Вторжение в Персей - [11]

- Наконец-то, Эли! - возгласила Вера, отпуская Мери. - И ты, кажется, сделал удачный выбор, брат.

- Не очень удачный! Справочная предрекла нам развод на третьем месяце брачной жизни. Правда, уже идет четвертый…

Вера увлекла Мери в сторону, а я поступил в безраздельное обладание приятелей. Пополневшая Ольга пожелала мне счастья, Леонид добавил своих поздравлений, Аллан похвастался, что никогда не изменит корпорации холостяков, а Лусин, глядя с нежностью, словно я был выведенным в его институте крылатым человекобыком, вдруг промямлил:

- Хочешь подарю? Дракон! Изумительный. Летай с Мери. Райское счастье.

- На огнедышащих драконах летать только в ад, а это я погожу, - сказал я.

Прилетевший Труб увеличил общую сумятицу. Я выбрался из его крылатых объятий основательно помятым. Прошло не меньше часа, прежде чем установился упорядоченный разговор взамен сплошного смеха и выкриков.

- Вы не сердитесь на меня, Павел? - спросил я Ромеро. - Я имею в виду совет насчет Оры…

- Я благодарен вам, Эли, - сказал он без обычной напыщенности. - Я был слепец, должен это с прискорбием признать. Наше примирение с Верой было так неожиданно быстро…

Я не удержался от насмешки.

- Не верю в неожиданности, особенно в счастливые. Хорошая неожиданность требует солидной подготовки. Этой, как вы помните, предшествовала наша ссора в лесу.

- Неожиданности у вас здесь будут, - предрек он. - И очень скоро, любезный друг.

Вера с Мери подошли к нам. Вера сказала:

- Нам нужно наедине поговорить о походе в Персей. Может быть, сделаем это не откладывая?

Я удивился, почему о походе в Персей нужно беседовать наедине.

- У меня обязанности гида, Вера. Мери впервые на Оре.

- Тогда приходи после прогулки в мой номер.

Лусин объявил, что не успокоится, пока не продемонстрирует мне с Мери зверинца, вывезенного с Земли. Мы не стали огорчать Лусина и пошли к его питомцам. Одних пегасов было не меньше сотни - черные, оранжевые, желтые, зеленые, красные с белыми искрами, белые с искрами красными - в общем, всех поэтических красок, воинственно ржущие, непрерывно взлетающие, непрерывно садящиеся…

Труб, скрестив на груди крылья, с насмешливой неприязнью следил за сутолокой.

- Неразумный народец, - проворчал он. - Не умеют ни читать, ни писать. Я уже не упоминаю о том, что не говорят по-человечески.

В первый год пребывания на Земле Труб справился с азбукой, а перед отлетом на Ору сдал экзамен за начальную школу, а там интегральное исчисление и ряды Нгоро. На Оре Труб устроил для своих сородичей училища. У ангелов обнаружились недюжинные способности к технике. Особенно они увлекаются электрическими аппаратами.

- Это же только лошади, хотя и с крыльями, - сказал я.

- Тем непростительней их тупость.

Было забавно, что один из любимцев Лусина поносит других его любимцев. Лусин от ангела, однако, легко сносил то, чего не потерпел бы от человека.

- Расист, - сказал он и так ухмыльнулся, будто ангел не ругал, а превозносил пегасов. - Культ высших существ. Детская болезнь развития.

За конюшней пегасов мы увидели крылатого огнедышащего дракона. Он был такой огромный, что походил скорее на кита. Он лежал, пламенно-рыжий, в толстенной броне, из ноздрей клубился дым, а когда он выдыхал пламя, проносился гул. Полуприкрыв тяжелыми веками зеленые глаза, крылатое чудовище надменно посматривало на нас. Казалось невероятным, что эта махина может парить в воздухе.

- У него корона! - воскликнула Мери.

- Разрядник! - с гордостью объяснил Лусин. - Испепеляет молниями. Хорош, а?

На голове дракона возвышалась корона - три золоченых рога. С рогов срывались искры, красноватое сияние озаряло чудище. На молнии, испепеляющие врага, искорки похожи не были.

- Проверь, - предложил Лусин. - Кинь камень. Или другое.

На прибранной Оре найти камушек непросто. Я метнул в дракона карманный нож. Дракон рывком повернул голову, глаза остро блеснули, туловище хищно изогнулось, а молния, вырвавшаяся с короны, ударила в ножик, когда тот еще летел, - ножик бурно вспыхнул, превращаясь в плазму. И тотчас вторая молния, только еще мощней, разрядилась прямо мне в грудь. Если бы жители Оры не защищались индивидуальными полями, все мы, безусловно, были бы ослеплены вспышкой, а сам я, так же безусловно, разлетелся бы плазменным облачком.

- Может сразу три молнии, - восторженно пояснил Лусин. - И по трем направлениям. Имя - Громовержец.

- Не хотел бы я схватиться с Громовержцем в воздухе, - сказал потрясенный ангел.

Дракон успокаивался - приподнявшееся тело опадало, над короной плясали синеватые огни Эльма, тяжелые веки прикрывали потухавшие зеленые глаза.

- Громовержец так Громовержец, - сказал я. - Существо эффектное. Но зачем нам в Персее громовержцы с пегасами?

- Пригодятся, Эли.

Я тогда и понятия не имел, как жестоко Лусин будет прав!

Мы с Мери вышли наружу, оставив Лусина с его созданиями и с Трубом. Был вечер, искусственное солнце погасло.

- Одни! - воскликнул я. - На Оре - и одни, Мери!

- До сих пор ты больше стремился к своим друзьям, чем к одиночеству со мной, - упрекнула Мери.

Я рассмеялся. Нигде мне не бывает так хорошо, как на Оре!

- Ты, кажется, приревновала меня к Лусину и Трубу? Пойдем, я покажу тебе Ору.