Вышибалы - [48]

Иногда Вега лучше них знала, как следует поступать. Выйдя вперёд, осторожно, ровно в экран засосать могло и её, она приблизилась вплотную и, после секундного раздумья, просто нажала на знак.

В наступившей тишине родился звук — как пустая плёнка в плеере, и в то же время было ощущение, что с той стороны кто-то есть, в буквальном смысле. Словно за стеной стоял Тим и не мог пройти, словно штаба за стеной не было. Всё равно, как если бы Тим умер окончательно.

— Я почти уверен, что это были они, — произнёс голос Тима, как в записи или по радио. Голос этот был спокоен, в то время, как Акросс чувствовал, как вспотела спина и руки. — А теперь я не могу попасть в штаб. Я думаю, это связано. Что-то вроде — когда начинается игра, ты уже не перейдёшь ни в штаб, ни в другую реальность… А раз они здесь, значит игра началась. Вы же всё время говорили про мир помимо игры… Я не знаю, на что надеяться. На то, что мы всё это время как идиоты жили в одном мире или что вы сможете попасть сюда и вас ещё не запечатали в ваших мирах. Я не знаю даже, сможете ли вы это услышать… Сейчас всё кажется таким горячечным бредом, но с другой стороны… Мне не показалось. Я почти уверен, что это были именно они.

Акросс повернулся, чтобы увидеть выражения лиц команды, но обнаружил в комнате только Вегу, осознал, что и Барс ушёл. Он собирался сказать, что они не могут бросить Тима, но он не знал способа ему помочь, ведь обычно их просто перекидывало в реальности. Что ж им делать? Всерьёз захотеть покончить с собой, чтобы попасть в своё тело или отправиться в любое другое готовое? А может, Тим прав, и они не обязательно из одной реальности?

Ему было страшно, и в то же время он понимал, что не хотел терять команду. Никого из команды.

— Я ни о чём не жалею, — вдруг закончил голос Тима, и стало и в самом деле тихо. И только когда Вега попыталась заговорить с ним, Акросс понял, что у него заложило уши, в них только звон. Комната как бы перевернулась, совсем не так, как когда их выкидывало в реальности, но его опрокинуло в собственное тело сидящего на заднем ряду студента. На тетрадном листе остался отпечаток его сырой ладони. Он посмотрел на часы, до конца пары было сорок минут. Он не мог выйти прямо сейчас, потому что всё ещё боялся последствий и не знал, как такой поступок будет выглядеть в глазах студентов и профессора. Он так же не слышал, о чём тот говорил, не понимал написанного на доске, он думал только о случившемся. Как он найдёт Тима? Будут ли его ждать у здания института? Могли ли они все оказаться в одном мире, или их перебьют по одному в собственных?

Неужели всё это было по-настоящему?

Ещё тридцать восемь минут, которые надо было отсидеть тут. За которые никто бы не ворвался и не попытался его убить, и во время которых ему надо было просто сидеть. За которые, он надеялся, ничего не поменяется.

А потом что?

У него остались ещё две пары, но он, никогда раньше не пропускавший занятий, спустился за ветровкой к гардеробу, боясь при этом даже не того, что его убьют, а что навстречу попадётся преподаватель или кто-то из знакомых студентов, и спросит, куда он собрался. А голова от всех мыслей настолько болела, что он не мог даже оправдание придумать, надеялся только, что вид у него достаточно больной, чтобы его отпустили без объяснений.

* * *

Дверь была ржавая, скрипучая, и он отчётливо слышал, как притихли голоса, когда он её открыл. Раньше им не мешали играть. Например, стражники замка в упор не видели, как мимо них проходил Легион с компанией, если тот направлялся на встречу в самую высокую точку. Но в этот раз Акросс не верил, что в его мире может случиться также. Что встретившаяся ему в подъезде бабушка в халате не спросила бы, чего он тут забыл, или вышедший на шум мужик не поинтересовался бы, какого чёрта он полез на чердак.

Он замер на лестнице, частично ещё на чердаке, на половину высунувшись на крышу, и смотрел на двоих у её края, насторожённо за ним наблюдавших. Они, конечно, были похожи, и в то же время чём-то неуловимо отличались от его команды в игре, но… Разве могло быть такое совпадение? Разве могли в самой высокой точке города оказаться два человека, похожие на Тима и Барса, пришедшие сюда после начала игры?

— Тебе тут чего надо? — не слишком вежливо спросил Тим, и голос его был совсем другой. Акросс только теперь понял, что в его голове всё это время они разговаривали с ним его собственным голосом. И всё же, он представлял себе, что у Тима голос грубее и ниже.

— Погоди, не начинай… Парень, может, любитель покурить на крыше вечерком. А может и тот, кого мы ждём. Давай, не пугай только.

Акросс, решившись, подтянулся, выбираясь полностью на крышу, произнёс нейтральную фразу, которая могла спасти его, если он всё же обознался и выдал ожидаемое за действительное:

— В городе три самых высоких здания. Почему именно это?

Тим и Барс переглянулись, расслабились, хотя Тим и рассматривал его теперь пристальнее.

— Тут крыша открыта. Было бы глупо собираться на чердаке — в верхних квартирах знаешь, как слышно, что кто-то ходит? — отозвался Барс. — Так ты он, да? Ты — Акросс?