Вы любите Вагнера? - [14]
— Ты идешь или остаешься? — спросил он.
— Иду.
— Я тоже! Но могу ли я, дражайшая, пройтись хоть несколько шагов в вашем прелестном обществе? О, благодарю! Господи, ты слышишь, она сказала: “Да!” Она согласна! Deo gratias![3]
Он развел руками и набожно возвел очи горе. Мари-Те схватила его за рукав и потащила к выходу.
— Ладно уж, притвора!
Они вышли из университета. Часы на ратуше пробили половину десятого. Пушистый снег свободно падал с тяжелых туч, проплывавших над крышами домов, ватные тучи, казалось, вбирали в себя звон часов.
— Что тебя привело сюда в такую рань, мой друг? Насколько я знаю, у тебя нет лекций, — спросил Жюль Грак.
— Встреча с мэтром, — многозначительно сказала она.
— Вот оно что!
— Хотела узнать его мнение о своей писанине.
— Ты пытаешься писать?
— Пустяки. Очерк из истории Оверни.
— Здорово! И что же он сказал?
— А тебя это действительно интересует?
— Разумеется, малышка.
— Он внимательно читал ее на протяжении сорока пяти минут и…
— И?
— …и сказал дословно так: “Много недостатков в композиции, расплывчато. Но в целом события освещены правильно и оценены с точки зрения истории верно”.
— Поздравляю! Услышать от мэтра такое, знаешь…
— Он считает выводы, — я снова цитирую, — энергичными, поражающими смелостью стиля и метафор.
Жюль Грак удивленно присвистнул. Мари-Те нетерпеливо ударила его ладошкой по руке и продолжала:
— Но, должна сказать, он тут же добавил: “Вы часто затемняете текст без особой нужды и тяготеете к высокопарным выражениям. Настоятельно советую: избегайте периодов, делайте фразы короче”.
— Иначе говоря, поменьше воды. Послушай, а он сейчас при тебе, этот шедевр современной исторической мысли?
— Да.
— Я хотел бы ознакомиться с ним.
— Хорошо, но с одним условием: ты мне возвратишь его в субботу. В воскресенье я хочу поработать над ним.
— А я уже решил никогда с ним не расставаться!
Она открыла сумочку it протянула рукопись Жюлю, он бережно спрятал ее в бездонный карман своей потрепанной канадской куртки.
— Спасибо, Мари-Те.
Некоторое время они шли молча. На перекрестке бульвара Карно и улицы Бонсак их окликнул общий шапочный знакомый.
— Привет молодняку!
— Привет, Даннери.
Они свернули на улицу Бонсак, демонстративно прибавив шагу, но рыжий догнал их и начал самодовольно и уверенно распространяться о мировых событиях, о театре военных действий, неутомимо жестикулируя, как будто это он сам разрабатывал планы генеральных штабов. Он тарахтел без умолку, как пулемет, ведущий неприцельный огонь.
Разъяренный Жюль Грак искал предлога, чтобы избавиться от этого воинственного типа. И неожиданно выкрикнул, соглашаясь со своим неумолкающим собеседником:
— Конечно, но это не что иное, как наследие войны!
Рыжий ошеломленно вытаращился на него.
— Что? Какой войны?
Жюль Грак ждал этого вопроса.
— Последняя война империи, разумеется. Я сын генерала Камброна и чихать хотел на тебя!
Проговорив это, он взял за руку Мари-Те, и они покинули обескураженного воинственного крикуна.
— Ну и тип, ну и мерзость! — Жюль Грак задыхался от ненависти. — Ничтожество, паразит, паску…
Мари-Те прервала его:
— Я согласна с тобой, Гай, успокойся.
— Пусть только осмелится хоть слово сказать! Я из его глупой башки кисель сделаю! Этот недоносок живет с черного рынка. Кому война, а ему мать родна. Он умудряется получать прибыль со всего: за масло дерет по триста пятьдесят франков за килограмм, за вино — по тринадцати франков за литр, за сахарин — по двести пятьдесят франков за сотню таблеток… Кажется, он еще и кожу поставляет бошам. Тоже мне, записался на медицинский факультет! Да он способен утащить из анатомички внутренности покойника и продать их торговцам требухой!
— Все это так, дружок. Нынче ученик колледжа предлагает своему директору шелковую рубашку из довоенных запасов в обмен на спирт. А потом делает из него ликер и меняет его на сигареты.
— Это говорит о том, что твой ученик такой же негодяй, как и тот рыжий паразит.
— А что поделаешь с этим? Если хочешь кусок жареной свинины, то, будь добр, сначала продай серебряные подсвечники тетушки Агаты. Оставим это, теперь все достают продукты на черном рынке.
Жюль Грак горько засмеялся.
— Просто великолепно! Ты забываешь только об одном. Когда французы живут с черного рынка, то различай тех, которые идут на это, чтобы не умереть с голоду. А я говорю о тех, кто обогащается на этом.
— Ты думаешь, рыжий обогащается?
— Уверен. Он не аферист, он — гангстер. Видела, как вырядился? Деревянные подошвы не для него! А его одежда? Это не дерюга, уверяю тебя. Нет, не бери под защиту таких мерзавцев.
— И не подумаю, дорогой Гай. У меня своих дел по горло. Жюль Грак положил руку на ее плечо.
“Что за девушка, бог ты мой! Наивная, чистая и в то же время такая хорошенькая!”
Он ощутил под рукой мягкий мех ее шубки, несмело погладил волосы. В голове мелькнула давняя мысль, которая не давала ему покоя. А почему бы и нет? Даже если она откажется, не выдаст же она его?
— Ты смогла бы выполнить одно поручение для движения Сопротивления, Мари-Те?
Она взглянула на него и помедлила с ответом. Что это он — серьезно или дурачится? Никогда не поймешь, где у него шутки кончаются.
Аннотация издательства: В однотомник Вадима Кожевникова вошли повести «Степан Буков», «Петр Рябинкин» и «Сидор Цыплаков». Советский человек, его психология, характер, его мировоззрение — основная тема настоящей книги. Один из героев повести, Рябинкин, бывший фронтовик, говорит; «Фронт — школа для солдата, но хороший солдат получится только из хорошего человека». Вот о таких хороших солдатах, о простых рабочих парнях и пишет В. Кожевников. В книге освещаются также важные, всегда волнующие проблемы любви, товарищества и морали.
В конце Второй мировой Гитлер поставил под ружье фактически все мужское население Германии, от подростков до стариков, — необученные, плохо вооруженные, смертельно испуганные, они были брошены на убой, под гусеницы советских танков. Одним из таких Todeskandidaten (смертников), призванных в Фольксштурм в последние месяцы войны, стал 43-летний фермер из Восточной Пруссии Пауль Борн. Он никогда не был правоверным нацистом, но ему пришлось с оружием в руках защищать гитлеровский режим, пройдя через все круги фронтового ада и мучительную Todeskampf (агонию) Третьего Рейха.3 января 1945 года его часть попала под сокрушительный удар Красной Армии и была смята, разгромлена и уничтожена за считаные дни.
Борис Андрианович Егоров известен читателю по неоднократно переиздававшемуся роману-фельетону «Не проходите мимо», по юмористическим рассказам, по сатирической повести «Сюрприз в рыжем портфеле».На этот раз он выступает в новом жанре. «Песня о теплом ветре» — первое лирическое произведение автора. В ней рассказывается о комсомольцах, которые в 1939 году пятнадцатилетними подростками по призыву партии пошли в артиллерийские спецшколы, а потом воевали на фронтах Великой Отечественной войны.Эта книга о героизме, о патриотизме, о дружбе и о любви.Повествование ведется от лица героя — Александра Крылова, сначала слушателя спецшколы, а потом командира артиллерийской батареи.
Весь мир потрясен решением боннского правительства прекратить за давностью лет преследование фашистских головорезов.Но пролитая кровь требует отмщения, ее не смоют никакие законы, «Зверства не забываются — палачей к ответу!»Суровый рассказ о войне вы услышите из уст паренька-солдата. И пусть порой наивным покажется повествование, помните одно — таким видел звериный оскал фашизма русский парень, прошедший через голод и мучения пяти немецких концлагерей и нашедший свое место и свое оружие в подпольном бою — разящее слово поэта.
Аннотация издательства: Предыдущие книги Д. Ортенберга "Время не властно" и "Это останется навсегда" были с интересом встречены читателем. На сей раз это не портреты писателей, а целостный рассказ о сорок первом годе, ведущийся как бы сквозь призму центральной военной газеты "Красная звезда", главным редактором которой Д. Ортенберг был во время войны. Перечитывая подшивки "Красной звезды", автор вспоминает, как создавался тот или иной материал, как формировался редакционный коллектив, показывает напряженный драматизм событий и нарастающую мощь народа и армии.
Он вступил в войска СС в 15 лет, став самым молодым солдатом нового Рейха. Он охранял концлагеря и участвовал в оккупации Чехословакии, в Польском и Французском походах. Но что такое настоящая война, понял только в России, где сражался в составе танковой дивизии СС «Мертвая голова». Битва за Ленинград и Демянский «котел», контрудар под Харьковом и Курская дуга — Герберт Крафт прошел через самые кровавые побоища Восточного фронта, был стрелком, пулеметчиком, водителем, выполняя смертельно опасные задания, доставляя боеприпасы на передовую и вывозя из-под огня раненых, затем снова пулеметчиком, командиром пехотного отделения, разведчиком.
Повесть о работе органов госбезопасности Народной Венгрии, сорвавших одну из операций западных спецслужб, направленную на подрыв экономики республики.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман ростовского писателя Павла Шестакова посвящен советским подпольщикам, сражавшимся против фашистских захватчиков в годы минувшей войны. Однако композиция романа, постоянно переносящая читателя в наши дни, помогает ему ощутить ту неразрывную связь, которая существует между погибшими и ныне живущими.