Выборы иллюзий - [69]

Николь начала рассказ с момента своего освобождения из убежища, о котором Горн еще ничего не знал, и она решила максимально опустить детали, так как не хотела делиться этим фактом своей биографии. Девушка сказала о своей утрате памяти, но гораздо в большей степени чем у Горна, но больше ей оказалось нечем поделиться в виду того, что после первой смерти и перерождения прошло совсем немного времени и она во многом только еще знакомилась с самой собой.

– А как вы переносите, ну скажем усталость? – интересовался Барин, поедая с тарелки аппетитный омлет.

– Так же, как и все в игре, – ответил Горн. – Если показатель бодрости высокий, то некоторая усталость наступает от интенсивных нагрузок, но быстро проходит. Под конец дня обычно бодрость снижена и хочется спать.

– Мне кажется, – вмешалась Николь. – Что у меня стала очень хорошей реакция. Когда нервничаю, получается гораздо быстрее думать, чем другие. Когда я была в данже со знакомыми, мне казалось, что я быстрее них действую в некоторых ситуациях.

– Это да, – подтвердил Горн. – Я, когда воеводил немного в серых, тоже за собой это замечал. Не слишком сильное преимущество конечно, но все же есть, – Горн почесал затылок и задал встречный, давно интересовавший его вопрос лидеру ВДВ:

– Скажите, Рогун… а что у Вас за организация такая? Я имею в виду Ваш клан. Я знаю о вас слухи всякие даже в реале ходят.

– Горн, ты уж определись, на «ты» ко мне обращаться или на «Вы», – с добродушной улыбкой сказал глава ВДВ. – Я рекомендую на «ты». А по поводу клана, так у нас из этого особых секретов нет. Основал клан не я, я его принял… – он чуть осекся, но продолжил так же спокойно. – По наследству, скажем так. Изначально Клан был ориентирован на ветеранов боевых действий и вообще людей, успевших в жизни понюхать пороха. Но оказалось, что так очень непросто вести кадровую политику.

– Мало кандидатов? – уточнил Горн.

– Нет, не в этом дело. Мы быстро заработали определенную репутацию и кандидатов как раз было много. Просто выбирая людей по строго определённому признаку, ты неизбежно закрываешь глаза на остальные. А оказалось, что среди ветеранов боевых действий довольно много людей, кто не разделял наши ценности и цели в проекте, с ними пришлось попрощаться. Да и социальные стереотипы играли свою роль, скажем, некоторые полковники считали выше своего достоинства выполнять распоряжения лейтенантов. Ну а тут… все немного иначе, многое зависит от твоей способности учиться и думать нестандартно.

– Так и кто же среди вас остался в итоге?

– Много кто. И ФСБшники и полицейские опера, не только из России, кстати, из СНГ бывшего народу не мало, однако появилось много просто адекватных людей с идеалами.

– А что у вас за идеалы? – спросила Николь. Рассказ Рогуна удивительным образом захватил ее, даже несмотря на то, что она не понимала части слов кланлида. Для нее это только придавало истории дополнительной романтики и таинственности.

– Свобода и порядок, – Как-то жестко и сухо ответил Рогун. – Это если коротко. Я бы познакомил вас подробнее с нашим уставом, но боюсь это займет некоторое время.

– Рогун, скажите, то есть, скажи, – Поправился Горн. – Я до конца не понимаю, как боевой опыт в реале помогает вам здесь в игре? То есть учитывая вашу известность как сильнейшего ПвП клана в русском секторе Ньювы, наверно уж как-то помогает… Но здесь же все совершенно иначе.

В разговор вмешался Барин, со стуком поставив на стол допитую кружку пива.

– Вот скажи мне, Горн, бывало тебе страшно в серых землях?

Орк чуть насупился и понимая, что это вопрос с подвохом ответил:

– Конечно бывало. В реализме же основная фишка игры.

– Однажды под Грозным, – задумчиво ответил гном. – Наша вертушка улетела, а меня забыли… с дыркой в плече и одним магазином в подсумке. Вот тогда мне было пиздец как страшно. А здесь так, ерунда.

– Ну, в чёрных зонах бывает и у альфовцев нервы сдают, – примирительно сообщил Рогун. – Там не зазорно повернуть назад если чувствуешь, что не тянешь. По этому в чёрных так мало и фармят.

– Слушайте, я не понимаю, – сказала Николь, тряхнув головой. – New World изначально задумывался как развлекательный проект, так ведь? Зачем вообще было делать такие ужасные места?

– А затем, – Барин наставительно поднял вверх палец. – Что изначально не предполагалось, что игроки в них будут ходить. В черных созданы максимально неблагоприятные условия, но при этом сохранен этот… Как его?

– Лор игры, – подсказал Горн.

– Именно. Хотя лично мне кажется, что причины создания чёрных несколько сложнее, но это красивая официальная версия разработчиков, мол вот мы какие клиентоориентированные, пусть игроки сами ходят туда, куда не надо – это их право.

– Товарищи, – посерьезнев сказал Рогун. – Я думаю снова пришла моя очередь задавать вопросы. Я бы хотел, чтобы вы вспомнили, всё до мельчайших подробностей с момента вашего входа в игру и до момента, когда вы поняли, что уже не можете выйти в реал, – с этими словами в его руке появилась маленькая золоченая фигурка, в виде кольца на платформе с тончайшей мембраной внутри, которая колыхалась при каждом звуке.