синода была представлена сводка «сомнительных» цитат из «Руководства», среди которых наиболее вызывающей была фраза о том, что «иконоборчество Византийских Императоров» было «политической мудростью», не достигшей цели только по невежеству некоторых фанатиков (цит. по: Исидор (Никольский), митр. Дневник // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 451. Л. 338 об.-339.

Так как обер-прокурору было доложено, что в этом труде принимал участие и младший брат киевского профессора – доцент КазДА по кафедре церковной истории Сергей Терновский, архиепископу Казанскому Палладию (Раеву) последовал конфиденциальный запрос о происхождении, репутации и благонамеренности младшего Терновского. Однако преосвященный Палладий дал самый положительный отзыв о С.А. Терновском, его преподавательском усердии, чтении лекций в строго православных традициях, скромности; к тому же казанский доцент не имел отношения к одиозному сочинению брата, хотя и находился «под большим влиянием» последнего. См.: РГИА. Ф. 684. Оп. 1. Д. 34. Л. 5–5 об., 8; Там же. Ф. 802. 1884 г. Д. 26. Л. 1–7.

772

ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 5. Л. 20; РГИА. Ф. 1574. Оп. 1. Д. 146. Л. 1–2, 4, 6–8, 7.

773

Но попытки преподавателей духовных академий влиять на общество через популярные журналы, газеты, публичные чтения, и, тем более, привлекать к этому студентов К.П. Победоносцев не одобрял, следуя в этом святителю Филарету (Дроздову). К специальным богословским журналам отношение Победоносцева было более сложным: в 1883 г. он поддержал, хотя не без сомнения, издание журнала «Вера и разум», при Харьковской семинарии, под покровительством архиепископа Амвросия, но в последующие годы критиковал направление журнала МДА «Богословский вестник» и другие специально-богословские журналы. См.: ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 5. Л. 1, 31 об.; Там же. Д. 6. Л. 32; Там же. Д. 8. Л. 19–19 об., 25–25 об.

774

ОР РНБ. Ф. 631. Оп. 1. Д. 26. Л. 25–25 об.

775

О. Иоанн уходил по необходимости, назначенный духовником императора и управляющим придворным духовенством, но не раз говорил в эти дни о наступлении новой эпохи в духовных академиях, которой он уже был не нужен, и болезненно переживал разговоры о необходимости изменить все кардинально. См.: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3005. Л. 1; Бронзов. Указ соч. С. 98.

776

Кандидатов на ректорскую должность было несколько: епископ Михаил (Лузин), Московский викарий епископ Алексий (Лавров-Платонов), ректор Воронежской ДС Димитрий (Самбикин), профессор КазДА иеромонах Антоний (Вадковский), ректор Киевской ДС священник Харисим Орда. См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 451. Л. 305; Там же. Ф. 684. Оп. 1. Д. 34. Л. 1 об., 4.

777

Об этих событиях вспоминал в 1906 г. профессор академии И.С. Пальмов. См.: Журналы и протоколы заседаний Высочайше учрежденного Предсоборного присутствия. Т. IV СПб., 1907. С. 105.

778

ОР РГБ. Ф. 262. К. 26. Д. 5. Л. 22 об., 26 об. См. также: Письмо К.П. Победоносцева к С.А. Рачинскому от 12 октября: ОР РНБ. Ф. 631. Оп. 1. Д. 26. Л. 88 об.

779

О рассмотрении в январе – феврале 1884 г. проектов нового Устава и штатов тремя архиереями – митрополитом Московским Иоанникием (Рудневым), архиепископами Холмско-Варшавским Леонтием (Лебединским) и Тверским Саввой (Тихомировым) – сохранились воспоминания последнего. К архиереям был присоединен обер-прокурором директор его Канцелярии. Заседания комиссии происходили на Троицком подворье, в покоях митрополита Московского. При рассмотрении проекта Устава был внесен ряд изменений и дополнений, причем выявились разногласия участников. По окончании заседаний в конце Масленой недели было решено еще раз собраться на второй неделе Великого поста, для окончания суждения о сделанных замечаниях, но эта встреча так и не состоялась. См.: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 7. С. 153.

780

К.П. Победоносцев писал архиепископу Сергию (Ляпидевскому), что эти изменения соответствуют замыслам если не всего Комитета, то самого преосвященного Сергия: существенно усилена власть ректора и епархиального архиерея. См.: Письмо от 27 марта 1884 г. // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 627. Л. 17–17 об.

781

РГИА. Ф. 796. Оп. 162. 1 отд., 3 ст. Д. 734. Л. 158–161 об. В письме к ректору МДА протоиерею С.К. Смирнову преосвященный Савва пишет о принятии Устава кратко и с недовольством: «В последнее пред праздником общее заседание Синода Устав этот был подписан членами Синода и передан обер-прокурору для представления на Высочайшее утверждение. См.: ОР РГБ. Ф. 262. К. 26. Д. 5. Л. 27. В воспоминаниях он приводит причины своего недовольства: «Между тем в конце поста составленный нами проект Устава академий внесен был митрополитом Иоанникием в Святейший Синод для подписания. Митрополиты Исидор и Платон подписали, не заглянувши даже в переписанную набело тетрадь; преосвященный Ярославский Ионафан, не участвовавший в нашей комиссии, хотел было прочитать этот проект, но ему это не удалось. Таким образом подписанный членами Синода проект представлен был чрез обер-прокурора на Высочайшее воззрение и 20 апреля 1884 г. был утвержден. Так-то совершаются у нас столь важные церковно-государственные реформы». См.: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника. Т. 7. С. 154.

782

Интересно мнение Победоносцева о роли Устава в жизни любого учреждения, в том числе и духовной академии, высказанное им в письме Н.И. Ильминскому вскоре после подписания императором Устава духовных академий: «Разделяю Ваше недоверие к действию уставов и к деятельности комиссий и съездов, тем не менее, уставы требуются как идея всего учреждения, научный план». См.: РГИА. Ф. 1574. Оп. 1. Д. 146. Л. 21.

783

Хронику последних «шагов» проекта можно проследить по Дневнику митрополита Исидора (Никольского): Исидор (Никольский), митр. Дневник // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 452. Л. 405, 412, 419.

784

ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 191. Л. 4–7.

785

Совет «стеснял распоряжения ректора», при этом «заправляли профессора Малышевский, Терновский и Гуляев». См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 452. Л. 420–421. Студенты КДА тех лет в воспоминаниях выдвигали свою версию падения дисциплины в академии. Замена инспектора – архимандрита Сильвестра (Малеванского) на А.А. Олесницкого, «человека мягкого и доброго», – привела в падению строгой дисциплины. См.: Руткевич. Указ соч. С. 294.

786

Например, на докторском диспуте Н.А. Скабалановича: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 452. Л. 426 об.

787

Устав православных духовных академий, Высочайше утвержденный 20 апреля 1884 г. Полное собрание законов. Третье собрание (далее: 3 ПСЗ). IV № 2160.

788

Объяснительная записка С. 23, 24.

789

Это неоднократно подчеркивалось в комментариях к Уставу 1884 г. См., например: Объяснительная записка. С. 18–19. Об этом же: Представление проекта обер-прокурором К.П. Победоносцевым императору Александру III: РГИА. Ф. 1604. Оп. 1. Д. 159. Л. 4–4 об.; Обзор. С. 489–490.

790

В итоге общеобязательными были: 1) введение в круг богословских наук; 2) Священное Писание и библейская история; 3) догматическое богословие; 4) нравственное богословие; 5) гомилетика и история проповедничества; 6) пастырское богословие и педагогика; 7) церковное право; 8) история Вселенской Церкви до разделения Церквей, история Православной Церкви и история Русской Церкви; 9) патристика; 10) церковная археология и литургика; 11) логика и психология; 12) метафизика и история философии (§ 100). Из предметов по выбору к первой – словесной – группе относились: 1) теория словесности и история иностранных литератур; 2) русский и церковно-славянский языки с палеографией и история русской литературы; 3) древнееврейский язык и библейская археология; 4) один древний и один новый языки. Ко второй – исторической – группе относились: 1) история и разбор западных исповеданий; 2) история и обличение русского раскола; 3) гражданская история всеобщая; 4) русская гражданская история; 5) один древний и один новый языки (§ 101).

791

Обзор. С. 503–504.

792

Это мероприятие именовалось «коллоквиумом» и должно было стать более научным, нежели зрелищным и популярным, ограждая высокую богословскую науку от «печальных явлений» в виде «выражений остроумных и шутливых», «рукоплесканий, смеха и шиканья», веселья студентов и досужих зевак. Разделялись понятия популяризации и свидетельства о высоте науки в духовных академиях. См.: Объяснительная записка. С. 33–37; Обзор. С. 506–507.

794

Присуждение докторской степени происходило теперь в Святейшем Синоде, на основании отзывов рецензентов, из академии и из Синода, и обсуждения Совета академии. Но требования к диссертации – сочинение должно быть напечатано, представлять собой особое научное исследование – сохранялись, хотя и с оговоркой: в докторскую степень может быть возведено лицо, «приобретшее известность отличными по своим достоинствам учеными трудами» (§ 142, 143).

795

В комментариях именно такое троякое подразделение высшей степени объяснялось слишком обще: все темы исследований, удостаиваемых докторской богословской степени, могут быть легко отнесены к какому-либо из этих «отделов богословского образования». См.: Обзор. С. 508. Но следует иметь в виду дискуссию о введении ученых степеней церковной истории и церковного права в российских университетах. Введение высших степеней по таким специальностям в духовных академиях давало их обладателям, а, следовательно, духовному ведомству, несомненное преимущественное право на замещение указанных университетских кафедр.

796

Ср.: Устав духовных академий 1869 г. (далее: Устав 1869 г.). § 142.

797

РГИА. Ф. 1604. Оп. 1. Д. 159. Л. 5 об. Об этом же: Обзор. С. 507.

798

Разумеется, это не лишало возможности любого человека заниматься богословием, писать и печатать научные работы, но при желании получить какую-то научную аттестацию своего научно-богословского уровня он должен был пройти всю образовательно-научную лестницу духовной академии.

799

Было определено им и содержание – из особо назначенных для этого сумм – по 700 руб. на каждого. По окончании стипендиатского года они должны были представить Совету отчет о своих занятиях и могли быть определены на соответствующую их специальным занятиям кафедру, со званием «и.д. доцента», до утверждения в степени магистра. Особой диссертации pro venia legendi для этого не требовалось, но две пробные лекции кандидат должен был прочитать (§ 54–56). Срок получения магистерской степени ограничивался двумя годами. Устав не указывал числа оставляемых, а также не оговаривал, что делать в случае, если соответствующей вакансии в академии не оказалось.

800

Если мнение членов Комитета по этому вопросу было неоднозначным, но при окончательной редакции проекта Устава вопрос уже не стоял: не только К.П. Победоносцеву, но и архиереям, принимавшим участие в пересмотре, закрытость академий виделась спасительной. Богословская наука не может иметь пользы в слабых выпускниках, попадающих в число своекоштных, побуждаемых к поступлению в академии не ревностью к духовному просвещению и пользе Православной Церкви, но выгодами и преимуществами, предоставляемыми окончившим курс в духовных академиях.

801

Ср.: § 86, лит. А, п. 2 Устава 1869 г. относил вопрос о допущении посторонних слушателей в академию к делам, предоставляемых окончательному решению Совета.

802

Из всех академий слышны были жалобы на их скудость и катастрофическую недостаточность для серьезных научных исследований. Новый Устав увеличивал библиотечную сумму с 1 600 до 2 500 руб. на каждую академию в год.

803

Ректор следил за ее содержанием и пополнением, инспектор – за процессом ее использования студентами. Строго оговаривалось: книги, журналы и газеты сомнительного содержания не могут входить в состав студенческой библиотеки, даже при условии пожертвования и бесплатной высылки их авторами и издателями.

804

Власть епархиального архиерея из попечительской стала начальственной, архиерею полагалось наблюдать не только за исполнением в академии Устава, но и за направлением в ней преподавания и воспитания (§ 2, 11–19). Некоторые дела, относящиеся непосредственно к учебному процессу, новый Устав предоставлял утверждению епархиального преосвященного: зачисление в студенты академии, увольнение их из академии по прошениям, допущение посторонних лиц к слушанию лекций, присвоение звания действительного студента (§ 81, п. 1).

Устав усиливал централизацию внутри академии (§ 3, 20–31). Ректору предоставлялось главное наблюдение не только за религиозным и нравственным воспитание студентов и их учебными занятиями, но и за всеми должностными лицами в академии, включая всех профессоров и преподавателей. На ректора же возлагалась теперь цензура периодических изданий академии (§ 31). Ректор даже освобождался от занятия какой-либо кафедры, ввиду увеличившейся его административной нагрузки, лишь должен был читать не более двух лекций в неделю по какой-либо из богословских наук. На усмотрение самого ректора это мог быть или полноценный курс по одной из богословских наук, либо какой-либо ее раздел. (§ 21). Кроме того, не оговаривалась ученая степень ректора.

805

В ведение Правления передавались: дела о проступках студентов, ведомости об их поведении, рассмотрение инструкций для действий помощников инспектора, составление инструкций для врача, избрание должностных лиц, не имеющих отношения к учебному процессу – эконома, врача и почетного блюстителя по хозяйственной части, увольнение в отпуск ректора и инспектора, составление смет по содержанию академии.

806

См., например, записку К.П. Победоносцева при представлении Устава 1884 г.: РГИА. Ф. 1604. Оп. 1. Д. 159. Л. 4. Об этом же: Обзор. С. 484–485.

807

§ 46 Устава 1869 г.: «Ординарные профессора как богословских, так и прочих наук в академии должны иметь непременно степень доктора: первые – той богословской науки, какую они желают преподавать, а последние – тех богословских наук, которые сродны с избранною ими наукою, преподающеюся в академии…»

§ 47 Устава 1869 г.: «Получивший степень доктора в одном из русских университетов может быть избираем на кафедру в духовной академии, соответствующую его специальности».

808

Уменьшение числа ординарных профессоров было связано с тем, что ректор по новому Уставу не должен был занимать штатной профессорской кафедры.

809

1) По наукам богословским (введение в курс богословских наук, догматическому и нравственному богословию); 2) по Священному Писанию и библейской истории; 3) по пастырскому богословию, педагогике, гомилетике и истории словесности; 4) по церковному праву, литургике и патрологии; 5) по церковной истории – общей и русской, истории западных исповеданий и истории русского раскола; 6) по философии; 7) по гражданской истории – общей и русской; 8) по языкам – русскому и церковно-славянскому, еврейскому с библейской археологией, греческому и латинскому. В каждой группе мог быть только один ординарный профессор; даже если в какой-либо из групп было два доктора богословских наук, а в другой не было ни одного доктора, тем не менее ординатура не могла «передаваться» из группы в группу Причина этого установления приводилась следующая: при Уставе 1869 г. бывало, что целый отдел или класс богословских наук мог не иметь у себя ни одного представителя с высшим профессорским званием. Теперь предполагалось, что распределение ординатур даст каждому научному направлению авторитетного лидера, задающего тон ученому и научному делу.

810

Обзор. С. 515.

811

Устав 1869 г. Прил. к § 117.

812

Подразумевалось, что академии возьмут на себя наблюдение за направлением и ходом учебно-воспитательной части в духовных семинариях, хотя все предложения, связанные с семинариями, должны были представляться на рассмотрение Синода. Следовало понимать, что члены-ревизоры Учебного комитета должны ограничиваться ревизией всех остальных сторон жизни семинарий: воспитательной, хозяйственной, экономической. За Советами духовных академий сохранялось право составлять «предположения» о распределении выпускников духовных академий, хотя и здесь окончательное решение должен был выносить Синод (§ 81, лит. В, п. 2).

813

РГИА. Ф. 1604. Оп. 1. Д. 159. Л. 1–7 об.

814

Под этим Победоносцев разумел: введение открытого голосования при избрании на преподавательские должности вместо закрытого, как то полагал Устав 1869 г., отмену ограничения преподавательской службы при академиях 25 годами, упразднение института приват-доцентов и введение профессорского стипендиатства.

815

РГИА. Ф. 1604. Оп. 1. Д. 159. Л. 5–5 об.

816

Вместо прежних 420 100 руб. на все четыре академии теперь полагалось 512 900 руб. Сумма, отпускаемая на содержание зданий духовных академий, увеличивалась с 35 200 руб. до 53 800 руб., на содержание казеннокоштных студентов – с 89 600 руб. до 148 300 руб., на библиотеки – с 6 400 руб. до 10 000 руб.

817

Таким образом, студенты, обучавшиеся по Уставу 1869 г. на богословском отделении, должны были прослушать: 1) библейскую историю; 2) гомилетику и историю проповедничества; 3) церковное право; 4) пастырское богословие; 5) церковную археологию и литургику; 6) церковную историю – общую и русскую. Соответственно, студенты, доселе обучавшиеся на церковно-историческом отделении, должны были за этот год прослушать: 1) догматическое богословие; 2) нравственное богословие; 3) гомилетику и историю проповедничества; 4) пастырское богословие; 5) церковное право; 6) патристику; 7) церковную археологию и литургику. Обучавшиеся на церковно-практическом отделении: 1) догматическое богословие; 2) нравственное богословие; 3) патристику; 4) библейскую историю; 5) церковную историю – общую и русскую.

