Выбор убийцы - [8]

– Мистер Бун?

– Да.

– Говорит детектив Клинг из восемьдесят седьмого полицейского участка.

– Я ждал вашего звонка, – сказал Бун. – Вы насчет Анни?

– Именно так.

– Чем могу помочь? – осведомился Бун.

– Я бы хотел поговорить с вами, мистер Бун. Могли бы мы увидеться сегодня днем?

– Минуточку, я посмотрю свое расписание. В три часа вас устроит?

– Вполне.

– Надеюсь, мы уложимся в полчаса, мистер Клинг? Вы только правильно меня поймите: у меня на три тридцать назначена съемка.

– Не беспокойтесь, – заверил его Клинг. – Я приду ровно в три.

– Отлично. Буду рад вас видеть, – сказал Бун, и на этом разговор окончился.

Некоторое время Клинг задумчиво держал трубку в руках, затем положил её на рычаг. Он посмотрел на часы, подошел к столу, где стучал на машинке Мейер, и сказал:

– Послушай, не пора ли обедать?

– Уже? – удивился Мейер и взглянул на стенные часы. – Господи! – заворчал он. – Мы только и знаем, что лопать, лопать, лопать!

Тем не менее он надел пиджак и в одной из забегаловок в соседнем переулке наголову разгромил Клинга в соревновании обжор – а это нелегко было сделать.

* * *

Как и Коттон Хейз, Питер Крониг тоже недавно был переведен в управление, но в отличие от Хейза не из другого участка. Когда-то Питер был полицейским фотографом, а потом он перешел под начало Сэма Гроссмана, который возглавлял, пожалуй, одну из лучших лабораторий криминалистики во всей Америке. Впрочем, и раньше, работая фотографом, Питер Крониг проявлял интерес к криминалистике – из-за этого, собственно, его и перевели в лабораторию. Хорошие лаборанты на дороге не валяются, и, когда Сэм Гроссман понял, что Питера Кронига и впрямь интересует эта работа, он, не долго думая, взял его к ceбe.

Угодив в лапы Сэма Гроссмана, Питер Крониг быстро понял, что криминалистика – это не совсем то же, что проявлять пленки и печатать фотокарточки. В сияющем белизной огромном помещении, занимающем первый этаж здания Главного управления на Хай-стрит, Крониг не раз встречал детективов, которые расследуют особо тяжкие преступления. С Кареллой он познакомился раньше, когда в его обязанности входило фотографировать покойников. Детектив Карелла нравился Питеру – всегда готов посмеяться, хорошо знал свое дело, не задавал дурацких вопросов и умел осадить когда надо очередного высокомерного олуха. Но с этим Коттоном Хейзом – надо же проидумать такое имя! – судя по всему, не так-то просто поладить. Крониг не любил состязаний в интеллекте, да к тому же тепла в Хейзе было примерно столько же, сколько внутри холодильника.

Этот ледяной холод выводил Кронига из себя. Хоть он и был детективом третьего класса, ему не хотелось бы встретиться с Хейзом в темном переулке.

– Вам, надо полагать, известно, что по пуле можно определить марку и калибр оружия? – спросил Крониг.

– За этим мы и пришли, – сухо отозвался Хейз.

– Разумеется, – согласился Крониг. – Прежде всего надо изучить бороздки на пуле – их количество, ширину, направление и шаг спирали. Этим мы и занимаемся.

– Из какого же оружия убита Анни Бун? – спросил Хейз.

– Я как раз и собирался перейти к этому.

– Мы вас внимательно слушаем, – буркнул Хейз.

Карелла удивленно посмотрел на него, но тот и бровью не повел.

– Поле нареза, – говорил между тем слегка уязвленный Крониг, – это гладкая поверхность между нарезами в стволе оружия. В большинстве пистолетов четное число спиралей. Существует только восемь видов автоматического оружия...

– С пятью нарезами, – продолжил за него Хейз. – Из какого оружия стрелял убийца?

– Сейчас я к этому перейду, – произнес Крониг. – У большинства пистолетов двадцать пятого калибра – шесть нарезов. Два пистолета с одинаковым числом полей можно различить по направлению нареза. Вправо или влево. Вы меня понимаете?

– Вполне, – сказал Хейз.

– У автоматических пистолетов практически не бывает правосторонней нарезки...

– Бывает, – сказал Хейз. – Например, у испанских пистолетов «каморе» двадцать пятого и тридцать второго калибров левосторонняя нарезка.

– Да, вы правы. А также у «баярда» и кольта двадцать пятого калибра.

– Почему ты все время упоминаешь этот калибр? – заинтересовался Карелла.

– Потому что у исследованной нами пули шесть полей, шаг спирали шестнадцать дюймов влево, диаметр двадцать пять сотых дюйма.

– Вот, вот, оно самое, – сказал Хейз.

– Мы просмотрели таблицы, – продолжал Крониг, – изучили бороздки, направление нареза, шаг спирали, диаметр и определили калибр и марку оружия, которым пользовался убийца.

– А именно?

– Кольт 25-го калибра.

– Давай немного подробнее. Пит, – попросил Карелла.

– Тут мало что можно добавить. Вы сами знаете, что это за штука. Пистолет-малютка, весит всего триста семьдесят граммов, длина около десяти сантиметров. Шесть патронов в обойме. Вороненая сталь или никелировка. Рукоятка перламутровая, слоновой кости или орехового дерева. Но бьет наповал. Отправить из него на тот свет можно не хуже, чем из сорокапятки.

– Пистолет-малютка, – повторил Карелла.

– Легкий, как пушинка, – добавил Хейз. – Можно носить в кармане пиджака. Или в дамской сумочке.

– Разве это не женский пистолет, Пит? – спросил Карелла.

– Совсем не обязательно, Стив, – отозвался Крониг. – Конечно, женщины им пользуются. Но и мужчины тоже. Примерно пятьдесят на пятьдесят. Зато уж кольт сорок пятого калибра точно не для женщин.