Вышли на фронт «катюши» - [87]

Любимцем полка был Давид Бериашвили. Он начал войну лейтенантом, командиром взвода. Погиб, когда был гвардии майором, командиром дивизиона. Высокая требовательность сочеталась в нем с душевностью, личная храбрость — с осмотрительностью в бою. Будучи командиром батареи, он уничтожил огнем БМ переправы через Кубань под Невинномысском, а потом сутки вел батарею по тылам врага, не потеряв ни одной машины, ни одного человека. Нашего Дадико, бесспорно, ожидало большое будущее, но жизнь его оборвалась в 24 года в бою под Курчанской, на Тамани. За несколько минут до смерти он сказал врачу: «Спаси мою жизнь, геноцвале, мне надо еще побывать в Берлине».

Когда его дивизион подошел к Берлину, воины салютовали в честь майора Бериашвили ракетным залпом по фашистскому логову.

Понятно, что при таком доверии и уважении к офицерскому и старшинскому составу в полку была создана твердая дисциплина без всяких скидок на боевые условия. Стойкость в бою, постоянная готовность техники, неуклонное выполнение боевого приказа были естественным выражением дисциплины.

Война не отменила необходимости постоянно учиться. Наоборот, она потребовала от моряков овладеть стрельбой наземной артиллерии, боевых машин гвардейских минометов, тактикой, даже окапыванием.

Пополнение, прибывавшее в полк в ходе войны, мы сразу же знакомили с историей части.

Важнейшую роль в воспитании стойкости и самоотверженности играли у нас боевые знамена. Дивизионы выходили на огневые позиции с развернутыми знаменами на головной машине.

Большую воспитательную работу мы провели в связи с вручением полку летом 1943 года гвардейского знамени. Нас вывели тогда во второй эшелон после ожесточенных боев. Установленного ритуала вручения знамени еще не существовало, и мы сами разработали церемониал. Его утвердил приехавший к нам в полк заместитель командующего гвардейскими минометными частями генерал П. Н. Кулешов, ныне маршал артиллерии.

...Поляна в лесу, между станицами Крымской и Абинской, на краю которой находились могилы наших товарищей, погибших в боях под Крымской, была обрамлена красными полотнищами. На братских могилах мы установили якоря, специально привезенные с побережья. Перед строем стоявшего подивизионно полка появился командующий Северо-Кавказским фронтом генерал И. Е. Петров в сопровождении генерала П. Н. Кулешова и командования опергруппой ГМЧ. Доложив командующему фронтом, капитан 2-го ранга Москвин подал команду, и весь строй преклонил колени. Мы услышали слова, которые запомнились каждому гвардейцу надолго, многим — на всю жизнь:

— Я, командующий фронтом, генерал Иван Петров, считаю для себя высокой честью вручить вам — морякам — гвардейское знамя...

Преклонив колено, наш командир принял знамя, поцеловал его и стал читать клятву, которую повторял за своим командиром весь полк.

На следующий день полк вышел на позиции с развевающимся полковым знаменем на головной боевой машине 415-го дивизиона, которому оно было передано на хранение. И так было впредь: где бы мы ни воевали, полк выходил в бой с развернутым знаменем, а при отходе на отдых оно стояло на видном месте, под охраной двух моряков в парадной форме.

Сейчас оба наших знамени — полковое и знамя 14-го Краснознаменного дивизиона — находятся в экспозиции Центрального музея Вооруженных Сил СССР.

Н. И. Лапов. Севернее Чугуева

Н. И. Лапов, полковник в отставке

После длительных, тяжелых боев в Донбассе 303-й гвардейский минометный полк отошел в район Чугуева и в феврале 1943 года получил приказ поддержать наши войска, занявшие оборону по левому берегу реки Северский Донец.

Несмотря на значительные потери, фашистское командование поставило своим войскам задачу захватить плацдарм на восточном берегу Донца и закрепиться.

Части, занявшие оборону по берегу от Чугуева до Волчанска, понесли большие потери и были не в состоянии организовать сплошную эшелонированную оборону. Их хватило только на создание обособленных узлов обороны. Значительную силу представлял лишь 303-й гвардейский минометный полк. Он должен был помочь созданию такой системы огня, которая исключила бы возможность форсирования реки.

Морозы все еще стояли сильные, река была покрыта льдом и не представляла серьезного препятствия для противника. Благоприятствовала врагу и местность: она давала возможность скрытно сосредоточивать войска в лесу и оврагах, тянувшихся вдоль берега.

Февраль — месяц неустойчивой погоды. Промозглая сырость сменяется снегопадом, лишь иногда через тучи пробиваются лучи солнца. Для нас ненастье было теперь самой желанной погодой, оно позволяло скрытно вести подготовительные работы по оборудованию наблюдательных пунктов и огневых позиций.

Приказом командующего артиллерии армии каждый дивизион полка был придан соответствующей дивизии и должен был действовать в полосе ее обороны.

На выбранных огневых позициях шла подготовка укрытий для боевых машин, землянок, щелей. Водители осматривали двигатели и механизмы, вычислители «привязывали» огневые позиции, связисты налаживали связь, разведчики — наблюдение. Командир полка майор А. А. Бежалов лично проверял ход подготовительных работ.