Вулканы небес - [16]
Смысл этого утверждения в том, что хотя галлоны или баррели нефтепродуктов стоимостью в сотни долларов невозможно приписать проделками девочки, зато «совсем немного» — вполне возможно.
Потоки лягушек — потоки червей — потоки лжи — читаем:
Лондонская «Daily Express» (30 августа): «Приходской священник в ответ на запрос «Daily Express» о последних новостях сообщил следующее:
«Редактору «Daily Express»:
В понедельник прибыл технический эксперт. Капель объясняется выделением 8 августа бензина, метилового спирта и парафина. Дом покинут: опасные испарения, затронуты все помещения. Скорее ливень, чем капель… Гай»».
Согласно другим сообщениям, пролилось значительное количество жидкости. В лондонской «Daily News» опубликованы доклады архитектора и химика с описаниями обильного истечения ее. В норвичских газетах сходные отчеты. Например, представитель одной нефтяной компании, которого попросили высказать свое мнение, посетил дом и собрал в таз два галлона нефтепродуктов, натекших за четыре часа из одной точки. Мне не удается вообразить, каким образом девочка могла устроить такой фокус. Пока нефтяник, например, проводил свое обследование, дом был полон народа. Но кажется, бессознательно она действительно была к этому причастна. Первая капель обнаружилась в ее комнате. Потолок сначала просверлили, потом сняли, но не обнаружили никакого объяснения. Затем еще один волшебник сцены, мистер Н. Маскелин, отправился в дом в Суонтон-Новерс в расчете обнаружить секрет трюка. Возможно, появление конкурента и заставило поторопиться мистера Уильямса. Но мистер Маскелин не нашел никакого объяснения тайне. По его словам — «Daily Mail», 10 сентября, — за то время, что он вел наблюдения, «оно текло баррелями».
Насколько эффективно для прекращения расспросов служит история о девочке и «совсем немного нужно», видно по тому влиянию, которое она оказала на Общество психических исследований. См. «Journal of S. P. R.» (октябрь 1919 года). Письмо мистера Гая в «Times» закрывает вопрос. Ни следа противоречащих ему утверждений. Общество не начинает расследования. «Немногое» можно объяснить так, как положено объяснять, а «баррели» следует предать забвению. Дело закрыто.
Если преподобный Хью Гай сначала называет «ливнем» то, что заставило его перевезти все свои столы, кресла, кровати, ковры и все прочее — к чему я отношусь вполне серьезно, потому что сам не так давно занимался переездом, — а затем говорит о «совсем немногом», почему никто не попросил его объяснить такое противоречие?
Я написал мисгеру Гаю, попросив у него объяснений и для порядка затребовав уведомления о вручении письма. Ответа я не получил.
В лондонской «Daily Mail» (3 сентября 1919 года) представлены две фотографии нефти, капающей с потолков в двух разных комнатах. Отчетливо видны крупные капли.
6
Кровь, источаемая «святыми образами». Я держусь мнения, что, хотя доказать что бы то ни было невозможно — поскольку, если все феномены есть продолжение друг друга, не существует в конечном счете никаких феноменов, — назвать доказанным можно все, что угодно, — поскольку, если все феномены являются продолжением друг друга, то самая нелепая чушь так или иначе связана с самыми устоявшимися верованиями. Будь у меня время на лишнюю работу, я бы предложил читателям выдумывать безумные теории и присылать их мне, а я бы выбирал из них самые безумные и в изобилии подбирал бы данные, которые представили бы их в разумном виде для всякого, кому хочется считать их разумными.
В прежние времена я считал рассказы о «святых образах, источающих кровь», не менее смехотворными, чем все прочитанные мною учебники по астрономии и географии, а также и трактаты по механике и экономике.
Ну так что же случилось?