818

Однако сдача экзаменов по этим предметам была оговорена как необходимая. См.: Указ Святейшего Синода от 29 апреля 1884 г. за № 4: РГИА. Ф. 796. Оп. 162. 1 отд. 3 ст. Д. 734. Л. 165–168 об.

819

Профессор МДА И.Д. Мансветов писал в октябре 1884 г. члену Учебного комитета И.В. Помяловскому: «В нашей Академии новый Устав дает себя чувствовать очень сильно. У нас новое распределение учебных часов и предметов. Студенты 4 курса слушают множество разных наук и обременены лекциями, так что для работы над сочинениями имеют не очень-то много времени». См.: ОР РНБ. Ф. 608. Оп. 1. Д. 987. Л. 35 об.; Беляев А.Д.Дневник за 1884 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 1. Д. 12. Л. 294–295, 329, 385; Стадницкий А. Дневник за 1884 г. // ГАРФ. Ф. 550. Оп. 1. Д. 510. Л. 14 об.-17 об.

820

В 1886 г. – Н.П. Добронравов; в 1887 г. – священник С.И. Остроумов; в 1890 г. – А.П. Шостьин; в 1891 г. – А.Я. Дородницын; в 1898 г. – С.Д. Маргаритов; в 1904 г. – протоиерей Н.П. Малиновский.

821

В 1894 г. – А.Н. Потехин. При этом следует иметь в виду, что А.Н. Потехин был оставлен профессорским стипендиатом при академии на 1885/86 уч. г., а с 1889 г. состоял и.д. доцента кафедры логики и психологии КазДА. Тема его магистерской диссертации отвечала его специализации в стипендиатский год: при кафедре истории и разбора западных исповеданий, под руководством профессора Н.Я. Беляева.

822

Магистры курса: в 1887 г. – иеромонах Антоний (Храповицкий); в 1888 г. – И А. Орлов. О кандидатских работах 1885 г. см.: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3086. Л. 1–4 об.

823

РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1884 г. Д. 41. Л. 1–4.

824

Указ Синода от 8 ноября 1884 г. оставлял апологетику на тех же основаниях, как было разрешено в 1870 г. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1884 г. Д. 41. Л. 2 об.-3; ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 167. Л. 14–14 об.

825

Н.Н. Глубоковский, поступивший в МДА в 1884 г., называл введение нового Устава «начавшимся академическим разорением», хотя и признавал, что старая школа выдержала испытание «с достойной честью», продолжая «питаться из источника прежних идеалов». И этими идеалами были «благоговейное почитание науки и серьезный труд ради истины». См.: Глубоковский Н.Н. За тридцать лет (1884–1914 гг.) // Церковно-исторический вестник. № 2–3. 1999. С. 206.

826

В составе этого курса (1884–1888) были талантливые богословы и церковные деятели: И.Т. Никифоровский (f 1895), архиепископ Никон (Софийский), экзарх Грузии (f 1908), епископ Филипп (Бекаревич) (f 1902). См.: Мемуарная записка «Патриарший курс» за подписью «Тихоновец» // РГАЛИ. Ф. 2474. Оп. 1. Д. 26. Л. 1-26. Текст записки был предоставлен автору настоящей работы научным сотрудником ПСТГУ Н.А. Кривошеевой.

827

Так, например, в КазДА из шести приват-доцентов четверо, занимающих штатные кафедры, были оставлены на своих кафедрах в звании и.д. доцентов, а из двух «нештатных», при кафедрах древних языков, – одного, А.В. Говорова, оставили в качестве помощника инспектора, а второй, П.П. Гвоздев, являвшийся инспектором казанской гимназии, просто оставил преподавание в академии. См.: Терновский. Указ соч. С. 276–277.

828

РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1884 г. Д. 41. Л. 6-10.

829

Отчет о состоянии КазДА за 1884–1885 уч. г. С. 6–8, 17–18; Терновский. Указ соч. С. 260, 262–263, 276–277.

830

§ 106 Устава духовных академий 1884 г. распределял все кафедры на 8 групп, внутренне сродных, и каждой группе давал вакансию ординарного профессора: 1) богословские науки (введение в курс богословских наук, догматическое и нравственное богословие); 2) Священное Писание с библейской историей; 3) пастырское богословие, педагогика, гомилетика и история словесности; 4) церковное право, литургика и патрология; 5) церковная история – общая и русская, история и разбор западных исповеданий, история и обличение русского раскола; 6) философские науки; 7) гражданская история – общая и русская; 8) языки – русский и церковно-славянский, греческий, латинский, еврейский язык с библейской археологией.

831

Преподавателям-специалистам, начиная с 1884 г., поручалось: 1) руководство подготовкой к печатанию выпускных сочинений, признанных достойными магистерской степени; 2) руководство профессорскими стипендиатами, оставленными при его кафедре; 3) составление инструкций для заграничных научных командировок профессорских стипендиатов и молодых преподавателей, занимающих кафедры «сродных» наук.

832

ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 46. Л. 1–6 об.; Там же. Д. 54. Л. 1–4 об.; ЦГИА СПБ. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3406. Л. 1-12; Там же. Д. 3455. Л. 1–3 об.

833

Защищалось докторское сочинение «История израильского народа в Египте, от поселения в земле Гесем до египетских казней» (СПб., 1884).

834

ЦОВ. 1884. № 64. С. 4. 22 апреля и 7 июня в столичной же академии состоялись последние магистерские диспуты – Г.Г. Труссмана (диссертация «Введение христианства в Лифляндии» (СПб., 1884)) и Ф.А. Тихомирова (диссертация «Трактаты Феофана Прокоповича о Боге едином по существу и Троичном в Лицах» (СПб., 1884)).

835

Однако следует иметь в виду: на последнем магистерском диспуте в МДА 25 января 1884 г. Н.Д. Молчанова (диссертация «Подлинность четвертого Евангелия и отношения его к трем первым Евангелиям» (Тамбов 1883)) прений было мало, оппоненты читали по тетради, что вызвало замечание профессора МДА А.Д. Беляева: «Диспуты, значит, потеряли интерес». См.: Беляев А.Д. Дневник за 1884 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 1. Д. 12. Л. 57–57 об.

836

Беляев А.Д. Дневник за 1884 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 1. Д. 12. Л. 169, 311–311 об.; Арсений (Стадницкий), митр. Дневник за 1884–1885 гг. // ГАРФ. Ф. 550. Оп. 1. Д. 510. Л. 17–17 об.; Объяснительная записка. С. 32–38.

837

Были повторены прежние требования к учебному курсу: полнота прочтения всех разделов, традиционно-лекционная форма, надежность сведений, теорий и идей, сообщаемых преподавателями. Рекомендовано было не вводить в учебные курсы специфические научные идеи, непроверенные гипотезы и методы, не критиковать общепринятые в православной традиции положения. Академия, как и любая школа, должна закладывать фундамент, полноценный, надежный, защищенный от случайных, нетвердых «камней».

838

Эти проблемы, встававшие еще в период действия Устава 1869 г., в условиях нового Устава обострились и настоятельно требовали решения. В университетах – и западно-европейских, и российских – система чтения общих и специальных курсов по основным факультетским предметам была уже хорошо отработана. Каждый профессор, читающий общий курс, имел возможность изложить в виде специального курса результаты своих научных изысканий. В академиях выделения из общих курсов специальных разделов – «избранных глав» – не произошло ни при Уставе 1869 г., ни при Уставе 1884 г. При этом сами преподаватели, желая излагать специальные разделы, отстаивали обычно увеличение объема общих курсов.

839

И теперь не всегда научная специализация преподавателя в точности совпадала с занимаемой им кафедрой, но Советы академий старались устанавливать такое соответствие, и в большинстве случаев это удавалось. Профессор СПбДА И.Е. Троицкий – «корифей русских византинистов» (ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 1. Д. 267. Л. 2) – с 1863 г. занимал кафедру новой общей церковной истории, а по введении Устава 1884 г. занял кафедру истории и разбора западных исповеданий. В.Н. Мышцын, с 1894 г. занимавший в МДА кафедру Священного Писания Ветхого Завета, научные изыскания проводил в иных областях богословия: сперва в новозаветной экзегетике (маг. дисс. «Учение святого Апостола Павла о законе дел и законе веры» (Сергиев Посад, 1894)), затем – в области канонического права (доктор церковного права, дисс. «Устройство христианской Церкви в первые два века» (Сергиев Посад, 1909)). Иногда преподавателю удавалось поменять кафедру с целью приближения ее к своей научной специализации: например, в МДА П.В. Тихомиров, в 1895 г. оставленный и.д. доцента по кафедре еврейского языка и библейской археологии, в 1898 г. был переведен по прошению на кафедру истории философии.

Бывали по-прежнему случайные попадания на кафедры, но это обуславливалось особыми обстоятельствами: так был определен на преподавание библейской истории инспектор МДА архимандрит Арсений (Стадницкий), написавший магистерскую, а затем и докторскую, работы по истории Молдавской Церкви.

Иногда, напротив, предмет преподавания становился и новой научной специализацией. Так Н.Н. Глубоковский, в год профессорского стипендиатства специализировавшийся по истории Древней Церкви и написавший под руководством А.П. Лебедева магистерскую диссертацию («Блаженный Феодорит, епископ Кирский. Его жизнь и литературная деятельность» (М., 1890)), попав в СПбДА на кафедру Священного Писания Нового Завета, сменил сферу научных изысканий и написал докторскую диссертацию «Благовестие святого Апостола Павла по его происхождению и существу» (СПб., 1897).

840

Об этом свидетельствуют лекционные курсы и программы экзаменов второй половины 1890-х гг. по предметам разных направлений: Священному Писанию, библейской истории, церковному праву, церковной истории, патристике, истории проповедничества и гомилетики: ЦГИА СПБ. Ф. 277. Оп. 3. Д. 92; ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 1013, 1019, 1092, 1093, 1094, 1095 и др. Так строилось большинство специальных курсов в зарубежных и отечественных университетах. Но университетские курсы сопровождались семинарскими занятиями, где студенты, при исполнении заданий (доклады, рефераты, небольшие исследования), работали с источниками и литературой, предложенной профессором. В академиях такие занятия отсутствовали. См.: Письма студента В. Троицкого // ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 37. Л. 48–48 об.

841

Одним из наиболее ярких примеров являлся профессор СПбДА Н.В. Покровский: научные командировки в зарубежные университеты и музеи, контакты с русскими и иностранными археологами позволили ему не только стать специалистом и сделать вклад в развитие церковной науки, но и поставить преподавание церковной археологии и литургики в академии на новый уровень. Профессорский стипендиат КазДА И.И. Соколов, получивший возможность дополнительного образования в столичных духовной академии и университете, стал не только ученым-византинистом, но и создал определенное учебно-научное направление в СПбДА.

842

Изменения структуры учебного плана в условиях духовно-учебной системы могли проводиться только централизованно, и преподавательская среда ограничивалась лишь разработкой проектов по этому вопросу. Первое предъявление этих проектов произошло при задуманной корректировке Устава в 1895–1896 гг., вторая – в 1906 г.

843

См., например, «План изучения научных приемов, практикуемых церковными историками при изложении церковной истории», сравнительные схемы преподавания отдельных предметов в СПбДА, МДА, КДА, В.В. Болотова: ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 1. Д. 7. Л. 1–2; Там же. Д. 9. Л. 1-14.

844

См.: МуретовМ.Д. Новый Завет как предмет православно-богословского изучения. Сергиев Посад, 1915 (переизд.: Муретов М.Д. Избранные труды. М., 2003. С. 33–149); Мышцын В.Н. Библейское богословие с православной точки зрения // БВ. 1894. Т. 3. № 7. С. 55–60 и др. См. также: рассуждение В.В. Болотова 1891 г. в письмах Н.Н. Глубоковскому о том, какими особыми качествами должен обладить преподаватель кафедры Священного Писания: ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 1. Д. 181. Л. 14–15 об., 28–28 об. и др. В целом состав кафедр библеистики в 1890-1900-х гг. оценивался высоко в кругах преподавателей духовных академий, мало склонных в эти годы к завышенной самооценке. Профессор КазДА по Священному Писанию Нового Завета М.И. Богословский, ставя перед своим коллегой по кафедре из СПбДА, Н.Н. Глубоковским, в марте 1906 г. вопрос о русском переводе Библии с LXX, отмечал небывало сильный состав кафедр библеистики в духовных академиях в это время – Н.Н. Глубоковский, М.Д. Муретов, В.П. Рыбинский, П.А. Юнгеров и их глубокие знания в языковедении. См.: ОР РНБ. Ф. 194. Оп. 1. Д. 339. Л. 22.

Но разбор критических гипотез западных библеистов часто превалирует в учебных курсах: анализу в меньшей мере последует синтез, курсы оказываются зависимыми от западной проблематики.

845

Некоторыми членами корпораций (И.Г Троицкий, СПбДА) настойчиво предлагается расширить историко-библейскую составляющую, введением особого предмета «Земная жизнь Спасителя», другие отрицают возможность православной постановки этого предмета (Н.Н. Глубоковский, СПбДА). Некоторые преподаватели видели в этом предмете недостающую апологетику, стараясь по возможности учесть новые научные данные в области геологии и археологии. Появилось несколько новых курсов: наиболее фундаментальные – профессора А.П. Лопухина, со множеством снимков археологических памятников – библейских святынь и библейских мест: Лопухин А.П. Руководство к Библейской истории Ветхого и Нового Завета: В 2 т. СПб., 1888–1889; Его же. Библейская история при свете новейших исследований и открытий. Ветхий Завет: В 2 т. СПб., 1889–1890.

846

Стали появляться монографические научные исследования преподавателей и выпускников по отдельным периодам библейской истории, отдельным сторонам религиозной жизни и вероучения избранного народа. Постепенно создаются и новые учебные курсы: в СПбДА Ф.Г. Елеонский, в КДА Ф.Я. Покровский, в МДА на исходе периода – А.И. Покровский. Среди преподавателей духовных академий, занимающих кафедры библейской истории и Священного Писания Ветхого Завета, в 1890-х гг. развернулась дискуссия на тему: что такое библейская история? Я.А. Богородский и А.П. Смирнов (КазДА) отстаивали традиционный описательно-апологетический способ изложения, им оппонировали сторонники западной традиции – А.П. Лопухин и И.Г. Троицкий (СПбДА). См.: Богородский Я.А. Что такое библейская история? // ПС. 1890. Т. II. С. 158–168; ЛопухинА.П. К вопросу о том, что такое библейская история // ЦВ. 1890. № 39, 40; Библейская история при свете новейших исследований и открытий. Т. 3. СПб., 1895. Прил.

847

Способствовала этому накоплению материалов деятельность ученых из духовных академий в Православном Палестинском обществе и Российском Археологическом институте в Константинополе, проводивших научные раскопки в Святой Земле в 1880—1900-х гг., привлекаются внебиблейские свидетельства (ассиро-вавилонские раскопки, данные египтологии). В лекции вводятся новые факты и идеи, преподаватели-специалисты – А.А. Олесницкий (КДА), И.Г. Троицкий (СПбДА) занимаются их систематизацией. Появляется значительное число магистерских и кандидатских работ на библейско-археологические темы. См.: Дмитриевский А.А. ИППО и его деятельность за истекшую четверть века (1882–1907). СПб., 1907 и др.

В 1890—1900-е гг. внимание молодых исследователей, недавних выпускников духовных академий, привлекают темы «синтетические», из области библейской догматики и патрологической библеистики, связи иудейского вероучения с современными верованиями других народов.

848

Темы, предлагаемые студентам для семестровых сочинений, носили, по преимуществу, старый «рассудительный» характер, для курсовых – историко-догматический характер. Предлагалась коррекция исторического метода – генетический метод (А.И. Введенский, МДА). Догматисты А.Л. Катанский (СПбДА) и А.Д. Беляев (МДА) обращали внимание на общее падение интереса к теоретическому богословию: «…протестантство сдвинуло христианское учение на практическую почву», призыв к жизненному постижению Божественных догматов ставит под сомнение догматику как науку. См.: Введенский А.И. Сравнительная оценка догматических систем высокопреосвященного митрополита Макария и архимандрита (епископа) Сильвестра // ЧОЛДП. 1886. Кн. 2–4; Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 3. С. 289290; Беляев А.Д. Дневник за 1895 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 2. Д. 3. Л. 38 об., 57; Дневник за 1896 г. // Там же. К. 2. Д. 4. Л. 22.

