Вынужденный брак - [23]

Наконец оба вынырнули на поверхность, хватая ртом воздух, понадобившийся, чтобы поддержать огонь, пылающий в них. Именно эту женщину он помнил по Парижу, по ней тосковал с того памятного дня.

Его руки сорвали с Элен каким-то чудом еще державшийся купальник, приподняли тяжелые груди, спустились к начавшей полнеть талии, погладили округлившийся живот. Она поражала его совершенством форм. И вся она будет принадлежать лишь ему.

Уже принадлежит.

Плавки готовы были разорваться, и Паоло в рекордное время сбросил их с себя. Переместившись к лестнице, он прислонил Элен к ней спиной. Оторвав губы от ее рта, покрыл поцелуями шею, затем грудь, возвышающуюся над водой наподобие двух белоснежных островов, упругих и манящих.

С низким рыком Паоло забрал в рот самый кончик одной груди. И услышал, как изменился, учащаясь, ритм ее дыхания. Повернув голову, он принялся играть с другим соском, перекатывая его во рту, лаская языком.

Его губы вновь поднялись к ее губам, горячим и нетерпеливым. Вода, разделяющая их, ушла, вытесненная давлением тел. Разведя в стороны ее ноги, он проник туда, где жаждал оказаться с незапамятных, казалось, времен.

Паоло начал двигаться, ловя ее отклик, исполняя танец, старый, как сама жизнь, в темпе, заданном самой вселенной.

И вскоре они полностью растворились друг в друге.

Ясный день давно сменился вечерними сумерками, когда они выбрались из бассейна и на непослушных ногах отправились в душ, а после — в главную спальню отведенных им комнат. И на всем пути делали остановки, уступая новым порывам любви, словно наверстывая упущенное за последние месяцы.

Элен лежала, положив голову ему на руку. Его дыхание согревало ей щеку, а жар, исходящий от тела, проникал сквозь кожу до самого сердца.

Какой он чудесный любовник — сильный, внимательный, ненасытный.

Элен взглянула на него. Ресницы сомкнуты, дыхание ровное и спокойное. Нет, он не спит, просто дремлет, пользуясь краткой передышкой, а потом они снова будут любить друг друга.

Возможно, у нее появился шанс получить иной статус, чем просто временная жена…

Внезапно Паоло приподнялся, заглянул ей в лицо, откинув в сторону упавшие пряди. Глаза прищурились.

— Ты в порядке?

Она моргнула.

— Вполне.

— Я не повредил тебе или…

— Или младенцу? — закончила она за него. Недавнее тепло ушло, вытесненное холодной реальностью. Понятно, это волнует его в первую очередь. Чего и следовало ожидать — нельзя же было надеяться завоевать его в один день. Хочется верить, что шести месяцев хватит. — Мы не повредили ребенку. Я уверена.

— Тогда почему ты сразу погрустнела?

— Вероятно, ты просто здорово меня измотал.

— Не хочешь ли сказать, что с тебя довольно?

— О, нет, — улыбнулась она в ответ, принимая брошенный вызов. — Не надейся.

— Хорошо, — заявил Паоло. — Потому что я только начал с тобой заниматься.

Он перекатил ее со спины так, что теперь Элен оказалась на нем верхом. Она дрогнула, когда его ладони вновь накрыли ее груди.

— Тебе не кажется, что следует спуститься вниз, чтобы присоединиться к остальным?

— Спустимся, — ответил он, устраиваясь поудобнее. — Когда-нибудь.

Следующие несколько дней желание Паоло не уменьшилось ни на йоту. Всему миру они, должно быть, казались настоящими новобрачными. Паоло все время тянулся к ней, искал глазами. Напряжение, не отпускавшее его в Нью-Йорке, исчезло без следа. Он выглядел гораздо счастливее.

Даже начал втягивать Элен в ежевечерние разговоры с его матерью.

А днем они отправлялись смотреть достопримечательности страны. Паоло возил ее в Милан, с гордостью коренного жителя демонстрируя все мало-мальски интересное. Она замирала в восхищении перед грандиозным Миланским собором, для строительства которого потребовалось пять веков, его мозаичными окнами и тысячами статуй.

Вместе они наслаждались великолепием эпохи Возрождения, представленным в музеях, а после рука об руку бродили по улочкам города, заходя по пути в кондитерские и кафе. Лишь однажды благодушие Паоло исчезло, лицо стало жестким.

Ей ничего не надо было спрашивать. Прямо перед ними красовались крупные буквы вывески. «Бацелли». Крупная фирма модных моделей. Та, где когда-то работала Сапфир.

Сердце Элен сжалось. Понятно, что для того, чтобы забыть Сапфир и позволить Элен занять ее место, нужно нечто большее, чем секс. Но дни шли, и она почти убедила себя, что делает успехи. А теперь одного взгляда на его сумрачное лицо было достаточно, чтобы понять — ей очень далеко до победы.

— Тебе не хватает ее, — тихо произнесла она, когда Паоло потянул ее прочь.

Он взглянул на нее сверху вниз, удивляясь ее проницательности.

— Я подвел Сапфир. Отправил прямиком к нему в объятия. Никогда себе не прощу.

Боль пронзила Элен при виде его пустых глаз.

Этой ночью их любовные ласки были иными. Нежными и исполненными отчаяния, полными сожалений об утраченном, о том, чего не вернуть.

Ей хотелось утешить его своей любовью, освободить от вины и раскаяния, но ему не нужна была ее любовь. Никогда не была нужна. Женщина, которую он любил, чьей любви добивался, навсегда потеряна для него, и виной тому Элен.

И она отдала ему единственное, что могла дать, — свое тело, погрузившись вместе с ним бездну, на дне которой надеялась найти забвение.