Выбор пути. 1917–1928 гг. - [167]

28 июля КРОМ заявил, что готов бороться с духовенством любым оружием, «которое оно пожелает избрать». В манифесте КРОМ говорилось также, что «за ширмой так назывемого религиозного конфликта скрывается не только протест духовенства против затрагивающих его права законов». За ним стоят «политические силы… которые не могли силой победить революцию и которые теперь подняли знамя защиты свободы религии…»[678]

1 августа 1926 года, в день начала церковной забастовки, КРОМ призвал сторонников правительства ответить на этот шаг мощной демонстрацией в Мехико, на которую собрались более 100 тысяч человек. Один из лозунгов КРОМ гласил: «Да здравствует Христос – апостол социалистического идеала!» КРОМ также предложил церкви провести общественные диспуты для разъяснения позиции сторон в конфликте. На первом диспуте 2 августа 1926 года в столичном театре «Ирис» правительство представлял министр просвещения Пуиг Касауранк. Ему оппонировал Капистран Гарса. Министр убедительно опроверг доводы церкви о том, что светские школы – гнезда разврата, зачитав «Кодекс школьной морали». Оратор подчеркнул, что он лично выступает за культ покровительницы Мексики девы Марии Гуадалупской, так как она – по его словам, представительница коренного населения страны[679] – не была навязана стране Ватиканом. Капистран Гарса выглядел бледно и ссылался на свою неподготовленность.

Заседание Лиги защиты религиозной свободы

По мнению тысяч зрителей, правительство выиграло и этот, и остальные три диспута. Например, на диспуте 4 августа министр сельского хозяйства Луис Леон предъявил документы, захваченные в ходе гражданской войны 1913–1914 годов в епископской резиденции в Монтеррее. В этих документах церковь подробно обосновывала неприятие революции и свою собственную борьбу за политическую власть. Далее министр убедительно, на фактах, показал активное противодействие церкви аграрной реформе. Церкви пришлось уже в ходе диспута срочно менять своего представителя, однако тот, по сути, вообще уклонился от спора, ограничившись кратким заявлением. На следующий диспут, который должен был пройти 6 августа 1926 года на тему «Религиозная догма в свете разума и науки», церковь вообще не прислала своего представителя.

9 августа 1926 года в диспуте на тему «Рабочее движение и церковь» участвовал Моронес. Его оппонентом был представитель лиги студент Луис Миер-и-Теран. Моронес активно доказывал, что церковь борется не за веру, а за свою недвижимость, которую он оценил в 600 миллионов песо, и не гнушается выступать в союзе с империалистами США. Бывший управляющий имуществом церкви инженер Давид Янес даже поправил Моронеса, уточнив, что это имущество оценивается в миллиард песо.[680] Потерпевшего фиаско Миера-и-Терана сменил архиепископ Мичоакана, но и он не смог представить никаких доказательств, которые опровергали бы приведенные цифры, и покинул трибуну под свист и улюлюканье собравшихся. КРОМ предлагал лиге и епископату продолжать диспуты, но церковь не хотела этого, видя свое поражение в идейном споре.

2 августа 1926 года секретарь епископата Паскуаль Диас встретился с генеральным прокурором Мексики Ромеро Ортегой и предложил последнему пока просто не применять на практике «закон Кальеса». Затем предлагалось провести плебисцит и изменить по его результатам Конституцию страны. 6 сентября епископат, собрав тысячи подписей (многие из них были фальсифицированы – это ясно хотя бы потому, что большинство верующих не умели ни читать, ни писать), направил петицию в Конгресс с требованием отменить «закон Кальеса». Парламент оперативно рассмотрел петицию 22 и 23 сентября и, как и ожидалось, практически единогласно отклонил петицию. За отклонение проголосовал 171 депутат, против – один.

После этого лига взяла курс на вооруженный мятеж против правительства. Первые вооруженные стычки подстрекаемых священниками верующих с силами правопорядка состоялись сразу же после объявления церковной забастовки 1 августа 1926 года. Одурманенные пропагандой епископата и лиги люди не хотели сдавать храмы под опеку местных властей. 3 августа около 400 верующих забаррикадировались в храме Гуадалупской девы в Гвадалахаре. Этот город уже некоторое время был центром клерикальной оппозиции благодаря активной антиправительственной деятельности местного епископа Хименеса-и-Ороско. О тщательной подготовке акции говорит тот факт, что у прихожан было оружие и они в течение нескольких часов оказывали сопротивление армии, пока у них не закончились патроны. По данным консула США, в городе в бою погибли 18 человек и примерно 40 получили ранения.

На следующий день около 240 солдат взяли штурмом церковь в Мичоакане. При этом погиб местный священник. В городке Чальчиуитес (штат Сакатекас) было разгромлено местное отделение организации католической молодежи. Погиб духовный наставник организации отец Луис Батис.

Собственно, такие неоправданно жесткие меры властей и дали толчок спонтанному антиправительственному мятежу. Например, узнав о том, что отцу Батису угрожает опасность, бывший полковник федеральной армии Педро Кинтанар сформировал конный отряд и захватил Чальчиуитес. Священника спасти уже не удалось, но муниципальная касса была захвачена. Отряд решил не расходиться и ушел в горы, начав партизанскую войну.