Выбор судьбы - [6]

Блэкуолл выжидающе приподняла брови:

– Он ненавидит меня, забыл?

– Точно, – фыркнул парень. – Я не успеваю за вашими скачками в отношениях. – Ну и, знаешь ли, даже ваша взаимная ненависть не может помешать вам видеть друг друга…

– Во-первых, она не взаимная! – оскорбилась колдунья. – А во-вторых, он же почти не появляется в коллегии с тех пор, как его перевели работать в комитет!

– Да-да, – отмахивался Редлок, шагая вперед.

– Что-то случилось? – поведение друга ставило Нору в тупик.

– Ничего, я просто думаю кое над чем…

– То и напрягает…

Русый маг резко остановился и хищно взглянул на собеседницу:

– Вот всегда ты так, – с наигранной обидой ответил парень. – А я, быть может, внутри очень раним! А еще я глубоко чувствую и мыслю!

Закончив последнюю фразу, Шерман с разбегу влетел в столовую, маша руками, будто бы крыльями, и издавая при этом максимально странные звуки. Элеонора в голос рассмеялась, следуя за другом, но как только завидела сидящего напротив Николаса Мэттью, тут же напряглась:

– Знаешь, – обратилась она к застывшему на месте Редлоку, – я не особо голодна.

– Да вы издеваетесь? – парень утомленно вздохнул, когда его подруга развернулась в обратную сторону и покинула зал.

– Бен, тебе небезопасно здесь находиться, – родительским тоном молвил Натаниэль, окидывая взглядом гостиную коллегии.

Его брат раздраженно закатил глаза.

– Кто бы говорил, – вмешался Шерман, ухмыльнувшись. – Почему ты не в комитете?

– Хотел забрать кое-какие вещи из своей комнаты, раз уж совсем здесь не появляюсь…

– Да уж, – русый маг участливо кивнул. – Раньше хоть изредка наведывался. Не хочешь сталкиваться с Мэтти?

– И говорить об этом тоже, – фыркнул юноша.

– Ох, чармер, – Редлок устало запрокинул руки за голову.

– Нейт, я благодарен, что ты заботишься обо мне, – Уорд поправил очки, – но я взрослый мальчик и сам во всем разберусь.

– Что тебе так внезапно понадобилось здесь? – все еще негодовал Гринфайер младший.

– Мне нужно осмотреть комнату Феликса…

Его собеседники удивленно вскинули брови.

– Ничего такого! – оправдывался паренек. – Фелиция хотела забрать домой некоторые его вещи.

Шерман выглядел обиженным:

– Она могла бы попросить меня…

– Нет! – спешно воскликнул Бенджамин. – Я хочу сделать это сам! Понимаете? Сам!

Парни понимающе переглянулись и кивнули. Русый маг задумчиво осмотрел своих спутников и направился в коридор:

– Ладно, кажется, вы испытываете некоторые психологические трудности после всего случившегося, поэтому идите за мной.

Братьям не была по нраву эта затея, но они оба знали, что спорить с этим парнем абсолютно бесполезно, а потому проследовали за ним в его комнату.

– Я покажу вам кое-что, – Шерман кивнул ребятам в сторону кровати и кресла, приглашая их присесть, пока сам направился к полке со своими вещами.

– У тебя здесь несколько мрачновато, – нервно отозвался Уорд, устраиваясь на незаправленной постели колдуна.

– Я все закрасил в черное, когда Тесс ушла, – спокойно ответил Редлок, доставая потрепанный фотоальбом на кольцах.

Бен бросил на брата виноватый взгляд, но тот лишь снисходительно улыбнулся, пытаясь всем своим видом показать, что все нормально.

– Вот и оно, – русый маг выглядел довольным, подавая Натаниэлю, сидящему в кресле, увесистую «книгу».

– Что это? – юноша принялся вглядываться в различные надписи на обложке.

– Что-то вроде обряда посвящения, – Шерман смущенно пожал плечами, усевшись на полу перед столом, на который он сложил подбородок.

– Обряда посвящения? – Бенджамин удивленно вскинул брови. – Куда?

– В вашу названую семью, да? – вклинился Нейт. – Нора рассказывала об этом.

Редлок ухмыльнулся:

– Все верно, – он стал указывать на подписи, – это имена всех тех, кто входит в нее…

Натаниэль внимательно осматривал каждую черточку, обводя ее пальцем, пока Бен выглядывал из-за его спины.

В самом центре было крупное размашистое «Шерман», а через запятую к нему было приписано «босс», что всегда веселило каждого, кто брал эту книжку в руки.

Чуть ниже, все так же крупно, но уже более аккуратно было выведено «Шерилин».

В левом углу красивый почерк с завитушками гласил «Антуанетта Леруа», причем точку над одной из букв заменяло маленькое сердечко, а буква «А» была коронована.

Рядом с миловидным «Тесс» была крошечная приписка «xo», означавшая поцелуи.

Феликс написал свое имя невообразимо притягательным каллиграфическим почерком, которому, наверняка, завидовал каждый чтец его творений.

Фелиция же была еще совсем крошкой, когда ей позволили вывести несуразное корявое «Фи» вместе с крупной неказистой ромашкой.

«Поппи Л.» было элегантно наклонено в левую сторону, выдавая во владелице настоящую левшу.

Простым и слегка неряшливым почерком Ник расписал свое полное имя недалеко от имени возлюбленной.

Большими буквами было также начертано «Мэттью Б.», и даже по самой надписи было видно, что человека чуть ли не силой заставили оставить ее.

«Элеонора» было написано почти идентично «Тесс», но в данном случае буквы слегка «поплыли».

К самому искреннему изумлению Натаниэля, на обложке также красовался с детства знакомый ему почерк. Роспись принадлежала Софии Паттерсон и была старательно выведена на поблекшем от времени фотоальбоме. Рядом с ней даже была небольшая черточка – видимо, девушка проверяла ручку.