Вышел месяц из тумана… - [35]

Ханна полагала, что, работая с Беном – или Джеймсом, как его тогда звали, – она добилась значительного прогресса. Он посещал ее сеансы три года, и к концу этого срока она перестала за него беспокоиться. Он зажил нормальной жизнью.

– Вы поддерживали с ним связь? – вмешалась Хелен, которую поток благостных воспоминаний начал раздражать.

– Нет, но я следила за его успехами. На страничке в «Фейсбуке» и так далее.

– Почему?

– Потому что он мне нравился. Я хотела, чтобы у него все сложилось. Обрадовалась, узнав, что он собирается жениться.

– А что вы почувствовали, когда узнали, что его убили?

– Очень расстроилась. Это же понятно.

Ее ответ Хелен не убедил – возможно, потому, что в голосе Ханны сквозило равнодушие.

– Когда знакомый сказал мне, что его убийца покончил с собой, я просто не поверила своим ушам.

– И решили убедиться на месте.

– Наверное. Это, конечно, не очень красиво, хвастать тут нечем, но мне захотелось посмотреть на самоубийцу.

– Верно ли, что после побега Питера Брайтстона из плена вы предлагали ему свои услуги?

Пауза. Косой взгляд на адвоката. Потом:

– Да.

– Даже несмотря на то что он убил вашего друга Бена?

– Питеру было очень плохо. К тому же ему ведь не предъявили обвинения…

– Откуда вы узнали, что ему плохо? Вы видели его после освобождения?

Еще более долгая пауза. По-настоящему долгая.

– Я ходила к нему домой. Позвонила в дверь, спросила, могу ли встретиться с ним. Предложила свою помощь. Он отказался.

– Как вы узнали, где он живет?

– Узнать было нетрудно. Хотя бы из газет…

– Вы следили за ним?

– Мне не нравится этот термин, инспектор, – вмешался адвокат.

– Извините, Сэнди. Вот уж не думала, что вы такой ранимый. – Хелен снова повернулась к подозреваемой. – Вы долго работали с Дайаной Андерсон?

– Пару месяцев. Ей меня порекомендовала коллега. У Дайаны скоропостижно скончалась лучшая подруга, и она нуждалась в профессиональной помощи. Но, сказать по правде, плодотворного сотрудничества не получилось. По-моему, она считала, что лечение у психотерапевта есть признак слабости.

– Тогда вы и познакомились с Эми?

– Я с ней не знакомилась. Хотя, конечно, знала о ее существовании.

– То есть Эми не смогла бы вас узнать?

– Инспектор, – снова напомнил о себе адвокат, уже понявший, к чему клонит Хелен. Но она не собиралась отступать.

– Я никогда не встречалась с Эми, – выдавила из себя Ханна.

Перешли к проверке алиби. В ночь похищения Эми Ханна, по ее словам, была дома и работала с документами. Свидетелей, способных подтвердить ее утверждение, она назвать не смогла. В час исчезновения Бена она принимала пациента. Надежность этого алиби целиком зависела от показаний пациента, поскольку ни ассистента, ни секретарши у Ханны не было.

– Расскажите мне о Мари Стори.

Этого они явно не ожидали.

– Вы работали с ней несколько лет назад, после самоубийства ее мужа.

Эту информацию раскопал Марк. Группа расследования понемногу продвигалась вперед.

– Меня пригласила служба социального обеспечения Гемпшира, – посовещавшись с адвокатом, сказала Ханна. – Ее муж, насколько я помню, отравился отбеливателем. Как говорится, не захотел дальше играть с теми картами, что сдала ему судьба. Мари оказалась куда сильнее. Пришлось – из-за Анны.

– Вы запомнили их имена.

– У меня хорошая память.

Спорить Хелен не стала.

– Вы видели их в последнее время?

– Нет.

– Разговаривали?

– Нет. О том, что они умерли, узнала из газет. Подумала, что, наверное, и Анна не выдержала. Об их смерти писали довольно туманно.

– Почему вы перестали с ней работать?

– Из-за сокращения финансирования фонда «Здоровье». Решала не я.

– Как вы относитесь к своим пациентам? Как к клиентам? Или как к друзьям?

– Для меня они просто пациенты. Люди, которым я помогаю.

– Бывает так, что у вас возникает к ним антипатия?

– Никогда. Иногда они меня огорчают, но это вполне ожидаемо.

– А их слабости, жалость к себе, постоянное нытье? Не раздражает?

– Нет.

Защищалась она хорошо, как настоящий профессионал. Вскоре адвокат объявил, что время беседы истекло. И им пришлось ее отпустить. Обвинить Ханну Микери было не в чем. Пока Хелен ее опрашивала, Марк обратился к начальству за ордером на обыск ее дома и кабинета. К цели можно идти разными способами.

Итак, у них есть одна подозреваемая. Они установили ее связь с тремя жертвами. Ханна Микери знала всех троих, знала все их слабые места. Оставалось найти доказательства ее вины. Впервые с начала расследования у Хелен появилось ощущение, что они наконец-то сдвинулись с места.

Глава 46

Успех отмечали странно. Она вертела в руках бутылку фруктового сока, он неторопливо потягивал тепловатый тоник. Разве так отрываются? Но обоим было хорошо. Ни Марку, ни Хелен еще не приходилось расследовать дело такого масштаба. Убийства со многими жертвами случаются нечасто и обычно совершаются в состоянии аффекта. Это похоже на взрыв ярости, губительный, но кратковременный. Но сейчас они столкнулись с преступником, тщательно планировавшим каждое убийство. Подобного рода преступления – хоть в этом не сознается ни один полицейский – выбивают из колеи. Твой опыт ничего не значит, интуиция тебя обманывает, а весь твой профессионализм не стоит и ломаного гроша. Иначе говоря, происходит разрыв шаблона, в рамках которого ты чувствовал себя сильным.