Выбор пути. 1917–1928 гг. - [24]

Начиная с момента своей отставки с поста военного министра в мае 1917 года он вел скрытую президентскую кампанию, исподволь укрепляя свою политическую базу как в Мексике, так и за ее пределами. В родном штате Сонора Обрегон добился отстранения слишком самостоятельного и радикального, по его мнению, губернатора Кальеса и заменил его своим бывшим заместителем по военному ведомству генералом Франсиско Серрано[61].

Мы помним, что и сама отставка Обрегона с поста военного министра была хорошо продуманным шагом, рассчитанным на будущее. Обрегон предвидел, что Карранса станет вести кампанию под лозунгом борьбы с засильем милитаризма, то есть генералов в политической жизни. Именно поэтому он подал в отставку не только с поста военного министра, но и вообще с военной службы и с юридической точки зрения превратился в обычного гражданина. Он всячески избегал любой, пусть и словесной конфронтации с Каррансой. Наоборот, в ходе губернаторских выборов во многих штатах в начале 1917 года Обрегон стремился уладить противоречия между проигравшими и победившими кандидатами. Это было непросто, если учесть, что в кандидаты в основном выдвигались генералы, которые в случае проигрыша могли легко начать военный мятеж против центральных властей.

Так, например, в штате Синалоа, где в 1913 году Обрегон начал свою успешную военную кампанию против Уэрты, он смог уладить противоречия между «победившим» ставленником Каррансы и проигравшим кандидатом-обрегонистом. Мастер политического компромисса добился того, что оба кандидата чувствовали себя обязанными лично ему, а не Каррансе.

В отличие от последнего, Обрегон прекрасно понимал значение США для внутриполитической стабильности в Мексике. Поэтому еще в 1917 году он отправился с длительной ознакомительной поездкой в Америку, чтобы привлечь на свою сторону СМИ и политический истеблишмент этой страны.[62] В США Обрегон был и без того уже популярен благодаря победам над, казалось, несокрушимым «кентавром» Вильей.

В качестве причины своей поездки в США Обрегон назвал состояние здоровья. Он якобы хотел показаться врачам, так как, лишившись правой руки в 1915 году, страдал нервными расстройствами и пытался свести счеты с жизнью. Распространялись даже слухи, что Обрегон подвержен припадкам эпилепсии, хотя реальные подтверждения этому отсутствуют.

Но многие американцы были убеждены, что Обрегон приехал для того, чтобы возглавить войска США, воевавшие в Европе против немцев. Уже это обстоятельство показывает, насколько сильным был военный авторитет Обрегона в США, а ведь там, как правило, вообще считали мексиканцев неполноценной расой. К тому же в Америке помнили, что именно Обрегон в 1916 году удерживал Каррансу от прямой военной конфронтации с карательной экспедицией Першинга в Чиуауа. Будучи военным министром, он подписал соглашение с американскими военными, которое отказался ратифицировать Карранса. По соглашению американцам разрешалось преследовать Вилью на мексиканской территории даже без предварительного уведомления правительства Мексики.

Таким образом, политический и идеологический фон для визита Обрегона в США был самым благоприятным. Неудивительно, что когда он пересек границу в Аризоне, его встретили военным салютом и эскортом в составе батальона пехоты и двух эскадронов кавалерии, которые сопровождали Обрегона до ближайшего вокзала. Все эти почести (достойные главы государства или, по крайней мере, верховного главнокомандующего) с неудовольствием фиксировал ревнивый Карранса. Правда, американцы выделили Обрегону еще один, незаметный эскорт. Во время американского турне гостя заботливо опекали американские спецслужбы – например, вскрывая всю его корреспонденцию. В охваченных военным психозом США не исключали, что Обрегон может попытаться установить контакты с германкой агентурой. Но ничего подобного американские сыщики не обнаружили, и к концу поездки наблюдение было снято.

Обрегон начал путешествие по США с западного побережья, а затем проехал через всю страну, посетил Сент-Луис и Чикаго и добрался до Нью-Йорка и Вашингтона. Он не скупился на похвалы в адрес американского образа жизни и подчеркивал на всех встречах, особенно с прессой, что хотел бы видеть такие же порядки и в Мексике. Очаровав весьма падких на любую лесть в свой адрес американцев, мексиканец стал героем дня для СМИ. Обрегона принял Вильсон, удостоив его сердечной беседы. По ее итогам президент сделал желательный для гостя вывод – именно на этого прогрессивно мыслящего человека США должны ставить в Мексике.

Прагматично настроенный Обрегон удачно совместил политические цели турне с чисто коммерческими. Дело в том, что после отставки он занялся крупным посредническим бизнесом. Обрегон объединил в кооператив почти всех производителей нута (известного также как турецкий или бараний горох) в штатах Синалоа и Сонора. Нут издавна был одним из основных экспортных товаров Мексики. Он продавался главным образом в испаноязычные страны, где входил в повседневный рацион. Нут закупали и США, особенно активно в годы Первой мировой войны. Апологеты Обрегона считают генерала чуть ли не альтруистом. Мол, раньше, несмотря на высокое качество нута в Соноре и Синалоа, выращивавшие его фермеры получали мизерные доходы. Наблюдение верное: фермерам приходилось брать кредит на выращивание бараньего гороха и потом продавать урожай кредиторам по фиксированной цене (7–8 долларов за центнер). С началом войны цены на нут, как и на все прочие продукты, выросли, но на доходах фермеров это никак не отразилось.