Вуаль лжи - [47]
— Что же так грозит благополучию Англии, — спросил Ланкастер, по-прежнему стоя спиной к Криспину, — что лишь Следопыт способен вызволить страну из беды?
Криспин и не догадывался, что Ланкастеру ведом его новый «титул». В устах герцога он прозвучал обидно.
— Мне стала известна мошенническая уловка, по которой наши враги расхищают английские экспортные пошлины.
Ланкастер резко обернулся и уставился на него с открытым ртом.
Криспин слегка вздернул уголок рта:
— Разве это настолько важно, что касается даже вас?
— Кто? Кто разворовывает деньги короля?!
— У меня есть основания полагать, что это герцог Миланский, Бернабо Висконти.
Ланкастер отставил кубок и, ухватив Криспина за руку, повлек его к двум креслам, стоявшим возле камина, и заставил Криспина сесть. Устроившись напротив, он потребовал:
— Расскажите все, что знаете.
У Криспина ностальгически кольнуло в сердце. Как это похоже на оны времена…
— Очень многое еще под знаком вопроса. Известно лишь, что некий итальянский синдикат организовал заговор на территории Англии. Я подозреваю, что они подкармливают кого-то из членов гильдии, который с большой выдумкой занимается учетом налогов в грузовых портах.
— Имеются доказательства?
Криспин подался вперед и уперся кулаком о колено.
— Увы, нет. Счетные книги были похищены у меня из дому. Кроме того, произошло убийство человека, который, как мне кажется, докопался до правды.
— Убийство? Чье?
— Одного торговца тканями. Богатый человек. Его звали Николас Уолкот. Подозреваю, что деньги расхищались с той целью, чтобы помешать королю Ричарду собирать средства на военные расходы. Нет ли у него планов двинуться на Францию в скором времени?
Ланкастер откинулся на спинку кресла и задумчиво взялся за нижнюю губу.
— Да. То есть… он собирался. Однако парламент сообщил ему, что на такое предприятие не хватает средств. Теперь я знаю почему.
— Но зачем Виеконти вмешиваться в нашу войну с Францией? Какая ему от этого выгода?
Ланкастер погрузился в длительное молчание, затем его рука вяло свесилась через подлокотник кресла.
— Вы помните Джеффри Чосера?
При упоминании этого имени теплая волна воспоминаний объяла Криспина.
— Конечно, помню. Мы были закадычными друзьями, но вот уже несколько лет, как я его не видел.
В груди вновь заныло от ностальгической боли. Разумеется, ему нельзя было встречаться со своими бывшими приятелями, дабы не навлечь на них бурю королевской мести. Криспин не имел права подвергать Джеффри такому риску.
Он сглотнул ком в горле:
— Время от времени до меня доносятся слухи о нем.
— Да. Как вам известно, я его покровитель. Впрочем, он также является таможенным инспектором… а иногда собирает секретные сведения на благо короны.
— Джеффри?!
— Вы помните то время, когда я послал вас ко двору Висконти?
— Да. И до сих пор мучаюсь при мысли о собственной глупости.
— Не вы один. Висконти любит делать дураков из королевских эмиссаров. Чосер был в Милане несколько лет назад, да и не так давно тоже.
— Вы могли бы рассказать, что ему удалось там обнаружить?
— Только то, что ваши опасения верны. Висконти уже несколько месяцев, — а может быть, и дольше — ведет переговоры с Францией. Мы полагаем, что он намерен воспрепятствовать нашему вторжению, а в обмен за это получит власть над Кале и торговыми путями во Фландрию.
— Он хочет контролировать рынок шерсти…
— Да. И если это у него получится, то Англия окажется банкротом.
Глаза Криспина ни на секунду не отрывались от лица Ланкастера.
— Не может быть…
— И тем не менее. Если Висконти получит власть над основными европейскими портами, то тем самым сможет контролировать сбыт наших товаров. Такого допустить мы не вправе. Кстати, сейчас в Италии действуют кое-какие мои люди. — Герцог раздраженно взглянул вверх. — Ох уж этот мой дед со своими итальянскими банкирами! Если бы Эдуард Длинноногий[20] в свое время не вступил в сношения с этими итальянскими евреями…
— И все же именно ваш дед ввел таможенные пошлины на шерсть. Почти сто лет успешного налогообложения.
— Как хотите, но всем этим иностранцам я не верю. А вот теперь они препятствуют продаже наших товаров, учиняют пиратские набеги да еще воруют наши же налоги.
— Пожалуй, не во всех бедах можно винить одних лишь итальянцев. Парламент заморозил заработки, но ничем не ограничил рост цен. Уот Тайлер…
— Спалил мой дом! — Ланкастер съехал на самый краешек сиденья. — Вы и сейчас общаетесь с ему подобными?
— Нет, ваша светлость. Я просто хотел сказать, что Тайлер и его приспешники возмущались состоянием торговли. Это был лишь вопрос времени.
