Выбор Клэр - [2]

До почтового отделения Клэр дошла, так ничего нового и не увидев, и только отметила, что почти на всех были джинсы и ботинки. Джинсы и ботинки, джинсы и ботинки. Нет, с грубой хлопчатой тканью она еще не работала. Может быть, следует попробовать. Глядя на клерка, наклеивающего марки на конверт с ее конкурсными работами, она нервно ломала пальцы.

Что ж, будь что будет.

Клэр вздохнула, чувствуя опустошенность. Последние недели она каждую свободную минуту тратила на эскизы. Теперь пришло время возвращаться в обычную колею. Зевая, она прошла к абонентским ящикам. Она уже давно не проверяла приходящую на ее имя корреспонденцию. Да обычно много писем и не приходило.

Но на этот раз ящик оказался полным. Просматривая его содержимое, все ненужное Клэр тут же выбрасывала.

Три копии чеков — уже ненужных, — карточки и бланк клуба отправились в мусорную корзину. Два маленьких желтых извещения попали туда же, однако, спохватившись, Клэр выудила их обратно. Два заказных письма — за ними надо снова стать в очередь к окошку.

Пока очередь медленно продвигалась вперед, Клэр ломала голову над тем, что же это за письма и от кого. Она была уверена, что новости в них дурные. Хорошие новости приносят с букетом цветов. За плохими же приходится стоять в очереди на почте.

Наконец клерк отдал ей два пакета. В каждом лежал конверт и обратный адрес нотариальной конторы, отправившей письмо.

Адрес нотариальной конторы вкупе с заказным письмом предвещал что-то скверное. С замирающим сердцем Клэр открыла письмо, пришедшее первым, и принялась поспешно читать.

«С прискорбием сообщаем о смерти вашего дедушки, Джона Борегарда Беллингема, скончавшегося восемнадцатого апреля». Клэр подняла глаза. Больше недели назад. И она ничего не знала. Глаза ее наполнились невольными слезами сожаления и печали. И вины. Они с дедушкой никогда не были особенно близки, но он всегда поддерживал с Клэр отношения. Чего не скажешь о его сыне, отце Клэр, о котором она ничего не знала с тех пор, как ее родители развелись.

Почему никто ей даже не позвонил? Им не пришло в голову, что она все-таки не посторонняя? Почему мать не позвонила ей? Пусть она не была невесткой Бо Беллингема уже больше пятнадцати лет, но все равно ей наверняка сообщили о его смерти. А может быть, и нет. В семье Клэр не очень-то поддерживались родственные отношения.

Дальше в письме сообщалось, что идут приготовления к похоронам.

Клэр медленно вскрыла второй конверт, с ужасом думая о его содержании. Как и следовало ожидать, на похороны она опоздала. Чтобы лететь в Техас, пришлось бы взять часть денег, приготовленных для Парижа, но это надо было бы сделать.

Не дочитав второе письмо, Клэр побрела к Одри. Ей было грустно, но потрясения она не испытала. Последний раз она видела деда, еще будучи в колледже, шесть лет назад. И еще раньше — в школе. А еще раньше…

Летом, когда ее родители разводились. То лето Клэр провела вместе с дедом на ранчо «Беллингем». Ее постоянно ссорившиеся родители смотрели на это как на поездку в летний лагерь — только, может быть, не столь дорогой.

Клэр было все равно. Там она просто отдыхала от домашних скандалов. Ей было тринадцать, и она очень любила лошадей, но к концу августа все уже наскучило.

Работа на ранчо была нелегкой, и мечты Клэр о том, как она целыми днями будет носиться верхом по окрестностям, рассеялись как дым после первого же дня в седле.

Лошади тоже требовали постоянного ухода. Тогда же Клэр обнаружила, что у нее аллергия на сено, траву, пыль и капризы лошадей.

Нет, ранчо — это не для нее, но о Бо Клэр всегда вспоминала с большой теплотой. Они поздравляли друг друга с днем рождения и Рождеством и делали вид, что Клэр собирается летом снова приехать на ранчо. Но она больше не приезжала.

А теперь дедушки нет.

Единственным способом узнать, что именно произошло, было связаться с нотариальной конторой, и Клэр решила сделать это в обеденный перерыв. Подходя к бутику и открывая дверь, она надумала позвонить матери.

— Я вернулась, — крикнула Клэр, чтобы Одри знала, кто находится в подсобке. Быстро причесав свои темные, коротко подстриженные волосы, Клэр обновила на губах красную помаду и убрала сумочку в стол. Черные волосы, белая кожа, алые губы — все это входило в ее рабочий имидж. Итак, к встрече клиентов она готова.

— Клэр! — Одри отодвинула тростниковую занавеску, разделявшую кабинет и магазин, и поманила ее рукой. — Тут тебя ждут.

Что там еще? — подумала Клэр. По выражению лица Одри ничего нельзя было понять.

Выйдя из-за занавески, она сразу увидела темноволосого мужчину, смотревшего на улицу. Клэр понятия не имела о том, кто это, но отметила его высокий рост. Вряд ли она достанет ему хотя бы до плеча. Причем плечи у незнакомца весьма широкие.

Услышав ее шаги, мужчина обернулся. Клэр обратила внимание на то, что, хотя на нем был хорошо сшитый деловой костюм, на ногах вроде были сапоги, а в руках он держал ковбойскую шляпу. Такое сочетание ее не удивило. Многие так одевались во время «Западной лихорадки», охватившей Манхэттен пару лет назад. Но этот человек явно не следовал моде.

Одри подтолкнула ее вперед.