Выродок - [35]

Как ни странно, уставал он теперь намного меньше, чем раньше, потому что вовремя приходил домой, больше спал и чаще ел. Но, поужинав, юноша сразу отправлялся в кровать и долго лежал без сна, дрожа всем телом. Очень хотелось плакать, но слез больше не было.

Драко утешал себя тем, что не мог не проиграть: у него не было ни одной возможности победить, так как он изначально неверно оценил противника. Юноша говорил себе, что ему всего восемнадцать лет. Вся жизнь еще впереди, и он сумеет поквитаться с обидчиком…

Но никакие увещевания не помогали. Драко знал: что‑то в его душе надломилось навсегда, он уже никогда не станет прежним. Порой юноша с недоумением смотрел на себя в зеркало: он ведь совсем не изменился! То же самое лицо, волосы так же завязаны заговоренным черным бархатным бантом, та же черная рабочая мантия… Но Драко лучше всех прочих понимал, что высокородного наследника Малфоев больше не существует, его место занял тихий министерский клерк. И дело не в том, что он все же стал называть ублюдка Уизли сэром, а в том, что проклятый нищеброд сумел переиграть своего высокородного подчиненного. Каждый раз, вспоминая сцену в холле, юноша переживал обжигающую боль поражения так же сильно, как и впервые.

Впрочем, мечты о мести все же немного помогали. Драко знал, что никогда не сможет убить ублюдка Уизли, спасшего ему жизнь, но семье нищеброда он ничем обязан не был. Время от времени юноша представлял себе во всех подробностях, как однажды ночью придет со своими людьми в хибару предателя крови и в качестве большого одолжения предложит ему самому решить, кому из своих детей он хочет сохранить жизнь. Всех остальных Уизли Драко планировал убить прямо на глазах у нищеброда, чтобы тот навсегда запомнил, как опасно унижать высокородных.

Иногда Драко воображал себе огненную реку, ползущую по коридору пятнадцатого этажа Министерства – реку, выжигающую все живое, реку, в которой корчатся от боли проклятые ублюдки… Но мечты по–прежнему оставались мечтами, а через неделю после сцены в холле Уизли его избил.

В тот день работа на целевом выезде оказалась пустяковой: старушка–хозяйка наложила на свои цветы в горшках Чары роста, после чего растения начали громко петь песни из репертуара Селестины Уорлок. Безобразие удалось прекратить быстро, показания приборов не внушали ни малейших подозрений, и Малфою было неловко за начальничка, нагло напросившегося на обед к небогатой пожилой леди.

Когда неприятная для юноши трапеза закончилась, он быстро встал из‑за стола и пошел по коридору к комнате, где стояли горшки с расколдованными цветами. На оклик нищеброда:

— Подождите меня, пожалуйста, мистер Малфой! – Драко не отреагировал. Он испытывал стыд за ублюдка Уизли, целый час морочившего голову наивной старушке.

Но еще на пороге комнаты с цветами юноша заметил неладное – какое‑то неуловимое колебание воздуха. Драко взглянул пристальнее – и испытал уже знакомое чувство сладкой истомы и покоя.

— Малфой, назад! – начальничек был еще в коридоре, но, видимо, почувствовал что‑то даже там. – Назад!

Нет, это неправильно… Юноша невероятным усилием воли отвел глаза от почти бесцветного облачка, плывшего к нему, бросил на пол приборы, которые держал в руках, достал из кармана волшебную палочку, собравшись с силами, взглянул на Дыру перед собой, навел на нее свою палочку и скомандовал: «Фините Инкантатем!»

Драко сам не ожидал, что его заклинание сработает, но облачко с тихим чмоканьем исчезло. Разом ослабев, чувствуя, как пот стекает по спине, юноша смотрел на опустевшую комнату, когда страшный удар сорвал его с места и со всей силы бросил о стену.

— Ах ты, сволочь… — Драко даже представить себе не мог, что тихий нищеброд способен испытывать такой гнев. – Ты что это удумал, щенок…

— Да что случилось‑то?! – юноша был так потрясен нелепостью происходящего, что слова, которые он хотел произнести резко и независимо, вышли суетливыми и умоляющими.

После нового удара стало невозможно не только говорить, но и дышать.

— Запомни, щенок, — белый от бешенства Уизли по–прежнему направлял свою палочку на подчиненного, — если ты еще хоть раз, — хоть раз, слышишь?! — нарушишь мой приказ на целевом выезде, то ночевать будешь уже в Азкабане. Лучше живой зэк, чем мертвый условно–досрочник! Ты все понял?!

— Темный Лорд — два, улучшенное и дополненное изда…

Нищеброд ударил снова, и Драко умолк, закусив губу, чтобы не кричать.

— Ты все понял, щенок?!

Вместо ответа юноша сплюнул. Подобное поведение отец никогда бы не одобрил, но сейчас был совершенно особый случай.

— Вы все поняли, мистер Малфой? – Уизли все же немного сбавил тон.

— Да, сэр, я все понял, — как ни крути, но в тюрьму все же не хотелось. – Если на целевом выезде я еще хоть раз не выполню ваш приказ, вы отправите меня в Азкабан.

— Все верно, мистер Малфой. А теперь можете возвращаться в Министерство и начинать готовить отчет о сегодняшнем выезде. Здесь я сам приберусь…

Юноша, преодолевая боль во всем теле, поднялся на ноги и зашагал к дверям, а на пороге остановился, услышав голос ублюдка Уизли:

— Да, и вот еще что… Для человека, столкнувшегося с Дырой во второй раз в жизни, вы вели себя… не так уж плохо. Вот только повторять подобное без моего приказа я вам настоятельно не советую…