Выбор решает все - [7]

Внизу, у парадного входа, ожидала своих пассажиров закрытая карета с кучером на облучке. Две гнедые молодые лошадки нетерпеливо перебирали копытами, топчась на месте и как бы проверяя, насколько ограничивает их свободу неповоротливое сооружение за спиной и человек с кнутом. Выносливые, проверенные в боях жеребцы дядиных гостей стояли как вкопанные. То ли муштра сказывалась, то ли за ночь они слишком устали и теперь берегли силы для дороги.

Но больше всего внимание Ройса привлекла не карета, в которой ему предстояло ехать, а вороной конь алани Мариота, оседланный и готовый к скачке. Парень с волнением понял, что беседа с дядей откладывается. Родственничек явно поедет на вороном, предоставив племяннику возможность в одиночестве скучать в закрытом душном экипаже.

— Садись, Ройс, располагайся удобнее, — приказал глава рода Арито.

— Дядя, я прошу тебя, составь мне компанию, — попробовал исправить положение парень.

— Нет, — наотрез отказался алани Мариот без всяких объяснений. Он направился к своему вороному и устало взгромоздился в седло.

— Нам надо поговорить, — настаивал Ройс, подталкиваемый слугами к карете.

— В столице я тебя выслушаю, — пообещал командующий.

Его друзья тоже спустились и сели на лошадей, с тоской в глазах рассматривая второй этаж особняка, где располагались удобные гостевые спальни. Задержка случилась только из-за слуг, старающихся надежно закрепить багаж молодого господина на крыше кареты. Ройсвен сквозь оконце видел, как они суетятся вокруг, пытаясь управиться побыстрее. Парень устроился поудобнее на мягких сиденьях, как и было предложено, откинул голову назад и… почти тут же уснул. Раз он пока не в состоянии что-либо предпринять, стоит ли волноваться? Ему понадобятся все силы для разговора с дядей, лишь бы тот не забыл про свое обещание.

Кучер стегнул лошадей, и карета, резко дернувшись, двинулась вперед. Но и это не разбудило молодого человека, решившего воспользоваться возможностью выспаться. Вот если бы кто-то его окликнул или открыл дверцу… Но мрачный, как грозовая туча, алани Мариот не горел желанием общаться с родственником, не оправдавшим его надежд. Он корил себя за то, что пренебрегал воспитанием племянника, и чувствовал за собой вину перед покойным братом. А еще командующему очень хотелось гордиться Ройсвеном, иметь возможность похвастаться его достижениями перед друзьями, сослуживцами. Только, к сожалению, парень не демонстрировал никаких значительных талантов. Он ни разу не попросил взять его в войско и, похоже, совсем не интересовался военной службой.

Впрочем, надо признать, до недавнего времени алани Мариоту не было никакого дела до интересов и устремлений племянника. Только три месяца назад, когда сын его адъютанта был признан на общевойсковых состязаниях лучшим мечником, командующий вспомнил, что и у него есть родственник примерно такого же возраста. Он очень надеялся, что после обучения в АТеРе Ройсвен если не изменит свои склонности, то хотя бы перестанет быть бездельником и научиться держать меч в руках. Совсем недавно вояка понял, что, если бы он спохватился пораньше, из племянника мог бы выйти хороший преемник.

Теплое весеннее утро совсем не радовало главу рода Арито. Сейчас он мечтал о буре, которая отразила бы чувства, кипящие в его душе, о напряженной схватке, чтобы можно было выплеснуть свой гнев. Командующий боялся, что окажется не в силах выслушать парня, когда они доберутся до Сархейма. Наставить мальчишке синяков — не лучший выход. Он был благодарен племяннику, что в сложившейся ситуации тот повел себя достойно и не устроил истерику перед его друзьями. Из кареты не слышалось криков, Ройс не требовал немедленно выпустить его, хотя поступать в АТеР явно не хотел.

Алани Мариот окликнул своих друзей и дал знак приблизиться к нему и выслушать. Они все специально замедлили аллюр лошадей и немного отстали от кареты, чтобы спокойно пообщаться, не напрягая голосовые связки.

— Я могу рассчитывать на ваше молчание относительно моего племянника? — прямо поинтересовался командующий армией Ренийской империи. — Мне бы не хотелось, чтобы среди солдат и офицеров поползли слухи…

— Конечно, — сказал один из офицеров. — Мариот, не волнуйся, мы не станем разносить новости, как болтливые бабы.

— Это чисто твое семейное дело, — подтвердил командующий союзной армии. — Так что я буду молчать, во-первых, из уважения к тебе, а во-вторых, потому, что инцидент не затрагивает интересы моей страны.

Еще один офицер коротко сообщил:

— Я — могила.

Заверения друзей немного успокоили главу рода Арито, хотя день для него все равно был полностью испорчен. Он пришпорил лошадь и галопом нагнал карету с нерадивым племянником внутри, пристроившись слева, прямо возле дверцы. Ширина дороги вполне позволяла ему осуществить этот нехитрый маневр. Друзья командующего продолжали плестись где-то позади, умудрившись даже немного подремать в седле, припав к шее лошади. Такой процессией они и держались до самых ворот Сархейма.

В городе командующего прекрасно знали в лицо, так что даже не потребовали въездную пошлину, да она и не налагалась на военных. Кучер кареты без напоминания свернул к северной окраине столицы, где располагалась Ассоциация телохранителей. Алани Мариот поскакал следом, а его друзья двинулись в центр, чтобы снять номер в гостинице и хоть немного отдохнуть и привести себя в порядок перед аудиенцией у императора, запланированной на вторую половину дня.