Высоцкий и его песни - приподнимем занавес за краешек - [37]

Иногда таких странностей две, как в "Конях привередливых": в зачине герой вроде бы несется к гибели, но традиционно "гибельные" образы (пропасть, обрыв, край) остаются сбоку, то есть не препятствуют движению. Что же в таком случае они символизируют, если не угрозу жизни, и что мешает герою жить, дожить (если он действительно рвется к смерти и умирает, что опять-таки совсем не очевидно)? А потом герой попадает к Богу (то есть вроде бы умирает), но почему-то только в гости...

В "Кораблях" сюжетная странность в следующем. Если возвращение осуществимо (более того, возвращаются все; так и хочется добавить: все, кому не лень), то почему бы лучшим друзьям самим не вернуться, что им мешает?133 Это, собственно, и есть главный вопрос, который ставит перед нами текст "Кораблей" и на который непременно нужно ответить.

Как видим, в координатах жизни и смерти вопрос остается без ответа. Давайте сменим ракурс и попробуем рассмотреть текст этой песни более приземленно. В житейском направлении наше внимание очевиднее всего разворачивает строка Что сжигать корабли скоро выйдет из моды134. "Решительно порывать с прошлым, делать невозможным возврат к прежнему" -- так фразеологический словарь трактует идиому "сжечь корабли". Впрочем, непредвзятому глазу и по другим деталям хорошо заметно, что не только образный, но и смысловой строй "Кораблей" целиком находится в границах жизни, в сфере "здесь".

Как ВВ разворачивает текст, как стыкует соседствующие фрагменты? Начинается все с заурядного портового пейзажа:

Корабли постоят и ложатся на курс...

Трафаретная ситуация -- корабли покидают порт.

... Но они возвращаются... -

Эта строка убеждает кого-то оставшегося на берегу: не печалься, разлука не насовсем. Хотя с чего бы опасаться невозвращения кораблей? Странное но...

Вслед за кораблями в тексте возникает герой-странник:

Не пройдет и полгода, и я появлюсь,

Чтобы снова уйти на полгода135.

Постоят... ложатся на курс (как бы и не двигаясь вовсе)... появлюсь (словно возникну мгновенно, не из движения-приближения -- из ничего, из воздуха, как в сказке дух)... чтобы снова уйти... -- таким покоем веет от этой бездвижной картины. А от повтора полгода... полгода она и вовсе застывает. Только бешено бьющиеся о борт гитары стервенеющие аккорды да слова, толчками вырывающиеся из горла (полстроки да полстроки, да еще полстроки), да мелодия, всякий раз обрывающаяся на неустойчивой ступени, чаще -- доминанте, не находящей разрешения-успокоения, -- создают тревожный фон.

Но это все -- вне текста. В тексте же предвестник неблагополучия в этом скучновато-стоячем приморском пейзаже -- непогода, которая и возвещает своим необязательным появлением, что песня совсем не о том. Что же под спудом идиллической картины? В мелодии первого куплета есть намек на то, что откроется дальше. На разнообразном интервальном фоне -- репетиции на одном звуке, квартовые скачки вниз и вверх, нисходящий квинтовый скачок -- в этой беспокойной мелодии выделяется классическая интонация плача -- нисходящая малая секунда, которая вместе с голосовым акцентом выделяет слова возвращаются и непогоду. Так что неожиданный поворот в тексте от первой ко второй строфе на самом деле хорошо подготовлен: мы понимаем, что кто-то сквозь непогоду не вернется.

Возвращаются все, кроме лучших друзей...

Судя по всему, авторы книги "Владимир Высоцкий: мир и слово" полагают, что в этой строке и в финальном фрагменте (Я, конечно, вернусь...) речь идет об одном и том же возвращении. Они считают героя "Кораблей" настоящим другом, одним из лучших друзей. Но раз герой вернулся, значит, сам он лучшим другом не является, ведь ясно же сказано -- кроме лучших друзей.

В этом тексте первостепенно, что лучшими друзьями названы (то есть оценены позитивно) лишь те, кто уходит. Заметьте: остающиеся не только прямо не аттестованы, о них вообще ни звука. Это не более чем подразумеваемый образ. Потому-то оценка интерпретатором остающихся (а именно: героя песни) -неважно, положительная или отрицательная -- нуждается в объяснении, аргументированных отсылках к тексту. Чего в книге "Владимир Высоцкий: мир и слово", к сожалению, нет. Чуть ниже попробуем это сделать мы.

Кроме самых любимых и преданных женщин...

Любимая героя, им же и преданная136... Но как ни толковать разные смыслы выделенного слова, как ни разместить в названном фрагменте смысловые акценты, после этой строки о теме смерти в данном тексте говорить уже невозможно. Причина обрыва дружбы, любви ли названа определенно: предательство.

Заметим, что если тема предательства вычитывается в этом отрывке без труда (так как оба названных выше смысла слова преданный общеупотребительны и не противоречат контексту), то трактовка его как ухода в смерть -- друзей ли, самого ли героя -- нуждается в очень серьезном обосновании, никаких прямых отсылок к этой теме в тексте нет. О косвенных в книге "Владимир Высоцкий: мир и слово" тоже ничего не сказано.

Я полагаю, что тема смерти не может иметь отношения к истории, рассказанной в "Кораблях". И вот почему. Если бы здесь шла речь о смерти, это была бы невсамделишная, игровая смерть, ведь из нее можно вернуться.