849

Специфический курс протоиерея И.Л. Янышева, подвергнутый критике, не привился в других академиях. Избранный на кафедру в 1894 г. ученик протоиерея Иоанна А.А. Бронзов постарался исполнить заветы учителя и использовать в своем курсе лучшие достижения западного нравственного богословия. Однако этот подход – некритическое использование немецких и французских сочинений, показывающее схоластичность мышления, – критиковался многими членами корпорации, в частности В.В. Болотовым: «…не внес ни малейшего участия… как мыслитель, старался всячески обойти кругом да около все пункты, где помыслить приходилось бы». ПФА РАН. Ф. 105. Оп. 2. Д. 21. Л. 6–6 об. Наиболее последователен был профессор нравственного богословия КДА М.А. Олесницкий: он на основе читаемых лекций издал несколько учебников, представив в 1897 г. систематический учебный курс в качестве докторской диссертации.

850

Встала задача: не стать «историей древне-христианской литературы», то есть, давая православно-богословскую оценку памятников христианской письменности, отмечать преемство, непрерывное развитие и внутреннее согласие в ходе исторического раскрытия церковного предания, то есть соединения патрологии с патристикой. К концу периода патрологи всех четырех духовных академий, отчасти разрешив методологические проблемы, стабилизировали учебные курсы. См.: Налимов Т.А. Записки по патристике. СПб., 1898 (литогр.); Попов И.В. Конспект лекций по патрологии. М., 1900; под конец периода появляются курсы Сагарды Н.И. (СПбДА) и Епифановича С.Л. (КДА).

851

Это вызывало неудовлетворенность у студентов, интересующихся современным состоянием братских Церквей. Кроме того, частые запросы от имени высшей церковной и государственной власти к профессорам-специалистам – И.Е. Троицкому, В.В. Болотову, И.С. Пальмову, затем А.И. Бриллиантову – показывали актуальность исследований в этой области и необходимость готовить специалистов по истории отдельных Поместных Церквей. См., например, частые вопросы обер-прокурора К.П. Победоносцева о проблемах в отношениях с Константинопольским Патриархатом, со славянскими Церквами к И.Е. Троицкому и И.С. Пальмову: ЦГИА СПб. Ф. 2182. Оп. 1. Д. 138, 151–164; ОР РНБ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 219–241.

852

Негласная дискуссия велась между церковно-историческими школами СПбДА и МДА: первую половину периода – между В.В. Болотовым и A. П. Лебедевым, вторую – между А.А. Спасским и А.И. Бриллиантовым.

B. В. Болотов выдвигал методологические критерии церковной истории: 1) научно-объективное историческое знание («искусство наводить справки»), основанное на непосредственной работе с первоисточниками и умении восходить от частного к общему; с учетом при этом: 2) «голоса Церкви» как «предмета веры для всех» и 3) церковно-конфессиональной точки зрения. См.: Письмо Д.А. Лебедеву от 15 февраля 1894 г. // ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 2. Д. 28. Л. 23 об.; Болотов В.В. Собрание церковно-исторических трудов. Т. 2. М., 2000. С. 34, 38.

Авторами лекционных курсов в этот период активно используются исторические методы (византологии, славяноведения), филологические методы (в работе с источниками), в том числе палеографии и сравнительного языкознания, вспомогательные исторические дисциплины (хронология, метрология, география).

853

Закрытие Уставом 1884 г. кафедры славянских наречий лишало богословскую науку возможности развития славистики; СПбДА, использовав § 104 Устава, ходатайствовала об учреждении церковно-исторической, а не филологической кафедры славянского направления. Идею учреждения кафедры поддержал и К.П. Победоносцев. Академии опередили университеты: лишь в 1899 г. В.И. Ламанским был составлен проект о разделении славяноведения на «сравнительную грамматику славянских языков» и «историю славянских земель и народов», ибо филологический и исторический подходы должны иметь самостоятельность. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1884 г. Д. 38; ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 2. Д. 1384. Л. 4-16 об.

854

РГИА. Ф. 802. Оп. 10. 1902 г. Д. 77. Л. 1-13. См. также: Мнение профессоров СПбДА по истории Церкви А.И. Бриллиантова и церковной археологии и литургики Н.В. Покровского по вопросу о включении истории Грузинской Церкви и истории восточных христианских общин в число дисциплин, изучаемых в духовных академиях // ЖЗС СПбДА за 1901–1902 уч. г. СПб., 1902. С. 296–299, 300–304 соотв.

855

Предмет к концу 1880-х– началу 1890-х гг. был хорошо обеспечен учебными пособиями, но среди канонистов неоднократно возникают дискуссии о соотношении, с одной стороны, церковного права с юриспруденцией, с другой стороны, – места церковного права в богословских науках (дискуссия профессоров КДА П.А. Лашкарева и КазДА И.С. Бердникова). См.: Лошкарев П.А. Право церковное в его основах, видах и источниках. Киев, 1889 (изучение права Православной Церкви должно быть поставлено на почву античной юриспруденции и вестись с точки зрения юридических принципов римско-византийских императоров и древних отцов Церкви); его оппонент: Бердников И.С. Архаическое направление в церковном праве. Казань, 1896. См. также: Богословский М. Курс общего церковного права. М., 1885; Бердников И.С. Курс церковного права. Казань, 1888; Заозерский И.А. Историческое обозрение источников права Православной Церкви. Вып. 1. М., 1891; Остроумов М. Введение в православное церковное право. Т. 1. Харьков, 1893 и др.

856

Большинство преподавателей, начиная усердно работать по обоим направлениям, вынуждены были остановиться на последовательном совершенствовании одного. Выбиралась чаще литургика: новооткрытые памятники, открывшийся доступ к греческим и итальянским библиотекам и архивам, рукописям афонских монастырей определял направление исследований и расширение учебного курса. Единственной академией, подробно развивавшей церковную археологию, была СПбДА, в лице Н.В. Покровского.

857

В 1881–1887 гг. особые «противораскольнические-противосектантские» кафедры были учреждены в духовных семинариях. Определением Святейшего Синода от 28.07.1886 во всех духовных семинариях учреждались самостоятельные штатные кафедры истории и обличения раскола и сектантства. Это делало необходимым и особую подготовку преподавателей по этим кафедрам в академиях. К новоучрежденным кафедрам присоединялось преподавание сравнительного богословия. См.: ЦГИА СПБ. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3191. Л. 1–5 об.; Извлечение из Всеподданнейшего отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1881 год. СПб., 1882. С. 152; То же за 1886 год. СПб., 1888. С. 143–147. См. также: ОР РГБ. Ф. 23. К. 1. Д. 10. Л. 1–1 об.

858

Свидетельством этого является переписка К.П. Победоносцева с профессором-расколоведом МДА Н.И. Субботиным. См.: Субботин Н.И. Переписка профессора Н.И. Субботина, преимущественно неизданная, как материал для истории раскола и отношения к нему Православия (1865–1904 гг.) Изд., введ. и комм. В.С. Маркова // ЧОИДР. 1915. Кн. 1 (252) (далее: Субботин. Переписка).

859

Аргумент был приведен «пастырский»: эти знания необходимы каждому священнику, окончившему высший богословский курс. Общеобязательность разбора западных исповеданий была обоснована двумя положениями: 1) распространение иноконфессионального влияния и новый этап межконфессиональных диалогов; 2) соединение в семинариях преподавания истории и обличения раскола в одну кафедру со сравнительным богословием. См.: Всеподданнейший отчет обер-прокурора Св. Синода за 1896 и 1897 годы. СПб., 1899. С. 188–189; Отчет о состоянии Московской духовной академии за 1896–1897 уч. год. С. 12; ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 249. Л. 2–4.

860

Ивановский Н.И. пытался сочетать в своих учебных пособиях исторический материал, теоретические выводы и практические наблюдения. См. его учебники: Руководство по истории и обличению старообрядческого раскола. Ч. I. История раскола. Казань, 1886; 2 изд. 1887; Ч. II и III: Обличение раскола с присовокуплением сведений о сектах рационалистических и мистических. Казань, 1887; 2-е изд.: Там же, 1888.

861

Примером может служить выпускник и профессорский стипендиат СПбДА И.Т. Никифоровский – основательный знаток раскола, успевший, несмотря на раннюю кончину (| 1895), досконально исследовать новый толк в расколе, появившийся в Самарской епархии. См.: Никифоровский И.Т. «К истории Славяно-Беловодской иерархии» (Самара, 1891); Его же. «Разбор ответов, данных беспоповцами пригорода Белого Яра на предложенные им вопросы, и ответ на двенадцать их вопросов» (Самара, 1893). Такие же надежды возлагал профессор МДА Н.И. Субботин на одного из лучших студентов 1889 г. выпуска – И.В. Арсеньева, писавшего кандидатское сочинение «по расколу»: «О равночестном почитании Святого Креста четвероконечно-го и осьмиконечного» (М., 1889). См. письма Н.И. Субботина К.П. Победоносцеву об Арсеньеве: Субботин. Переписка. С. 514–516.

862

20 сентября 1889 г. состоялось определение Святейшего Синода: обличение еретиков ввести в круг предметов, преподаваемых в духовных академиях. Среди наиболее опасных и активных сект назывались: субботники, хлысты, скопцы, духоборцы, молокане, баптисты и штундисты. См.: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3172. Л. 1–7 об.; ЖЗС СПбДА за 1889–1890 уч. г. С. 9193. Но отдельной кафедры по изучению сект при действии Устава 1884 г. так и не было введено.

863

На некоторых курсах доходило до 12 студентов, пишущих выпускное сочинение по миссионерским предметам. Темы кандидатских диссертаций, написанных на миссионерские темы в 1884–1892 гг., см.: Терновский. Указ соч. С. 326–327. См. также Приложение настоящей работы: магистерские диссертации на миссионерские темы.

864

Примером может служить И.И. Ястребов (будущий епископ Иннокентий, ректор КДА), не только переведший за год своего профессорского стипендиатства на разговорный калмыцкий язык 11 книг Священного Писания, но и сделавший серьезные успехи в изучении языка, быта и народного творчества калмыков. Его труды, по отзыву специалистов, обещали стать «ценным вкладом в калмыковедение». См.: ПЗС КазДА за 1893 г. С. 265.

865

Отчет о состоянии КазДА за 1888–1889 уч.г. С. 31–39. На курсы принимались не только постоянные слушатели, но и проезжающие через Казань миссионеры-практики (которым разрешалось для этого задерживаться в Казани на более или менее продолжительный срок), а также священники инородческих приходов.

866

На 50-летнем юбилее прозвучало предложение о «распределении» миссионерских задач между академиями: «Санкт-Петербургская духовная академия, стоящая ближе других академий к протестантскому западу Европы, должна ограждать родную Церковь от наплыва протестантских и рациональных идей и доктрин; Московская, находящаяся в центре России, где свили себе гнездо все роды обрядовых расколов и духоборческих сект, защищает родное Православие от их ядоносных учений; Киевская, окруженная папизмом и штундизмом, стоит на страже против этих религиозных мудрований; и Казанская, обитающая среди поклонников арабского лжепророка, ведет борьбу с догматическими последователями исламизма». См.: 50-летие Казанской духовной академии // ПС. 1892. Т. III. № 12. С. 464.

867

ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3065. Л. 1–5; Там же. Д. 3102. Л. 1–6; Там же. Д. 3136. Л. 1–5; Там же. Д. 3173. Л. 1–5; Там же. Д. 3189. Л. 1–6.

868

В СПбДА это движение активизировалось в 1885 г., с приходом инспектора, с 1887 г. ректора, архимандрита (епископа) Антония (Вадковского), в МДА – в 1890 г., с приходом ректора архимандрита Антония (Храповицкого), в КазДА – с его же приходом, в 1895 г.

869

В кругах преподавателей духовных академий в эти годы обсуждалось пожелание митрополитов Филарета (Дроздова) и Григория (Постникова), высказанное в 1857 г.: устраивать общества проповедников, но вне духовно-учебных заведений, включать туда выпускников, но не учащихся духовных школ. См.: ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 676. Л. 13–14.

870

Был даже разработан проект «реформы естественно-научной апологетики», но не получил утверждения. См.: Письмо профессора МДА И.В. Попова бывшему ректору МДА епископу Арсению (Стадницкому) от 13 декабря 1904 г. // ГАРФ. Ф. 550. Оп. 1. Д. 400. Л. 37–41; Письмо профессора МДА В.А. Соколова бывшему ректору МДА епископу Арсению (Стадницкому) от 6 ноября 1904 г. // ГАРФ. Ф. 550. Оп. 1. Д. 445. Л. 37–41. Об этом же: Заседание Совета МДА от 23.09.1904 // ЖЗС МДА за 1904 г. С. 278–282.

Вскоре сама кафедра была упразднена, с заменой ее на кафедру истории и обличения русского сектанства, как более актуальной для нужд Московской епархии. Однако реально кафедра действовала лишь с 1912 г. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 10. 1905 г. Д. 30. Л. 1–5; ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 315.

871

Наиболее радикален был проект Н.Н. Глубоковского о превращении духовных академий в апологетические институты Православной Церкви, при передаче собственно научных богословских исследований проектируемым богословским университетским факультетам. См.: Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе. М., 2004. Ч. 2. С. 312–313.

872

Акцент, таким образом, смещается с педагогической задачи на научную.

873

1) Решение Устава 1814 г. – учебная равноценность небогословских наук по отношению к богословским, при запрещении заниматься ими специально, – было неустойчивым и вызывало критику (святителя Филарета (Дроздова), архиепископа Иннокентия (Борисова)). 2) Предложение проекта 1868 г. и архиепископа Макария (Булгакова) – давать в духовных академиях ученые степени по небогословским наукам – противоречило с исключительной целью прямого богословского служения академий, да и вряд ли было возможно в академиях полноценное научное развитие небогословских наук наравне с университетами. 3) Положение, созданное Уставами 1869 и 1884 гг., также было неудовлетворительно, ибо: а) требование к преподавателям-специалистам небогословских наук представлять диссертации на богословские темы приводило к профанации научной работы, разрешение представлять диссертации на небогословские темы – к критике со стороны высшего церковного начальства (ревизия 1874–1875 гг., «Правила» 1889 г.), б) равноценность учебной постановки небогословских и богословских наук лишала академии целевой определенности. 4) Призывы к «вспомогательной» постановке небогословских наук критиковались, ибо унижали достоинство этих наук и неизбежно приводили бы к понижению уровня их преподавания.

874

В.О. Ключевский, имеющий за плечами университетскую школу, давал иногда коллегам ценные методические советы. См.: Заозерский Н. Двадцатипятилетие профессорской службы В.О. Ключевского в МДА. Сергиев Посад, 1897. С. 2, 8, 10; Богословский М. Памяти В.О. Ключевского. М., 1912. С. 5–7, 12–13 и др.

875

В учебные планы университетов и филологических институтов в 1880-х – 1890-х гг. вводилось сравнительное языкознание, и нововведение имело успех. Предлагалось подобное нововведение и для академий. См.: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3055. Л. 1-11.

876

Обзор. С. 520. См. также: Извлечение из ПЗС КДА за 1889–1890 уч. г. С. 64–66.

877

Оппоненты приводили известные факты, свидетельствующие о том, что даже в «золотой век» академий – при действии Устава 1814 г. – при обязательности еврейского языка реально знали его единицы из студентов духовных академий, что трудоемкий предмет сделает непосильным перегруженный учебный план. Святейший Синод принял гибкое решение, освободив от введения нового общеобязательного предмета КазДА. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1886 г Д. 31. Л. 1-15; ЦГИА СПБ. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3154. Л. 1–5 об.

878

Обзор. С. 514–515.

879

Профессор СПбДА А.И. Пономарев, давая отзыв об отчете профессорского стипендиата 1887/88 уч. г. Н.К. Никольского, отметил: «Отчет – образец для постановки программы занятий оставляемых при Академии профессорских стипендиатов. Он делает честь не только научному руководителю, но и целой корпорации профессоров академии, сумевших так широко поставить изучение наук». См.: ЖЗС СПбДА за 1896 г. // ХЧ. 1897. Ч. II. № 11. С. 108–109. Отчеты печатались в журналах Советов духовных академий, но чаще всего в сокращенном виде, полные варианты отчетов сохранились в архивах духовных академий. См, например: отчеты стипендиата СПбДА 1886/87 уч. г. Т.А. Налимова, магистра богословия 1891 г. и будущего профессора СПбДА по кафедре патристики (ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 227. Л. 1-20 об.); стипендиатов МДА 1889/90 уч. г. Н.Н. Глубоковского, магистра богословия 1891 г. и будущего профессора СПбДА по кафедре Священного Писания Нового Завета (ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 210. Л. 1-20 об.), и С.С. Глаголева, магистра богословия 1896 г. и будущего профессора МДА по кафедре основного богословия (Там же. Д. 211. Л. 1-20 об.); стипендиата МДА 1890/91 уч. г. В.Н. Мышцына, магистра богословия 1894 г. и будущего профессора МДА по кафедре Священного Писания Ветхого Завета (там же. Л. 21–39 об.); стипендиата СПбДА 1897/98 уч. г. по кафедре церковного права А. Зезюлинского (ЦГИА СПБ. Ф. 277. Оп. 3. Д. 88. Л. 1-24) и др.

