Введение в философию желания - [8]

Желание действовать. Желание побуждает человека не только познавать мир, но и обусловливает эстетическое, этическое и деятельностное отношение к миру. Если совершение действия возможно и без желания, то деятельность обретает для человека смысл лишь при условии наличия у него желания действовать.

Культурная обусловленность желания. Желание рождается в культуре и культурно обусловлено. В своей символически-знаковой части желание – достояние социума. Полная невозможность рассказать Другим об исполнении «моего» желания сводит на нет удовлетворение.

Наше собственное желание никогда не принадлежит нам целиком, в том смысле, что мы всегда ощущаем присутствие в нем чего-то, находящегося за границами нашего сознания и нашей воли. С другой стороны, как только мы постигаем границу желания – граница желания изменяется, т. е. познание желания изменяет самое желание.

Желание противоречиво, оно может захватить человека целиком и подчинить его себе, но желание также – достояние воли и свободы человека. Человек (часто) страшится своих желаний и (всегда) боится утратить способность желать.

Особый вопрос о том, что желание, будучи тайной, всегда стремится создать свой миф. Если в мифе проявляется универсальность отношений между человеком, природой и обществом, то это же можно сказать и о желании. Очень трудно не увидеть в мифе желание, если, вслед за Найдышем, определять миф как «волевую устремленность в будущее», «продукт синтеза удивления, подражания и удовольствия», «орудие власти» (Найдыш, 2002, с. 536). Получается, что желание не просто стремится создать свой миф, но миф – это особая форма желания. Знакомство с этимологией слова «миф» работает на данное предположение: слово имеет индоевропейский корень meudh-, mudh-, обозначавший «заботиться о чем-то», «иметь в виду что-то», «страстно желать чего-то». Найдыш напоминает нам, что в эпоху античности «миф» выражал скорее «субъективное отношение», «человеческую, сознательную интенциональность», «желание», «воление», «тоску по чему-то неведомому», и в этом смысле противостоял «логосу», «объективному отношению», «закону бытия, пронизывающему собою все и во всем (и в субъекте, и в объекте) присутствующему» (там же, с. 19). Образование некоего смыслового «круга» (желание – тайна – миф – желание) подтверждает многосоставную и противоречивую природу феномена желания.

Я предполагаю, что обнаруженные в ходе исследования многосмысленность и многозначность определений понятия желания, существование подчас прямо противоположных смыслов, значений и признаков, которыми оно наделяется, являются следствием противоречивости желания. Желание – противоречие. Говоря в действительности об одном и том же феномене, философы фиксируют свое внимание на разных моментах в процессе желания. Желание, понимаемое как стремление, активность (например, у Спинозы, Лейбница), выражает особую силу, создаваемую в ходе желания. При таком подходе упускается из виду то, что носителем желания является конкретный человек в конкретных и реальных обстоятельствах его жизни. Желание, понимаемое как «созидание» или «производство», ассоциируется с действием – последствием процесса желания, но ведь желание может без действия обойтись. Неспособность подняться над процессуальностью при учете самой этой процессуальности приводит к обычной путанице, когда, например, в желании видят развитую или развившуюся потребность. Однако процессуальности и сложносоставность феномена не должны помешать нам обрести философское понятие желания. Тут, по-видимому, нужно различать процессуальности пространственно-временную и процессуальности как развитие духовности, движение Духа, когда никуда вообще не перемещаясь и может быть даже не испытывая никаких одна другую сменяющих эмоций, не изменившись психически, человек (при возникновении желания или при перемене желания от «индивидуального» к «личному») «в одну секунду» становится совершенно другим человеком (Августин описывает это чудо в «Исповеди»).

В истории мысли желание не случайно метафорически описывалось как особая всепроницающая энергия. Нужно всегда помнить, что человек желающий, человек рассуждающий, и человек поступающий, – это один и тот же человек. При этом желание не является простой «суммой» воли и страсти как его составляющих. Желание возникает только там и тогда, когда и где человек предстает во всей своей полноте и целостности. В едином духовном порыве нацеленного на благо желания происходит слияние и символическое преображение всех физических и ментальных, волевых и интеллектуальных «сил» и «энергий» субъекта. Желание есть некое эмерджентное качество, которое возникает при соединении родовых, личностных и трансцендентных сил и энергий в субъекте. Желание в работах французского мыслителя Эмманюэля Левинаса (1905–1995) – встреча «Я», «Ты» и «Он», когда человек следует за Богом по специально оставленным Им следам – лицам Других (Левинас, 2004).

Следует учесть то, что человек может изменяться – деградировать и возвышаться – в процессе становления своего желания как особого духовного технэ.