Вычеркнутый из жизни. Северный свет - [148]

– Вот, милочка!

– О господи! – сокрушенно вздохнула Дороти. – Если что-нибудь случится, вся вина ляжет на тебя, мама.

Вообще говоря, Дороти с удовольствием отправлялась в Слидон. Делать ей было совершенно нечего. Боб Льюис позвонил ей в школу и сказал, что будет работать допоздна и не сможет пойти с ней в кино. Таким образом, поездка к Коре лишь скрасит вечер, который она все равно проскучала бы. Хотя Дороти не часто виделась с Корой, она любила свою невестку и знала, что та всегда угостит ее вкусным чаем. Итак, Дороти направилась к каретному сараю и вывела оттуда велосипед, затем, уговорив Ханну помочь ей управиться с насосом, резиновый конец которого, как нарочно, всегда соскакивал в самую критическую минуту, покатила в Слидон.

Однако не успела она доехать до угла Дрейкот-авеню и Парк-стрит, как увидела, что кто-то машет ей с тротуара. Она сразу нажала на тормоз и, подъехав к тротуару, соскочила с велосипеда. Только тут она узнала Леонарда Ная.

– Здравствуйте, мисс Дорри. Рад, что вы заметили меня. Какая приятная неожиданность!

– В самом деле? – невольно вырвалось у Дороти.

Она не испытывала особой неприязни к Наю за то, что тот выступал против ее отца. В конце концов, это не слишком занимало Дороти, хотя она с любопытством наблюдала за тем, как Генри, которого она считала не таким уж скверным старикашкой, с присущей ему щепетильностью пытался выкарабкаться из беды. Однажды наступил даже довольно острый момент, когда казалось, они, совсем как в слезливых романах, вот-вот очутятся на улице вместе со всем своим имуществом или, вернее, тем, что от него осталось. Нет, ее отношение к Наю было продиктовано личными причинами. У нее были свои с ним счеты, и, хотя он сейчас улыбался во весь рот, словно все было замечательно в этом лучшем из миров, она прекрасно помнила, что он написал о ней в газете после того, как она опознала их Человека-лотерею. Правда, с тех пор прошло довольно много времени, но тогда ее чуть не до смерти задразнили в школе и потом еще добрых две-три недели то и дело припоминали пикантные подробности из злополучной статьи. С тех пор при встречах на улице он неизменно снимал перед ней шляпу, но они ни разу не разговаривали.

– А я считала, вы уже уехали, – с нескрываемой досадой заметила Дороти.

– Теперь недолго осталось, – невозмутимо сказал он. – Вот я и подумал, что надо бы попрощаться перед отъездом. Просто чтобы вы знали, что никаких злых чувств у меня к вам нет.

– В самом деле?

Он продолжал улыбаться – не очень естественно, словно улыбка была приклеена к его губам.

– Конечно. Ваш папаша заставил нас порядком попотеть. Но что поделаешь, в нашей работе всякое бывает.

Он вытащил из кармана пачку сигарет и предложил ей закурить. Дороти, не желая показаться девчонкой, взяла сигарету. Щелкнув зажигалкой – Най принадлежал к той категории людей, у которых зажигалка всегда работает, – он спросил:

– Решили прокатиться?

– Да.

– Превосходный велосипед. «Хамбер», не так ли? Давно он у вас? – Заметив, что Дороти слегка покраснела, он поспешно добавил: – О, простите… я вовсе не хотел быть нескромным.

– Мне разрешили купить его на те деньги, которые я выиграла в вашей лотерее, а то, что осталось, отец велел отдать на благотворительные цели.

– Что ж, – рассудительно заметил Най, – значит, они все-таки пошли вам на пользу.

Хотя Най делал вид, что не видит замешательства Дороти, ей с каждой минутой становилось все больше не по себе: неловко как-то стоять посреди улицы, неумело попыхивая сигаретой. Она частенько курила, когда с подружками заходила выпить кофе в «Эспрессо», но то было совсем другое дело, а так – это просто непристойно. Если отец узнает, то разбушуется вовсю, и будет прав. Она тщетно пыталась найти какой-нибудь предлог, чтобы распрощаться с Наем, но, прежде чем ей пришло что-либо в голову, он сказал:

– Я как раз иду в гостиницу выпить чая. Не хотите ли присоединиться ко мне?

– Благодарю, но я еду пить чай к своей невестке в Слидон.

– А, понимаю, понимаю. – Он глубокомысленно кивнул. – Я видел ее на днях в городе. Она, кажется, очень мила.

– Очень.

– Странная, однако, штука, – задумчиво произнес он, – вот уже два года, как я в Хедлстоне, а до сих пор ни разу не встречал ее. Должно быть, она живет очень замкнуто.

– Да! – отрезала Дороти. – Вы, наверное, знаете, что мой брат был очень болен. И она считает, что ему лучше всего жить за городом.

– Ах да, я что-то слышал об этом. – Он сочувственно кивнул. – Вашему брату повезло, у него такая хорошая жена. Они познакомились, когда он служил в армии? Она была сестрой милосердия?

– Да нет, что вы! – вырвалось у Дороти.

Она уже готова была, презрительно фыркнув, поправить его, как вдруг ей пришло в голову, что он пытается у нее что-то выведать, совсем как в тот раз. Те же чрезмерно учтивые манеры, те же наводящие вопросы, чтобы она сама все выболтала. Ну нет, решила она, это уже слишком, и, поняв, что может отыграться, не осадила Ная, а с самым невинным видом рассмеялась.

– Над чем вы смеетесь? – спросил он.

– Так, ни над чем. Просто уж очень вы ошиблись. И как только вам могло это прийти в голову?