880

Уберский И.А. Памяти профессора Василия Васильевича Болотова. СПб., 1903 (далее: Уберский. Указ. соч.) С. 20–22.

881

Наиболее активным и добросовестным членом комиссии стал В.В. Болотов, который, со свойственной ему пунктуальностью, составил записку с рассуждением о самой проблеме, возможных мерах борьбы с ней. Главный принцип, проведенный В.В. Болотовым: «divide et impera», то есть создание наиболее благоприятных условий для «умственной аристократии» – добросовестных, серьезно работающих студентов, – подчинив жестким правилам «охлократию», неверно пользующуюся свободой. См.: ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 1. Д. 18. Л. 1–8; Приложение к «Памятной книжке» СПбДА за 1900 г. СПб., 1900. С. 6–7.

882

Вывод сделан на основании работы с кандидатскими сочинениями студентов МДА за 1885–1895 гг. и отдельными кандидатскими сочинениями студентов СПбДА за те же годы. См.: ОР РГБ. Ф. 172. Оп. Т. 2–4 и ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 2. Д, 2-420 (занесены в алфавитном порядке по фамилии автора, выборка для исследования делалась по хронологическому принципу).

883

Правила были составлены в Учебном комитете и утверждены Синодом. См. в журналах и протоколах заседаний Советов, например: заседание Совета СПбДА от 8 марта 1889 г. // ЖЗС СПбДА за 1888–1889 уч. гг. СПб., 1894. С. 123–130. См. также: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3237. Л. 1–8.

884

Приводились и конкретные примеры «Дурш – представитель богословской педагогики в католическом мире», «Евангельская педагогика Шутце», «Герард Грооте и братство общинной жизни в их педагогической деятельности», «Дидактическое значение и место библейской истории по взгляду Гербартианцев крайней правой», «Поль Жане как философ и моралист» и др.

885

Профессор СПбДА и обер-секретарь Святейшего Синода Т.В. Барсов писал 12 апреля 1886 г. архиепископу Савве (Тихомирову) о безуспешном ходатайстве перед Святейшим Синодом митрополита Московского [высокопреосвященного Иоанникия (Руднева) – С.Н.] «о назначении ревизоров от Академии». См.: Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника // БВ. 1907. № 6. С. 33.

886

См., например: Тлубоковский Н.Н. По вопросам духовной школы (средней и высшей) и об Учебном комитете при Святейшем Синоде. СПб., 1907; Его же. Своеобразная защита Учебного комитета. СПб., 1908. Н.Н. Глубоковский выделяет в работе Учебного комитета в целом и его членов-ревизоров, в частности, два периода: до 1884 г. – период энергичной, внимательной и творческой деятельности, после 1884 г. – период канцеляризма, равнодушия, некомпетентности, невнимательности. Аналогично оценивал эти этапы член и историограф Учебного комитета А. Кузнецов. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 16. Д. 234. 1917 г. Л. 1-16.

887

Устав духовных академий 1884 г закрепил систему распределения на духовно-учебные места, определенную в 1881 г.: о назначениях канцелярия обер-прокурора сообщала Совету академии, и Совет отправлял выпускника к месту назначения. В 1889 г. было отмечено, что назначенные выпускники не являются на службу к началу учебного года, и система была скорректирована: канцелярия обер-прокурора сама сообщала о назначении выпускникам. См.: Отношение Канцелярии обер-прокурора Святейшего Синода от 25.04.1889 за № 2202. Цит. по: ЖЗС СПбДА за 1888–1889 уч. год. С. 38–40. См.: Сухова НЮ. Управление духовно-учебными заведениями в России в 1867–1918 гг. // Ежегодная Богословская конференция ПСТБИ 2002 г Материалы. М., 2002. С. 182.

888

Из 289 кандидатов, окончивших все четыре академии в июне 1886 г., к концу ноября назначены были на духовно-учебные места только 30–40. См.: Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода за 1886 год. СПб., 1888. С. 142.

889

Распоряжением Святейшего Синода 1886 г. кандидаты духовных академий, не получившие духовно-учительских мест, отправлялись в епархиальное ведомство, в распоряжение правящих архиереев. См.: Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода за 1886 год. СПб., 1888. С. 139–140.

890

Записка либо составлена, либо переписана С.А. Белокуровым. Автор видит следующие перспективы: 1) открытые с начала 1886/87 уч. г. в 20 семинариях кафедры истории и обличения русского раскола: лишь в 5 из них были назначены преподаватели; 2) изгнание с преподавательских и законоучительских мест приходского духовенства, «отбивающего» кусок хлеба у молодых кандидатов богословия. Автор записки настаивает на праве кандидатов богословия, не имеющих священного сана, преподавать Закон Божий. См.: ОР РГБ. Ф. 23. К. 1. Д. 10. Л. 1–2 об.

891

ОР РНБ. Ф. 608. Оп. 1. Д. 1117. Л. 23 об., 46.

892

Там же. Л. 48.

893

Академии возвращались к состоянию до 1879 г.: в трех старших академиях по 120 казенных вакансий, в Казанской – 100. Сокращение проводилось постепенно, на протяжении четырех лет. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1887 г. Д. 13. Л. 1-24. К середине 1890-х гг. процесс стабилизировался: в 1894 г. было выпущено 165 кандидатов и 21 действительный студент (и 9 кандидатов, окончивших курс ранее); в 1895 г. – 197 кандидатов и 24 действительных студента (и 12 кандидатов из выпускников предыдущих лет). См.: Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода за 1894 и 1895 годы СПб., 1898. С. 308.

894

РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1884 г. Д. 41. Л. 11–23; Там же. 1887 г. Д. 25. Л. 1140; об этом же: ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 191. С. 1–3 об.; ЖЗС СПбДА за 18871888 уч. год. С. 27.

895

Так летом 1893 г. во все четыре академии поступило лишь три выпускника светской школы (в СПбДА два выпускника историко-филологических факультетов университетов – Петербургского и Харьковского, в КДА один выпускник классической гимназии; и еще один – лекарь – вольнослушателем в МДА); летом 1894 г. – восемь (два – в СПбДА, четыре – в МДА, два – в КДА). См.: Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода за 1894 и 1895 годы СПб., 1898. С. 302–303.

За 100 лет деятельности МДА (1814–1914) ее окончили 3 695 студентов, среди них лишь 46 – выпускники светских – средних и высших – школ. См.: Списки студентов, окончивших курс Императорской Московской Духовной Академии за первое столетие ее существования (1814–1914). Сергиев Посад, 1914.

896

В 1884 г. Святейший Синод неоднократно указывал на необходимость улучшения религиозно-нравственного воспитания студентов духовно-учебных заведений, в том числе и академий. Определение Святейшего Синода от 25 ноября – 10 декабря 1886 г. запрещало любые отлучки студентов из духовно-учебных заведений, в том числе и из академий, вне вакаций, без особого разрешения инспекции. Ввиду нестроений 1886–1887 гг. 22 июня 1888 г. Святейший Синод издал новый указ: нарушителей предлагалось лишать отпусков, самовольно уходящих из академий на ночь – исключать. Указом Святейшего Синода, Высочайше утвержденным 31 августа 1888 г., дела об исключении студентов за дисциплинарные нарушения передавались в ведение Правлений. Приводился аргумент: в состав Советов входят профессора, не имеющие непосредственного отношения к вопросам воспитательного характера, но своим большинством могут стеснять действия непосредственных начальников – ректора и инспектора. См.: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3031. Л. 1-11; Там же. Д. 3032. Л. 1–3 об.; РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1888 г. Д. 9. Л. 1–4; ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 191. Л. 1–3 об.; Обзор. С. 563–564.

897

В августе 1892 г. К.П. Победоносцев сетовал в письме к архиепископу Амвросию (Ключареву): «Беда нам от академистов. Увы! Ныне профессора ставят себя так, что читают лишь свои лекции, и то не все внимательно, с мыслью о слушателях, а большею частью с мыслью о своей науке, коей якобы служат. До общего направления, до духа нравственного – нет им дела. Отсюда и нравственные нестроения в академиях, и непомерное развитие глупой гордости в ее питомцах…» См.: ОР РГБ. Ф. 230. П. 9804. Д. 10. Л. 6–6 об.

898

Сочинение П.А. Лашкарева «Церковное право в его основах, видах и источниках» (Киев, 1889). Главная мысль, которую поводил автор в сочинении: «право нашей Церкви, образовавшееся на почве греко-римской и отчасти, пожалуй, византийской, есть продукт так называемой античной цивилизации, резко отличающейся от современной нам цивилизации народов европейских, есть продукт древней жизни и науки». Таким образом, все «церковное право» есть очередная модификация, выражение старых религиозно-юридических норм, лишенных особой христианской глубинной независимости. И хотя сам профессор Лашкарев, объясняя свою неудачу сложными отношениями с корпорацией КДА, апеллировал к Синоду, решение Совета было подтверждено и высшей инстанцией. См.: ОР РНБ. Ф. 253. Оп. 1. Д. 779. Л. 1–3 об., 5 об.-7.

899

ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 34. Л. 31 об.-32. Архимандрит Христофор был магистром КДА и занимал в свое время кафедру церковной археологии и литургики. Четыре представленные брошюры: «Древнехристианская иконография как выражение древнецерковного веросознания» (М., 1887); «Жизнь Иисуса Христа в памятниках древнехристианской иконографии» (М., 1887); «Иконография у дохристианских народов» (М., 1887); «Образы Иисуса Христа» (М., 1887).

900

Муретов М.Д. Ветхозаветный храм. Часть 1. Внешний вид храма. М., 1890. Рецензирующий диссертацию доцент кафедры Ветхого Завета МДА А.А. Жданов, не согласный с мнением Муретова на внешний вид Моисеевой скинии и Соломонова храма, дал отрицательный отзыв, Синод послал диссертацию на отзыв в Совет КазДА. Профессором библейской археологии КазДА С.А. Терновским был дан положительный отзыв, и степень была присуждена в апреле 1893 г. См.: Терновский С.А. Отзыв о сочинении доцента МДА М. Муретова «Ветхозаветный храм. Часть 1. Внешний вид храма» (М., 1890). Казань, 1893.

901

См. речи соискателей ученой степени магистра богословия на коллоквиумах в СПбДА 1890–1903 гг.: ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 231, 239, 257.

902

Докторское сочинение: Церковный устав (Типик), его образование и судьба в Греческой и Русской Церквах. М., 1885.

903

Будрин Е А. Антитринитарии XVI века. Вып. I. Михаил Сервет и его время. Вып. II. Фауст Социн. Казань, 1878–1886. Защита состоялась 25 февраля 1887 г., утверждение – лишь 13 января 1888 г. Причина: в диссертации встречаются противоречащие православному богословию и духу православной Церкви взгляды. См.: ПЗС КазДА за 1888 г С. 14; П.П. [Пономарев П.П.] Профессор Е.А. Будрин: (К 50-летию его профессорской и учено-литературной деятельности, 5 января 1867 – 5 января 1917) // ПС. 1916. Т 2. С. 448–451.

904

Профессор Т.В. Барсов еще в 1878 г. представил в качестве докторской диссертации работу «Константинопольский патриарх и его власть над Русской Церковью» (СПб., 1878), но неудачно: Совет СПбДА счел эту работу недостаточной для докторской степени, кроме того, сомнение рецензента профессора И.Е. Троицкого вызвали взгляды диссертанта на личность патриарха Фотия и недостаточном знакомстве с источниками. В 1884 г. им была представлена новая работа – «О каноническом элементе в церковном управлении» (М., 1882), но Совет СПбДА признал и эту работу недостаточной для докторской степени. См.: Письмо А.С. Павлова И.Е. Троицкому от 12 ноября 1878 г. // ОР РНБ. Ф. 790 (не разобр.); Письмо архиепископа Саввы (Тихомирова) С.К. Смирнову от 21 сентября 1885 г. // ОР РГБ. Ф. 262. К. 26. Д. 5. Л. 34.

905

А.И. Алмазов, в те годы преподаватель Симбирской ДС, писал 20 марта 1886 г.: «Через два месяца будет год, как я защитил сочинение… синодского решения о моем труде все нет, как нет… Прихожу к тому несомненному заключению, что тут проволочка недаром. По всей вероятности, направление моего исследования не подходит к духу настоящего времени. Я писал так, как говорит мне историческая правда, а не как требовали житейские выгоды». Диссертант и его руководитель просили о ходатайстве члена Учебного комитета И.В. Помяловского, что, возможно, отчасти способствовало успеху. См.: ОР РНБ. Ф. 608. Оп. 1. Д. 513. Л. 20–22; Там же. Д. 892. Л. 5–6 об.

906

Троицкий И.Г. Религиозное, общественное и государственное состояние евреев во время судей. СПб., 1885; исправленный вариант: СПб., 1886.

907

Характер отношений России к православному Востоку в XVI–XVII столетиях. М., 1885; Патриарх Никон и его противники в деле исправления церковных обрядов. М., 1887. См. положительные рецензии на последнюю работу: РМ. 1888. Кн. 2. Отд. 3. С. 71–74; ИВ. 1888. № 6. С. 701–704. За последнее сочинение Каптереву была присуждена малая Уваровская премия, по отзыву П.В. Знаменского: ЖМНП. С. 260. 1888. Ноябрь. Отд. 4. С. 2–10.

908

Ситуация была усугублена полемикой между Н.Ф. Каптеревым и Н.И. Субботиным. Профессор Н.И. Субботин в своем журнале «Братское слово» и в личных письмах к К.П. Победоносцеву и архиепископу Сергию (Ляпидевскому) заявлял о научной несостоятельности и практической опасности сочинений Н.Ф. Каптерева (приводя конкретные примеры недоумений, которые порождают они в православном народе, и удовлетворения старообрядцев). Это решало дело, сочинения признавались непригодными для получения степени, 18/30 декабря 1887 г. последовало определение Святейшего Синода, указывающее Учебному комитету на необходимость составления «руководственных правил» для рассмотрения сочинений, представляемых на соискание ученых богословских степеней. См.: Братское слово. 1887. Т. 1. С. 468–475, 710; Субботин. Переписка. С. 479–483 и др.

909

Сношения Иерусалимского патриарха Досифея с русским правительством 1669–1707 гг. М., 1891.

910

Основанием для указа послужило заявление съезда противораскольнических миссионеров 1887 г. в Москве о том, что идеи, высказываемые в ученых сочинениях последних лет, используются раскольниками для своих целей, против православной истины и ее защитников. Имелись в виду, в числе прочих, сочинения Н.Ф. Каптерева.

911

См.: ЖЗС СПбДА за 1888–1889 уч. г. СПб., 1894. С. 123–130, или отд. изд.

912

То есть сочинения должны быть «согласны с духом и учением Православной Церкви», не иметь неправильных взглядов на «происхождение, характер и значение тех или других церковных учреждений и памятников, преданий, обычаев»; не отрицать, «хотя бы и с видимостью научных оснований», тех событий, к которым «церковное предание и народное верование» привыкли относиться как к достоверным; рассматривать события Священной истории и действия священных лиц с должным благоговением и т. д. См.: ЖЗС СПбДА за 1888–1889 уч. г. СПб., 1894. С. 126, 127, 128.

913

ЖЗС СПбДА за 1888–1889 уч. г. СПб., 1894. С. 125.

914

Высказывались опасения, что такие ограничения приведут к тому, что всякий, кто хочет получить ученую степень, будет стараться взять для исследования «безопасную» тему, избежать сомнительных частных мнений, смелых гипотез, неосторожных выражений. Отечественная богословская наука будет загромождена «периферийными» работами – биографиями церковных деятелей, изданиями актов, документов и историко-археологическими исследованиями. Основные богословские темы, важнейшие и более тонкие, в которых, по их новизне и неразработанности, естественны перечисленные промахи, будут вечной terra incognita. В дальнейшем эта точка зрения высказывалась в заседаниях V отдела Предсоборного присутствия. См.: Журналы Предсоборного присутствия. Т. IV С. 45–47; Лебедев А.П. Слепые вожди. М., 1907. С. 43–46.

915

Глубоковский Н.Н. [Вафинский Н] К вопросу о нуждах духовно-академического образования // Странник. 1897. № 8. (далее: Вафинский Н. Указ соч.) С. 532. Через 10 лет Н.Н. Глубоковский оценивал «Правила» 1889 г. более резко, называя их «пагубным ярмом» для развития богословской науки. См.: Глубоковский Н.Н. По вопросам духовной школы (средней и высшей) и об Учебном комитете при Святейшем Синоде. СПб., 1907. С. 139. Но в дальнейшем профессор относился к ограничительным мерам церковной власти с большим пониманием (см. ниже).

916

§ 143 Устава 1884 г. дозволял присуждать степень доктора «без испытаний» «лицам, приобретшим известность отличительными своими достоинствами учеными трудами».

