Вычеркнутый из жизни. Северный свет - [147]

Если бы Леонарду дали такое задание, он мог бы написать занятную статейку на две колонки о Фрейде и его теории, однако Най никогда не был силен в психологии, и к тому же он отлично знал, что ни разу в жизни и полсловом не обменялся с женой молодого Пейджа, а тем более и пальцем не дотронулся до нее. Но почему-то встреча с ней вызвала в нем то же самое ощущение, какое он испытал тогда, на ступеньке автобуса, – ощущение, что при каких-то обстоятельствах, не очень для него благоприятных, он видел ее раньше. Он пытался убедить себя, что это просто фантазия. Должно быть, он видел ее, когда она приезжала в Хедлстон за покупками, – ее образ запечатлелся у него где-то в глубине сознания, и теперь она представляется ему давней знакомой. И все же… все же он не был в этом убежден. Неуверенность начинала уже действовать ему на нервы, но тут в бар вошел Смит. Най молча смотрел, как он подошел к столику, сел, снял шляпу и вытер капли дождя на затылке.

– Никаких вызовов нет, – сказал он, – вот я и решил присоединиться к тебе. Питер сидит у телефона. В редакции холодно сегодня.

– Выпьешь?

– Пожалуй, да. – Он нервно облизнул губы.

Най наблюдал за ним. Он уже давно ждал этого. Он знал Смита… Видел его насквозь. Знал, что этот человек строгих правил, этот добрый христианин сдается, когда приходит беда. Вино для Смита было ядом, и потом, после каждой попойки совесть не давала ему покоя. Но дважды на памяти Леонарда он напивался до чертиков – не ради веселья, а просто потому, что иначе не мог. В Австралии, потеряв работу в «Мельбурнском эхе», он запил на целых три месяца. Два года назад, в то лето, когда от него ушла жена, он провел весь свой отпуск в одном пабе Брикстона и чуть не дошел до белой горячки. Вот почему Наю любопытно было посмотреть, что же будет на этот раз.

– Ты что пьешь? – спросил Смит.

– Виски и пиво.

– Ну а я… – Он кисло улыбнулся. – Я выпью медового эля.

«Еще держишься, дружище, – подумал Леонард. – Ну ничего, конец все равно будет тот же».

Они долго молчали. Дождь барабанил в окна. В зале было пусто. У стойки двое мужчин спорили о том, как закончится в субботу футбольный матч: каждый ссылался на таблицу первенства, опубликованную в мигхилловском «Глобусе», в которой ни тот ни другой не могли разобраться. Най попытался переключить свои мысли на Канн: ему так хотелось попасть в число обозревателей кинофестиваля, но из этого ничего не получилось, и он снова принялся думать все о том же.

– Послушай, Смит, – наконец сказал он, – ты, возможно, удивишься, но я считаю, что мы должны пойти на этот концерт.

– На какой еще концерт?

– На благотворительный, который устраивает Пейдж в субботу.

Смит вытаращил глаза на своего коллегу: Най сидел в накинутом на плечи пальто, глубоко уйдя в кресло.

– Ты шутишь!

– Не уверен. Но я за то, чтобы пойти.

– Почему?

– Да просто так, пришла в голову одна идея.

– Ох уж эти твои идеи! – Он мрачно глянул на Ная и одним глотком осушил стакан с элем. – Последняя была просто изумительна.

Най не собирался затевать ссору по этому поводу. Он выжидал, зная, что Смит не вытерпит и попытается выяснить, что у него на уме.

– Так в чем же все-таки дело?

– Мне кажется, – не без едкой иронии заметил Най, – что нам не мешало бы побывать в обществе этих милых людей. Ты ведь из тех, кто любит вращаться в свете. И потом, не убираться же нам из города втихомолку. Давай в последний раз покрасуемся на людях и отбудем с шиком. Ты можешь достать билеты?

Смит неуверенно посмотрел на него:

– Думаю, что да.

– Прекрасно. Постарайся добыть места поближе.

И прежде чем Смит успел задать новый вопрос, Леонард встал, заплатил по счету и вышел.

Глава 2

Через два дня миссис Пейдж, весело сновавшая по дому, столкнулась в холле с Дороти, которая только что вернулась из Тайнкасла и направлялась в кухню выпить, по обыкновению, стакан молока с сухим печеньем.

– Наконец-то, Дорри! Я хочу, чтобы ты отвезла записку Дэвиду с Корой.

– В Слидон?! – возмутилась Дороти, точно ее посылали на Северный полюс.

– Да, милочка. Папа только что звонил из редакции. Мы хотим, чтобы они приехали к нам в воскресенье позавтракать перед концертом.

– Но, мама, у меня сегодня был такой тяжелый день. Ведь ехать в Слидон придется на автобусе. А эта старая колымага, пока на ней доберешься, всю душу из тебя вытрясет.

– Можешь поехать на велосипеде, душенька. Зачем же было тогда его покупать? Да и день сегодня чудесный.

– У него спустила передняя шина.

– Накачай ее. Тебе это полезно. Ты в последнее время мало занимаешься спортом.

Причина этого неожиданного приглашения, равно как и необычного появления Генри с Дэвидом и Корой на улицах Хедлстона, крылась в письме, которое Пейдж получил из Скарборо от доктора Ивенса. Этот жизнелюбивый психиатр, продолжая придерживаться оптимистического взгляда на исход болезни Дэвида, тем не менее рекомендовал, чтобы Дэвид не замыкался в Слидоне, почаще приезжал в город и побольше бывал на людях. Такой совет пришелся очень по душе миссис Пейдж, которая уже неоднократно говорила то же самое мужу, и поэтому она рьяно принялась за дело. Итак, она с улыбкой сунула записку в карман спортивной куртки Дороти.