Введение в конституционное право - [4]

· тем не менее, и в этот период некоторые выдающиеся учёные-правоведы внесли свой вклад в развитие юридической науки, и их наработки востребованы в России в наши дни;

· крах Советского Союза вернул Россию на путь возобновления и развития парламентаризма и демократии, но наследие прошлого даёт себя знать, и истории права в постсоветскую эпоху надо посвятить отдельную лекцию.

Эта концепция прошлого исторически недостоверна. И нам не важно, излагал её С.Е.Нарышкин в полном соответствии со своими убеждениями либо ему свойственны другие оценки прошлого, но «текущий момент» и партийно-корпоративная дисциплина «чекизма», в изрядной мере контролирующего государственность РФ после 2000 г., такова, что эту концепцию он излагал «по долгу службы»: лжи во спасение не бывает, но бывают ситуации, когда людям «слабо» говорить правду.

Чтобы развернуть эту концепцию истории права-юриспруденции в России и проиллюстрировать её фактами, С.Е.Нарышкин начал своё выступление с обращения к Конституции СССР 1936 г.

«Для начала пара цитат. И просил бы вас подумать, из какого правового документа взяты эти цитаты. Первая звучит так:

«Равноправие граждан (…)[18] является непреложным законом. Какое бы то ни было прямое или косвенное ограничение прав граждан (…) равно как всякая проповедь расовой или национальной исключительности (…) караются законом».

И вторая цитата:

«В соответствии с интересами трудящихся и в целях развития политической активности гражданам (…) обеспечивается право объединения в общественные организации…» (текст в титрах, реально было сказано: «… граждане обеспечиваются правом объединения в общественные организации»[19]).

Эти цитаты я намеренно привёл с определёнными ограничениями и изъятиями. Ну, согласитесь, они выглядят вполне современно и актуально… И демократично. Ну, если вы ещё не догадались, из какого правового документа взяты эти цитаты, я приведу ещё одну фразу, ещё одну цитату, которая, конечно, поможет вам сделать окончательный вывод, из какого документа всё-таки прозвучали эти слова.

«Коммунистическая партия Советского Союза является передовым отрядом трудящихся и представляет собой руководящее ядро всех организаций, как общественных, так и государственных».

Да, конечно, это нормы так называемой «сталинской конституции» 1936 года ^[20]. На их примере видно, как порой далеки друг от друга бывают правовая норма и реальность [21]. Ведь о подлинном равноправии в те времена говорить не приходится. Вспомним хотя бы о преследованиях по признаку социального происхождения.

Ну, а свобода объединений в условиях однопартийной системы была просто невозможна. Немало противоречий между положениями основного закона и реальной жизни можно, конечно, увидеть и в конституции 1977 года, в последней советской конституции. Одно из самых показательных - это подмена государственной власти властью одной партии, коммунистической партии, подкреплённая в том числе и печально известной шестой статьёй конституции СССР. Между тем этот сравнительно современный симбиоз государственной и партийной власти тоже имел своим источником события первой половины ХХ века. Как минимум, те, которые относятся к первым годам, к начальному периоду советской власти. Ведь уже в 1917 - 18 годах политика и идеология официально признавались главенствующими над правом, а законность называлась «буржуазным пережитком». Но оставим ненадолго вышеназванные политические оценки и обратимся к ряду других особенностей развития советского права.

Учёные-правоведы дают совершенно различную его периодизацию, но признают, что в сравнении с предыдущими десятилетиями до второй половины ХХ века отечественное право сделало, конечно, очень серьёзный шаг вперёд. Немало наших современников, блестящих и авторитетных правоведов состоялись как профессионалы именно в этот период, и их теоретические разработки востребованы до сих пор. Прежде всего это относится к фундаментальным канонам правотворчества, таким как: необходимость строгой иерархии правовых актов, приоритет норм прямого действия и призыв к экономии правового материала. Наконец, это обязательная нормативность, а не декларативность закона и признание его актом высшей юридической силы. Эти известные всем юристам принципы должны соблюдать и нынешние субъекты права законодательной инициативы как на федеральном уровне, так и в регионах. Но, к сожалению, такое происходит ещё не всегда. Вы, конечно, спросите: Почему? - Сразу отвечу, что одна из причин это - молодость нашего парламентаризма, ну и не однозначное наследие прошлого, уроки из которого усвоены, видимо, не до конца. Будем реалистами: всего лишь два десятилетия становления нашего современного законодательства это, конечно, очень короткий срок. А по меркам истории это практически мгновение. И в нашем общественном сознании ещё немало так называемых «родимых пятен», доставших от прошлых веков, в том числе и устойчивая привычка к неправовому поведению».

Как сообщает интернет со ссылками на неких его друзей детства, «чудесных качеств Нарышкина хватило бы на целое правительство»^[22]. Однако в действительности ему свойственны двойственные нравственные стандарты.