917

Тем не менее в последующие годы все академии присуждали докторские степени «по совокупности», но в основном своим профессорам, имеющим труды, которые могли бы быть представленными на докторскую степень.

918

В среде преподавателей духовных академий высказывались опасения, что такой способ присуждения ученых степеней даже известным своими научными заслугами профессорам может «повести к интригам» и ослабить конкретную научную деятельность. См.: Беляев Л.Д.Дневник за 1896 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 2. Д. 4. Л. 66 об.-67.

919

Наиболее плодотворна в этом отношении была КазДА, особенно в первые годы действия Устава: за первые 8 лет действия Устава 1884 г. были рекомендованы к «подготовке к печатанию» 9 курсовых сочинений. См.: Терновский. Указ соч. С. 257. Были такие случаи и в других академиях, но обычно даже признанная достойной магистерской степени работа рекомендовалась «к доработке». Членами преподавательских корпораций составлялись проекты усовершенствования процесса подготовки и защиты магистерских диссертаций, но на практике серьезных изменений не было. См.: ЦГТА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3045. Л. 1-22.

920

Оценка «магистерской» плодотворности Устава 1884 г. современниками неоднозначна. С одной стороны, профессора СПбДА, отмечая уменьшение числа диссертантов профессора А.Л. Катанского при новом Уставе, делали вывод о его негативном влиянии на научную плодотворность. С другой стороны, Совет КазДА с удовлетворением констатировал в 1892 г. благоприятность новых условий для науки: 7 лет действия Устава 1884 г. принесли академии 8 магистерских работ, в то время как первые 7 лет действия Устава 1869 г. принесли всего 2 магистерские степени. См.: Терновский. Указ соч. С. 287–289; Приложение настоящей работы.

921

В.В. Болотов, сам никогда не выезжавший за границу и самостоятельно изучивший 20 языков, считал свое знание «утилитарным», будущим же экзегетам считал необходимым учиться семитским языкам у лучших знатоков (прежде всего у профессора де Лагард в Геттингене). См.: ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 1. Д. 267. Л. 2–4.

922

Хотя Устав 1869 г. и декретировал штатную кафедру «церковной археологии и литургики», преподаватели и выпускники духовных академий посильно участвовали в разработке памятников, обе науки оставались еще весьма молодыми и недостаточно определенными в принципах и методах, как научного исследования, так и преподавания. За период Устава 1884 г. преподавателями этих наук были принципиально перестроены учебные курсы. Особенно заметно это на материале лекций профессора СПбДА Н.В. Покровского (основные материалы – литографированные лекции за 1884–1897 гг. – хранятся в библиотеке СПбДА. См.: Мусин А.Е. Прил. III к статье «Н.В. Покровский» // Мир русской византинистики. С. 83–86.

923

А.А. Дмитриевский, едва вернувшись из путешествия, стал хлопотать перед Советом об отправлении его в командировку на год. Семь раз после этого – только за время действия Устава 1884 г. – предпринимал он серьезные исследовательские экспедиции на Афон, в Грецию, Турцию, Италию, Европу. См.: ОР РГБ. Ф. 26. К. 17. Д. 34. Л. 31 об.-32; Арранц М., свящ. А.А. Дмитриевский: Из рукописного наследия // Архивы русских византинистов в Санкт-Петербурге. СПб., 1995. С. 120–133.

924

Первой в условиях Устава 1884 г. воспользовалась правом научных командировок КазДА: ей пришлось восстанавливать миссионерские кафедры, а для их замещения срочно готовить молодых преподавателей. В 1885 г. доц. М.А. Машанов был командирован на два года с ученой целью «на мухаммеданский Восток»: в Сирию, Палестину, Египет и в Джадду в Аравии. Профессорский стипендиат М. Нефедьев для приготовления к занятию кафедры калмыцкого языка осенью 1884 г. был отправлен в столичный университет, на факультет восточных языков. Для обучения в столице посланникам других академий выделялись особые стипендии Синода. См.: РГИА. Ф. 1574. Оп. 1. Д. 146. Л. 23, 50, 70.

925

В столичной академии в 1890-1900-х гг. среди лекторов новых языков – магистры сравнительного языкознания, специалисты-филологи: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3430. Л. 1–2 об. и др.

926

Только в 1886 г. пять преподавателей духовных академий посетили православный Восток. Профессор СПбДА И.Е. Троицкий был командирован депутатом на 25-летний юбилей Филологического общества в Константинополь. Профессор КДА А.А. Олесницкий, по поручению Императорского Археологического общества, отправился на средства Археологического общества в Иерусалим, для исследования новой территории, приобретенной Россией вблизи храма Воскресения. Трое его коллег по академии предприняли путешествия на Восток на собственные средства: экстраординарный профессор К.Д. Попов – в Константинополь, Афины и на Афон, для исследования рукописей древнеотеческой письменности, доцент Ф.Я. Покровский – в Египет и Палестину, для ознакомления с местами библейских событий, А.А. Дмитриевский – на Афон, для изучения богослужебных рукописей в монастырских библиотеках В начале XX в. участие профессоров духовных академий в международных съездах – археологических, психологических – стало уже нормой профессионального признания. См., например: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3515. Л. 1–3 об.

927

Русский Археологический институт в Константинополе (РАИК) был учрежден в 1894 г. (проект разрабатывался и обсуждался в течение 18871894 гг.) инициативой русских византинистов, в основном университетских, но при активном участии И.Е. Троицкого. Указ Святейшего Синода от 24 сентября 1902 г. предписывал ежегодно отправлять одного профессорского стипендиата одной из духовных академий на год для учебных занятий в Археологический институт. С конца 1903 г. этим правом последовательно пользовались СПбДА, МДА, КДА, КазДА. Когда в академиях не находилось достойного стипендиата, отправлялись и.д. доцента. Так был отправлен в 1906 г. и.д. доц. КазДА А.Ф. Преображенский, только что защитивший магистерскую диссертацию. См.: ПЗС КазДА за 1906 г. С. 184–185; Отчет о состоянии КазДА за 1906–1907 уч. год. С. 22. Всего за 20 лет существования РАИК (1894–1914) принял девять стипендиатов из духовных академий

928

Новый этап межконфессиональных диалогов начался в 1890-е гг., после того, как старокатолический конгресс в Люцерне в 1892 г. подтвердил стремление к объединению с православными. 15 декабря 1892 г. Святейший Синод принял решение об образовании в Петербурге специальной Комиссии для предварительного выяснения условий и требований, которые могли бы быть положены в основу переговоров о соединении старокатоликов с РПЦ. Из письма обер-прокурора К.П. Победоносцева императору Александру III от 10 января 1893 г.: «Синод определил: возложить этот труд на Комиссию под председательством архиепископа Финляндского Антония; члены: протопресвитер Янышев, ректор СПбДА архимандрит Борис, протоиереи – настоятель Исаакиевского собора Петр Смирнов и Казанского Александр Лебедев, из Пажеского корпуса; тайный советник Саблер, профессоры СПбДА Троицкий и Катанский; делопроизводитель профессор Лебедев» (Письма К.П. Победоносцева к Александру III: В 2 т. М., 1926. Т. 2. С. 269270). Прим.: Ректор СПбДА архимандрит Борис (Плотников), с 09.05.1899 епископ Ямбургский.

929

ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 1. Д. 25–33, 268; Там же. Ф. 574. Оп. 1. Д. 448–450, 475, 476, 483, 486, 487, 740.

930

В.В. Болотов анонимно опубликовал статью на немецком языке в старокатолическом журнале «Международное богословское обозрение», издававшемся в Женеве, в России статья была опубликована после кончины В.В. Болотова, с предисловием А.И. Бриллиантова: ХЧ. 1913. № 5–9, 12; или: Болотов В.В. К вопросу о «Filioque». СПб., 1914. Архивный вариант: ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 1. Д. 79.

Вывод статьи – filioque может быть терпимо в качестве частного богословского мнения (theologumenon), но не догмата, однако различные ответы на этот вопрос не могут служить решающей причиной для разделения («разъединяющим препятствием») Церквей. После этой статьи возникла дискуссия, выделившая два основных направления: считавших объединение со старокатоликами возможным и желательным – А.А. Киреев, выпускник МДА, и профессор Киевского университета протоиерей П.Я. Светлов, и отказывающих в возможности всякого компромисса и настаивающих на полном отречении старокатоликов от догматических заблуждений – профессора КазДА А.Ф. Гусев и В.А. Керенский, берлинский протоиерей А.П. Мальцев, епископ Ямбургский Сергий (Страгородский). См.: магистерская диссертация и.д. доцента КазДА В.А. Керенского «Старокатолицизм, его история и внутреннее развитие преимущественно в вероисповедном отношении» (Казань, 1894); кроме того, ряд статей в периодических изданиях: В.В. Болотова, А.П. Лопухина (СПбДА), В.А. Соколова (МДА), А.И. Булгакова (КДА), Н.Я. Беляева, А.Ф. Гусева, В.А. Керенского (все КазДА).

931

В 1880-х гг. несториане сиро-халдейского происхождения – «айсор-несториане», – проживающие в Северной Персии, близ озера Урмия (совр. Резайе), обратились в Святейший Синод с просьбой о присоединении их к РПЦ. Попытки ведения переговоров о соединении их с Православием велись с 1859 г., но в те годы миссия не была организована. В 1897 г. 9 000 сиро-халдеев подали прошение о присоединении к Русской Церкви, и в марте 1898 г. это присоединение совершилось.

932

Был переведен на русский язык и послан в Синод сиро-халдейский Символ веры, разработан чин присоединения (по 3-му чину, через отречение от заблуждений, священство принималось в сущем сане, согласно практике Древней Церкви VII в. и 95 прав. Трулльского соб.), составлен ряд записок церковно-исторических, канонических, догматических. См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 165. Д. 1663. Л. 697–762; Там же. Оп. 205. Д. 245; ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 1. Д. 35–42, 86, 87, 88, 95, 112. Статьи В.В. Болотова по этому вопросу: ХЧ. 1900. № 1, 3; 1901. № 3, 6.

933

Спасский А.А. Сиро-халдейские несториане и присоединение их к Православной Церкви // БВ. 1898. № 5. С. 202–243; Лопухин А.П. Несториане или сиро-халдейцы, их происхождение, история, теперешнее состояние и стремление к Православию. СПб., 1898; Его же. Обращение сиро-халдейских несториан в лоно Православной Церкви. СПб., 1898)

934

Переписка, состоящая из вопросов и ответов столичного митрополита Антония (Вадковского) с профессором В.В. Болотовым и обер-прокурора Святейшего Синода К.П. Победоносцева с профессором И.Е. Троицким. См.: ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 1. Д. 177, 224; ЦГИА СПб. Ф. 2182. Оп. 1. Д. 138, 151–164.

935

В 1899 г. при Русском Астрономическом обществе была создана комиссия, под председательством профессора С.П. Глазенапа, по реформе календаря в России. Представителем от Духовного ведомства в Комиссию был назначен В.В. Болотов. См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 69. Д. 41; ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 1. Д. 43–57, 84, 240. После его кончины в 1900 г. представителем стал профессор МДА Д.Ф. Голубинский (| 1904); после кончины Д.Ф. Голубинского членом Комиссии по реформе календаря стал его коллега по МДА священник Д.А. Лебедев.

936

«Святейший Правительствующий Синод имеет достаточно много оснований не желать, чтобы Юлианский календарь в России был заменен каким-либо «исправленным». См. записку В.В. Болотова «О введении в России нового стиля»: РГИА. Ф. 796. Оп. 181. Д. 379. Л. 2-12. К этому же вопросу относятся неопубликованные работы В.В. Болотова «О пасхальном цикле у грузин и армян» и «О несовершенстве астрономических инструментов в Александрии в связи с вопросом о пасхалии» (ОР РНБ Ф. 88. Оп. 1. Д. 128 и 84 соотв.) Опубликован доклад Болотова, читанный им на заседании Комиссии 31 мая 1899 г.: Журналы заседаний Комиссии по вопросу о реформе календаря при Русском астрономическом обществе в 1899 г. СПб., 1899. Прил. V С. 31–49. В 1900 г., незадолго до своей кончины, В.В. Болотов был назначен в комиссию по тому же вопросу при Академии наук, где выступил также против перехода Русской Церкви на григорианский стиль. Святейший Синод определением № 1062 от 23 марта подтвердил мнение Болотова, признав «введение нового стиля неблаговременным». См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 70. Отд. 2, ст. 3. Д. 78 б. Л. 11.

937

См.: Лихачева Л.Д. Из истории Отдела древнерусского искусства Русского музея // Памятники культуры. Новые открытия: Ежегодник. 1988. М., 1989. С. 298–299; Белова Н.А. Н.В. Покровский и Императорская Археологическая комиссия (по документам Рукописного архива ИИМК РАН) // Церковная археология. Вып. 4: Материалы Второй Всероссийской церковно-археологической конференции, посвященной 150-летию со дна рождения Н.В. Покровского (1848–1917). Санкт-Петербург, 1–3 ноября 1998 г. СПб., 1998. С. 46–49; Бутова Р.Б. Н.В. Покровский и его роль в возникновении церковно-археологических музеев // Там же. С. 63–65.

938

В 1884–1885 гг. были проведены три епископских собора – в Киеве (сентябрь 1884 г.), Казани (июль 1885 г.) и Иркутске (июль-август 1885 г.) Соборы были посвящены проблемам церковной миссии в определенных регионах России – Юго-Западе, Поволжье, Сибири. Основная инициатива в проведении соборов принадлежала обер-прокурору К.П. Победоносцеву, но надежды, возлагаемые им на соборы, не во всем оправдались. Представители духовных академий принимали участие лишь в Казанском соборе, и он был успешен и в своем проведении, и в результатах. В дальнейшем традиция епископских соборов прервалась, но была продолжена съездами миссионеров, как общероссийских, так и областных. См.: Simon G. Konstantin Petrovic Pobedonoscev und die Kirchenpolitik bes Heiligen Sinjd. Göttingen, 1969. S. 181185; Пашков Д., диак. Соборы епископов при К.П. Победоносцеве // Богословский сборник. Вып. IV 1999. С. 269–293.

939

Памяти протоиерея Михаила Ильича Соколова. СПб., 1895.

940

Организаторы возлагали надежды на преподавателей и выпускников МДА, отчасти эти надежды оправдались: большинство докладчиков имели дипломы духовных академий, в основном МДА.

941

В Петербурге богословские публичные лекции организовывало Общество распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви, в своем зале и в зале Императорского Общества спасения на водах. В Киеве, по примеру столицы, было учреждено свое Общество распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви. Силами преподавателей и выпускников КДА и университета святого Владимира проводились чтения во Владимирском соборе и в Историческом обществе Нестора летописца. В Казани силами преподавателей и выпускников КазДА было учрежден особый Комитет по устройству публичных лекций при городской библиотеке святого князя Владимира, предоставившей для чтений свой читальный зал.

942

Интерес образованного русского общества к религиозно-философским вопросам особенно оживился в середине 1890-х гг. Проблемы и нестроения, разочарования и ощущение надвигавшегося кризиса пробудили религиозные искания в кругах, в значительной степени расцерковленных и пытающихся найти ответы на свои вопросы «вне стен» храма. Отсутствие духовной трезвости, доходившее часто до экзальтации, чувственное понимание религиозного опыта, с одной стороны, идеи позитивизма, материализма, даже атеизма, с другой, приводили к самым неожиданным решениям духовных вопросов. Этот процесс вызывал неоднозначную реакцию и церковной власти, и членов корпораций духовных академий; по-разному смотрели церковные ученые и на свою обязанность вступать в диалог. Религиозно-философские собрания 1901–1903 гг. были вызваны инициативой раннесимволистского круга (Д.С. Мережковский, Д.В. Философов, В.В. Розанов, В.С. Миролюбов), поддержаны митрополитом Антонием (Вадковским) и разрешены Синодом. Но хотя диалог состоялся и имел несомненную пользу, преподаватели духовных академий довольно вяло ответили на этот призыв: кроме ректора СПбДА епископа Сергия (Страгородского), назначенного председателем собраний, в них участвовали лишь отдельные представители столичной академии. Основная причина – дилетантизм вопрошающих – была указана профессором КДА Д.И. Богдашевским (в будущем епископ Василий): «…понятие о Церкви совершенно спутанное и метят не туда, куда следует; ясно, чего желают, да никак не могут договориться. И какими богословами могут быть эти Мережковские и Розановы?». См.: Письмо Н.Н. Глубоковскому от 9 апреля 1903 г. ОР РНБ. Ф. 194. Оп. 1. Д. 336. Л. 4–4 об.

943

В.В. Болотов (СПбДА), Е.Е. Голубинский (МДА), Н.Н. Глубоковский (СПбДА) и др.

944

В деятельности археологических обществ – профессора И.Д. Мансветов (МДА), Н.В. Покровский (СПбДА), в деятельности ИППО, РАИК – И.Е. Троицкий, А.А. Дмитриевский (КДА), И.С. Пальмов (СПбДА).

