Второзаконие — последняя книга из Торы - [2]

Заповедь «не убивай». Под убийством понимается незаконное лишение кого-либо жизни. Поскольку человек создан Богом и по образу Его, он не должен отнимать жизни у другого человеческого существа, если не имеет на то Божьего разрешения. (Эта заповедь, таким образом, не налагала запрета ни на смертную казнь, ни на участие в войне, потому что и то и другое совершалось в согласии с законами Торы.)

Супружеские отношения должны были отражать взаимоотношения верующего с его Богом. Отсюда запрещение сексуальных связей вне брака (прелюбодеяния), в частности, добрачных связей. Хотя определенного указания на добрачное сожительство в седьмой заповеди нет, запрещение такового есть в других местах Пятикнижия (например, Исх. 22:16; Втор. 22:13-21, 23-29). Предполагалось, что еврей или еврейка, неверные своим супругам, способны явить неверность и по отношению к Богу, последовав за другими «богами», т. е. совершить прелюбодеяние духовное.

Многие богословы полагают, что восьмая заповедь (направленная против воровства) запрещала в первую очередь похищение людей. Представляется, однако, более верным рассматривать ее как запрещение любого вида кражи, воровства, включая и похищение людей.

Хотя девятая заповедь («не лжесвидетельствуй») действовала в первую очередь при рассмотрении судебных дел, она могла быть направлена и на пресечение слухов и сплетен против ближних, соседей. Таким образом, заповедями 6-9 признавалось за человеком право на жизнь, дом, собственность и незапятнанную репутацию.

Десятая заповедь («Не желай жены ближнего твоего, и не желай дома ближнего твоего, ни поля его…») отличалась от остальных тем, что предполагала не какие-то конкретные недостойные действие или поступок, а эмоциональный, психологический грех. Следовательно, нарушение этой заповеди не влекло за собой судебного преследования. Однако «вожделение к чужой собственности» нередко приводило к нарушению одной из других заповедей – от шестой до девятой. Нельзя исключить, что кто-то в состоянии был соблюсти первые девять заповедей, но никому не дано ни разу в жизни не нарушить и десятой. Потому-то десятая заповедь звучит с особой силой, ибо именно она ставит людей в известность о том, что полностью соблюсти Божий закон они не в состоянии. Это-то знание и возвращало израильтян к чувству зависимости от Божьих милости и милосердия.

Моисей привлекает особое внимание народа к Божественному происхождению десяти заповедей и к той внушавшей благоговейный страх обстановке, в которой они были даны (огонь, облака и мрак).

Чуть ниже в стихах 5:30-33 снова подчеркивается Божественное происхождение Закона. Народ выслушал десять заповедей и разошелся по шатрам своим. То, что Моисей еще собирался изложить им, тоже исходило or Господа, как исходили от Него Десять заповедей.

Соблюдение всего, чему Моисей готовился научить народ, было крайне важно, потому что в зависимость от этого было поставлено их процветание в Обетованной земле.

Напомнив своим слушателям о том, что лежало в основе услышанного ими при Хориве, Моисей обратился к Закону в его деталях, которые народ не слышал, потому что испугался гласа Божьего. Здесь подробно обсуждается все, что касается личной преданности Господу каждого человека в отдельности.

Повеление любить Господа (гл. 6)

Законоположения, изложенные в главах 6-11, можно рассматривать как одно великое повеление, а именно: любить «Господа, Бога... всем сердцем... и всею душою... и всеми силами». Иначе говоря, послушание со стороны израильтян должно было свидетельствовать, что они любят Бога.

Закон был составлен так, чтобы дать израильтянам возможность слушаться Господа и выражать Ему свое благоговение («бояться» Его) в повседневных своих делах и поведении. Необходимость повиноваться Богу неоднократно подчеркивается во Второзаконии. Боясь Его и слушаясь, они станут процветать и долго проживут в своей новой земле, где течет молоко и мед.

Повеление и его значение (6:4-9)

Стих 6:4 получил название Шма (от древнееврейского слова, которое переводится как «слушай»). Призыв, содержащийся в нем, лежит в основе иудаистского вероисповедания. Смысл стиха в том, что Господь (Иегова) является единственным в своем роде, и уникальность Его абсолютна. Только Он есть Бог. Вот почему израильтяне могли жить с чувством безопасности, совершенно недоступным окружавшим их народам, которые исповедывали многобожие. «Боги» Ближнего Востока редко пребывали в гармонии между собой. Каждый из них был капризен и непредсказуем в своем поведении, так что язычник никогда не мог быть уверен, что его лояльность по отношению к одному богу защитит его от капризов другого. Что касается израильтян, то их монотеистическая доктрина избавляла от этой неуверенности, ведь они имели дело только с одним Богом, Который обращался с ними, исходя из последовательных и справедливых установлений, данных Им Самим же. Бог для евреев является понятием «множественным» и вместе «единым», подразумевающим «одно» в смысле единства Личностей в Божестве.

Любить Господа, значит, желать близких взаимоотношений с Ним и слушаться Его повелений. Повеление любить Его часто встречается во Второзаконии. Любовь эта должна была быть от всего сердца (всем сердцем твоим) и должна была наполнять собой все существование израильтянина, сказываться в каждом грани его существования.