Выполнение замысла - [107]

Больница.

С проблесками сознания ощущаю качку, не понимая - это в голове все качается или куда-то еду? Медицинский специфический запах, разговоры отдающиеся болью в голове, серые и белые тени вокруг меня. Боль, всепоглощающая боль на лице, в голове и во всем теле. «Больница, врачи?» - пробивается слабая мысль. Даже резкие болезненные ощущения в ягодицах не так существенны по сравнению с остальной болью. «Уколы!» - догадываюсь. Как же мне плохо! Тошнит. Такое чувство, что нахожусь в центрифуге с закрытыми глазами. Любое движение отдается болью, а меня, похоже, вертят, щупают и что-то спрашивают. Проваливаюсь в спасительное беспамятство.

Снова тряска. Опять куда-то везут? Не пойму - это шум в голове или звук мотора? Снова чужие бездушные холодные руки, доставляющие боль. «Оставьте меня в покое!» мысленно ору. Не могу даже глаза открыть, настолько мне плохо и больно. И тошнота! Опять прячусь за спасительным беспамятством.

Прихожу в себя от того, что кто-то теплой мягкой рукой держит меня за правую кисть. Пытаюсь открыть глаза и тут же получаю резкий болезненный удар яркого света. От неожиданности непроизвольно вырывается стон. Пережидаю болезненные ощущения и головокружение. Сквозь шум, звон в ушах и головную боль слышу какие-то хлюпающие звуки. Нажим на кисть усилился. Снова пытаюсь приоткрыть глаза и посмотреть сквозь ресницы. Ничего не разберу - все двоится и расплывается. В ногах замечаю белый силуэт. Снова закрываю глаза - так легче. Звуки оттуда. Кто-то плачет? Лежу на мягком, на спине. Все болит и тошнит. В голове все перепуталось. Ничего не могу понять. Где я? Что произошло? Почему мне так плохо? Ко всему добавилось нестерпимое желание посс…ть. И попить! Снова пытаюсь приоткрыть глаза и рассмотреть окружающую обстановку. Ничего не получается. Похоже, в ногах находится женщина. Знакомый запах. Гулька? Маринка? Ленка? Нет Ленка - вряд ли будет плакать, неожиданно понимаю. Надо в туалет как-то сходить. Пытаюсь пошевелиться, и на меня накатывает приступ тошноты и рвоты. Желудок пытается очиститься, но бесполезно. Пустой. Только болезненные спазмы сотрясают тело. Где-то на периферии слышу знакомый голос:

- Врач! Сестра! Он очнулся!

«Тетя? Почему она здесь? В туалет хочу!» - мечутся мысли.

Кто-то большой, мужским голосом что-то спрашивает, холодными пальцами пытается поднять веко. Зажмуриваюсь от болезненного света и пытаюсь отдернуть голову, чем вызываю новый приступ головной боли и тошноты. Чьи-то слова отдаются в голове ударами - бум, бум, бум! «Оставьте меня в покое! Дайте сходить посс…ть, попить и уйдите! Дайте спокойно умереть!» - желаю мысленно.

- В туалет, - хриплю пересохшими губами.

Губы тоже саднят. «Есть ли у меня то, что не болит?» - появляется интерес. Не обращая внимания на суету рядом, шевелю пальцами рук и ног. Только при движении пальцами правой руки в локте появляется ощущение тянущей боли. Приоткрыв веки, из-под ресниц скашиваю глаза на руку. Успеваю разобрать какую-то трубку в руке. Капельница! Зачем? Я в больнице?

Мои мысли прерывают чьи-то руки, стягивающие трусы и подсовывающие под меня что-то громоздкое и холодное. От боли в теле непроизвольно стону.

- Давай Сереженька! Писай в утку, - доносится родной голос.

Нет сил и желания сопротивляться и стыдиться. Облегчаюсь. Даже в голове прояснилось.

- Сейчас, сейчас, - слышу издалека тетин голос, и холодное судно убирают из-под меня.

Снова слышу удаленный шум голосов и в губы болезненно уперлось что-то твердое. «Вода!» - предполагаю и с удовольствием глотаю жидкость. Тороплюсь, давлюсь, захлебываюсь и, откашливаясь, опять вызываю острую головную боль. Переждав приступ шепчу:

- Еще!

Засыпаю, по-видимому, не допив. Следующий промежуток времени слился для меня в болезненные пробуждения для уколов, процедур, перемещений моей тушки на каталку и перевозки на непонятные обследования, приемы жидкой пищи, которая не лезла. Снова сон или забытье. В период одного из бодрствований поинтересовался, не открывая глаз:

- Где я?

- В военно-медицинской академии, - просветил чужой женский голос.

- Твои … знакомые распорядились так, - услышал запнувшиеся тетин голос.

- Родителям не сообщайте, - прошу, слыша чьи-то всхлипывания. - Все обойдется, тетя!

- Уже отправила телеграмму, - признается она, продолжая сокрушаться, - что я им скажу? Не уберегла тебя!

- Зря! - шепчу, засыпая.

В один из моментов пробуждения уже слышу возмущенный мамин голос:

- Не надо было Сережку никуда отпускать! Жил спокойно в городе и ничего не случалось! Все его уважали и не трогали. Нам с отцом таких историй про него в школе порассказывали! Даже не верилось. Стоило ему уехать и сразу такое!

Слышу женский плач на два голоса.

«Знала бы маман, сколько раз я ходил по краю на родине!» - мысленно возражаю.

- Врачи обещают, что все обойдется. Организм у Сережи крепкий, выкарабкается! Да и больница, видишь какая! - слышу вздрагивающий тетин голос. - Прости меня Люда! Не уберегла! - снова всхлипывания.

- Не виню я тебя, перестань убиваться, Света! Он, сволочь, сам куда-нибудь влез! Дома у него всегда полно друзей и его боялись трогать, а здесь он пока один. Ничего приживется, его и здесь начнут бояться, - пророчествует мама. - Ты знаешь, сколько он мне нервов вымотал! Каждый день, как на вулкане жила. Каждый день ждала - вот что-то случится! То подерутся! У него же уже не первое сотрясение мозга. То напьются с друзьями! То лошадей из колхоза угонят и катаются ночью по городу, а потом милиция ходит всех опрашивает. То с головой разбитой придет и говорит, что камнем случайнопопали.