945

См. например: ОР РНБ. Ф. 194. Оп. 1. Д. 1109. С начала 1893 г. «академики» были привлечены к проекту по расширению «Сообщений ИППО», в котором необходимы были материалы по библейской и церковной истории, археологии и географии, истории Палестины, Афона, Синая, Египта, по современному положению Православной Церкви на Востоке.

946

Профессор СПбДА И.Е. Троицкий был одним из организаторов РАИК в 1888–1890 гг., в дальнейшем, по его ходатайству, была организована регулярная работа в РАИК профессорских стипендиатов и кандидатов духовных академий. См.: дневники И.Е. Троицкого за 1890–1899 гг. // ЦГИА СПб. Ф. 2182. Оп. 1. Д. 1-13; Там же. Д. 161, 172, 176; ОР РНБ. Ф. 790 (не разобран): Записка о проектах Устава и Штата Императорского Русского Археологического института в Константинополе. 5 июня 1891 г. Л. 1–4; ЖЗС СПбДА за 1901–1902 уч. г. СПб., 1902. С. 281–284.

947

Однако это полезное общение имело и сдерживающий фактор: бедность духовных академий не позволяла им свободно посылать своих представителей на съезды в другие города. Даже Церковно-археологическое общество при КДА не имело возможности командировать своих делегатов на археологические съезды. Бессменный заведующий церковно-археологическим музеем при КДА профессор Н.И. Петров пытался даже добыть средства на научные командировки, предоставив фонды музея в общегородское пользование (т. е. открыв музей для посещения). Иногда просили средств у Синода – из духовно-учебных капиталов, иногда воздерживались от участия, хотя и с большим сожалением. См.: ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 131 Л. 13, 27; Там же. Д. 141. Л. 4–5 об.; ЦГИА СПБ. Ф. 277. Оп. 1. Д. 2753. Л. 1–7; Там же. Д. 2880. Л. 1–4; Там же. Д. 3103. Л. 1–2; Там же. Д. 3190. Л. 1–2; Там же. Д. 3309. Л. 1-12; ОР РНБ. Ф. 608. Оп. 1. Д. 1117. Л. 15.

948

ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 380. Л. 1–9; Там же. Д. 968. Л. 1-17. Тексты были литографированы. Инициатором и автором проектов был Н.В. Покровский. Проекты не были реализованы, но основные идеи по консолидации сил почитателей и знатоков церковных древностей были использованы автором в его деятельности в СПбДА и Археологическом институте.

949

Используя личные контакты, ученые духовных академий просили рассказать на научных форумах об их интересных находках, о насущных проблемах церковной науки. Одним из надежных «связующих звеньев» специалистов из духовных академий с научным миром был университетский ученый, декан Историко-филологического факультета столичного Университета, и одновременно – член Учебного комитета при Святейшем Синоде (с 1874 г.), – И.В. Помяловский. На его сочувствие к духовно-академической науке можно было рассчитывать: Помяловский сам происходил из духовного звания, его отец – Василий Григорьевич Помяловский – окончил в 1841 г. СПбДА. См. переписку И.В. Помяловского с преподавателями духовных академий в его фонде: ОР РНБ. Ф. 608. Оп. 1. Д. 508, 513, 596, 674, 748, 879, 892, 987, 1117, 1137, 1340. Активно вовлекали в общенаучную деятельность «академиков» В.Г. Васильевский и Ф.И. Успенский.

950

В 1897 г. представители академий приняли участие в подготовке 1 съезда художников и любителей художеств (вопрос об иконописании). В конце 1902 г. Отделение русского языка и словесности Императорской Академии наук начало подготовку съезда славянских филологов и историков. Духовным академиям было предложено прислать представителей на съезд, планируемый на сентябрь 1904 г. и, при желании, принять участие в изданиях и исследованиях по славянскому языкознанию, истории, литературе, этнографии. См.: ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 131. Л. 12, 20–25. Представителями от академий были избраны преподаватели славянского языка, церковной археологии, одним из активнейших деятелей при подготовке Съезда был профессор СПбДА и член Славянского общества И.С. Пальмов.

951

Однако дело осложнялось традиционной бедностью церковной науки: капиталов, необходимых для изданий, часто не находилось. Выход был один: обращаться за помощью к более богатой науке «светской». Искали ходатаев среди знакомых ученых, дабы небогатая русская литература не потеряла ценных изданий. В 1899 г. профессор КДА протоиерей И.Н. Корольков нашел рукопись (на греческом языке) творений святого Иоанна Лествичника IX в., существенно отличную от версии, изданной Минем. Но денег на издание не было, и профессор обратился за помощью к И.В. Помяловскому: посодействовать изданию «Лествицы» в «Православном Палестинском сборнике». См.: ОР РНБ. Ф. 608. Оп. 1. Д. 879. Л. 33 об.

952

Замечания В.В. Болотова к комментированным публикациям церковно-исторических памятников: ОР РНБ. Ф. 608. Оп. 1. Д. 596. Л. 15, 19–25, Там же. Ф. 88. Оп. 1. Д. 185. Л. 109; Там же. Д. 186. Л. 1-51 и др.; рецензия И.Е. Троицкого на сочинение Ф.И. Успенского «Очерки по истории византийской образованности» (СПб., 1891) – об «уменьшении значения богословских элементов» автором: ЦГИА СПб. Ф. 2182. Оп. 1. Д. 150; замечания Н.В. Покровского о необходимости рассмотрения храмовых росписей в связи с их литургическим значением: ОР РНБ. Ф. 593. Оп.1. Д. 41 и др. Преподаватель СПбДА Д.И. Абрамович активно сотрудничал с академиком А.А. Шахматовым в издании Киево-Печерского Патерика, предпринятого Императорским Обществом любителей древней письменности. Магистерская диссертация, написанная на основе проведенных им исследований («Исследование о Киево-Печерском Патерике, как историко-литературном памятнике» (СПб., 1902)), удостоилась высокой оценки историков и филологов.

953

Преподавание И.Е. Троицким церковной истории в столичном университете не только ввело его в круг университетских ученых, но и способствовало многим совместным работам духовно-академических и университетских историков-византинистов. Возникали и проблемы, связанные с различием учебных и научных традиций академий и университетов. См.: Беляев А.Д. Дневник за 1895 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 2. Д. 3. Л. 114–114 об.

954

Это признание выражалось в просьбах о научно-богословских консультациях со стороны византинистов В.Г. Васильевского, И.В. Помяловского, Ф.И. Успенского, приглашении на должность профессора, а затем и директора Археологического института Н.В. Покровского и т. д.

955

В 1898 г. Н.К. Никольский, как общепризнанный авторитет в области древнерусской словесности, был приглашен принять участие в издании полного собрания русских писателей (предпринятого Академией наук к 100-летию со дня рождения А.С. Пушкина). Составленная профессором Никольским записка о неосуществимости издания без предварительного разыскания древнейших списков русских писателей XI–XIV вв. убедила инициаторов издания, возглавляемых А.А. Шахматовым, в дополнительных исследованиях. По ходатайству Академии наук Н.К. Никольский был освобожден от чтения лекций в СПбДА и командирован на 1899/1900 уч. г., вместе с кандидатом СПбДА Ф.И. Покровским, в разные губернии Российской империи для изучения хранилищ 35 провинциальных городов. В 1901 г. для рассмотрения собранных экспедицией памятников при Отделении русского языка и его словесности (ОРЯС) Императорской Академии наук была учреждена специальная Комиссия по изданию памятников древне-русской письменности. На протяжении 1904–1907 гг. Н.К. Никольский, по просьбе ОРЯС, состоял редактором издания Академии наук «Памятники древнерусской литературы». Изданный ученым «Повременный список» лег в основу изучения этих памятников. См.: Никольский Н.К. Материалы для Повременного списка русских писателей и их сочинений (X–XII вв.) СПб., 1906.

956

Через несколько лет богословские научные силы удалось объединить еще в одном крупном проекте – издании славянского перевода Библии. Работа с 1913 г. велась в Библейской комиссии, созданной по инициативе профессора-слависта СПбДА И.Е. Евсеева при столичной академии. Эта деятельность, несмотря на свою кратковременность, внесла значительный вклад в отечественное славяноведение и способствовала общему развитию богословской науки.

957

Все параграфы Устава 1869 г., предоставляющие духовным академиям права и средства для совершенствования и распространения богословских знаний (§ 169–171, 177–180 Устава 1869 г.), были сохранены в Уставе 1884 г.: право предлагать к решению научные задачи и выдавать за их решение премии (§ 162), открывать публичные лекции, издавать памятники, учреждать ученые общества (§ 163), уставы которых утверждает Синод (§ 164), издавать периодические труды и иметь собственные типографии (§ 170), выписывать без цензуры из-за границы книги, рукописи, издания (§ 171–172), иметь собственную цензуру для научных тезисов, рассуждений, сочинений и сборников, издаваемых академиями (§ 173).

958

ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3069. Л. 1-16; Там же. Д. 3451. Л. 1–5.

959

[Россейкин Ф.М.] Из хозяйственной истории Богословского Вестника за 25 лет // БВ. 1916. № 10–12. С. 616–621; Голубцов С., протодиак. Из истории «Богословского Вестника» // БВ. Вып. II. Сергиев Посад, 1998. С. 20–38; о деятельности «Православного собеседника»: Терновский. Указ соч. С. 6069; материалы, связанные с деятельностью печатных органов СПбДА в 1880-1900-х гг.: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3069, 3451.

960

С 1883 г. было возобновлено издание журнала «Братское слово» (редактор-издатель профессор МДА Н.И. Субботин), с 1891 г. издавался журнал «Миссионерский сборник» (редактор-издатель выпускник СПбДА П.С. Смирнов), с 1896 г. – журнал «Миссионерское обозрение» (редактор-издатель выпускник КДА В.М. Скворцов), продолжалось издание «Миссионерского противомусульманского сборника» при КазДА.

961

Вызвали недовольство некоторых членов Синода и К.П. Победоносцева статьи, опубликованные в новом журнале МДА «Богословский вестник» в 1892–1894 гг. В 1893 г. Синодом было отклонено ходатайство о присуждении магистерской степени выпускника МДА М.М. Тареева за диссертацию об искушениях Богочеловека Христа. Известный педагог С.А. Рачинский выражал недовольство выпускниками академий как педагогами и воспитателями народа. См.: Победоносцев К.П. Переписка с архиепископом Амвросием (Ключаревым) // ОР РГБ. Ф. 230. П. 10801. Д. 5. Л. 31–31 об.; Беляев А.Д. Дневник за 1895 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 2. Д. 3. Л. 103; Тареев М.М. Искушения Богочеловека, как единый искупительный подвиг всей земной жизни Христа, в связи с историей дохристианских религий и христианской Церкви. М., 1892; ЖЗС МДА за 1893 г. Сергиев Посад, 1894. С. 1–2.

962

Указ Святейшего Синода от 16 мая 1894 г. за № 2125. Н.Н. Глубоковский предлагал изменить порядок чтения семинарского курса Нового Завета (Евангельскую историю излагать в последовательно-хронологическом порядке, «чтобы получался более или менее целостный образ жизни и деятельности Христа Спасителя»; изучать апостольские послания параллельно Деяниям Святых Апостолов и т. д.), а также увеличить время на изучение Нового Завета. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1895 г. Д. 8. Л. 6–7, 8–9 соотв.

963

Катехизическое определение, по мнению Е.П. Аквилонова, отражало лишь одну, хотя зримую и существенную, из сторон жизни Церкви, из этого определения невозможно вывести учения о Христовом главенстве в Церкви, о Божественности ее учреждения, о ее существенных свойствах, о вхождении в нее бесплотных ангельских сил и почивших о Господе людей. Оба оппонента – профессор догматического богословия А.Л. Катанский и профессор нравственного богословия Ф.А. Тихомиров – дали положительные отзывы о работе. Некоторые члены Синода – меньшинство – столичный митрополит Палладий (Раев), архиепископ Финляндский Антоний (Вадковский), епископ Виссарион (Нечаев) – стояли на стороне нового определения Церкви, намеченного в диссертации Е.П. Аквилонова, епископ Виссарион даже предлагал новое определение ввести в Катехизис, но это не имело последствий. Е.П. Аквилонов к 1896 г. значительно переделал работу, с более точным названием и жанром – «Новозаветное учение о Церкви. Опыт догматико-экзегетического исследования» – и стал магистром в 1899 г. Но вопрос о постановке тем для богословских исследований и определении границ самих исследований оставался актуальным. См.: Аквилонов Е.П. Церковь, научные определения Церкви и апостольское учение о ней как Теле Христовом. СПб., 1894; Магистерский коллоквиум в Санкт-Петербургской Духовной Академии и доклад доцента Евгения Аквилонова. СПб., 1894. С. 10–12, 15–16; Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 5–6. С. 513–515; Беляев А.Д. Дневник за 1895 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 2. Д. 3. Л. 22–22 об.; Флоровский. Указ соч. С. 419–421; Воронов Л., прот. Догматическое богословие. С. 109–118; Владимир (Сабодан), митр. Экклезиология в отечественном богословии. Киев, 1997. С. 203–228.

964

Первое определение Святейшего Синода от 16 января – 3 февраля 1895 г. (№ 112) – о сочинениях на ученые богословские степени – содержало три основных положения: 1) следует проводить исследования, основываясь на Священном Писании и святоотеческом учении, а не подвергать рациональному рассмотрению предметы веры, основываясь на ученых взглядах протестантов; 2) писать чистым литературным русским языком, не злоупотребляя иностранной терминологией; 3) цитаты из святоотеческих творений приводить по подлинникам или русским переводам, а не «из немецких книг». Члены корпораций духовных академий, соглашаясь с правильностью последних двух требований, считали первое проблемным: насколько возможно научное исследование без рациональных рассуждений и каким образом без этого раскрывать предметы веры, если не сводить раскрытие к схоластическому обычаю ограничивать работу подбором библейских и святоотеческих цитат. См.: Циркуляр Учебного комитета. 1895. № 15. С. 3–4; РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1895 г. Д. 8. Л. 2–3; Беляев А.Д. Дневник за 1895 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 2. Д. 3. Л. 21 об.

Второе определение Святейшего Синода от 21 марта – 1 апреля 1895 г. (№ 813) требовало представления программ по преподаваемым в академиях наукам к 1 января 1896 г., ежегодных отчетов о реальном их выполнении и строгого ректорского наблюдения за направлением преподавания. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1895 г. Д. 16. Л. 1–2.

965

Дополнительное недовольство МДА вызвал случай со священником Н.А. Толстым – бывшим вольнослушателем и кандидатом МДА (1894), принявшим униатство, причем с особым выражением симпатий к Римской Церкви, и лишенным кандидатской степени указом Святейшего Синода 5 июня 1895 г. См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 209. 1896 г. Д. 2023. Л. 249–256 об.; Беляев А.Д. Дневник за 1895 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 2. Д. 3. Л. 2, 11, 26–26 об., 30 об., 46, 47 об.

966

РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 629. Л. 29; Указ Святейшего Синод от 14 февраля 1897 г. // РГИА. Ф. 796. Оп. 176. Д. 600; Там же. Оп. 177. Д. 397; Там же. Оп. 205. Д. 657; Доклад членов Совета академии по поводу ревизии // ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 252. Л. 1-10 об.; ЖСС МДА за 1897 г. // Там же. Д. 255. Л. 27–37; ЖСП МДА за 1898 г. // Там же. Д. 781. Л. 46–50 об.

967

В 1886/87 уч. г. сильные беспорядки произошли в КазДА, в конце 1890 г. нестроения охватили МДА, в начале 1895 г. – КДА. В сентябре 1895 г. попытки нового ректора МДА архимандрита Лаврентия (Некрасова) навести порядок строгими мерами вызвали возмущение студентов. Это было последней каплей, после которой был прислан ревизор П.И. Нечаев. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1887 г. Д. 25; Там же. 1890 г. Д. 33; Там же. 1895 г. Д. 30. Л. 1-12; ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 191.

968

В Комиссию вошли: митрополит Московский Сергий (Ляпидевский), архиепископ Новгородский Феогност (Лебедев); архиепископ Финляндский Антоний (Вадковский); товарищ обер-прокурора Святейшего Синода В.К. Саблер; председатель Учебного комитета протоиерей А.И. Парвов (по смерти его заменил преемник по должности протоиерей П.А. Смирнов). В 1902 г. появилось сообщение, что Учебный комитет подготовил реформу духовных академий, главным принципом которой была «более тесная» специализация в изучении предметов, приват-доцентура, открытие физико-математического отделения при СПбДА, права представителей белого духовенства и даже мирян, имеющих ученые богословские степени, на занятие административных должностей в духовно-учебных заведениях. Но проекты не получили никакой реализации. См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 209. 1896 г. Д. 2023. Л. 208–217 об.; Там же. Оп. 180. 1 отд. 2 ст. Д. 766 (в 3 т.) 1899 г.; Там же. Оп. 205. Д. 617; ОР РНБ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 104; ХЧ. 1902. № 11. Отд. 2. С. 95–96; ЦВед. 1905. № 46, 47.