Мне пришло в голову, что рассказы о крови, текущей из «святых образов», вполне согласуются с нашей идеей телепортации. Вследствие чего то, что мы прежде презирали, автоматически становится чем-то разумным. Хотя я временами злобствую по поводу научной методики, но сам нелицемерно придерживаюсь научного подхода к своим представлениям. Я столь же строго держусь фактов, как любой профессор колледжа или зулусский знахарь.
В качестве отправной точки предлагаю принять, что если потоки воды иногда появляются в неких точках внутри объектов, именуемых «домами», отсюда можно довольно плавно перейти к допущению, что другие жидкости могли появляться в точках, именуемых «святыми образами». Переход получится еще более плавным, если мы докажем, что в объекте, именуемом «домом на Суонтон-Новерс» появлялись и другие жидкости.
Телепортация возможна, и возможно, ее секрет уже столетия как известен посвященным. Может быть, священнослужители, особенно в прошлом, когда они могли быть в некотором смысле полезны для общества, умели телепортировать красную жидкость, или кровь, в точки на святых образах. Они могли выступать как «агенты», способные проделывать это не сознавая, каким образом добиваются результата. Если я могу допустить, что все наше бытие есть организм, то могу допустить также, что, если так называемое чудо способствует организации его вещества в социальные структуры и их координации, то так называемые чудеса происходят. Единственная слабость этого доказательства в том, что оно упускает из вида отсутствие надобности в чудесах. Если требуется вера в чудеса, достаточно сказать, что чудеса случаются.
Всю свою жизнь Чарльз Форт неутомимо собирал факты, которые принято стыдливо называть «необъяснимыми». Всю свою жизнь он боролся с официальной наукой, безоговорочно отвергающей то, чему не найти объяснения в рамках господствующих теорий и дисциплин. Всю свою жизнь он искал ответы на вопросы, которых не задавал никто — кроме него самого, — и сражался с косностью и рутиной, как когда-то Дон Кихот — с ветряными мельницами.Он собрал огромную картотеку неведомого и непознанного, тысячи карточек и перекрестных ссылок, настоящую базу данных в современном понимании этого термина.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Чарльз Форт — один из пионеров в изучении Неведомого, едва ли не первым среди всех, кто писал об этом предмете, попытавшийся систематизировать различные явления, которые официальная наука называет «аномальными». Исследования Форта отвергаются многими как «псевдонаука», но не меньшее число людей считают эти исследования смелой попыткой заглянуть за горизонт общепризнанного и открыть человечеству глаза на удивительные феномены, которые официальная наука не в состоянии объяснить. Фортом восхищались такие люди, как Теодор Драйзер и Оливер Уэнделл Холмс; многие выводы Форта, поначалу казавшиеся парадоксальными, подтверждены новейшими экспериментами (например, наличие ископаемых останков в метеоритах). Книги Чарльза Форта — идеальная «пища» для пытливого ума. [Адаптировано для AlReader].
«Пионер неведомого» Чарльз Форт — первый современный автор, всерьез заинтересовавшийся явлениями, которые принято называть аномальными. Этот интерес охватывал такие области, как уфология, криптозоология, парапсихология — словом, все те явления, которые отрицает официальная наука. Накопленные факты — Форт составил грандиозную базу данных в многие тысячи карточек — легли в основу теории Необъяснимого, предложенной «пламенным Чарли» (как называли Форта современники). Кипучей энергией Форта, его блестящими парадоксами восхищались такие люди, как Теодор Драйзер и Оливер У.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Современное человеческое общество полно несправедливости и страдания! Коррупция, бедность и агрессия – повсюду. Нам внушили, что ничего изменить невозможно, нужно сдаться и как-то выживать в рамках существующей системы. Тем не менее, справедливое общество без коррупции, террора, бедности и страдания возможно! Автор книги предлагает семь шагов, необходимых, по его мнению, для перехода к справедливому и комфортному общественному устройству. В основе этих методик лежит альтернативная финансовая система, способная удовлетворять практически все потребности государства, при полной отмене налогообложения населения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.