Вуаль лжи - [75]

Криспин нацепил бесстрастную маску, хотя, когда он опускал руку, пальцы его подрагивали.

— Спрашиваю еще раз — и советую хорошенько подумать, прежде чем отвечать. Итак, что было в том ящике?

Криспин стиснул зубы.

— Не знаю.

Уинком покивал головой и зычным голосом позвал писца:

— Двух стражников ко мне.

Криспин одолел позыв потереть пылавшую щеку.

— Думаю, вам известно, что в том ящике находился некий кусок ткани, — заявил шериф. — И еще я думаю, что вы знаете, куда он подевался.

В комнату плечом к плечу вошли два стражника. Высокие, крепко сбитые, с тяжелыми кулаками, чьи костяшки были испещрены шрамами и ссадинами.

Криспин прикинул, сколько сведений он может утаить.

— Это не обычная ткань, — меж тем продолжал шериф. — Впрочем, и это вам известно, не так ли? Отлично знаете, что поблизости от нее никто не может лгать.

— Я не понимаю, о чем вы толкуете.

Уинком отошел к полкам и налил себе кубок вина. Осушил его, постоял секунду-другую — и молча кивнул стражникам.

На сей раз Криспин был наготове. Пусть даже с шерифом драться бессмысленно, он скорее продаст собственную душу, чем безропотно позволит подручным Уинкома сделать из него отбивную.

Первый удар он заблокировал предплечьем и врезал кулаком под ложечку. Нападавший отшатнулся, крепко приложившись о стену. Второй стражник времени не терял. Его рука взметнулась и попала Криспину в висок. В глазах взорвались звезды, и он на мгновение потерял равновесие.

К этому моменту первый стражник пришел в себя, бросился на Криспина и после возни, от которой у него надолго останутся синяки на голенях, сумел-таки заломить ему руки за спину. Второй мужчина коротким тычком ударил Криспина в челюсть, отчего звёзды в глазах вспыхнули вновь. Криспин рухнул на пол подобно мешку, набитому репой.

Он не увидел жеста Уинкома — в отличие от стражников, которые отступили на пару шагов. Криспин обнял голову и на коленях отполз к стене.

— Криспин, эта ткань мне нужна. Вернее сказать, она нужна самому королю.

Криспин поднял лицо и прищурился.

— Королю? — хрипло выдавил он. — Так вот, значит, кто за этим стоит.

— Ага. И теперь либо вы подчинитесь, либо я посажу вас под замок.

Криспин расхохотался, брызгая кровавой слюной и сипло хватая воздух.

— Ткань нужна королю? Он мог бы сам попросить.

— Какая разница, в конце концов, кто ею обладает? Вы же сами говорили, что не верите в силу подобных реликвий. Ну и почему бы тогда не отдать эту ткань его величеству?

— Я не собираюсь доставлять ему такое удовольствие. Если имеется хотя бы малейший шанс, что мандилион в самом деле обладает силой вырывать правду из тех, кто окажется рядом, Криспин не мог допустить, чтобы в руки Ричарда попала такая власть.

— Один раз вас уже судили за lese-majeste,[27] — напомнил Уинком. — Не вынуждайте короля вновь обращать свой взор в вашу сторону. Почем знать, может, он давно считает вас мертвым.

— О нет, ему прекрасно известно, что я жив.

— До поры до времени, причем до очень скорого времени, — холодно улыбнулся Уинком. — Криспин, я всеми силами старался не доводить дело до такого конца, но вы проявили чрезвычайное упрямство и отказались прислушиваться к моим добрым советам.

— И это вы называете «добрым советом»? — Криспин потер подбородок. — То, что сейчас произошло?

— Дьявол вас раздери! Вы скажете, где находится эта ткань, или нет?!

Криспин облизал губы.

— Ничем не могу вам помочь, Уинком.

Шериф выпрямился. Его ладонь упала на рукоять меча, поигрывая пальцами.

— Стало быть, вы не оставляете мне выбора. — Он знаком поманил стражников. — Криспин Гест, именем короля вы арестованы.

Глава 23

Шатающийся Криспин еле поспевал за тюремщиками, которые тащили его по коридору, вцепившись под мышками. «Сукин сын!» Да, разумеется, шериф служил королю, но ведь Криспин-то надеялся, что у того хватит мужества не плясать под дудку Ричарда. А с другой стороны, тех, кто так поступил и потом выжил — раз-два и обчелся…

После долгого пути Криспина швырнули в пустую камеру, да с такой силой, что он пару раз перекатился кубарем через голову. Не сказав на прощание ни слова, тюремщики захлопнули дверь. Заскрежетал ключ в замке, затем послышались удаляющиеся шаги.

Он уселся на усыпанный соломой пол — поскольку в данный момент именно такое положение представлялось ему наиболее безопасным — и принялся осторожно ощупывать голову, а затем и подбородок. В висках стучала тупая боль. Накатило головокружение, затем подступила тошнота, он уставился на почерневший зев пустого очага и пожалел, что не может заставить его вспыхнуть силой мысли. Затем подполз к стене и прислонился спиной, чувствуя холод стылого камня.

— Почему я все время оказываюсь с королем по разные стороны?

Криспин прикрыл глаза. Хотя бы темница перестанет кружиться. Криспин попытался забыть про отчетливый привкус страха, который, казалось, витал в спертом воздухе после последнего перепуганного обитателя этой камеры. Еще неизвестно, на какое время шериф его здесь оставит. К примеру, он пять месяцев дожидался решения своей участи, когда сидел в тюрьме по обвинению в государственной измене.

Он позволил сердцу пару минут стучать барабанной дробью, затем сделал глубокий вдох. Хватит бояться. Разве он мало пережил, мало выстрадал? Если его собрались умертвить сейчас, то запоздали на несколько лет.