Введение в марксистскую философию - [35]

Идеалистическое понимание истории опровергается также следующими фактами. Некоторые идеи нашли широкое распространение, десятками или даже сотнями миллионов людей признавались «разумными», «справедливыми». Тем не менее они не смогли осуществиться, не смогли вызвать далеко идущих практических последствий. Возьмем великолепную христиан- скую идею братской любви между людьми. Американское правительство так охотно хвалится своими христианскими принципами. Однако война во Вьетнаме доказала, сколь ничтожно влияние этих возвышенных принципов, когда в игру вступает грубая заинтересованность в наживе. Два тысячелетия христианской проповеди человеколюбия на хваленом христианском Западе не сумели предотвратить угнетения и эксплуатации, кричащих противоречий нищеты и роскоши и даже взаимного (христиански освященного!) массового убийства людей в кровавых войнах.

История показывает нам громадное число событий и стремлений, когда люди ставили перед собой цели и добивались их с величайшей энергией, но так и не могли их, однако, достигнуть. Когда появились машины и капиталисты стали применять их на своих предприятиях, рабочие увидели лишь вред, который принесло им использование машинного труда: удлинение рабочего дня вплоть до границ физического истощения, введение ужасных форм детского труда, потерю рабочих мест, калечащий душу, отупляющий труд. И рабочие пришли к идее, что во всем виноваты машины, что их-то и нужно уничтожить. Первые битвы рабочих приняли форму борьбы с машинами. Рабочие «разбивают машины, поджигают фабрики, силой пытаются восстановить потерянное положение средне- векового рабочего»1 . Но их идея была невыполнимой, так как машина представляет собой результат закономерного прогрессивного развития общества. Законы этого развития сильнее, чем идеи, которые противоречат ему.

Ясно, что только идей, какими бы «соблазнительными» они ни были, недостаточно для такого преобразования общества, чтобы оно пришло в соответствие с теми мнимыми или действительными целями, которые преследуют или только прикрывают с помощью этих идей. Ход истории нельзя объяснить, если ключ к ней искать в идеях. С этой идеалистической точки зрения невозможно объяснить даже то, почему в определенные эпохи господствуют совершенно определенные идеи, а в другие эпохи — другие идеи, почему некоторые из них можно претворить в жизнь, а другие нельзя. Идеалистическое воззрение на общество и историю не разделяет материалистического положения о том, что не действительность известной эпохи надо понимать из характерных для нее мыслей, а эти мысли — из действительности эпохи. «Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание»1 ,— писал К. Маркс.

Само собой разумеется, что не все идеи возникают из действительности своего времени; они могут быть переданы от одного поколения к следующему. Поэтому в одно и то же время существуют и современные, и устаревшие идеи. Например, сегодня все еще имеют хождение идеи расовой ненависти, идеи национального превосходства. Но и эти идеи обязаны своим происхождением, а нередко своим затянувшимся существованием или оживлением насущным интересам властвующих социальных групп.

Существуют и совершенно чуждые действительности (фантастические) идеи. Может показаться, что уж они-то не порождены действительностью. Но если доскональнее исследовать идею домовых, суеверия, фантастические сказочные образы, то оказывается, что в них отражаются тайные желания, страхи, заботы людей, определенные общественные условия и исторические эпохи.

Что можно сказать о великих людях и их идеях?

Концепция, согласно которой духовные идеальные мотивы представляют собой конечную причину исторического развития, часто принимает форму утверждения, что историю творит мышление и деятельность мнимо или действительно великих людей. Но когда индивид становится великой личностью? Только тогда, когда он лучше, чем другие люди, умеет распознать или по меньшей мере угадать исторически прогрессивные силы, сформулировать возникающие в связи с этим задачи, привлечь массы к их решению. Историческое величие, таким образом, зависит от постижения тех движущих сил истории, которые оказывают более мощное воздействие, чем личность. К. Маркс стал великой личностью, потому что он встал на позиции рабочих, ясно понял и сформулировал их интересы, указав тем самым цель их борьбы.

Как бы важно ни было изучение мышления, характера великих личностей, как ни поучительно исследовать их воспоминания, переписку и т. д., тем не менее всего этого недостаточно для действительного познания хода истории. Поэтому Ф. Энгельс в многократно цитированной нами работе о Л. Фейербахе отмечает: «Когда, стало быть, речь заходит об исследовании движущих сил, стоящих за побуждениями исторических деятелей,— осознано ли это или, как бывает очень часто, не осознано,— и образующих в конечном счете подлинные движущие силы истории, то надо иметь в виду не столько побуждения отдельных лиц, хотя бы и самых выдающихся, сколько те побуждения, которые приводят в движение большие массы людей, целые народы, а в каждом данном народе, в свою очередь, целые классы. Да и здесь важны не кратковременные взрывы, не скоропреходящие вспышки, а продолжительные действия, приводящие к великим историческим переменам. Исследовать движущие причины, которые ясно или неясно, непосредственно или в идеологической, может быть, даже в фантастической форме отражаются в виде сознательных побуждений в головах действующих масс и их вождей, так называемых великих людей,— это единственный путь, ведущий к познанию законов, господствующих в истории вообще и в ее отдельные периоды или в отдельных странах».