Выкуп за Ретифа - [5]

— …уж не говорю о том, как ловко вы подмаслили держателя автостоянки, чтоб вам перекрасили гараж раньше меня. — Возражение Паунцрифла перекрыло даже технические возможности микрофона.

— Каков же прогресс в наших усилиях облагодетельствовать статусом некомбатантов несчастных аборигенов этого забытого богом и погруженного во мрак мира? — невозмутимо продолжал Джит. — Конечно, не обижая их. — При этих словах он небрежно поприветствовал двух присутствующих на совещании наблюдателей-лумбаганцев, сидевших в дальнем конце стола в своих причудливых утыканных бусинами одеяниях. Те так же небрежно ответили на приветствие. У них были каменно-непроницаемые лица, и невозможно было понять, что у них на уме. К тому же они соблюдали абсолютную тишину, расположившись своими грузными телами в мягких креслах.

— Все последние шесть лет, что межпланетный Трибунал Мира исполнял здесь свои благородные обязанности по отысканию путей к расовому примирению, отмечены знаком прогресса, — стараясь наклониться как можно ближе к микрофону, заявил Паунцрифл. — К сегодняшнему дню завершено строительство сорока двух вилл для высокоответственных руководителей первого класса. Скажу больше: введен в строй биллиард на сто столов, увеселительное учреждение на сорок номеров…

— Обойдемся без фривольностей, — прошипел Джит и вернул себе микрофон.

— Я хочу обратить ваше внимание на недавнее освящение и введение в строй кибернетической исповедальни на сто келий, в которой важное место отводится священному устройству, снабженному песочными часами, приводящемуся в действие при помощи обыкновенной монеты. Это чудо способно пропускать через себя, подарив очищение, пару дюжин кающихся грешников в час! А между тем это всего лишь нехитрый механический набор плат на тысяче магнитов Госса…

— Хочется отметить, — прогремел-таки голос дорвавшегося до микрофона после краткой борьбы со своим соперником во главе стола Паунцрифл, — что процесс примирения протекает удивительно быстро. В ответ некоторым нашим критикам я могу привести результаты проведенных недавно статистических анализов специалистами в области здешнего мрачного феномена — насилия. Так вот, в них сообщается, что в прошлом месяце число потерь среди безработных бездельников в возрасте от восемнадцати до сорока девяти лет в светлое время дня сократилось более чем… э-э… более чем на 0,46 процента по сравнению с аналогичным месяцем прошедшего года!

Джит пригнул руку Паунцрифла с микрофоном к себе и отчаянно зашипел:

— В то время, как главный источник расовых конфликтов здесь, на Лумбаге, еще не выделен, в то время, как не определены четко направления идеологической борьбы и затраты на нее, уже достигнут несомненный прогресс в области изучения местного производства бус и четок — обстоятельство, которое материализует надежду на то, что в обозримом будущем, — ну скажем, в течение следующих пяти лет, — нам предстоит узнать определенно, — или в какой-то степени определенно, — кто кого избивает на этой планете. Я бы даже сказал: кто кем избиваем! Мы будем готовы также столкнуться вплотную с ответом на вопрос: кого и за что избивают?

— Ближе к делу, — попросил со своего места помощник военного атташе. — По-моему, понимание вопроса сводится к тому, что со всеми этими противниками, кликами, фракциями, расами, толпами, союзами, конгрегациями, бандами, отрядами, эскадронами и кланами, постоянно вовлеченными во всевозможные перебранки, потасовки, убойные схватки, нападения, несогласия, противоречия, междоусобицы, пререкания, войны, ссоры, взаимонепонимания, драки, скандалы, протесты, налеты, сидячие забастовки, погони, охоты друг на друга, со всеми этими ребятами, что меняют свои симпатии и дружеские обязательства без всякой видимой схемы и каждые полчаса, — так вот, с учетом всего этого, наши шансы удержать планету под единым флагом равны моим прекраснодушным мечтам получить звание полковника к Фестивалю Смерти. То есть — нулю.

— Увы, боюсь, мы теряем нить разговора, — тоном крайнего пессимизма прошипел один из посланников Гроа, сидевший рядом с помощником земного военного атташе. — Основная мысль заключается отнюдь не в том, сколько у аборигенов разнообразных шаек, а в том, что к настоящему дню уровень их агрессивности повысился настолько, что нам, беззащитным дипломатам, самое время хорошенько призадуматься. Только вчера меня пыталась затоптать какая-то волосатая нога, бегающая по улицам отдельно от других частей тела… Кроме глаз. Глаза у ней были…

— Боже правый, а что же я молчу?! — вскричал Маньян. — Не прошло еще и часа с того момента, как меня принудили иметь дело с жуликом, имевшим наглость посягнуть на неприкосновенность дипломата!..

— Хочется верить, все закончилось благополучно? Так, Маньян? — едко спросил советник по культуре.

— О, да! — вмешался Уорбатон. — К счастью, там был я и смягчил назревающий конфликт.

— Ба-а! — шипяще прошептал гроасец. — Здесь что-то затевается!.. Я чувствую это своими хрящами!

— Пффу-у! — фыркнул Уорбатон. — Я допускаю, что аборигены ненавидят нас за то, что у нас кожа неизменна и постоянного цвета. Но в остальном они такие же, как и мы с вами!