Вторжение Бурелома - [35]

Спектакль наш начинался с диалога Деда Мороза и Лисы. Лева и Валентина отправились на сцену. Я дала музыкальную заставку. И понеслось!

Я смотрела из-за кулис на сцену, слушая написанный Юркой текст, и обратила внимание, что в него уже после вчерашнего дня внесены небольшие изменения. Появился диалог, о котором меня не предупредили. Начиналось все у Деда Мороза в доме, у зеркала. Дед Мороз подравнивает себе ножницами бороду. Лиса помогает.

ЛИСА. Дедушка, ну зачем тебе ее подравнивать? И так - ровно...

Д. М. Эх, Лиса, тебя послушать, все у меня хорошо. А на самом деле? На самом деле - чуть только запусти... (Лисе) ну-ка, подержи вот так!.. запусти - и будет у меня борода, как у Черномора. И станут ребятишки в хороводе спотыкаться о нее и падать. А упадет ребенок, может расшибиться, плакать начнет. А что за праздник со слезами?., (к залу) Дети, каким будет праздник со слезами?.. Как, как?! Да, вот именно, испорченный будет праздник...

ЛИСА. Да-а-а... (льстиво) Какой же ты, дедушка, дальновидный, да добрый, да заботливый...

Д. М. (с насмешкой) А ты зато, Лисонька, до чего же подлиза большая, не вдруг и решишь: или тебе надо чего, или так, просто в силу характера, льстишь?..

ЛИСА. Так сейчас, может, и не надо, а потом вдруг понадобится чего...

Д. М. (заканчивая подравнивать бороду, как бы даже и про себя) А-га, сегодня, значит, впрок...

ЛИСА. (подходит к мешку Д. М., заглядывает в него). Пусто... До сих пор еще сладости не привезли?.. И игрушек нет...

Д.М. (в сердцах). И не говори! Извелся весь! Все вокруг только и говорят: "Новый Год! Новый Год! Дед Мороз подарки вам, детишки, принесет!.." А где они, подарки? Где, я вас спрашиваю?! Голову уже сломал, гадая, где бы их добыть. Подумал даже у Санта-Клауса в Америке гуманитарной помощи просить!..

ЛИСА, (поддакивая) А что ж!.. У богатого чего бы и не попросить - не грех. И богатый, и родственник! Не помрет, небось, если тряхнет мешком в нашу сторону. Смотришь, у наших деток - радость!..

Д. М. (с возмущением) Замолчи! И чего мелешь?! И где это видано, чтобы Дед Мороз с протянутой рукой ходил?!

ЛИСА. (ехидно) Правильно, правильно, дедушка, лучше к детям - с пустым мешком!..

Я вернулась в комнату за сценой, улыбаясь.

- Здорово начали! Дети уже взяты в оборот!.. Но как ты собираешься выкручиваться с подарками?..

- У, черт, - спохватился Юрка, - забыл тебе выдать поправки. УЧИ.

Лева был несравнимо лучше вчерашнего нашего мальчика. Если бы хоть кто-то объяснил мне, что отличает настоящего актера от ненастоящего... Вроде бы и приемы те же, и интонации, а вот поди ж ты, глядя на бесталанного, не можешь подавить зевоту, а тут смотришь, слушаешь - и возникает азарт, и сам включаешься в игру, будто не знаешь заранее ни текста, ни событий, будто попал в совершенно новую для себя реальность!..

Это была первая елка, еще в уходящем году, но уже посвященная Новому Году, когда я не только ощутила разницу между вечерней моей аудиторией и этими ненасытными восторженными ребятишками, но и пережила духовный подъем, и снова поверила в необходимость и непреложность добрых чудес.

И все было: и Левина - Дедморозовская рука - на моем - Снегурочкином плече, и мой, такой женский, такой недвусмысленный ответ, и Левино Дедморозовское покровительство, и почти отеческое любование, и мое чувство, утвердившееся сегодня в своей силе...

Внутренне я уже сдалась, но не хотела, чтобы Лева так легко получил прошение, чтобы все возобновилось, как ни в чем не бывало. Кто-то же должен был ответить за мои мучения и слезы. И поэтому в одну из наших с ним закулисных пауз, когда на сцене разворачивался заводной и искрометный Юрка, и дети вопили, а он поддразнивал их, а Валентина - Лиса-Патрикеевна - плела свою интригу - тут-то я и спросила Леву, как бы невзначай:

- Ну, а как там поживает Ирокез?

- Нормально, - ответил он мне машинально, но тут же разжал объятия, в которые заключил меня, намереваясь поцелуем закрепить примирение, вроде бы молчаливо уже заключенное. - О ком это ты?..

Лучше бы он оставил все, как есть, чем пытаться торопливо исправлять промах. Фальшивая получилась игра. К тому же, среди этой фальши ощутимо прочиталось мною еще и раздражение, недовольство: мол, чего ты лезешь, куда тебя не просят?!

Повисло неловкое молчание. И я решила его не прерывать. Поправила слегка сбившийся кокошник, глотнула из чашки остывший кофе, которым нас любезно оделили еще до начала представления. Близился выход, и когда я уже направилась на сцену, Лева, наконец, заговорил:

- Маша!..

Я обернулась - я готова была уже к полному обвалу, "облому".

- Да.

- Маша! Не будем же мы ссориться из-за ерунды?! У меня отлегло от сердца.

- Я не уверена, что вранье - это ерунда.

- А я уверен, что есть вещи и люди, о которых не следует много говорить - это все незначительные явления жизни. Кто нам Гекуба? Кто нам Ирокез?.. - продекламировал Лева.

Я улыбнулась.

- Мой выход...

- Знаю, беги...

Я уже была одной ногой на сцене, когда Лева догнал меня и, торопливо сжав руку, спросил:

- Поедем сегодня ко мне?..

Жаром и пронзительной нежностью откликнулся на его призыв весь мой, изголодавшийся по любви смятенный дух: