Вверх тормашками - [88]

Гнев она еще могла пережить. Но видеть эту болезненную уязвимость на лице мужчины, обычно такого сдержанного, было нестерпимо. Вероника вылезла из постели, обвила руками его талию и прижалась к нему.

— Нет, — сказала она и, привстав на цыпочки, поцеловала его почти с материнской нежностью. Она отодвинулась назад и заглянула в его темные глаза. — Ты не так уж и много хочешь. Вовсе нет. Давай просто продолжим все, как было до сих пор. Ладно? Но я буду с тобой честной, Куп. В конце концов я потребую от тебя какого-то ответа. Но пока…

— Я люблю тебя, Ронни! — с жаром сказал Купер, когда его собственные руки сомкнулись вокруг нее так плотно, что она едва могла дышать. — О Боже! Я никогда не знал, что можно любить кого-то так сильно, как я люблю тебя. Все, что я прошу от тебя, — это чтобы ты любила меня самого. Просто меня! Хотя бы пока. Еще немного.

Эта просьба не выглядела неразумной, с учетом того, что он только что провозгласил, и Вероника охотно согласилась. Свербящее чувство по-прежнему не давало покоя. Нет, она не станет скупиться и отпустит ему еще какое-то время, которого хватило бы, чтобы поверить в силу своих чувств к нему. Время, по-видимому, очень хорошая вещь, и частицу его можно будет использовать для себя.

В конце концов все утрясется. Нет никакой нужды пороть горячку и улаживать каждое отдельное разногласие этой ночью.

Они же не собираются бежать очертя голову к алтарю или что-то в этом роде.

Глава 22

— Я думаю, мы должны пожениться.

Куп не мог поверить, что это предложение исторгнуто из его собственных уст. С минуту он просто стоял у плиты, глядя на Веронику. Наконец он заморгал и, убавив огонь под куриным бульоном, задумался. Выглядит ли он сейчас по сравнению с ней хотя бы вполовину шокированным? Он бы этому не удивился, если учесть, что его слова, только сформировавшись в подсознании, попали прямо на язык. Но они казались такими правильными.

— Что? — сказала Вероника.

Голос ее прозвучал хрипло, и она прокашлялась. Она отложила нож, которым резала овощи для супа, и молча смотрела на Купа. Ее тонкие брови в недоумении сдвинулись у переносицы, будто он произнес эти слова на чужом языке. День был облачный, но лучи солнца проторяли путь через кухонное окно, высвечивая ее волосы синими огоньками. На ее бледном лице вдоль высокого изгиба скул проступил чуть заметный румянец.

Куп непременно должен ее убедить. Обнаружив в себе эту невероятную потребность, он шагнул вперед.

— Это хорошая идея, Прин…

— Это безумная идея!

— Ну да, и это тоже… но только если упорствовать в полном буквоедстве.

— Куп, мы знаем друг друга, кажется, месяц?

Это верно. К тому же не прошло и полных трех дней, после того как он попросил любить его только за его личные достоинства.

Мысленное возвращение к этой бездумной маленькой слабости в угоду своей потребности заставило его сделать большой шаг назад — как в прямом смысле, так и от предмета их дискуссии.

Куп засунул руки в карманы.

— Я тут разговаривал с Ракетой, пока ты была занята родительскими и учительскими делами, — холодно сказал он. — И ты, конечно, будешь рада узнать, что Джейкобсон вне подозрений. Он чист.

Лично он был чертовски удручен этой новостью. Он был почти уверен, что Трои Джейкобсон убил Кристл, и надеялся, что перед ними наконец открывается возможность реабилитировать Эдди. Но Ракета сказал «нет». Атак как Куп уважал его как скрупулезного следователя, то теперь он оказался в затруднительном положении. Нужно было не только наскребать по крохам какие-то улики против другого возможного убийцы, но также признать — и ладно бы только перед самим собой, — что старый знакомый Ронни, ее драгоценный Трои Джейкобсон безгрешен, как монах.

Куп был уязвлен. И это, без сомнения, привело к его поспешному предложению и всему тому, что он только что сделал. Сведения, добытые Ракетой, обескуражили его, и в этом состоянии он пребывал до возвращения Вероники со школьного собрания. Возбужденная после общения с учительницей Лиззи, она тут же втянула его помогать ей готовить обед. И пока в этот холодный день они варили суп в теплой, парной кухне, а маленькая девочка, за которую оба несли ответственность, играла в своей комнате наверху, острота разочарования значительно сгладилась. Так или иначе он должен помочь своему брату. Пусть не сегодня и даже не завтра, но когда-то это произойдет. Он докопается до правды и увидит, что справедливость восторжествует.

Как бы то ни было, у него не осталось обиды. Неуловимое теплое чувство от сознания своей сопричастности окутало сердце домашним уютом, подобно шерстяному одеялу. За исключением родственного чувства к Эдди, это было что-то такое, что Куп нечасто испытывал. Хотя, наверное, он мог бы к этому привыкнуть.

Он видел, как Вероника удивленно заморгала на внезапное изменение темы, однако не выказала грусти по этому поводу, хотя, возможно, ее ощущала. Она подошла и ласково тронула Купа за локоть кончиками пальцев.

— Мне очень жаль, — сказала она, со всей искренностью в зеленых глазах. — Я знаю, ты, должно быть, разочарован, что Трои оказался невиновным. Не то чтобы я так уж радела за него, просто я много времени сопоставляла факты. И то рандеву в «Королевских Гавайях», и те чувства, которые Трои, по-видимому, питает к своей жене. Он обращается с ней с таким пиететом, с такой заботливостью. Мне кажется, мужчина усердно старается вернуть ее благосклонность. Это как-то не стыкуется с короткой поездкой на Гавайи, чтобы украдкой изменить жене с моей сестрой.