Вышел киллер из тумана - [2]

А позавчера ему позвонил Чернов. И дал новое задание. Оно было очень интересным, достаточно опасным и плюс к тому хорошо оплачиваемым, и Борис охотно взялся за него. Встретившись с клиентом, на которого должен был работать, он еще больше заинтересовался этим делом. Да и человек этот оказался симпатичен. А работал Борис далеко не из одного лишь материального расчета, он работал по вдохновению. У него была цель.

А сегодня у него имелось на руках такое, от чего могла зависеть судьба многих людей… И он должен был передать этот предмет одному человеку.

Раздался телефонный звонок. Борис вскочил с постели, поднял трубку.

— Здравствуйте, Борис Владимирович. Ну что, ваши планы не меняются? раздался в трубке приглушенный басок.

— Нет, — коротко ответил Борис.

— Жду.

— Хорошо. До встречи.

Борис не был уверен, что раньше, когда он был женат, он стал бы заниматься этим делом. Знал, что все это достаточно опасно. Теперь же ему было все равно. Равнодушие, апатия… И злость. Нарастающая и нарастающая злость, непонятно к чему — к некой темной враждебной силе, мешающей ему жить, выбивающей почву у него из-под ног. Именно эта злость и руководила его действиями в последнее время…

«Плевать на все, — стиснув зубы, думал Борис. — Я должен сделать это, и я сделаю».

Встреча должна была состояться в пятнадцать часов на сорок восьмом километре Новорижского шоссе, около поста ГИБДД. Он должен был передать дискету этому человеку, только и всего. И ехать в Румянцево за родителями.

Только и всего?!

Он был опытным человеком и знал, что это очень опасно. Но ему плевать на опасность, ему в принципе было на все наплевать. И гораздо лучше ехать на эту встречу, чем за родителями на дачу.

Борис любил свою работу, он старался выполнять ее честно, хотя делать это с каждым годом, с каждым месяцем, с каждым днем становилось все сложнее и сложнее.

За последние десятилетия ценности совершенно переменились, переменился и менталитет человека: человек переставал быть человеком, он становился диким зверем, алчным и жестоким, единым богом становился доллар, ради этих зеленых бумажек люди творили такое, чего невозможно было представить ни в каких страшных снах. Стоило только открыть газету или включить телевизор, как мощным потоком бил в лицо поток чудовищной информации. И от этой информации пропадало желание жить, а появлялось желание зарыться куда-нибудь в песок и ничего не видеть, ничего не слышать. Но это ощущение отчаяния порой сменялось совершенно противоположным — яростной жаждой борьбы, жестокой борьбы с этим культом наживы и насилия.

И именно ради этого Борис шел на сознательный риск. Именно ради этого он сегодня ехал на сорок восьмой километр Новорижского шоссе.

Борис любил водить машину, за рулем он особенно ясно ощущал пульс жизни. В свое время, когда он работал оперуполномоченным МУРа, ему не раз приходилось участвовать в погонях, творить на машине какие-то невообразимые вещи, и, самое главное, он ни разу не побывал в серьезных авариях, не получил за рулем ни одной травмы. В этом ему потрясающе везло, хотя он не раз был на волосок от смерти.

Пока Борис работал оперуполномоченным МУРа, он так и не сумел накопить денег на хорошую машину. Только теперь, после ремонта квартиры, он собирался купить «девятку». А тогда, десять лет назад, он, заняв денег чуть ли не у всех своих знакомых, купил «Москвич-2141», причем покупка этой машины очень обрадовала и его и Алену. Тогда у нее были другие критерии в жизни. Собственная машина принесла им всем немало приятных впечатлений. Они ездили на ней на дачу к родителям, ездили то в Ленинград, то в Крым…

Их семью считали счастливой. Впрочем, она таковой и являлась. Она была такой не менее десяти лет. И Алена уважала работу мужа, считала ее почетной мужской работой.

Но наступили новые времена, и ориентиры стали меняться. Образовалась пропасть между имущественным положением людей. Появилась возможность сравнивать. Поменялись ориентиры и у Алены. И довольно быстро.

Началось с того, что она уволилась из института, где преподавала английский язык, и перешла на работу в солидную коммерческую фирму. И вскоре Борис увидел воочию происходящие с ней перемены.

Во-первых, она стала зарабатывать больше, чем муж. Одно это уже было неприятно и унизительно. Она стала гораздо лучше одеваться, по-другому разговаривать. Затем жена стала нервной и раздражительной, начала позволять себе резкие выпады в адрес мужа. Он понимал, что между ними вырастает стена отчуждения. В его груди закипала обида. Борис умело скрывал эту обиду, считал недостойным для мужчины выяснение отношений, расспросы с пристрастием, скандалы.

Она сама начала давно назревавший разговор. И все стало предельно ясно буквально в один момент. Иллюзии мгновенно испарились.

Борис потерял почву под ногами, хоть и стеснялся себе в этом признаться. Но это было именно так…

С тех пор, как жена с сыном ушли от него, жизнь стала совсем другой какой-то серой, бессмысленной. И только совсем недавно он снова почувствовал интерес к жизни.

Чувство долга — громкое слово. Но другого слова Борис не мог подобрать. Он был должен. Он был должен сделать это. Передать дискету одному человеку. Очень важную дискету. Человека, которому он должен был ее передать, звали Андрей Стрельцов.