Ланкастер нахмурился и отвалился на спинку кресла. Напряженные плечи вновь обмякли.
— То есть мы сами в этом виноваты?
— Дверь осталась распахнутой, так что теперь пожаловали крысы.
Ланкастер сжал кулак:
— За такую дерзость вас следует проучить!
Криспин моргнул.
— Как того пожелает ваша светлость…
Он смотрел на бывшего ментора, в любую секунду ожидая пощечины. Когда Криспин был гораздо моложе, Ланкастер любил прибегать к рукоприкладству. Впрочем, на сей раз герцог не стал этого делать, а просто откинулся на спинку кресла и внимательно уставился на Криспина. Затем поднял руку, но не для удара. Он показал на лицо своего визави:
Когда-то сэр Криспин Гест входил в число самых блистательных рыцарей Англии. Теперь, нищий, оскорбленный и обесчещенный, он расследует преступления, совершенные в купеческих и ремесленнических кварталах Лондона….Новое дело Криспина с самого начала кажется странным — девчонка-подросток по имени Грейс признается в убийстве человека. То, что она не виновата, становится ясно сразу: жертву — тайного гонца короля Франции — застрелили из лука, причем явно действовал профессионал. Но почему его убили?Гест начинает расследование, но с каждым шагом он все большей опасности подвергает не только себя, но и прекрасную Лайвит, оказавшуюся невольной свидетельницей преступления, — девушку, пробудившую в его сердце неистовую, пламенную страсть…
В 1901 году Петербург горел одну тысячу двадцать один раз. 124 пожара произошли от невыясненных причин. 32 из них своими совсем уж необычными странностями привлекли внимание известного столичного репортера, Никиты Аристарховича Сушкина, и его приятеля — участкового пристава Васильевской полицейской части Юрия Михайловича Можайского. Но способно ли предпринятое ими расследование разложить по полочкам абсолютно всё? Да и что это за расследование такое, в ходе которого не истина приближается, а только множатся мелкие и не очень факты, происходят нелепые и не очень события, и всё загромождается так, что возникает полное впечатление хаоса?Рассказывает поручик Николай Вячеславович Любимов.
Лондон, начало 1900-х. Молодой многообещающий египтолог Гай Флитгейл разыскивает внезапно исчезнувшего коллегу: доктора Купера. Безуспешные поиски приводят его в салон ясновидящей. Там он неожиданно получает приглашение на спиритический сеанс. Что связывает доктора Купера с предсказательницей, мадам Зулейкой? И почему в ночь после сеанса предсказательницу убили?
Был у царя Алексея Михайловича свой тайный спецназ. Секретное поручение исполнить, мешочек золота или важную грамотку нужному человеку отвезти в Казань или в Астрахань, собрать сведения о нерадивом воеводе — кто всем этим занимался, отчитываясь когда дьяку приказа тайных дел, а когда и самому государю? А конюхи Больших Аргамачьих конюшен, неутомимые наездники и лихие бойцы, верные слуги трона. От отца к сыну передавалось это ремесло, чужих на конюшнях не жаловали, и когда по милосердию старого конюха деда Акишева взяли пришлого парнишку — таскать воду в водогрейный котел, никто и предположить не мог, что этот Данилка Менжиков через несколько лет станет надежным другом, смелым гонцом, мастером разгадывать загадки и выводить на чистую воду злодеев.
Впервые на русском языке «Тайная книга Данте», роман Франческо Фьоретти, представителя нового поколения в итальянской литературе, одного из наследников Умберто Эко.Действительно ли Данте скончался от смертельной болезни, как полагали все в Равенне? Или же кто-то имел основания желать его смерти, желать, чтобы вместе с ним исчезла и тайна, принадлежавшая не ему? Мучимые сомнениями, дочь поэта Антония, бывший тамплиер по имени Бернар и врач Джованни, приехавший из Лукки, чтобы повидаться с поэтом, начинают двойное расследование.
Действие рассказа происходит в начале века. Перед читателем проходит череда подозреваемых, многие из которых были врагами убитого. События в рассказе развиваются так, что одно преступление, как по цепочке, тянет за собой другое. Но нетерпеливого читателя в конце рассказа ждет необычная развязка. Главное действующее лицо рассказа – это талантливый и бесхитростный сыщик Патмосов Алексей Романович, который мастерски расследует невероятно запутанные дела. Прототипом этому персонажу, видимо, послужил светило петербургского сыска – знаменитый Путилин.
Средневековая Германия. Магдалена готовилась принять постриг, но, увидев, как монахини нарушают святые заповеди, бежит из монастыря и… находит свою судьбу среди бродячих актеров. С первого взгляда она полюбила канатоходца Рудольфо. Вскоре девушка узнала, что он хранитель древних «Книг Премудрости», скрывающих тайну философского камня, сокровищ тамплиеров, египетских пирамид… Но однажды ее возлюбленный срывается с каната. Магдалена понимает, что он стал жертвой заговора. Теперь девушка вовлечена в смертельную игру…