Вышибалы - [45]

* * *

— Придурок, — отчеканил Акросс. У него были разбиты нос и губа.

— Они не хотели пускать нас к Тиму, — напомнил Барс, словно его это оправдывало.

— Теперь нас и самих запрут, — прошипела Вега. Ей досталось меньше всех, но всё же на щеке оставалась наливающая кровью ссадина. Лифт ехал вниз, а за их спинами стояли всё те же безмолвные солдаты в масках. Руки у Барсы были скованны даже не наручниками, чем-то похожем на кандалы. У Акросса связаны чем-то вроде оптоволокна, Веге просто руку за спину заломили.

— Может быть, Тим будет там, — уже не так весело предположил Барс. Внутри лаборатория выглядела по-современному, прямо как в фильмах. Казалось, что обшарпанная больница по соседству только внимание отвлекала от такого современного здания рядом.

— Мечтай, — процедил Акросс. Хуже всего было то, что солдаты, похоже, начинали подозревать, что пчёлы какие-то неправильные, то есть что Барс не тот, за кого себя выдавал. Не то чтобы он особенно хорошо притворялся… — Нам достаточно было просто подождать, когда они разберут Легиона.

— Но это же так скучно.

— Ты нас всех подставил, — упрекнула Вега, Барс отозвался снова спокойно:

— Я хотел спасти Тима.

— Теперь тем более не получится, — фыркнула Вега. Акросс не мог не согласиться, Барс же замолчал с видом: «Да что вы понимаете?».

Раздвинулись железные двери, за ними обнаружился квадрат камеры без кроватей и окошек. И в углу этого квадрата сломанной игрушкой сидел Тим в смирительной рубашке.

— Тим! — обрадовался Барс. Акросс был даже благодарен тому солдату, который Барса после этого отправил в камеру пинком. Вега и Акросс вошли добровольно — сопротивляться не было смысла. Дверь куба, похожего на кабинку большого и чистого лифта, закрылась. Акросс даже успокоился — он был рад, что Тим тут, что с ним всё в порядке. Во всяком случае, он больше не задыхался. А вот Барс, первый к нему подоспевший, наоборот помрачнел.

— По крайней мере, они показали… — начал Акросс, обернувшись на дверь, но его перебил серьёзный Барс:

— У него пальцев нет.

Что-то происходило с Вегой, когда один из них был ранен. Она разом собиралась, серьёзнела. И теперь она оттолкнула Барса, стала распутывать рукава рубашки.

— Не надо, — угрожающе проворчал Тим. Вега не послушала его, в конце концов что он мог ей сделать? Обернулась к остальной команде, приказала:

— Футболки рвите на бинты.

— Там всё прижгли, — глухо отозвался Тим, высвободил руки из рукавов и спрятал их за спину. Он смотрел только в пол. — Нормально всё.

— Они рехнулись, что ли, так?.. — начал заводиться Барс, но Тим перебил:

— Это Гиена. Не они. Меня привезли к Щёлочи, а Гиена тут давно.

— Да, сдали Легиона на опыты… И сами попали в эту же ловушку, — проворчал Акросс, прикусил губу, обернулся к двери.

— Как дыхание? — нашла новую тему Вега. Она стёрла испарину со лба Тиму, провела тыльной стороной ладони под подбородком. Тот кивнул, отодвинулся дальше в свой угол и в целом выглядел так, словно и не рад гостям.

— Ну, тогда готовимся к путешествию, — серьёзно заявил Барс, отошёл простукивать стены. Акросс удивлённо посмотрел на Вегу, та попыталась изобразить, что волноваться не стоит. Барс знал, что делал. Прежде, чем Акросс успел в этом убедиться, створки снова разъехались. За дверью были четверо серьёзных ребят с автоматами и всё такой же домашний Пульман, опирающийся на инвалидное кресло.

— Садись. Прокатимся.

* * *

Акросс чувствовал себя мышью, которая металась между двух медленно сходящихся стен. Бросаться на них? Зачем?

— Вы ведь не мой отец, — зачем-то всё-таки подтвердил для себя Акросс. Руки были пристёгнуты к подлокотникам. Сзади слышался топот подкованных солдатских ботинок.

— Разве? — Пульман вёз каталку. — Но ты бы хотел, чтобы не был… Я же вижу. Почему?

В голосе не слышалось сожаления, только праздный интерес. Акросс не отвечал потому, что тогда нужно было рассказывать суть игры, и что есть другой мир, и был другой отец.

— Понимаешь… Было время, когда мы побеждали, — продолжил Пульман. — С вашей территории взяли несколько женщин. Фактически они были проститутками в полевых условиях. И я даже не знал, что пузо у неё растёт от меня. А потом пришлось отступать, было не до них, и женщин вернули в вашу страну. Конечно, такой ребёнок ей был не нужен. Она отказалась от тебя добровольно.

Он ждал реакции. Даже не видя его, Акросс это чувствовал, но ему было всё равно. Мерзко, но это не было настоящей его историей. Он не прожил всю жизнь, надеясь, что его потеряли, а не отказались от него. Единственное, чем Пульман выдал своё недовольство, было что-то похожее на вздох.

— Ты же не думаешь, что я тебя пожалею только потому, что ты родился от меня?

— До того, как нас сюда отправили, меня вытащили с крыши после попытки суицида. Кормили какими-то радужными таблетками. Которых я, находясь тут, уже не получал. Как думаешь, тот факт, что ты мой отец, изменит как-то моё отношение к жизни? Как жаль, ещё одно дерьмо случилось. Давайте закончим уже с этим.

— Как скажешь, — Пульман пожал плечами, Акроссом же открыл створки светлых дверей, ввёз его в лабораторию. Из-за стола, отвлёкшись от монитора, поднялась Щёлочь. — К вам пациент.