969

Обсуждения программ проходило в комиссиях, составленных из преподавателей-специалистов духовной академии по сродству предметов, затем утверждались Советами. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 9. 1895 г. Д. 16. Л. 3–9; БеляевА.Д. Дневник за 1895 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 2. Д. 3. Л. 85 об., 95 об.-96, 103 об. и др.

970

Пример добросовестного и неформального подхода показал профессор СПбДА В.В. Болотов. Проведя тщательный расчет времени, отпущенного на курс церковной истории, и указав на необходимость излагать студентам академии не только факты, но и содержание первоисточников, он заявил о неизбежности изложения лишь capita selecta из программы. См.: Уберский. Указ соч. С. 23–24.

971

Материалы комиссий духовных академий см.: ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3360; ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 255. Частные проекты и замечания по отдельным вопросам: Глубоковский Н.Н. [Вафинский Н] К вопросу о нуждах духовно-академического образования // Странник. 1897. № 8. С. 519540 (далее: Вафинский Н. Указ. соч.) Имеется отдельное издание: СПб., 1897; О подготовке студентов академий к учительству в семинариях и училищах. Мнение о специализации духовного образования // ХЧ. 1896. Т II. С. 600 и далее; Голос за усиление специализации в духовных академиях // ХЧ. 1897. Т. I. С. 153–209; Еще по поводу специализации предметов в духовных академиях // ХЧ. 1897. Т. I. С. 481 и далее; Записка неустановленного лица из корпорации МДА // РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 656.

972

В степени магистра богословия в 1895/96 и 1896/97 уч. гг. Святейшим Синодом было утверждено: по представлению Совета СПбДА – 4 кандидата; КДА – 1; МДА – 11; КазДА – 8; в 1897–1898 уч. г.: по представлению Совета СПбДА 2 кандидата, КДА – 1, МДА – 4, КазДА – 5. За 1895/96 и 1896/97 уч. гг. в степени доктора (богословия, церковной истории, церковного права) Святейшим Синодом было утверждено 5 выпускников академий, и лишь один из них не являлся действительным членом преподавательской корпорации духовной академии – экстраординарный профессор Новороссийского университета А. И. Алмазов, да и тот недавно покинул КазДА. В 1897/98 уч. г. было утверждено 4 доктора (все – богословия), все 4 – по представлению Совета МДА, из них 3 – экстраординарных профессора МДА и 1 – Н.Н. Глубоковский – экстраординарный профессор СПбДА.

973

Баллы, полученные за сочинение, ценились выше, чем баллы, полученные за устные экзаменационные ответы (в МДА в 1890-х гг. оценка за сочинение при подсчете среднего балла успеваемости умножалась на 4). Результатом было «неестественное перенапряжение сил» в 2–3 предэкзаменационных дня и – весьма слабые «остаточные» знания. Неоднократные попытки введения репетиций (промежуточных проверок знаний, дозволяемых § 122 Устава 1884 г.) практического результата не имели. По общему мнению комиссии СПбДА, сочинения – лишь традиция академий, мало одобряемая действительностью: серьезные сочинения писать можно лишь на основании источников, предоставить такую возможность всем студентам курса библиотека Академии не в состоянии, преподаватели вынуждены либо «придумывать темы более или менее априорные», не требующие прочтения источников, либо соглашаться на студенческие компиляции «второисточников». «Польза для умственного развития от сочинений такого рода далеко не бесспорна». Цит. по: Уберский. Указ соч. С. 37–38. См. также: ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 382. Л. 1–8.

974

Профессор-руководитель должен задаться целью «вести» студента к высотам научного знания и мастерству научной работы, а для этого следует ставить промежуточные задачи, вопросы, на которые ведомый должен отвечать, корректировать опыты студента, давать образцы в виде своих научных орудий.

975

С одной стороны, видимо, он был не вполне удовлетворен ограниченностью мер, предлагаемых официальным проектом Совета, с другой – чувствовал особую ответственность, как непосредственно участвующий в событиях 1895–1896 гг. Н.Н. Глубоковский предваряет статью замечанием, что не следует ее расценивать как утверждение несовершенства действующего Устава духовных академий: он служит «основанием для… соображений». Цель проекта практическая: «…применять Устав к наличным потребностям, чтобы он проявил всю свою силу и влияние». Однако предложения сильно корректируют учебную и научную части Устава 1884 г. В дальнейшем Глубоковский оценивал Устав 1884 г. более резко, называя его «академическим разорением», при котором если и не погибло все «великое судно» богословской науки, то пострадали «самые деликатные и тонкие части». См.: Вафинский Н. Указ. соч. С. 519–540; Глубоковский Н.Н. За тридцать лет (1884–1914) // Церковно-исторический вестник (далее: ЦИВ). № 2–3. 1999. С. 206.

976

Вафинский Н. Указ. соч. С. 519.

977

Для каждого курса выбирается новый предмет для специального изучения. Предлагалась схема занятий на специальных курсах: 1) преподаватель назначает тему для специального изучения на год и читает перед своей группой вступительную лекцию, указывая план занятий, источники и пособия; 2) студенты занимаются самостоятельно, проверкой являются доклады и рефераты; 3) в конце учебного года результаты деятельности студентов объединяются в специальном конспекте, определяющем экзаменационную программу; 4) каждый студент подвергается экзамену по этой программе, оценка по нему имеет значение балла «семестрового» сочинения. Ответственность падает на преподавателей-специалистов: особенно важен правильный выбор вопросов для этих занятий. В результате последующей систематизации этих идей, в 1906 г., на Предсоборном присутствии предложил Н.Н Глубоковский следующий план воспитания ученого-богослова: 1) общеобязательные для всех студентов основные (богословские и частично-вспомогательные) предметы, самые важные и фундаментальные (1-2-е курсы); 2) богословское самоопределение путем избрания того или иного отделенского разряда (на 1-2-х курсах) самими слушателями; 3) богословское «сосредоточение» их на нескольких отделенских предметах, существенно сродных между собой (с 3-го курса); 4) богословская специализация в кандидатской работе (на 4-м курсе); возможна еще одна форма специализации – «госэкзамен»; 5) проверка учебной зрелости и готовности в самостоятельной научной деятельности на магистерском экзамене; 6) оправдание в магистерской диссертации; 7) завершение в докторском сочинении. См.: Журналы Предсоборного присутствия. Т. 4. С. 114.

978

Положение Устава о представлении выпускного сочинения в качестве магистерской диссертации на практике не осуществимо: даже доработанное в течение «стипендиатского» года лучшими студентами выпуска, оно удостаивается магистерской степени лишь «по вниманию к бедности русского богословского образования». В результате архивы духовных академий переполнены кандидатскими фолиантами, из которых «в науку не попадает почти ни одной буквы». Стремление к самобытности по большей части ограничивается «пустым оригинальничанием, не имеющим научной ценности». Но использование западной науки неизбежно, а за короткие сроки стать хозяином положения и подняться выше своих авторитетных предшественников практически невозможно. См.: Правила для рассмотрения сочинений, представленных на соискание ученых богословских степеней. СПб., 1889. С. 8.

979

Если бы профессор разбивал глобальные темы на отдельные вопросы, а Святейший Синод разрешал избирать для богословских диссертаций вопросы частного научного характера, темы были бы постепенно изучены, «в последовательном ряду частичных работ, предуготовляющих установку целостного воззрения». См.: Вафинский Н. Указ. соч. С. 530, 531.

980

Причем в этом вопросе он видит соответствие своих мыслей и «Правилам» 1889 г.: «…не стеснять ученую изыскательность духовных академий и не поставлять каких-либо преград благонамеренным исследованиям в области богословской науки или в предметах общего образования». См.: Правила 1889 г. С. 8.

981

Объяснительная записка. С. 22.

982

Желательно, таким образом, осуществление на практике пожелания § 170 Устава 1869 г. и § 163 Устава 1884 г., разрешающих академиям искать способы «к возвышению уровня» не только всех областей богословия, но «равно и прочих наук с тех сторон, которыми они соприкасаются с христианством и богословской ученостию».

983

Н.Н. Глубоковский приводил удручающую статистику. 99 % стипендиатов занимается обработкой своих магистерских сочинений, причем большинство уделяет этому почти все время, но лишь 1/4 стипендиатов добивается магистерской степени в течение этого года. 80 % стипендиатов получает распределение на места, не имеющие ничего общего с их «стипендиатскими» занятиями. В СПбДА за «последнее время» из четырех свободных вакансий три замещены лицами, никогда не бывшими стипендиатами, а четвертая – выпускником шестилетней давности; в других же академиях и при нынешнем порядке испытываются весьма часто тяжелые затруднения при замещении профессорских вакансий. В МДА за 20 лет действия института профессорских стипендиатов (1884–1903) из 46 лиц, прошедших через эту ступень, 18 вошли в корпорацию МДА, 1 (Глубоковский) – в корпорацию СПбДА, 1 стал профессором богословия в университете (протоиерей П.Я. Светлов). Но ни один стипендиат в МДА не защитил магистерскую диссертацию в конце стипендиатского года, а в большинстве случаев первым в выпуске защищался не стипендиат (в пяти выпусках защищал диссертацию первым стипендиат, в 15 – не стипендиат). Стипендиатство не давало гарантии и теоретической готовности: профессорский стипендиат Н.К. Никольский, усердно готовясь в течение года при кафедре истории Русской Церкви, усиленно изучая источники синодального периода, был избран доцентом по кафедре гомилетики и истории проповедничества и срочно был вынужден изучать источники византийской, западноевропейской и русской учительной литературы. См.: Вафинский Н. Указ. соч. С. 532–533; ЖЗС МДА за 1884–1903 гг.; Крапошина Н.В. Н.К. Никольский: биография ученого в архивных документах // Мир русской византинистики. Материалы архивов Санкт-Петербурга. СПб., 2004. С. 178.

984

Н.Н. Глубоковский рассматривал два варианта: а) коренного изменения системы; б) преобразования, возможного и при существующем Уставе. Радикальный вариант: переведение профессора, после известного срока службы (25–30 лет) на положение «заслуженного», с предоставлением штатного места молодому преподавателю. Для стипендиатов открылась бы возможность набраться реального опыта и сохранить лучшие из преподавательских традиций. При существующей системе можно наиболее перспективных профессорских стипендиатов оставлять «временно исполняющими должность доцента» по какой-либо из кафедр, посылать для дальнейшего совершенствования в другие академии, российские или заграничные университеты.

985

Проект изложен в двух записках: В защиту наших академий // ПС. 1896. № 10, 11. Переизд.: Антоний (Храповицкий), митр. Новый опыт учения о Богопознании и другие статьи. СПб., 2002. С. 139–178. дополняет его статья архимандрита Антония: О специализации духовных академий // Вера и разум (далее: ВиР). 1897. Ч. I. С. 24–45.

986

Из 200 ежегодных выпускников на педагогическое поприще попадает менее половины, из них лишь около 40 – в семинарии, причем на любые вакантные предметы, остальные – в училища. Из 50 выпускников одной академии научной деятельности себя посвящают 2–3.

987

В январе 1897 г. обер-прокурор Святейшего Синода К.П. Победоносцев, сообщая инспектору МДА архимандриту Арсению (Стадницкому) о волнениях студентов духовных академий, обвинял их начальство в скрытности и формализме, а преподавателей – в нежелании обращать внимание на дело воспитания, ограничиваясь учебным процессом, и играх в демократию. См.: ГАРФ. Ф. 550. Оп. 1. Д. 511. Л. 13.

988

В 1896–1898 гг. в университетских кругах в очередной раз развернулась дискуссия по вопросу о целесообразности публичных защит диссертаций. В академиях эта дискуссия имела отзыв, ибо корпоративная система подбора рецензентов, при отсутствии публичных защит докторских диссертаций, порождала проблемы: в 1897 г. инспектор и профессор МДА архимандрит Арсений (Стадницкий) отмечал, что «рецензенты… подбираются самими же ищущими степеней», случаи необъективного подхода к оценке диссертаций были в корпорации КазДА. См.: Арсений (Стадницкий), митр. Дневник за 1897–1903 гг. // ГАРФ. Ф. 550. Оп. 1. Д. 511. Л. 29 об.-30; Письма

А.Ф. Гусева А.Д. Беляеву // ОР РГБ. Ф. 26. К. 16. Д. 79. Л. 6 об.-7 об., 8–9 об.; Буткевич Т.И. Как иногда присуждаются ученые степени в наших духовных академиях. Харьков, 1909; Ферлюдин П. Исторический обзор мер по высшему образованию в России. Саратов, 1893. Вып. 1: Академия наук и университеты; Шершеневич Г.Ф. О порядке приобретения ученых степеней. Казань, 1897.

989

На этом этапе сформировался новый проект решения проблемы: 1) учебная постановка небогословских наук в духовных академиях должна быть особой, с учетом структурообразующей и определяющей роли богословия, неразрывной связи с ним всех остальных наук; 2) с учетом этого должны проводиться научно-богословские исследования в гуманитарных науках. За такие исследования должны присуждаться богословские степени, но критерием должно быть не соответствие темы богословской рубрике, а полезность исследования для развития богословской науки. Высказываемые в 1890-х гг. идеи были систематизированы и изложены Н.Н. Глубоковским в заседаниях Предсоборного присутствия. См.: Журналы Предсоборного присутствия. Т 4. С. 184, 189–195.

990

ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3455. Л. 1–3 об.; ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 116. Л. 1–3 об.

991

В состав каждого кружка входило от 40 до 150 человек (с членами-соревнователями), хотя действенных участников, делающих доклады, существенно меньше – от 15 до 40. При разработке уставов кружков использовались правила подобных студенческих учреждений при германских и французских университетах, а также уникальный опыт МДА – организация кружка «Ученые беседы» первым курсом академии в 1816 г. Во главе обществ стояли ректоры (в СПбДА епископ Сергий (Страгородский), в МДА епископ Арсений (Стадницкий)), кружками руководили преподаватели-инициаторы. Наиболее активными участниками студенческой общественно-кружковой деятельности были преподаватели: в СПбДА протоиерей С.А. Соллертинский, В.В. Успенский, А.В. Карташев, В.С. Серебренников, Д.И. Абрамович; в МДА П.П. Соколов, П.В. Тихомиров, И.В. Попов, Н.Л. Туницкий; в КДА священник Н.С. Гроссу, В.З. Завитневич, В.И. Экземплярский, Д.И. Богдашевский, иеромонах Анатолий (Грисюк); в КазДА В.И. Несмелов, А.Н. Потехин. См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 367; Там же. Ф. 802. Оп. 16. Д. 190. Л. 2–6, 7–8, 61–64; О деятельности студенческого Психологического общества в СПбДА // ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3460. Л. 1–3; Материалы, относящиеся к деятельности этого же общества // ОР РНБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 970. Л. 1-31; Арсений (Стадницкий), митр. Дневник за 1897 г. // ГАРФ. Ф. 550. Оп. 1. Д. 511. Л. 6667, 69 об., 70, 72; Голубинский Ф.А., прот. История общества, составившагося под названием «Ученых бесед» в Московской Духовной Академии 1816 года марта дня» // У Троицы в Академии.1814–1914. Юбилейный сборник исторических материалов. М., 1914. С. 1–9; Из академической жизни // БВ. 1900. Т I. № 2. С. 338–345; Отчет о деятельности студенческого философско-психологического кружка за 1899–1900 и 1900–1901 учебные годы // БВ. 1902. Т. I. № 2. С. 411–430; Отчет о деятельности студенческого философско-психологического кружка за 1901–1902 учебный год // БВ. 1903. Т II. № 6. С. 322–327; Отчет о состоянии КДА за 1909–1910 уч. год. Киев, 1910. С. 37–38, 74–75.

992

Наиболее активны в культурном отдыхе были студенты СПбДА и МДА. См. программы литературных и музыкальных вечеров в СПбДА в 1896–1905 гг.: ОР РГБ. Ф. 574. Оп. 1. Д. 966. Л. 1-11; Там же. Д. 967. Л. 1–7; записки ректора МДА епископа Арсения (Стадницкого) о музыкально-литературных вечерах в Академии: ГАРФ. Ф. 550. Д. 511. Л. 51–52 об., 71 об.

