Выполнение замысла - [31]

Суслов закостенел в своем мировоззрении. Грудью стоит на неизменности партийных догм, забыв, что марксизм - наука, требующая изучения и развития. С какими пролетариями всех стран нам следует объединяться, если на Западе рабочего класса уже почти не осталось?

Останавливаюсь, так как замечаю, что Романов в негодовании смотрит на меня и готов наброситься с кулаками.

- Мальчишка! Что ты понимаешь? Как ты можешь судить о том, в чем не разбираешься? Нахватался по верхам сплетен и судишь всех со своего шестка! Ты сам ярый антисоветчик! - закричал на меня.

В растерянности отшатываюсь и оглядываюсь на приотставшего Ксенофонтова. Тот не слыша нашего разговора, удивлен реакцией Романова. Надо выправлять положение.

- Григорий Васильевич! Маразм кремлевских старцев приведет к краху страны, дискредитации социалистических идей и развалу партии, - пытаюсь достучаться до разума собеседника. - Сейчас в Швеции, Дании и Норвегии социализма больше, чем у нас. И народ живет там лучше. Через пару десятков лет Китай под руководством КПК превратиться в великую промышленную державу, обогнав нас и настигнув по промышленному потенциалу и финансовой мощи США.

Романов недоверчиво смотрит на меня.

- Китай? - в замешательстве переспрашивает.

Устало киваю. Утомился молоть языком.

- Андропова ты не охаял, - скептически напоминает он.

- Юрий Владимирович тоже приверженец «сильной руки» в управлении государством. Хотелось бы надеяться, что он также приверженец принципов социализма, идей укрепления и развития СССР. Понимает, что экономика страны требует реформирования, а государство нуждается в наведении порядка. Партийная и советская элита разложилась и не заинтересована в изменениях. При нем были возбуждены множество уголовных дел. Одно хлопковое дело в Узбекистане выявило многомиллиардные приписки. Крупные уголовные дела против рыбной мафии в Минрыбхозе, курортной мафии в Краснодарском крае, торговой мафии в Московском торге были возбуждены по его инициативе и были свернуты после смерти. При нем потеряли должности многие первые секретари областей и в ЦК. Он привел во власть новых людей. В числе них оказались будущие могильщики СССР - Горбачев, Шеварднадзе, Яковлев, Рыжков и другие. Рыжков потом признавался, что еще при Андропове была задумана программа коренных экономических преобразований в стране, в последствие названная «перестройкой».

Настойчивое стремление решить вопрос с Афганистаном военным путем, думаю было вызвано фобией, полученной им в ходе «Пражской весны». Тогда он был послом в Чехословакии, и все происходило на его глазах. В тот раз получилось решить вопрос с беспорядками быстро и с наименьшими потерями вводом войск Варшавского договора. С Афганистаном произошла ошибка.

Протежирование Горбачеву, Калугину - кадровая ошибка.

КГБ считалось сильнейшей спецслужбой в мире. Но почему просмотрели события предшествующие Апрельской революции в Афганистане? Исламскую революцию в Иране? В Ираке? Упустили многие события в других странах Ближнего Востока, Азии, Африки и Латинской Америки?

Слишком много ошибок, не находите? - завершаю.

Романов останавливается, оглядывается, как будто не понимает, где находится и поворачивает в обратную сторону. Поравнявшись с Ксенофонтовым, кивает ему, разрешая присоединиться к нам. Некоторое время идем молча.

- Петр Петрович! Займись, пожалуйста, устройством Сергея в ленинградскую школу. Если понадобиться поддержка сверху сообщи. Времени практически не осталось, - попросил он. - Ты сам, в какую школу хочешь? - интересуется у меня.

Пожимаю плечами. Не думал об этом.

- Наверное, поблизости от места жительства, - предполагаю я. - Кроме этого хочу заниматься боксом, - сообщаю о своей мечте. - Но об этом, более предметно можно говорить только после решения родителей о переезде.

- Родители могут переезжать не один месяц, а в школу надо идти уже через десять дней, - логично напомнил Петр Петрович. - А бокс тебе зачем? Это от тренировок у тебя мозоли на суставах? Такие мозоли видел у занимающихся восточной борьбой. Ты какой борьбой занимаешься? - интересуется.

«Заметил, черт глазастый! Зачем при всех-то спрашивать?» - смущаюсь и пытаюсь непроизвольно спрятать руки. Романов заинтересованно покосился на мои кисти.

- Занимаюсь, как могу в моих условиях, но всегда мечтал тренироваться у профессионального тренера, - признаюсь.

- За мозги свои не боишься, что на боксе их повредят? - ехидно поинтересовался Григорий Васильевич, напомнив на мои опасения медикаментозного вмешательства в работу мозга.

- Не боюсь. Не собираюсь становиться профессиональным боксером. В уличной драке скорее можно получить травму головы. На секции хочу научиться защищаться и уклоняться, - разъясняю, чтобы не вздумали дилетанты запрещать мне заниматься моим хобби.

- Ну-ну, - скептически хмыкнул Романов. - Петр Петрович поинтересуется, чему тебя там могут научить, - многозначительно взглянул на Ксенофонтова.

Тот понимающе кивнул. «Это, что? Мне теперь постоянно находиться под колпаком у «Мюллера»? - мысленно завопил. Не дождетесь! Не собираюсь жить под постоянным контролем посторонних людей и отчитываться куда хожу, чем занимаюсь, с кем дружу и сплю.… Пусть даже этот контроль организован из лучших побуждений. Похоже, у меня вырисовывается еще одна проблема, о которой не подозревал. Надеюсь, что у Ксенофонтова не хватит времени заниматься только мной. Ведь у него есть основная работа. Но «стукачками» окружить может.