Выход А - [8]

– Марко позвал меня к себе! – донесла наконец Майка свою новость, выплеснула ее на меня с порога и опустилась на табуретку в кухне.

– Ого! – сказала я. – Вау! Беллиссимо, или как там у вас?

– Офигиссимо! – засмеялась Майка. – Он позвонил сегодня утром и сказал, что больше так не может, любит и хочет жить со мной. Во Флоренции. Кто-то хочет жить со мной во Флоренции и звонит мне для этого в шесть утра! Козлик, ты представляешь?!

Козлик не представлял. Вообще-то ни один козлик не мог представить подобное еще полгода назад.

Полгода назад Майку бросил муж. Бросил хамски, как-то уж совсем некрасиво, в день похорон ее отца. Воткнул нож в спину, из которой уже торчало несколько ножей. Он безбожно изменял ей последние пару лет, и все знали об этом, и она тоже, но молчала, терпела. У ее мамы с папой была идеальная семья, и Майка изо всех сил пыталась себя убедить, что и у нее получится такая же. А папа умер. Майка и ее мама стояли у гроба, а Майкин муж спрашивал меня, хочу ли я вечером пойти на концерт группы «АукцЫон».

– Так вечером поминки, – говорила я шепотом, обдумывая – если я сейчас убью этого урода, его похоронят вместе с дядей Славой?

– Ну и что. Сначала на поминки, а потом на концерт.

Позже я узнала, что после концерта он пришел к Майке и завернул красивую речь на тему «мне нужна свобода» и «я не хочу жить во лжи». Майка дала ему свободу в пять минут – за стенкой спала мама, которую напоили валокордином.

А потом начались чудеса.

Раз – и Майка по моему настоянию едет в пресс-тур во Флоренцию.

Два – она снова едет во Флоренцию в гости к Марко, итальянцу, с которым познакомилась в той командировке.

Три – и она все ночи проводит в скайпе, а днем отвечает на сообщения романтического толка.

Четыре – и Марко приезжает в Москву, оказывается красавцем, умницей, полиглотом и филантропом (заплатил за Лисицкую в кафе. Она была сражена).

Пять – он возвращается в Италию и через пару дней, подумав, зовет Майку к себе.

Ему за сорок, его работа как-то связана с нефтью, он жил в Вене и Париже, немного говорит по-русски, и его мама даже на фото – нормальный интеллигентный человек!

– Майка, – еле выговорила я. – Кажется, наш Бук не зря помер. Лелька беременна, Рита с Максом, ты с Марко, Вениамин завел себе бабу…

– А Лисицкая нашла работу с гигантской зарплатой.

– Что?! А это она когда успела?

– Вчера сразу после нашего исторического обеда. Ее давно звали какие-то знакомые питерские начальники обратно в пиар. Предложили деньги, которые в Питере, кажется, никому не платят. Она сначала отказалась – кто ж бросает Бук – а вчера быстренько согласилась, раз бросать уже нечего. Ей уже надо скоро переезжать и готовить какой-то суперфорум. Лисицкая собиралась сама тебе рассказать, но уж, простите, я сегодня архангел и несу вам благие вести!

И тут Майка осеклась. Помолчала, посмотрела на меня изучающе.

– Та-ак, – протянула она, – думала проскочить? Что значит «Вениамин завел себе бабу»?!

6. Выход А

В общем, на работу мы с Майкой так и не поехали. Более того, мы забрали Кузю из сада перед обедом (воспитательница Лейла Магомедовна проводила меня взглядом «я знаю, что вы делали прошлым летом»), пошли в кафе с пиццей и Ириской, просидели там больше двух часов, сложили пять коалок, раскрасили их в модные цвета сезона, а потом поехали в торговый центр неподалеку, и там Кузя купил себе настоящего коалку Жору. Плюшевого, с большими глазами и кожаным носом.

Торговый центр располагался в промзоне недалеко от шоссе Энтузиастов, и проектировал его, похоже, сумасшедший мастер лабиринтов. Мы довольно быстро заблудились. Майка утверждала, что машину поставила около выхода А, но никакого выхода А, а также Б или Щ, видно не было. Только множество тесных кабинок, громко именующихся павильонами, миллион коридоров и поворотов, большое и очень торжественное синее мусорное ведро и кофейный автомат с табличкой «Не раб.!».

– Стойте здесь, я пойду искать машину, – решила Майка, аккуратно прислонив нас к свободолюбивому автомату. – Найду – позвоню.

Вместо нее мне позвонил издатель Юра. Я сообщила, что мы с Майкой отсутствуем по семейным обстоятельствам.

– И что произошло в вашей с Майей семье? – Юра изобразил сарказм.

– Я развожусь с мужем, а Майя выходит замуж.

– Э-э… мы говорим об одном человеке?

– Почему же, о четверых.

В Юриной роботизированной голове что-то не складывалось. Он молчал. А не надо было закрывать Бук, разозлилась я.

– Женщина, на вас сейчас горилла упадет, – очень в тему вступила продавец из магазина игрушек, куда я ретировалась, чтобы Кузя не слышал разговоров о разводе.

Юра прослушал и про гориллу. После чего сдержанно, с достоинством попрощался.

Я вернулась к подпиравшему кофейный автомат Кузе.

– Ну что, мам, ты нашла выход А? – спросил ребенок в нетерпении: ему хотелось поскорее отвезти коалку Жору домой и познакомить с остальными животными.

Нет, Кузя, не так быстро. Выхода пока нет. И похоже, еще долго придется искать, и мучиться, и вести неприятные разговоры. Я вздохнула.

И увидела Майку. Она бежала по длинному коридору и радостно размахивала руками:

– Эй! Идите сюда! Я все поняла! Никакого выхода А не существует!