Высота взаимопонимания, или Любят круглые сутки - [10]

Шрифт
Интервал

Оленька, какая мама? Вспомни, какая у меня мама?

Ольга. А что у тебя с мамой, господи?

Неля. Оленька, ты меня удивляешь. Ты меня обижаешь. Как можно совсем ничего не помнить? (Пауза.) Я тебе подсказывать не буду, не буду. Вспоминай сама, иначе это просто хамство.

(Пауза.)

Ольга. А что, что-то случилось с твоей мамой?

(Пауза. Неля подходит к окну, на лице написано недоумение.)

Хорошо, мама у тебя в больнице?

Неля. Вторая попытка.

Ольга. Уехала в командировку?

Неля. Третья попытка.

Ольга. Я не знаю! Не знаю! Говори сама! У меня с памятью все в порядке! Я единственно не помню вчерашней ночи. (Пауза.) Так ты на вопрос ответь: где твоя мама?

Неля. Где всегда! И пора это запомнить! Она на дежурстве!

(Ольга вскакивает и носится за Нелей, пытаясь ударить ее халатом.)

Ольга (остановившись) . Знаешь, что! Знаешь, что! Я же по-настоящему испугалась. Я же подумала, у меня с мозгами что-то на самом деле. И ты так можешь шутить? Дура! Дура! Дура! (Пауза. Ольга садится за стол.) Меня кормить будут?

Неля. Ах, я дура? Тогда пусть тебя умные кормят.

Ольга. Ты чего, обиделась? Сама же меня обидела, а теперь еще и губы надувает! Нормально? Я есть хочу или хотя бы воды попить.

Неля. Я дура?

Ольга. Чуточку.

Неля. Ну и вот!

(Пауза.)

Ольга. Хорошо, ты не дура. (Пауза.) Неля, прости! Прости! Ты не дура. (Пауза.) Ладно, можешь про меня гадость сказать.

Неля. Ты сумасшедшая.

Ольга . Вот, теперь квиты.

Неля. Но это правда. Это не гадость.

Ольга. Хорошо, я сумасшедшая, и давно?

Неля. Пять лет.

Ольга. А ты?

Неля. Я вместе с тобой. У меня видения начались. Я ночью в самолете летаю. Как вот раньше. Разношу напитки. А самолет все время падает, и я не успеваю спастись. Я все время погибаю. Потом хожу себе, хожу по песку… он теплый, а рядом море розовое. И наш самолет плавает. И все там, и я там. Ты меня понимаешь?

Ольга. Грустно. (Пауза.) Ты считаешь, я хорошая актриса?

Неля. Честно? Замечательная.

Ольга. Зачем ты врешь! Никчемная я, пустая, я только орать могу, выжимать из себя, из себя. Хотя, вот поклоннички бегают. Бегают?

Неля. Бегают.

Ольга. Я все-таки здорово вчера сыграла? Что-то ты ничего мне не говоришь об этом. Мне твое мнение важно, подруга.

Неля (устало) . Лучше некуда. Только ты так умеешь.

Ольга. Как-то ты нехотя свое впечатление высказываешь. Как будто я тебя заставляю.

Неля. Мне лично очень понравилось. Я бы еще несколько раз посмотрела. Это то, что сейчас нужно.

Ольга. Как-то ты странно говоришь! Видела ли ты спектакль, голубушка? Ну-ка, признавайся.

Неля. Само собой. Как ты могла так подумать? Я, да и не видела!

Ольга. А может быть, ты в вестибюле прохаживалась или бутерброды поедала! А ну, признайся! Сидела ли ты в зале?

Неля. Оля, как ты можешь! Это для меня святое. Я даже плакала.

Ольга. Правду говори! Тебе было отвратительно! Ты не то что удовольствия не получила, ты эту пьесу терпеть не можешь, ни меня, ни всех остальных. Ты ненавидела тех, кто сидит рядом, всех нас готова была задушить навсегда.

Неля. Неправда! Я вас всех очень люблю! (Пауза.) Ты будешь завтракать?

Ольга. Из твоих рук?!

Неля. Это жестоко. Я все для тебя, всегда все и только для тебя. Я работу бросила. Это мне самолеты снятся. Это я мучаюсь, чтобы тебе облегчить жизнь. Чтобы быть рядом с тобой. Чтоб ты жила и радовалась… (Пауза.) Зачем ты, Оленька? Почему ты так?

(Пауза.)

Ольга. Неля, это глупости. Мы же, как родные. Мы же друг для друга – самые добрые. Скажи мне: как я вчера играла? Плохо? Скажи мне: ты смотрела или нет? Любишь ли ты меня как актрису? Где мне еще помощи искать от своего бессилия? От того яда, что таится во мне. Ты ведь не знаешь, какой он. Он там плавится, он меня колет вот тут, внутри, в груди, в желчном пузыре. А я молчу и только вздрагиваю всякий раз, когда больно. Или тебе кажется, что мне не больно? Что мне весело, всегда непременно весело? Ты надеешься на мою невнимательность? А я все замечаю. Вот эти косые взгляды, например. Я бездарна, как пробка, как носок заштопанный, как первокурсница.

(Пауза.)

Неля. О, господи, лучше бы я разбилась где-нибудь! Зачем я, дура, летать перестала?

Ольга. Не говори так! Это безобразие. Так нечестно! Ты портишь мне настроение. Пусть я сейчас говорю какие-то вещи тебе непонятные, неприятные. Может быть, плоские, дурные, но это мои мысли, в конце концов, накопились они у меня. Я пойму, если ты мне скажешь, наконец, что актриса я дерьмовая, что все, что я пытаюсь донести до зрителя – пустобрехство, кощунство и пародия на правду, на ложь, на страсть. Бесчувствие – вот что во мне. Я права?

Неля. Оленька, ты не хочешь кое-чего принять. Тебе успокоиться надо.

Ольга. Опять алкоголь! К черту! После вчерашнего – ни за что! Меня воротит от коньяка. Сколько я вчера приняла?

Неля. Да много, конечно.

Ольга. Вот, а ты опять мне предлагаешь. (Пауза.) Это все твоя благотворительность. Заставлять измученную душу пить. Я тебя раскусила. От зависти ты хочешь, чтобы я под забором валялась, как свинья. Только этого ты хочешь! Об этом только и мечтаешь. Выпей, Оленька, залейся и сдохни. (Плачет.) Талант мой хочешь изрешетить!

(Пауза.)

Неля. Я устала, я так больше не могу.


Рекомендуем почитать
Северные были (сборник)

О красоте земли родной и чудесах ее, о непростых судьбах земляков своих повествует Вячеслав Чиркин. В его «Былях» – дыхание Севера, столь любимого им.


День рождения Омара Хайяма

Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.


Про Клаву Иванову (сборник)

В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.


В поисках праздника

Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.


Плотник и его жена

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Третий номер

Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.