Выбор Роксаны Пауэлл - [8]

— Когда мы проезжали мимо стрелы-указателя, какие-то люди неожиданно открыли по нам огонь. — В подтверждение он прикоснулся к отметинам от пуль на корпусе грузовика.

— И вы не остановились для объяснения ситуации? — недоверчиво поинтересовался Керк.

— Мы и не знали, что это нужно делать, — удивился Джи Ди.

— Считайте, что вам повезло, мои люди имеют определенный приказ на такой случай.

— По мне стреляли стрелки и получше, — заявил Джи Ди.

И это было правдой. Однажды в порыве откровенности он стыдливо показал мне два шрама на своей медвежьей груди — следы от немецких пуль, прошивших его насквозь.

— А как в этих краях со спиртным? Несколько мгновений Керк изучал Джи Ди и вошел в дом со словами: «Вы бы лучше перенесли свои вещи внутрь до наступления темноты».

— Какая муха его укусила? — пробормотал Джи Ди.

Дэн осмотрелся, убедился, что Керк действительно ушел, и, пародируя чисто британское произношение, сказал:

— Чрезвычайное положение, старина. Ты продемонстрировал поразительное отсутствие формы и прочее, пренебрежительно отнесся к его дурацкой войне, ты что, не понимаешь?

Джи Ди пожал плечами, а Нордж был раздражен.

— Эти британские паке сахибы[3] действуют мне на нервы, — в своей напряженной манере изрек он.

У него было мягкое лицо с недоверчивым ртом и внимательным взглядом. С его каштановыми коротко стриженными волосами и золотистым калифорнийским загаром он выглядел пляжным атлетом, хотя и имел репутацию либерального интеллектуала. Правда, я не могла подтвердить это, так как из троих знала его меньше всех.

— Действуют или не действуют, пожалуйста, помни, что мы вынуждены быть на его стороне. Так что притворяйся. Давайте, я помогу вам с вещами, — предложил Дэн.

— Если никто не собирается спросить, где вы были, то это сделаю я. Мы уже довольно давно здесь и очень волновались за вас, — призналась я.

— У нас спустило колесо, — объяснил Джи Ди, принявшись подавать из кузова кофры и чемоданы. — При таком обилии каучука — совершенно дрянные покрышки.

— Наглядное подтверждение тому, как эксплуатируется эта страна, — заметил Нордж. — Буквально все вывозится, и ничего не остается здесь.

— Благодарю, профессор, — фыркнул Джи Ди, — сам бы я не догадался.

Он постоянно посмеивался над воинствующим либерализмом Норджа. Последний всегда отвечал ему кривой усмешкой левого уголка рта, свидетельствовавшей о том, что подобные уколы его не трогают.

Внезапно зажглись прожектора, испугав нас своим ярким светом. Несмотря на беспечность моих компаньонов, теперь, с наступлением темноты, мне было не очень уютно на улице, и я пошла в дом. Хуссейн так поспешно схватил мой чемодан, словно только я, а не вся группа, наняла его. С мрачным, как всегда, лицом Керк разговаривал по телефону. Увидев меня, он, не прерывая разговора, жестом указал мне дорогу. Пройдя в указанном направлении, я обнаружила две спальни и, к своему удивлению, ванную комнату. Спустя пять минут я уже отмокала в ванне, вполне довольная окружающим миром.

В конце концов, рассуждала я, особых причин для уныния нет. Предчувствия перед приездом грузовика оказались ложной тревогой, плодом утомленного воображения нашего хозяина. И я пришла к выводу, что Дэн прав: Керк — человек, ожесточенный долгим одиночеством, и глупо нервничать из-за его враждебности.

В то же время у меня возникло вполне естественное желание женщины каким-то образом усмирить его. В моем чемодане найдется черное платье из тонкой материи для выхода к коктейлю, простенькое, но эффектное, а если еще взбить волосы, то…

Однако мое хорошее настроение утекло вместе с водой, втянутой в сливное отверстие ванны. С приходом ночи жара несколько спала, но влажность осталась прежней, и вскоре я начала потеть так же обильно, как и днем. Черное платье из-за жестковатых складок и тяжелой нижней юбки из тафты показалось мне малопривлекательным — почти как рыцарские доспехи. Я отложила одевание насколько было возможно и занялась макияжем и прической, усевшись обнаженной перед зеркалом туалетного столика. Слабое движение воздуха от закрытых окон едва-едва охлаждало мое тело.

Вынужденная глазеть на себя таким образом и чувствуя апатию, вызванную избыточной влажностью, я уже не видела настоятельной необходимости жертвовать чем-то ради Керка или кого-нибудь еще. Роксана Пауэлл еще никогда в жизни не слышала сетований мужчин, хотя ее лицо и было немногим привлекательнее обычного. Короткий прямой носик, щечки с соблазнительными ямочками, овальный подбородок, слегка разделенный вертикальной бороздкой, довольно крупные зубы и капризная нижняя губка… В принципе — никаких дефектов. А мои глаза! Самое привлекательное, что есть во мне: большие и зеленые под темными вразлет бровями, они еще более выразительны, чем цвет моих волос. Мое тело, хотя я и приближалась к тридцати, было великолепным, оно было даже лучше, чем когда мне было восемнадцать, потому что я выработала правильную осанку. К черту Луэлина Керка!..

После стука в дверь голос Дэна Лэндиса сообщил:

— Рокси, мы собираемся выпить перед обедом, ты уже готова? — Я ответила утвердительно. Тогда, понизив голос, он проговорил: