Вверх тормашками - [66]

— Первый раз. И о скольких разах идет речь?

— О Боже, Рисса! Я с ним совсем свихнулась. — Делая это признание, Вероника испытывала то же противоречивое чувство, с которым она боролась с прошлой ночи, когда жару сексуального возбуждения противостояли холодный озноб и тягостные ощущения под ложечкой. — За пять ночей по нескольку раз за ночь, — добавила она и вкратце поведала Мариссе о нашествиях Купа посреди ночи. — Это было столько раз, что я сбилась со счета. И за все это время он ни словом ни обмолвился о своем родстве с Эдди.

— Это — свинство.

— Спасибо, — сказала Вероника. Ее ком под ложечкой немного рассосался. — Так-то лучше.

— Да, но не слишком успокаивайся, — посоветовала Марисса. — Потому что тебя за это повесить мало.

— Меня? Что я такого сделала? В данном случае я — жертва, и мне нужно дать чай с шоколадом.

— Ты получила свой чай с шоколадом. — Марисса подвинула ближе блюдо с «Орео»[18], награждая Веронику суровым взглядом. — Но ты должна дать мне объяснения, девочка. У вас с Купером Блэкстоком был бурный секс. Пять дней подряд по нескольку раз за ночь. И ты ни слова не сказала своей лучшей подруге! Я не могу этому поверить.

— Я собиралась тебе рассказать. — Вероника неловко заерзала на стуле. — Только, прежде чем говорить об этом вслух, я хотела все уяснить для себя.

— Что тут уяснять? Да на него достаточно раз взглянуть, чтобы понять, что бесподобный секс тебе обеспечен. Можешь меня поправить, если я ошибаюсь.

Вероника готова была отшутиться, отвергнуть саму эту мысль или сказать что-то неопределенное, вроде того, что «у него с этим делом все в порядке». Однако глаза ее мысленно перебирали все, что Куп был способен совершать своим большим телом. Она хлопнула ладонью по мраморной столешнице.

— Это не аргумент.

— Великолепный секс — всегда аргумент, — сказала Марисса. — Или по крайней мере сам по себе заслуживает большого внимания. А это был захватывающий секс, не правда ли?

— О да, — бездумно согласилась Вероника, но потом проявила твердость и безжалостно отодвинула восхитительные воспоминания. — Но честно сказать, до последней ночи я все еще отказывалась признаваться себе, что за этим стоят сколько-нибудь серьезные отношения. И как выясняется, интуиция подсказывала мне чертовски правильные вещи. Разве не так? У нас с ним нет ничего. Ничего.

— Потому что он не сказал тебе, что Эдди — его брат?

— Совершенно верно. И теперь я понимаю, почему он это скрывал. Он хотел выведать у меня информацию. Я чувствую себя простофилей, Рисса, и это очень обидно. Но знаешь, что еще хуже? Этот Купер Блэксток ужасно напоминает мне моего отца.

— О, дорогая. — Марисса погладила Веронику по руке. — Конечно же, это не так. В городе говорят, что он служил в морской пехоте.

Вероника закивала:

— Я думаю, это правда. Вчера вечером Дэвид… ну, тот парень, который его рассекретил, что-то упоминал об этом.

— Тем более, — сказала Марисса. — В таком случае не может быть, чтобы у человека напрочь отсутствовали амбиции.

— Ты не учитываешь, что ему где-то… тридцать четыре, тридцать пять, да? Для отставки несколько рановато. Спрашивается: чем тогда он занимается в этой жизни?

— Может, он, как и ты, лицо свободной профессии, — беспристрастно заметила Марисса. — Или его работа временно приостановлена, так же, как и твоя.

— С чего бы? С моей работой все понятно. Я должна продавать «Тонк» и дом, а кроме меня, этим заниматься некому. Не говоря уж о том, что Лиззи нуждается… — Вероника затравленно посмотрела на подругу. — Лиззи. О Боже, Рисса, я была так поглощена собой, что совсем о ней забыла. Теперь оказывается — он ее дядя! — Она с воинственным видом выпрямилась на стуле. — Вот сукин сын! Он жил с ней в одном доме и ничего не сказал. Ни одного слова, чтобы как-то дать ей знать, что она может рассчитывать на него. — Вероника неожиданно засмеялась. — Конечно, учитывая, что в действительности надеяться не на что, может, это и во благо. Принимая во внимание, кто он, — пояснила Вероника, когда Марисса подняла брови. — Ты понимаешь, что я имею в виду, — хмуро добавила она.

— Полагаю, да. Ты собираешься ей рассказать?

— Ну почему я должна делать всю идиотскую работу! — Вероника уперлась костяшками пальцев себе в виски, где начиналась головная боль. — Но, как бы ни хотелось этого избежать, придется сбросить ей на голову сию маленькую бомбу. Я решительно не желаю, чтобы Лиззи услышала об этом от кого-то в школе. — Она мрачно воззрилась на холодильник Мариссы с яркими разноцветными магнитиками, крепившими детские художества. — Разве это не замечательно? — саркастически сказала Вероника. — Можно подумать, ей не хватает еще одного шока.

— Хотя не исключено, что для Лиззи это окажется приятной новостью, — спокойно возразила Марисса. — Она сможет получать пользу от всех родственников, какие у нее есть.

С минуту они сидели молча, пили чай и очищали блюдо с «Орео». Марисса отодвинула свою чашку и несколько секунд рассеянно чертила кончиком пальца невидимые круги на столешнице. Наконец она прокашлялась и, окинув глазами Веронику, сказала:

— Что касается не слишком большой благонадежности мужчин, возможно, я и сама столкнулась с этой проблемой.