Вторжение - [7]

Канцлер вернулся за стол и вызвал Рыцаря-Референта.

– Пригласите, пожалуйста, Виктора Александровича, – он по многолетней привычке называл Магистра Московского Магистрата по имени-отчеству.

Через десять минут Виктор Александрович вошел в рабочие покои Великого Канцлера Ордена.

– Приветствую вас, Великий Канцлер, – Магистр склонил голову.

Канцлер легко поднялся с кресла и сделал несколько шагов навстречу. Собака у камина заворчала, но ее ворчание было дружелюбным, она узнала Виктора Александровича и таким образом выражала свое расположение.

– Прошу вас, Виктор Александрович, сделайте одолжение, оставьте церемонии. Видит бог, я трачу в день по нескольку часов, любуясь на ритуальные ужимки! Поверьте, я так рад вас видеть в добром здравии! Посмотрите, как радуется Джина!

Собака открыла глаза, подняла голову и как бы нехотя виляла хвостом, что для суровых орденских собак было выражением высшей радости.

Они рассмеялись и крепко обнялись, как старые друзья.

– Ну, здравствуй, Сергей! – Магистр немного отстранился и пробежался взглядом по крепкой фигуре Канцлера, – А ты в прекрасной форме, как я погляжу. Удается сочетать бюрократию со спортом?

– По мере возможности… Прошу вас, присаживайтесь!

Они проследовали к камину, где среди мягких кресел, обитых нежнейшей зеленой кожей красовался изящный резной столик.

– Прошу вас, Виктор Александрович, – Канцлер сделал приглашающий жест, – я, как мог, подготовился к вашему приезду.

– И, судя по всему, – улыбнулся Магистр, – подготовился весьма основательно. После трех месяцев в пустыне мое обоняние изрядно атрофировалось, но даже я могу почувствовать, собираетесь угостить меня…

– Да, да, вы не ошиблись, это настоящая йеменская арабика – лучший кофе во Вселенной. Вы даже не представляете, каких усилий стоит хранить его в здешнем влажном климате, особенно теперь, когда поставки прекратились… Впрочем, это еще не все. Обратите внимание.

Канцлер поднял плетеную крышку и показал на живописно разложенные на деревянной доске сыры.

– Прошу почтить своим вниманием. Производство местное, но закваска и технология исключительно французская. Я помню ваш скепсис, но продукция получила одобрение Магистра Европейского Магистрата. А он, знаете ли, гурман похлеще нас с вами.

– Ну, если вам удалось получить одобрение самого Магистра Грегора, – развел руками Виктор Александрович, – я вынужден снять шляпу и поклониться. Так, кажется, по-русски?

– Примерно, – усмехнулся Канцлер, – там только нет про "поклониться". Просто "снимаю шляпу".

– Старею, – Магистр сокрушенно покачал головой, – стал забывать.

– Ничего страшного. А у меня еще один сюрприз, – Канцлер достал из-под столика покрытую паутиной бутылку.

– Ого! Если не ошибаюсь, это – чудо из подвалов Шато Марго? Так?

– Именно так, дорогой Виктор Александрович!

– В таком случае, Сергей, я должен заявить, что ты меня пугаешь. Мне почему-то все это напоминает кормление тельца перед забоем.

Собеседники рассмеялись и опустились в кресла.

Канцлер открыл бутылку, плеснул отливающего благородным рубином вина в широкий бокал и протянул собеседнику. Тот невозмутимо принял напиток, внимательно осмотрел его на просвет, немного подождал, позволяя вину напитаться кислородом и ожить, и только после этого сделал глоток.

– Божественно, – Виктор Александрович прикрыл глаза, – изумительно. Давным-давно у меня была дискуссия с моим другом Дональдом о превосходстве его погребов над погребами Марго, он утверждал, что я несправедлив к французским виноделам. Теперь я должен признать, что ошибался, вина Марго ничуть не уступают произведениям Дональда.

– А может быть все проще, – шутливо сказал Канцлер, – насколько я понимаю, за последние три месяца вам приходилось пить исключительно затхлую воду из кожаных бурдюков. Боюсь, что сейчас даже старое доброе российское плодово-ягодное может показаться божественным нектаром.

– Исключено, – уверенно ответил Магистр, – я всегда могу отличить божественный нектар от просто хорошего вина. Многие годы тренировки, знаешь ли…

– Великолепно. Зато теперь я знаю эксперта, который заткнет за пояс самого Штильмана хотя бы по одному вопросу.

Виктор Александрович умоляюще поднял руки:

– Только прошу, не говори Штильману о самом существовании вопроса определения качества вина. Иначе, боюсь, что через пару месяцев мы, жалкие дилетанты, лишимся каких-либо перспектив.

И они снова рассмеялись. Отсмеявшись, Канцлер продолжил уже серьезно:

– Я очень внимательно изучил ваш отчет. Но вы сами понимаете, что живое общение лучше всякой бумаги. Я попросил бы рассказать мне всю историю вашей экспедиции, с самого начала.

Виктор Александрович внимательно посмотрел на него.

– Ты прав, Сергей, так будет лучше. Я начну с самого начала.

И он начал свой рассказ.

Когда двадцать лет назад экспедиция Великого Магистра отправилась в пустыню, все ожидали, что она продлиться не дольше нескольких месяцев. Тем более, как раз в то время начались первые атаки неприятеля, и Великий Магистр просто не мог, не имел права надолго покинуть Орден и Эдем. Тем не менее, он покинул… Значит причина была более, чем серьезная. Конечно, самым простым объяснением было признать гибель экспедиции, но Великий Канцлер категорически утверждал, что это не так, по его сведениям Великий Магистр был жив. А утверждениям Великого Канцлера в Ордене привыкли доверять не только из-за его высокого положения… Тем более, что для любого противника Великий Магистр, Сабир, десяток отборных Рыцарей и полсотни пустынников были, мягко скажем, непростой добычей.