Выносливость - [60]
Любопытный факт о напитках со льдом заключался в том, что они не просто снижали начальную температуру тела спортсменов. Иногда они также позволяли им работать, даже если температура тела повышалась чуть сильнее, чем обычно при полном истощении организма. Разница была незначительной — около 0,3°C, — однако она вызывала интерес. Исследователи предположили, что, употребив напиток с ледяной крошкой, спортсмены охлаждали мозг, когда лед проходил через рот и горло. Более ранние эксперименты на козах и собаках, чей мозг охлаждали спринцеванием холодной водой через нос, показали, что температура мозга, а не туловища (которая обычно измеряется ректально) определяет тепловые пределы. Если ледяная крошка охлаждает мозг, то именно он и позволяет вам крутить педали дольше, даже когда остальная часть тела нагревается сверх своих обычных пределов.
Другим возможным объяснением может быть то, что датчики температуры находятся в желудке[255], где тает лед. До недавнего времени эту версию отвергали как фантастическую. Но в 2014 году Олли Джей и его коллеги из Лаборатории тепловой эргономики Университета Оттавы показали, что можно менять скорость потоотделения у велосипедистов, подавая подогретую или охлажденную жидкость непосредственно в желудок через трубку, вставленную в нос. Джей, который с тех пор перебрался в Сиднейский университет, отмечает, что это помогает объяснить давнюю традицию некоторых культур: в жаркие летние дни люди пьют горячее, например чай. Запуская температурные рецепторы в желудке, горячий напиток усиливает потоотделение, не нагревая остальные части тела, что в итоге способствует охлаждению.
Что же важнее — температура мозга или желудка? Вероятно, и того и другого вместе с температурными сигналами от других частей тела, таких как кожа. Есть причина, по которой спортсмены надевают наполненные льдом жилеты и охлаждающие рукава, а также кладут ледяные полотенца на шею: все это не меняет температуру тела, но влияет на то, как сильно они ощущают жару. А это, в свою очередь, определяет, насколько упорно они могут работать. Еще одно доказательство того, что восприятие и есть реальность[256]: британское исследование 2012 года показало, что велосипедисты в тепловой камере двигались на 4% быстрее, когда термометр был установлен так, чтобы показывать обманчиво низкую температуру (26 вместо 30°C).
Такая точка зрения, ориентированная на восприятие, противоречит господствующему представлению о том, что воздействие тепла снижает спортивный результат, напрямую влияя на физиологические процессы, происходящие в организме. Но мало кто из нас когда-либо сталкивался с критическим температурным порогом, при котором люди падают в обморок во время лабораторных испытаний в тепловых камерах. Вместо этого мы инстинктивно и, возможно, против своей воли умеряем темп, чтобы оставаться ниже этого порога. Южноафриканский спортивный ученый Росс Такер продемонстрировал: когда вы собираетесь пробежать 10 км в жаркий летний день, вы замедляете темп с самого начала[257], задолго до того, как тело начнет разогреваться. Жара не выключатель мышц. По мнению Такера, в большинстве реальных ситуаций это скорее «регулятор яркости», который контролируется мозгом, чтобы защитить вас.
Это не значит, что тело ни за что не отвечает. Макс Гилпин много тренировался на каникулах перед десятым классом, несколько раз в неделю посещал тренажерный зал с отцом, занимаясь там по часу или дольше. Его отец, употреблявший в молодости стероиды, рассказал сыну об опасностях запрещенных веществ. Гилпин-старший предложил Максу для увеличения мышечной массы принимать креатин — легальную безрецептурную добавку. К тому времени, когда Макс пошел в десятый класс, он за год набрал около 12 кг, при росте 188 см весил почти 98 кг и обладал комплекцией, практически противоположной той, что ассоциируется у нас с типичным профессиональным марафонцем. Она и выделяла его внешне из ряда игроков, хотя Макс и не был самым крупным парнем в команде.
В 2013 году исследователи из Национального института спорта во Франции[258] собрали физические данные о ста лучших марафонцах мира с 1990 по 2011 год и отметили удивительную тенденцию: с течением лет марафонцы сокращались в размерах с пугающей скоростью. В 1990 году средний бегун из сотни лучших был ростом 173 см и весил 60 кг, а к 2011 году эти цифры уменьшились: рост сократился до 170 см, а вес — до 56 кг. Причина, как подозревали исследователи, была проста: чем вы тяжелее, тем больше тепла генерируете во время бега. У высоких людей площадь поверхности кожи больше, что позволяет им выделять больше тепла при потоотделении, но дополнительный вес полностью перечеркивает эффект от лучшего охлаждения. Поэтому более крупные и высокие бегуны в невыгодном положении[259]. По мере того как в 1990-х и 2000-х в марафонский бег начали приходить все большие деньги, тела спортсменов все больше менялись: выбирали тех, кто способен охлаждаться эффективнее. Тела футболистов
