Второй выстрел - [7]

Молодой бородатый мужчина с мрачным, напряженным выражением лица, одетый в джинсы и поношенный пиджак в стиле милитари, вошел в ресторан и находился в паре метров от нас. С неожиданным проворством он оттолкнул руку метрдотеля, который пытался его задержать, и все его существо теперь было сосредоточено на Симоне и ребенке. Правой рукой он прижимал что-то к боку под расстегнутым пиджаком.

Я почувствовала, что позади меня Шон уже направляется к клиентам. Нам не было необходимости что-либо друг другу объяснять. Я инстинктивно понимала, что Шон выбрал свою роль, исходя из холодных доводов рассудка, предоставив мне справляться с угрозой, потому что я стояла ближе, — в этом было больше смысла.

Рука мужчины согнулась, когда он стал вытаскивать ее из-под пиджака, и я быстро шагнула в сторону, чтобы отрезать ему путь. Затем перехватила его руку под локтем и сильно надавила левым большим пальцем на одну из расположенных там болевых точек.

Правой рукой я схватила его за горло и с силой толкнула, чтобы лишить равновесия и повалить на пол. В последний момент я слегка подняла руку, достаточно, чтобы защитить его голову, но не до такой степени, чтобы удержать от падения.

Незнакомец приземлился с резким оглушительным звуком, выпустив воздух из легких. Изо рта у него пахло мятой. Правая рука мужчины благодаря моему приему бессильно разжалась, и предмет, который он держал, упал на пол.

Я потратила долю секунды на то, чтобы осмотреть этот предмет, — на всякий случай. Это оказалась мягкая розовая игрушка, кролик с длинными шелковыми ушами. Я слегка придавила коленом игрушку, когда ее обладатель попытался от меня вырваться.

Розовый кролик?

Вдруг Элла пронзительно завопила мне на ухо и принялась молотить меня по плечу своими крохотными кулачками. Черт, а у нее неплохой удар для четырехлетней.

— Не трогай моего папу!

Папу?

На долю секунды я расслабила руку, которой держала мужчину за горло, и повторного приглашения ему не потребовалось. В один миг он оторвался от пола, отталкивая меня назад. В попытке сохранить равновесие я снова бросилась на него, хватаясь за рукав его пиджака. Мужчина дернулся, как будто пытаясь сбросить пиджак. Я рванула вниз его воротник и закрутила пиджак, так что образовались самодельные наручники, сковавшие его предплечья. Затем я навалилась ему на спину, опрокинув незнакомца лицом на ковер.

Подняв голову, я обнаружила, что весь ресторан замер и наблюдает за нами. Харрингтон стоял столбом и в ужасе созерцал разыгранную живую картину с открытым ртом.

Шон находился между тем местом, где я прижала мужчину, и Симоной, осматривая толпу на случай, если это был отвлекающий маневр, а не основное событие.

Симона взяла громко рыдающую Эллу на руки. Она качала девочку и сверлила яростным взглядом мужчину, растянувшегося на полу. Его лицо было обращено в ее сторону, нос прижат к ковру, так как моя коленка упиралась ему в затылок. Возможно, именно это вызвало слезы в его глазах, а может быть, и что-то другое.

— Симона, детка, пожалуйста, послушай меня, — удалось ему выдавить приглушенным голосом, хриплым от волнения. — Не уезжай в Америку. Не забирай у меня Эллу. Пожалуйста…

— Ради бога, Мэтт! — закричала Симона. Все следы привязанности к бывшему мужу, которую она демонстрировала, когда рассказывала о нем в туалете несколько минут назад, исчезли под натиском гнева и стыда. Симона нагнулась к нему:

— Кто ты вообще такой, чтобы указывать мне, что делать, а что нет?

— Пожалуйста, детка, не уезжай. Он тебе не нужен. Я люблю тебя. Я сделаю все, чтобы ты мне поверила. Пожалуйста. — Его срывающийся голос звучал совсем невнятно. — Я тебя умоляю.

— Не трать свои чертовы силы, — зло прошептала ему Симона, и на этот раз Элла не стала делать матери замечание по поводу произнесенной грубости. — Что я намерена делать, или куда хочу поехать, или с кем встретиться — все это больше тебя не касается. Привыкай!

Симона выпрямилась, перекинув заливающуюся слезами Эллу на другую сторону, и взглянула на застывшего в шоке Харрингтона. Он все еще стоял у стола, сжимая в руке салфетку. Вызывающий взгляд Симоны встретился с моим поверх обездвиженного тела Мэтта.

— Кажется, я только что передумала насчет телохранителя, Чарли, — сказала она. — Я тебя нанимаю.

Глава 3

Когда мы подошли к тому месту, где Шон припарковал одну из корпоративных машин «мицубиси сёгун», я знала, что у меня неприятности. Шон был слишком невозмутим — еще более невозмутим, чем обычно.

Шон Майер был спокойным человеком во многих отношениях. Его руки и тело всегда пребывали в состоянии покоя, если не были ничем заняты, и оттого любое его действие казалось особенно энергичным.

Даже раньше, когда Шон был сержантом учебного курса войск специального назначения, внушавшим наибольший страх (я без особого успеха пыталась пройти этот курс), ему никогда не приходилось кричать и орать, чтобы вызвать благоговейный ужас в своих учениках. Чем спокойнее он держался, тем сильнее мы его боялись. По крайней мере, те, кто поумнее.

Вот и теперь большинство людей не заметили бы, что что-то не так. Шон вел себя исключительно профессионально, когда мы вывели продолжающего протестовать Мэтта из ресторана и отвезли Симону с Эллой в безопасный банковский офис Харрингтона, где охрана, разумеется, была непроницаема. Чтобы добраться быстрее, мы воспользовались автомобилем и водителем Харрингтона, и я, честно говоря, ожидала, что Шон велит мне оставаться с клиентами, пока он подгонит нашу машину. Вместо этого он позвал меня с собой, и вот тут-то у меня зародились очень и очень нехорошие подозрения.