Выбор сделан - [11]

– Упал твой Виктор с балкона и разбился насмерть, – тяжело вздохнула она. – Вот Семеновна, – она слегка кивнула в сторону худощавой, – она была понятой, когда приезжала милиция и вскрывали дверь квартиры Кравцовых.

– Так и дверь была заперта? Он что, был в квартире один?

– Конечно, один. Надежда с ребятами не успела вернуться. Да, дверь была заперта, – подтвердила она. – Ты же знаешь такие замки, которые сами защелкиваются, когда закрываешь дверь, – утвердительным тоном сказала она. – Раньше мы еще называли «английскими» такие замки. Я только молча кивнул, а она продолжала:

– Я зятю сразу сказала, чтобы не ставил такой замок. А то выйдешь на минутку к соседке без ключа, а дверь сама захлопнется. Вот потом под дверью и кукуй, как дурак у моря.

Я не стал уточнять, хотя и не мог понять, зачем дураку куковать именно у моря.

– Это точно, – кивнул я. – Может быть, молодежь в городе уже привыкла к таким замкам, и уж с годами начинаешь забывать, где этот ключ лежит, а не только брать его с собой, когда на минуту выходишь. Не носить же ключ на шее.

– Это точно, – подтвердила молчавшая все время Семеновна. – Уже возраст такой, что все забываешь.

А на шее нужно носить крест, а не ключ, – назидательным тоном сказала полная и добавила:

– Конечно, не цепь, какие сейчас носят молодые. На таких кобелей только держать во дворе.

Я почувствовал, что разговор переходит на тему, не интересующую меня, а поэтому покрутив головой, как бы отгоняя дурные видения, я сказал:

– Просто не могу поверить, что Виктор погиб. Да так глупо. Только месяц назад мы виделись с ним. Планировали, как будем отмечать мой юбилей. Он был здоров и весел, – Я говорил тихо, как бы размышляя вслух, но зная, что обе женщины внимательно слушают каждое мое слово. – Я еще тогда сказал ему, что скоро он, как и я, станет дедом. Все было так хорошо. Воистину говорят, что человек предполагает, а бог располагает.

– Правильно говоришь! – кивнула Семеновна, – здесь тоже никто не думал. Ему бы жить да жить, а уже и девять дней отметили. Приходила Надежда. Обносила весь подъезд пирожками, чтобы помянули мужа.

– Постойте, как же это так, приходила?! Разве Надежда с детьми здесь больше не живет?

– Нет, милок, не живет, – сказала Семеновна. – Считай, через день после похорон она переехала на другую квартиру, а эту продала. Бабу-то понять можно. Здесь ей и детям все напоминало о покойном. Но вот новых хозяев квартиры понять не могу.

– А что случилось?

– Едва Надежда с детьми съехала, как они сразу начали ремонт. Зачем его затевать, если квартира Кравцовых была чистенькая, как игрушечка. Они сами делали ремонт года два назад.

– И никогда не поймешь, Семеновна, – сказала полная женщина, – у богатых, как говорится, свои причуды.

– Это верно, – кивнула Семеновна. – Но ремонт какой-то странный. Два дня громыхали с утра до вечера, а теперь неделю никто не показывается.

В этот момент к подъезду подходила миловидная стройная девушка лет двадцати пяти, которая вежливо поздоровалась с сидящими пенсионерками.

– Ася, вот мужчина приехал в гости к Кравцовым, – заговорила толстушка, – ты, случайно, не знаешь, где сейчас живет Надежда с детьми?

– Нет, – как-то слишком поспешно ответила девушка.

– Извините, но ничем помочь не могу.

С этими словами она скрылась в подъезде.

– Нашла с кем говорить, Карловна, – проговорила Семеновна, – разве не видишь, что эта фифа идет, не чуя под собой земли.

Так я узнал отчество второй собеседницы. Судя по разговору, они обе выросли или долго жили в сельской местности, а поэтому обращались уважительно друг к другу по отчеству.

– Не скажи так, Семеновна. Ася – девушка уважительная. Не в пример другим, всегда здоровается.

– А сама, небось, при этом думает, когда уже черт заберет этих старух, сидящих у подъезда, – добавила Семеновна.

– Она не девка, а так… – старушка с чувством сплюнула в сторону.

– Пустоцвет какой-то. Поди, бабе уже под тридцать лет, а у нее ни семьи, ни детей. Только живет в свое удовольствие, да меняет мужиков, думая, что вечно будет молодой.

– Ты слишком строга к молодым, – возразила Карповна.

– Нельзя винить только одну Асю, если ей в жизни не встретился путевый мужик, с которым можно построить семью. Почему ты не говоришь о мужиках? Хороший мужик-то нынче почти перевелся. Что твой сын, что мой зять, знают одно: прийти домой, пожрать да уткнуть свои рожи в телевизор.

– Так они же целый день работают, – не совсем уверенно возразила Семеновна.

– Они работают, а моя дочка что, на танцульки бегает? – наступала Карповна. – Зарабатывает не меньше мужика, да еще весь дом на ее плечах держится. Это что, хорошо? Как я понял, это была извечная тема спора между тещей и свекровью: одна оспаривала права дочери, а другая – защищала сына. Такой спор мог продолжаться до бесконечности.

Чтобы попытаться узнать еще что-то интересное, мне нужно было срочно изменить тему беседы.

– В сущности, вы обе правы по-своему, – прервал я их спор. – Трудно сказать, лучше или хуже стала современная молодежь, но она другая. Они в большинстве своем хотят все и сразу. Мужчина без машины сейчас для девушки и не мужчина. Да и мужиков испортила цивилизация: ни тебе дров наколоть, ни земли вскопать, ни воды принести, – я прикурил сигарету и продолжил: – У девушек даже появилось выражение «сходить замуж». Они не думают, что семья должна быть крепкой, а выходить замуж нужно один раз. Вот моему сыну уже перевалило за четверть века, а он даже не думает жениться. Правда, он сейчас увлечен наукой и занят диссертацией. Зато дочь, едва успела окончить школу, как выскочила замуж и уже успела сделать меня дедом, – с улыбкой закончил я.