Вторжение - [40]

Кэт отвернулась, продолжая улыбаться.

— Хорошо, я обещаю не подглядывать. Может быть, вы еще не так хорошо себя чувствуете, как вам кажется. Вдруг вам понадобится моя помощь.

Встав с постели, Калвер сразу же понял, что Кэт была права — него так сильно закружилась голова, что он едва успел ухватиться за верхнюю койку, чтобы не упасть. Кэт сразу же подбежала к нему.

— Не волнуйтесь. Стив. Все будет нормально. Вы же поднялись первый раз после тяжелой болезни.

Он стоял, опираясь на ее плечо, пряди ее волос скользили по его руке, он чувствовал свежий запах ее тела и тепло ее руки, обнимающей его за талию, — все это волновало его и усиливало головокружение.

— Спасибо, — пробормотал он, — мне следовало с самого начала сделать так, как вы говорили. Сейчас, правда, мне полегче. Но станет совсем хорошо, если вы просто прижметесь ко мне на минуту.

Она мгновенно откликнулась, и оба замерли, счастливые.

* * *

— Да, здесь вполне можно заблудиться, — заметил Калвер, когда Кэт вела его по длинным серым коридорам.

Он был еще слаб, и голова слегка кружилась, но ему казалось, что жизненная сила возвращается к нему с каждым шагом. Интересно, каким образом доктору удалось так быстро поставить его на ноги. А может быть, всему причиной Кэт: когда она рядом, он чувствует себя гораздо увереннее.

— О да, это огромный комплекс, — сказала Кэт, — я тоже еще не вполне освоилась здесь. Кроме того, я не настолько хорошо разбираюсь в технике, чтобы понять назначение всего оборудования, которое здесь находится. Один инженер пытался объяснить мне это, но я, конечно, сразу не смогла все запомнить. Знаю точно, что здесь есть радиостанция, а также распределительные системы и селекторная связь. Кстати, в этих вещах я кое-что смыслю. Вообще жутковато видеть все это электронное оборудование в таком состоянии. Впечатление такое, что оно тоже заболело какой-то странной болезнью после катастрофы и может выжить, но может и погибнуть. Не знаю почему — оно напоминает мне спящего динозавра, который ждет, что кто-то разбудит его.

— Я думаю, что все это не имеет для нас такого большого значения. В ближайшем будущем, скорее всего, вся эта техника нам просто не понадобится.

— Я не знаю, как вы, но я не представляю себе зиму без электроодеяла.

— Боюсь, что вам придется пользоваться бутылкой с горячей водой. — Он улыбнулся и добавил: — Или каким-нибудь другим теплым телом.

Кэт отвернулась, и Калвер почувствовал, что сказал глупость и пошлость. Он мысленно ругал себя за это и за ту неловкость, которая возникла между ними из-за его дурацкой шутки. Кэт молчала. Боясь, что пауза слишком затянется, Калвер спросил первое, что пришло в голову:

— Насколько я понимаю, установить связь с каким-нибудь убежищем или вообще с кем-нибудь не удалось.

— Нет, не удалось. Хотя они использовали все возможные средства, в том числе и телекс. Но все безрезультатно. Поэтому мы до сих пор не знаем, что происходит наверху.

— Возможно, сейчас это даже к лучшему.

На повороте они неожиданно столкнулись с невысоким широкоплечим мужчиной, вынырнувшим из-за какой-то установки, возвышающейся почти до потолка. Мужчина был чисто выбрит и аккуратно причесан.

— Привет, — сказал он бодрым голосом и, обращаясь к Калверу, спросил: — Ну как вы себя чувствуете? Вам уже лучше?

— Да, спасибо, все в порядке.

— Вот и хорошо. Тогда мы обязательно встретимся с вами позже, — сказал человек почти весело и пошел дальше, засунув руки в карманы и что-то насвистывая.

— Забавный тип, — сказал Калвер, — он выглядит не только бодрым, но и вполне счастливым.

— Да, действительно, он здесь один такой. Это инженер Фэрбенк. Такое впечатление, что ему все нипочем. Одно из двух: или он обладает невероятной приспособляемостью к любым обстоятельствам, или просто сумасшедший.

— А как ведут себя остальные? Судя по тому, что я видел на собрании, мало кто был в нормальной форме.

— Да, вы правы. И настроение у людей все время меняется. Это прямо как эпидемия. То все заражаются каким-то неестественным оптимизмом, то впадают в жуткую депрессию. Тогда кажется, что весь воздух в убежище пропитан какой-то черной пылью. Она проникает в вас помимо вашей воли, и невозможно противиться ее воздействию. Вы сами видели, до какого душевного кризиса дошли ваши соседи по лазарету. Еще несколько человек за это время лежали в лазарете с тяжелой депрессией. Но вам тогда было не до них.

Они поравнялись с тяжелой дверью, в которую был врезан маленький стеклянный глазок. На стене над дверью Калвер заметил красную сигнальную лампу. Он приостановился и заглянул в глазок. Кэт остановилась у него за спиной и спросила:

— Вам бы могло прийти в голову, что у них здесь есть собственное радиовещание?

— Боюсь, что меня уже ничего не сможет удивить.

— Нам сюда, — сказала Кэт и, взяв его за руку, повела по коридору, ведущему направо. — Это резервная телефонная станция. Тоже, естественно, совершенно ненужная сейчас, когда вся связь нарушена.

Пройдя через комнату, уставленную длинными рядами аккумуляторных батарей, они оказались в большом зале, где, как сказала Кэт, размещался пульт управления всем комплексом. Одинаковые стойки со множеством выключателей и приборов тянулись рядами вдоль всего зала, образуя узкие проходы. Кое-где на столах стояли мониторы и ставшие теперь ненужными детекторы повреждений. Калвер поднял голову и увидел наверху, под потолком, огромное количество кабелей, удерживаемых проволочной сеткой, к которой в разных концах были прикреплены легкие лестницы.