993

В 1890-х гг. студенты-проповедники СПбДА охватывали своим вниманием главные фабрики столицы (Тортона, братьев Варгуновых, Штиглица, Чугунный завод), ночлежки и тюрьмы, рабочие столовые и больницы. В 1894 г., в связи с усилением деятельности секты пашковцев в столице, были проведены тематические собеседования, с разбором заблуждений сектантов. В 1895–1896 гг. студенты СПбДА начали особое издание «Народная Академия», для издания проповедей и отрывков из сочинений современных и древних церковных писателей. Но уровень проповедей студентов у некоторых преподавателей вызывал неудовлетворенность. С 1897 г. студенты всех академий проповедовали не только в храмах духовных академий, но и в городских, вели регулярные внебогослужебные собеседования в школах и столовых при заводах, фабриках, в ночлежных домах; преподавали в воскресных школах. При МДА активно действовала с 1899 г. детская церковно-приходская школа, в которой преподавали выпускники МДА и студенты старших курсов, а законоучителями были студенты в священном сане. С 1900 г. по инициативе ректора епископа Арсения (Стадницкого) была открыта и воскресная школа для взрослых, через два года соответствующая по программам одноклассной и двуклассной церковно-приходским школам. См.: РГИА. Ф. 802. Оп. 16. Д. 190. Л. 9-60 об.; ЦГИА СПб. Ф. 277. Оп. 1. Д. 3457. Л. 1–2 об.; Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода за 1899 год. СПб., 1902. С.181; То же за 1903 и 1904 годы. СПб., 1909. С. 208–211; Рункевич С.Г. Студенты-проповедники. СПб., 1892; Орнатский Ф.Н., прот. Ответ на Пашковские вопросы. СПб., 1893; Евдоким, еп. Доброе прошлое Московской Духовной Академии. Сергиев Посад, 1915. С. 31–44.

994

В 1886 г. в СПбДА была проведена серия публичных собеседований с раскольниками, в присутствии профессоров и студентов, в Москве – в храме Московской ДС, куда были приглашены преподаватели и студенты МДА, профессор КазДА Н.И. Ивановский приглашал на свои собеседования с раскольниками желающих студентов. Прозвучавшее в 1891 г. на московском противораскольническом съезде и подтвержденное указом Святейшего Синода 1892 г. пожелание – шире привлекать к практической миссионерской деятельности студентов духовных академий – было возложено на епархиальных архиереев. Вопрос подвергся длительному обсуждению в Синоде и в Учебном комитете. См.: Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода за 1886 год. СПб., 1888. С. 83–84, 86–87.

995

См.: Циркулярные указы Святейшего Правительствующего Синода 1867–1900 гг. Собр. А. Завьялов. СПб., 1901. С. 102–104.

996

В МДА в 1906 г. было предложено создать студенческое Пастырско-просветительское братство, деятельность его выходит за границы рассматриваемого периода. Отметим, что все начинания студентов, выработанные в 1890-1900-х гг., нашли место в братстве: Проповеднический, Попечительный, Издательский отделы, Отдел по организации народных чтений, бесплатная библиотека для жителей Посада, приют-школа для бедных детей.: Евдоким, еп. Доброе прошлое Московской Духовной Академии. Сергиев Посад, 1915. С. 294–298; Голубцов С.А., протодиак. Московская Духовная Академия в эпоху революций. М., 1999. С. 133–138. Кроме того: Христианин. 1907. № 1. С. 215–219; РГИА. Ф. 802. Оп. 16. Д. 190. Л. 9-60 об., 65–66; ЦИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 611, 834, 890, 965 и др.

997

А.Л. Катанский вспоминал, что некоторые члены корпорации СПбДА были разочарованы, что митрополит Исидор «помирился и с победоносцевским направлением», давая лишь иногда «пассивный отпор», что ему «во многих случаях не доставало стойкости в отстаивании своих прав и в защите Академии». Но для митрополита Исидора официальный Устав был непререкаемым авторитетом. См.: Катанский. Указ соч. // ХЧ. 1916. № 1. С. 66–67.

998

Митрополит Иоанникий пытался выразить свои пожелания в процессе неудавшейся коррекции Устава 1896–1899 гг. Митрополит Сергий был более преданным приверженцем Устава 1884 г. Митрополиты Иоанникий и Сергий были сторонниками более строгого подхода к оценке богословских исследований: Устав 1884 г., по их мнению, для этого и усилил архиерейскую власть, контролирующую недостаточно ответственных в церковном отношении ученых-богословов (случай с диссертацией Е.П. Аквилонова и др.) Митрополит Леонтий старался подходить к научно-богословским проблемам объективно: так в 1892 г., при возникшей дискуссии Е.Е. Голубинского и Н.Ф. Каптерева с Н.И. Субботиным (связанной со статьями двух первых о древних формах перстосложения), рекомендовал каждому аргументировать свою точку зрения. Это вызвало недовольство Н.И. Субботина, который жаловался К.П. Победоносцеву. Но указания Устава по нормализации учебного процесса он старался исполнять пунктуально, несмотря на некоторое недовольство профессоров ограничением их самостоятельности. См.: Субботин. Переписка. С. 554 и др.; БеляевА.Д. Дневник за 1884 г. // ОР РГБ. Ф. 26. К. 1. Д. 12. Л. 143, 295; То же за 1892 г. // Там же. К. 1. Д. 20. Л. 56, 87; То же за 1895 г. // Там же. К. 2. Д. 3. Л. 46 об., 50, 69 об., 86–86 об. и др.

999

Письма профессора КДА протоиерея И.Н. Королькова И.В. Помяловскому // ОР РНБ. Ф. 608. Оп. 1. Д. 879. Л. 19 об., 23, 26.

1000

Архиепископ Владимир пытался компенсировать эти недостатки вовлечением студентов в практическую деятельность, но так как проблемы учебных перегрузок и рассеянности внимания студентов при этом обострялись, он ходатайствовал о специальных миссионерских курсах для практиков миссионерского дела.

1001

Устав 1884 г. высказал пастырскую идею более конкретно, чем Устав 1869 г. – «просвещенное служение Церкви… на пастырском поприще», но альтернативой служению в священном сане предполагал «духовно-учебное и другие поприща деятельности» (§ 1). Эти идеи преосвященные высказывали неоднократно, наиболее систематично – при составлении проекта нового Устава в 1909 г. См.: Журналы учрежденной при Святейшем Синоде Комиссии для выработки проекта нового Устава духовных академий. СПб., 1909 (далее: Журналы 1909 г.) С. 7–9, 142–143.

1002

Журналы Предсоборного присутствия. Т. IV С. 42–43; Арсений (Стадницкий), еп. Дневник за 1902 г. // ГАРФ. Ф. 550. Оп. 1. Д. 512. Л. 2 об. и др.

1003

Профессор МДА Н.А. Заозерский писал в 1892 г.: «Устав 1884 г. сузил цели академии до минимума. Академия была низведена до учебно-воспитательного учреждения, до духовного училища, хотя и типа высшей школы». «С 1884 г. академии обратились в какие-то повторительные семинарские курсы. Студенты были обременены массою предметов и лекций, основательно разобраться в которых не было никакой физической возможности». См.: Заозерский Н. Формы устройства Православной Церкви // БВ. 1892. № 4. С. 757; П.Н.С. Духовная школа // Русская старина (далее: РС). 1911. Т. 147. С. 471.

1004

Очевидным образом это выразилось в проектах нового Устава, составленных Советами духовных академий в конце 1905 – начале 1906 г. Все корпорации были едины в желании синтезировать лучшие идеи Уставов 1869 и 1884 гг., но трудности учебного процесса, связанные с действующим Уставом 1884 г., приближали итоговые решения к идеям Устава 1869 г. Все проекты предлагали ввести богословские группы (отделения) специализации, хотя в разной степени сокращали набор общеобязательных предметов; все желали специально-практических занятий, многие склонялись к возвращению системы приват-доцентов и т. д. На Предсоборном присутствии Устав 1884 г. подвергался критике за то, что, желая выработать всесторонних богословов, он не дает сосредоточиться на одном предмете, а это пагубно сказывается на научной деятельности студентов: сочинения пишутся по узким вопросам, неглубокие (мнения протоиерея А.П. Мальцева, профессоров: В.З. Завитневича, А.И. Алмазова, И.С. Пальмова, Н.Н. Глубоковского, И.В. Попова и др.) См.: Проект Устава духовных академий, составленный Комиссией профессоров МДА. Сергиев Посад. 1906; Проект Устава православной духовной академии, составленный Комиссией профессоров Санкт-Петербургской духовной академии, рассмотренный и измененный Советом академии и объяснительные записки к нему. СПб., 1907; Проект временных изменений и дополнений Устава 1905–1906 гг. (сост. профессорско-преподавательской корпорацией Киевской духовной академии) // ТКДА. 1906. Кн.1. Прил.; Муретов М.Д. Проект Устава Православных Духовных Академий. Сергиев Посад: Свято-Троицкая Сергиева Лавра., 1906. Кроме того, был составлен Свод всех четырех проектов с параллельным изложением по отдельным параграфам: Свод проектов Устава Православной Духовной Академии, составленных комиссиями профессоров Санкт-Петербургской, Киевской, Московской и Казанской Духовных Академий. СПб., 1906 (проект КазДА не был напечатан особо, но вошел в общий Свод); Журналы Предсоборного присутствия. Т. IV С. 53 и далее.

1005

«Охранительные меры», которые вынуждена была принимать высшая церковная власть в отношении богословских исследований в духовных академиях, иногда сдерживала реализацию научных планов: так и не была доведена до завершения предполагаемая докторская диссертация В.В. Болотова «Рустик, диакон Римской Церкви, и его литературные труды». См.: Болотов В.В. Письмо 1896 г. к И. Е. Троицкому // ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 1. Д. 194. Л. 62 об.; Письмо и две записки проф. В.В. Болотова о неоконченной работе его о Рустике // ХЧ. 1907. Ч. 1. № 3. С. 383; материалы по диссертации: ОР РНБ. Ф. 88. Оп. 1. Д. 85. Но при этом многие учебные порядки, введенные Уставом 1884 г. В.В. Болотов считал положительными, прежде всего, внимание к систематическим занятиям студентов в течение учебного года.

1006

Профессора КазДА И.С. Бердников, КДА В.Ф. Певницкий (оба – составители проекта Устава 1884 г.), профессор КДА К.Д. Попов и др. См.: Журналы Предсоборного присутствия. Т. IV С. 62 и далее.

1007

Так, например, профессор Н.Н. Глубоковский, предлагая в 1896 г. корректировку Устава 1884 г., считал возможным сделать это при сохранении основных его положений; в 1906 г., на Предсоборном присутствии, оценивал Устав более жестко; в 1914 г. говорил об Уставе 1884 г. как об «академическом разорении», которое, тем не менее, не смогло разрушить в академиях «всеобщей научной сосредоточенности». См.: Вафинский Н. Указ соч. С. 519; Журналы Предсоборного присутствия. Т. IV С. 114; Глубоковский Н.Н. За тридцать лет (1884–1914 гг.) // ЦИВ. 1999. № 2–3. С. 206, 207.

1008

1884 г. до введения нового Устава (15 августа) относится к периоду действия Устава 1869 г. Второй период выбран из соображений корректности сравнения: в первые годы действия Устава 1884 г. защищались диссертации, подготовленные при Уставе 1869 г., а с начала 1906 г. действовали Временные правила, согласно которым Советы академий имели право окончательного присуждения всех ученых степеней.

1009

Это иногда впоследствии понимали и сами богословы-исследователи: духовные академии являлись «учреждениями конфессиональными, а – значит – должны были возвещать и оправдывать свое исповедание… было моральной необходимостью для всех сообразоваться с принципиальным положением в своей научной работе, быть мудрым в выборе самих тем, иметь и хранить достаточное самоограничение». См.: Глубоковский Н.Н. Санкт-Петербургская Духовная Академия во времена студенчества там патриарха Варнавы // ЦИВ. 1999. № 2–3. С. 232–236.

1010

В 1905–1906 гг. по предложению Святейшего Синода все духовные академии составили проекты нового Устава. Свод всех четырех проектов с параллельным изложением по отдельным параграфам: Свод проектов Устава православной духовной академии, составленных комиссиями профессоров Санкт-Петербургской, Киевской, Московской и Казанской Духовных Академий. СПб., 1906. Вопросы высшего духовного образования были затронуты и в некоторых отзывах епархиальных архиереев в 1906 г. См.: Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе. М., 2004. Ч. 1, 2. Обсуждение отзывов архиереев и проектов духовных академий происходило в Пятом отделе Предсоборного присутствия. Материалы Предсоборного присутствия сохранились и в архивном варианте (РГИА. Ф. 797. Оп. 445), и в печатном: Журналы и протоколы заседаний Высочайше учрежденного Предсоборного присутствия. Т. 1–4 и алфавитный указатель. СПб., 1906–1909. Журналы заседаний Пятого отдела содержатся в Т. 2 (1–7 заседания) и Т. 4 (8-30 заседания). Кроме того, некоторые материалы, относящиеся к работе Предсоборного присутствия, хранятся в архиве бывшего председателя Пятого отдела митрополита Арсения (Стадницкого): ГАРФ. Ф. 550. Оп. 1. Д. 156.

В 1909–1910 гг. особой Комиссией при Святейшем Синоде был разработан проект нового Устава духовных академий, введенный в действие с начала 1910/11 уч. г. по частям административной, воспитательной и хозяйственной. См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 96. Д. 205. Л. 1-78. Или: Там же. Ф. 802. Оп. 16. Д. 206. Л. 7-26. Учебная часть Устава была доработана новой Комиссией в июле-августе 1911 г., и введена в действие с начала 1911/12 уч. г.

С 9 мая по 5 июня 1917 г. над составлением проекта нового устава духовных академий работала комиссия из 12 выбранных представителей академий. Было выработано два проекта: Временного устава и Нормального устава, рассчитанного на стабильную обстановку. См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 86. Д. 91. Или: ОР РГБ. Ф. 173. II. Д. 223.

Последнее обсуждение проблем высшего духовного образования состоялось на Поместном Соборе Православной Российской Церкви, начавшемся 15 августа 1917 г. и имевшем три сессии. Обсуждение проблем духовного образования происходило в заседаниях двух отделов – о духовных академиях и о духовно-учебных заведениях (средних и низших). Материалы, относящиеся к проблемам духовных академий: ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 379–383.

1011

ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 381. Л. 46–47.

1012

Там же. Л. 46.

1013

До 21.06.1865 с титулом «митрополита Новгородского, Санкт-Петербургского, Эстляндского и Финляндского», с 21.06.1865 – «митрополита Новгородского, Санкт-Петербургского и Финляндского», с 24.10.1892 – «митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского», с 1914 г. – «митрополит (архиепископ) Петроградский и Ладожский».

1014

Для епископов указываются даты хиротоний, а не даты назначений на епископские кафедры. Этим объясняются некоторые расхождения с датами, указанными, например, в сочинении: Родосский А.С. Санкт-Петербургская Духовная Академия с 1809 по 1869 год // Списки первых XXVII курсов Санкт-Петербургской духовной академии. СПб., 1907. С. XII–XIX.

1015

По документам СПбДА архимандрит Моисей именуется Богдановым-Платоновым.

1016

В период действия Устава 1869 г. докторские и магистерские диссертации защищались на открытом диспуте; докторские степени присуждались Советами академий и утверждались Святейшим Синодом; магистерские степени присуждались Советами и утверждались епархиальными преосвященными (Устав православных духовных академий 1869 г. § 88 лит. Б.П. 3; лит. В.П. 3). Тем не менее кандидаты духовных академий, окончившие курс при действии Устава 1814 г. с правом на получение магистерской степени при тех или иных условиях, и после 1869 г. получали магистерские степени по правилам этого Устава, то есть без сдачи особого магистерского экзамена и публичной защиты диссертации, а лишь на основе положительного отзыва рецензентов.

1017

В список не включены докторские и магистерские диссертации, удостоенные ученых степеней (см. Приложение 4).

Еще от автора Наталья Юрьевна Сухова

Наталья Сухова

Система научно-богословской аттестации в России в XIX – начале XX в.

Монография Н. Ю. Суховой посвящена истории научно-богословской аттестации в России в XIX – начале XX в. Вопрос научной аттестации в целом представляет немалую сложность для изучения, и менее всего изучена аттестация богословских исследований.Автор выявляет предпосылки и истоки системы научно-богословской аттестации в России; изучает нормативно-правовое регулирование этой системы в XIX – начале XX в.; подробно рассматривает процесс подготовки научно-богословских кадров и их аттестации. Особое внимание уделено анализу проблем, возникавших при рассмотрении, защите и утверждении диссертаций, представляемых на соискание ученых богословских степеней.В заключении приведены наиболее важные статистические результаты научно-богословской аттестации в России в 1814–1918 гг., сделаны выводы, кратко прослежена последующая судьба системы научной аттестации в России в целом и ее богословской составляющей.

Александр Яковлев

Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова). Т. VI. 1851–1858 гг.

Личность и деятельность святителя Филарета (Дроздова, 1782–1867), митрополита Московского, давно стали объектом внимания и изучения историков, богословов и филологов. «Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова)» – это поденная хроника, выстроенная по годам и месяцам, свод фактов, имеющих отношение к жизни и деятельности святителя Филарета. В Летопись включены те церковные, государственные, политические и литературные события, которые не могли не оказаться в поле внимания митрополита Филарета, а также цитаты из его писем, проповедей, мнений и резолюций, из воспоминаний современников.